“Проблема метода познания в философии Ф.Бэкона и Р. Декарта”

Остановимся подробнее на индуктивном  методе исследования.

Главное в анализе — не фактическое разложение тел, не экспериментальное вторжение в скрытое строение и невидимые процессы; главное — в рациональных методах исследования. Бэконовские приемы исследования природы К. Маркс охарактеризовал в следующих словах: “Наука есть опытная наука и состоит в применении рационального метода к чувственным данным. Индукция, анализ, сравнение, наблюдение, эксперимент суть главные условия рационального метода”. Рациональный анализ восходит от фактов через “частные формы” к “большим формам”, или наиболее абстрактным понятиям о вещах и их свойствах. Но эти понятия в отличие от абстракций спекулятивной философии основаны на конкретном исследовании вещей.  Анализ, “разлагая” вещи на их свойства, которые рассматриваются порознь, в то же время объединяет различные вещи по общим для них свойствам, разыскивая общее в различном, исходя из универсального единства природы. Обобщение есть сведение сложного к простому, одновременно подведение многообразия под единство, т. е. “объединение или сведение” разнородного к единому и простому. Но это единство вещей, установленное при познании форм, отлично от единства мира в трактовке спекулятивной философии; не похоже оно и на конкретное единство универсума, о котором Бэкон говорит при интерпретации античной мифологии. Анализ ведет к выводу, что связь между вещами осуществляется через общие для них качества и определяющие их закономерности. И этот новый взгляд на единство природы, свойственный “веку анализа”, был первым шагом к естественнонаучному обоснованию концепции удиверсального единства природы, возникшей у античных натурфилософов как догадка. Связи между вещами, с точки зрения естествоиспытателя, это причинные связи; они должны быть установлены путем индукции.

Индуктивные приемы.

1. Составляется список, или таблица, примеров, в которых данная “природа”, или свойство, присутствует, хотя бы и в самых различных материальных условиях. Это “таблица присутствия”
2. Составляется список, или таблица, примеров, лишенных данной “природы”, или признака. Но число таких примеров заведомо бесконечно, поэтому “отрицательное должно быть подчинено положительному”. Это значит, что перечисление отрицательных примеров ограничивается рассмотрением только “наиболее родственных тем, в которых данная природа присутствует”, т. е. положительными примерами, вошедшими в предыдущую таблицу. Это “таблица отклонений”, или “отсутствия в ближайшем”.
3. Поскольку форма составляет сущность вещи, постольку она не только “всегда вместе с данной природой и присутствует и отсутствует”, но совместно с ней также возрастает и убывает, и никакую природу нельзя принимать за истинную форму в противном случае. Так, интенсификация движения ведет к увеличению теплоты и наоборот. Поэтому необходим еще один список примеров, в которых исследуемая природа присутствует в большей или в меньшей степени. Это возможно или посредством сопоставления роста и уменьшения этого свойства в одном и том же предмете, или посредством сравнения его в различных предметах. Такова таблица степеней, или сравнения.

Эти три таблицы представляют примеры разуму, после чего начинает действовать само наведение. На основании первого представления примеров разуму Бэкон считает полезным сделать первую попытку определения формы. Сам процесс наведения сводится к отбрасыванию, или исключению, тех “природ, которые не встречаются в каком-либо примере, где присутствует данная природа, или встречаются в каком-либо примере, где отсутствует данная природа, или встречаются растущими в каком-либо примере, где данная природа убывает, или убывают, когда данная природа растет”. После таких исключений “останется положительная форма, твердая, истинная и хорошо определенная”. Процесс исключений, отделяющий от истинной формы случайные, сопутствующие признаки, никогда не может быть завершен ввиду бесконечного разнообразия явлений природы. Следовательно, положительные утверждения о форме, или индуктивные обобщения как таковые, всегда носят приближенный, относительный характер.

Бэкон понимал, что объективная  истина достижима только на пути сочетания индуктивных и дедуктивных приемов исследования, опирающихся на производственную практику. Все эти элементы бэконовского метода находят свое место в его целостном материалистическом мировоззрении, в рамках которого Бэкон изыскивает средства преодоления ограниченности индукции. Первым шагом на этом пути являются так называемые “преимущественные” примеры, или “прерогативные инстанции”. Наиболее известные из “преимущественных” примеров — “примеры креста”, или “решающие эксперименты”. Они позволяют сделать выбор в том случае, когда разум колеблется, какой из нескольких “природ” приписать причину исследуемого явления. Так, если при исследовании веса неясно, является ли его причиной строение тел или притяжение Земли, то Бэкон советует сравнить ход гиревых и пружинных часов на поверхности земли, на высокой башне и в глубокой шахте. Если в шахте гиревые часы пойдут быстрее, чем на башне, то причина веса—притяжение Земли. (Соответствующий эксперимент был осуществлен английским ученым Эйри в 1854 г., и он подтвердил правильность предположения Бэкона.) При исследовании природы цвета Бэкон считал особенно показательными опыты с прохождением света через призму, которые обнаружили, что цвет “есть не что иное, как видоизменение изображения посланного и воспринятого света”. Известен “эксперимент креста” И. Ньютона, который пропускал свет последовательно через две призмы. При прохождении через вторую призму свет более не разлагался на составные части. На основании этого Ньютон заключил, что цвет присущ природе самого света, а не призмы, и что каждый цветной луч имеет свой угол преломления.

Предлагая пример исследования формы, а именно формы теплоты, Бэкон исходил не только из опыта, но также из теории, которая трактует об универсальном материальном движении. По Бэкону, движение это “родовое понятие” для теплоты, и ее форму следует искать как специфическое проявление движения. Эта форма есть само движение “и ничто другое, ограниченное, однако, отличиями”, которые нужно установить. В итоге Бэкон пришел к выводу, что теплота есть “движение распространения, затрудненное и происходящее в малых частях”. Этот вывод он считал подлежащим дальнейшему уточнению. Но его попытка исследования формы на примере теплоты оказалась плодотворной именно в силу того, что она исходила из идеи универсального материального движения. Согласно современной физике, теплота — это молекулярное движение. Форму теплоты Бэкон рассматривал как особенное, связывающее частные ее проявления со всеобщим — движением.

Связь анализа и синтеза.

Бэкон творил в эпоху, когда естествознание перестало удовлетворяться одними общими, отвлеченными соображениями о природе и приступило к конкретному исследованию отдельных вещей, к их анализу. Бэкон был тем великим мыслителем, который в обобщенной форме выразил эту уже определившуюся тенденцию конкретно-научного исследования в своем новом индуктивном методе. Бэкон был далек от абсолютизации аналитического метода; его собственный метод не был односторонне аналитическим. Бэкон не признавал абсолютной противоположности анализа и синтеза. Анализ при познании природы предполагает у него синтез, ибо осуществляется при исходном предположении об универсальном единстве природы. Синтез в познании природы, согласно Бэкону, бесплоден и даже невозможен без предварительного анализа, ибо формы субстанций, т. е. конкретных вещей, сами по себе слишком сложны. Поэтому до анализа не может быть и речи о познании самих конкретных вещей, т. е. “соединенных форм”, которые представляют собой “сочетания простых природ, возникшие из общего хода вещей в мире”. Анализ, которым занят Бэкон,— мысленное разложение конкретных вещей на так называемые “абстрактные” качества. Бэкон не ограничился общей постановкой вопроса о связи анализа и синтеза. По существу он устанавливает, что в каждом из этих методов можно видеть его противоположность. В самом деле, анализ чувственно-конкретного, т. е. познание форм “абстрактных” качеств, состоит в подведении разнородного под общий закон, в объединении разнородного, в сведении его к единству, т. е. в синтезе, восходящем к универсальному единству природы. Вплотную к мысли о тождестве анализа и синтеза в процессе познания форм Бэкон подошел, установив, что уяснение единства различных объектов позволяет понять характер различий между ними. Здесь уже у него синтез, в свою очередь, выступает в качестве необходимого условия анализа.

Итак, познание, согласно Бэкону, идет, с одной стороны, от конкретных вещей, данных в наглядном представлении, через мысленное их разложение на “абстрактные” качества к познанию причин последних; а, с другой,—от абстрактных форм к объяснению с их помощью целостных конкретных вещей на основании скрытого схематизма и скрытого процесса. Таким образом, познание представляется Бэкону достаточно сложным и противоречивым процессом, в котором между двумя противоположными методами — анализом и синтезом, как, соответственно, и между двумя родами причин — абстрактными формами и соединенными формами — существует не какая-либо односторонняя обусловленность, а взаимодействие. Методическое исследование, по Бэкону, завершается построением восходящей и нисходящей лестниц аксиом, при котором и должны получить развитие в собственно теоретической сфере методы как анализа, так и синтеза. Аксиоматическая наука о природе, положения которой были бы получены новым, строгим научным методом, должна была составить последнюю часть “Великого восстановления наук”, которую Бэкону не суждено было осуществить и которую он мыслил возможной только после анализа вещей: “Завершить эту последнюю часть и довести ее до конца — дело, превышающее и наши силы и наши надежды. Мы дадим ей лишь начало... а завершение даст судьба человеческого рода, притом такое, какое, пожалуй, людям, при нынешнем положении вещей и умов, нелегко постигнуть и измерить умом”.

Изучение природы  в развитии.

В постановке Бэконом вопроса об исследовании скрытых процессов содержится требование изучать не только отдельные, взятые сами по себе вещи, по и процессы природы, объединяющие ее в одно великое целое. Трудно переоценить значепне этого требования, которое Бэкон выдвинул в самом начале эры господства метафизического метода, когда естествознание только еще становилось наукой об отдельных вещах. Тем самым он показал, насколько глубоко он понимал потребности развития естествознания. В противоположность схоластикам Бэкон считал предметом естествознания “принципы, источники, причины и формы движений”, “одним словом, универсальный процесс движения”. Для него важно такое исследование вещей, которое “охватывает и происхождение вещей, и их существование, и их гибель”. Оно направлено “на конкретные тела, как они открываются в природе в ее обычном течении”, что невозможно без знания “об изменении и превращении” тел, без исследования “скрытого процесса, продолжающегося непрерывно от очевидно действующего начала и очевидной материи вплоть до вновь данной формы”. Исследование процессов входит в задачу различных дисциплин. Минералогия должна исследовать возникновение металлов от “первых зачатков до совершенного минерала”, физиология — процессы питания, происхождение растения — “от первых сгущений соков в земле или от семян до сформировавшегося растения”. Бэкон считал необходимым изучать не только очевидные, по и скрытые процессы в тканях растений и животных, ведущие к явным изменениям.

Рационализм Р. Декарта

Все те открытия и достижения, которые сложились у Декарта  в целую систему природы, были бы невозможны без новой научной методологии, без создания им нового учения о методе. Вопросы метода всегда находились в центре философских интересов Декарта. Его первое значительное произведение — “Правила для руководства ума” — было, как уже показывает и само название, методологическим сочинением. В дальнейшем вопросы методологии так или иначе затрагивались им почти во всех произведениях. Успех борьбы Декарта против схоластики был теснейшим образом связан с разработкой им новой методологии.

 Первый важнейший факт, который необходимо констатировать при рассмотрении методологии Декарта, — это факт её теснейшей связи с исторической действительностью той эпохи, в частности и в особенности с развитием капиталистического производства.Так, в важнейшем своем произведении - “Рассуждении о методе”,—носящем программый характер, он писал, что одним из главных мотивов, которым он руководствовался в деле разработки своей философии, было убеждение в том, что “можно достигнуть познании, очень полезных в жизни, и вместо той умозрительной философии, которую преподают в школах, можно найти практическую философию, при помощи которой, зная силу и действие огня, воды, воздуха, звёзд, небес и всех других окружающих нас тел так же отчётливо, как мы знаем различные занятия наших ремесленников, мы могли бы точно таким же способом использовать их для всевозможных применений и тем самым сделаться хозяевами и господами природы”.

Основные требования метода познания Декарт выдвигает в  сочинении “Размышления о методе для хорошего направления разума и отыскании истины в науках”:

“Первое — никогда не признавать за истинное то, что я не  познал бы таковым бы очевидностью, иначе говоря, тщательно избегать опрометчивости и предвзятости и включать в свои суждения только то, что представляется моему уму стольясно и столь отчетливо, что не дает мне никакого повода подвергать их сомнению.

Второе — делить каждое из исследуемых мною затруднений на стоько частей, сколь это возможно и нужно для лучшего их преодоления.

Третье — придерживаться определенного порядка мышления, начиная с предметов наиболее простых и наиболее легко познаваемых и восходя постепенно к познанию наиболее сложного, предполагая порядок даже и там, где объекты мышления вовсе не даны в их естественной связи.

И последнее — составлять всегда перечни столь полные и обзоры столь общие, чтобы была уверенность в остутствии упущений”.

В отличие от Бэкона, опиравшегося на экспериментальное естествознание, на опытную физику и выдвинувшего эмпирический метод индуктивного исследования прчроды, Декарт выдвигает математику как идеал и образец всех других наук. В этом - основная особенность его рационалистического метода.