Последователи и ученики Конфуция

1.4 Суждения Конфуция о государстве.

В своих суждениях о  государстве он выделял два социальных слоя: управляющие и управляемые. Под управляющими он понимал цзынь-цзы как "благородного чиновника". Но это не значит, что только аристократы могли быть такого рода чиновниками, но он также допускал и приток "новой крови" из других социальных групп. Но, в общем, он хотел, чтобы "пахари возделывали землю, а способные управлять управляли". Представление о "благородном чиновнике" Конфуций как обычно раскрывает на конкретном примере. "Учитель сказал о Цзы Чане (самый выдающийся дипломат и политик Древнего Китая): "Он обладает четырьмя Дао благородного мужа: в своих поступках он проявляет чувство самоуважения, находясь на службе вышестоящих, он проявляет чувство ответственности, воспитывая народ, проявляет чувство доброты, используя народ, проявляет чувство справедливости". Теперь попробуем расшифровать значения этого высказывания.⁵

Первым по важности из всех дао цзынь-цзы Конфуций считает личную независимость, т.к. это выделяет личность от общей массы. Второе определяет цзынь-цзы как человека уважающего принцип подчинения вышестоящему, более старшему. Это делает систему управления государством более надежной.

Два последних касаются взаимоотношений "благородного чиновника" с народом. Третье Дао - воспитание народа, т.е. воплощение в жизнь одной из важнейших  составных частей учения Конфуция. Сановник, если он истинный "благородный муж", должен быть учителем народа, т.е. должен воздействовать на него только добротой и личным примером, а если он начнет опираться на закон (как легист), то это будет не воспитание народа, и народ потеряет, сыновни чувства к такому правителю (чиновнику), а сам он перестает быть конфуцианцем.

Четвертое дао - использование народа. Речь идет о том, каким образом, какими методами следует использовать народ на государственных повинностях (трудовых, воинских), какую налоговую политику проводить, как вершить суд. Во всей этой сфере контактов с народом претендент на звание цзынь-цзы должен всегда исходить из принципа и (справедливости). Только сочетание четырех перечисленных Дао дает в итоге право называться цзынь-цзы.⁶

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

Глава 2. Основные идеи Конфуция в современном Китае.

Влияние Конфуцианства на весь Китай огромно. Можно даже сказать, что основные этические принципы, описанные Конфуцием до настоящего момента занимают важное место в современном китайском обществе.

До 1949 г. официальной идеологией Китая было конфуцианство. С 50-х гг. в течение нескольких десятилетий  конфуцианство жестоко преследовалось, но прошло время, и когда страна встала перед необходимостью разрешения кризиса, китайское общество вновь обратилось к учению Конфуция и его последователей.

В современном цивилизационном пространстве сформировалась единственная на Земле цивилизация, названная именем конкретного человека, – конфуцианская. В последние годы конфуцианство не только не потеряло влияние в дальневосточном регионе, а напротив, его значение постоянно усиливается.

Интерес к идеям конфуцианства  как интегрирующему общество началу характерен прежде всего для Китая и стран Восточной и Юго-Восточной Азии, традиционно входящих в ареал влияния китайской цивилизации. Экономические успехи “Маленьких Драконов Юго-Восточной Азии” многие ученые и политические деятели склонны связывать с конфуцианством. Сейчас, в XXI веке, научное и политическое сообщество заинтересовано в поисках причин, почему ряд государств Восточной Азии, сохранивших фундаментальные конфуцианские ценности, “ушли в отрыв” в своем экономическом и социальном развитии.

Вся схема государственного аппарата, фиска, иерархии чинов и  сословий судопроизводства была взята  у легизма. Зато сами чиновники, осуществлявшие управление страной, набирались из среды убежденных конфуцианцев. Это сочетание легистских методов и конфуцианских идеалов всегда обеспечивало китайским политикам как эффективность, так и стабильность. Таким образом, в эпоху Хань конфуцианство примирилось с законом и научилось сочетать добродетель с наказаниями. Такова была эволюция конфуцианства, но развитие и интерпретация идей Конфуция не прекратилась с того времени до наших дней.

Особую роль сыграл даосизм, широко распространенный в Китае. Оба  учения вырастают в сфере одной  культуры дао, основываются на едином для них структурно-функциональном архетипе и решают одну проблему – воссоздания гармонии дао в отношении человека, природы и государства. В обоих учениях древность и традиции фигурируют в качестве эталона настоящего, как арсенал нравственных аксиом. История есть путь хождения по древности: прошлого в будущее и будущего в прошлое через настоящее. Именно на истории Конфуций воспитывал в своей школе любовь к древности, прошлому китайского народа. В учении даосизма дао несет древнее начало, которое служит для совершенномудрого человека путеводной нитью гармонизации Поднебесной. А для конфуцианства обращение к древности является ядром системы доказательства.

Сегодня становится все очевиднее, что чем более открытым внешнему миру становится Китай, тем большую  роль начинают играть в нем конфуцианские  идеалы. Традиционные теории государственного строительства живут и сегодня, и успешное развитие требует не отказа от традиционных воззрений, а творческого  осмысления традиций, присущих каждой стране и каждому народу, что и  демонстрирует всему миру Китай.

В настоящее время активно  обсуждается вопрос о совместимости  идей демократического развития общества с конфуцианством. Многие западные политологи, в том числе и С. Хантингтон, считают, что “конфуцианская демократия” является внутренне противоречивым понятием: среди них наблюдается единодушное признание того факта, что традиционное конфуцианство следует считать либо недемократичным, либо антидемократичным. Тем не менее, Ф. Фукуяма в своей работе “Конфуцианство и демократия” попытался рассмотреть области, где конфуцианство не противоречит демократии. В качестве одной из таких областей он выделяет традиционную конфуцианскую систему экзаменов для отбора претендентов на должности в государственном аппарате. Несмотря на то, что в древнем Китае эта система не была по-настоящему открытой, в современном виде, как отмечает Фукуяма, экзаменационная система становится пропуском для выхода на уровень высшего образования и государственной бюрократии, превращаясь тем самым в важный инструмент социальной мобильности. Другими областями, где конфуцианские и демократические принципы не противоречат друг другу, он называет само внимание к образованию, высокий уровень которого является важной опорой демократического развития, а также относительную терпимость конфуцианства, что позволяет обществу быть восприимчивым к различного рода новациям. По мнению Фукуямы, совместимость конфуцианства с современной демократией еще глубже, чем это принято считать. И это выражается в том, что конфуцианство строит высокоорганизованное общество снизу вверх, а не сверху вниз, уделяя особое внимание моральным обязательствам. Государство и другие политические власти рассматриваются как некая семья семей, объединяющая всех китайцев в единую социальную общность. Кровные семейные узы считаются важнее, чем обязательства перед государством. В китайском конфуцианстве семья или род выступают крепостью, где можно укрыться от произвола государства.

Анализ современного политического  развития Китая дает основание утверждать, что благодаря диалектической взаимосвязи  элементов своего учения, внутренней динамичности конфуцианство и сегодня  находит наиболее приемлемые формы  политического и государственного устройства страны.

Современные исследователи  нередко отмечают, что конфуцианские  установки оказывают весьма существенное влияние и на развитие экономической  стратегии современного Китая (см., напр.: [5, с. 39]). Такого рода установки и принципы оказывают сильное воздействие на формирование производительных сил страны, ее взаимодействия с внешним миром, на ход процесса урбанизации и т.д. На вооружение политическим руководством страны были взяты основные принципы конфуцианства. Первый среди них – принцип опоры на собственные силы, в чем видится гарантия стабильного и поступательного развития Китая. Отсюда – безусловное первенство национальных производителей, которое наблюдается практически во всех секторах потребительского рынка. Второй принцип – совмещение непротиворечивого единства. Версией принципа совмещения является управленческий алгоритм “отпустить – зажать” или “оживить – упорядочить”. Это также и возможность сочетания различных форм собственности и различных политических систем в границах единой конфуцианской цивилизации. Для современного Китая является обычным введение пакетов мер, кажущихся сторонним наблюдателям “противоречивыми”, но на деле они весьма оправданы.

Следующий принцип – “срединность”. В хозяйственном менталитете и политике принципиальный характер “срединности” проявляется в нескольких аспектах. Красной нитью через технико-экономический курс и практику освоения иностранных инвестиций проходит, например, идея соответствия получаемых технологий средним хозяйственным условиям страны, средним доходам, массовым привычкам населения и т.д. В политической и экономической сферах был взят курс на формирование среднего класса. “Срединность” также предполагает наличие единого центра управления хозяйством, отношения соподчинения с региональными столицами. Однако, если говорить о современной национальной идее Китая, то здесь неукоснительно выполняется конфуцианский принцип: народ должен гордиться своей Поднебесной. Приведенные примеры еще раз демонстрируют важность и необходимость изучения тех потенциальных возможностей политической и экономической модернизации, которое содержит в себе конфуцианство.

 

 

 

Глава 3. Последователи и ученики Конфуция.

Согласно преданиям, Конфуций имел 3 тыс. учеников, среди которых 72 были наиболее выдающимися. Любимым  учеником Конфуция был рано умерший  Янь-Юань, а главным пропагандистом его учения - Мынь-Цзы (381-288 гг. до Р.Х.). В сопровождении учеников Конфуций долгие годы странствовал по различным царствам Древнего Китая, стремясь найти применение своим принципам мудрого управления государством, но правители тяготились им также, как тиран Дионисий тяготился Платоном. 

3.1 Ученик Конфуция Мэн-цзы.

Мэн-цзы – великий древнекитайский философ в период Сражающих царств (5-3 вв. до н.э.), последователь конфуцианства. Мэн-цзы по прозванию – Кэ, жил в 4 веке до нашей эры в царстве Цзоу (ныне город Цзоучэн провинции Шаньдун). Легенда гласит, что Мэн-цзы – потомок аристократического рода Мэнсунь из царства Лу. В эпоху Мэн-цзы "соперничали сто школ", и Мэн-цзы стал продолжателем идей Конфуция . Он выдвинул единую идеологическую систему, которая оказала огромное влияние на потомков.

С одной стороны, Мэн-цзы строго распределил классовые статусы правителей и управляемых, и, подражая государственной системе, сложившейся в царстве Чжоу, составил сословный строй, начиная от императора до простолюдина; а с другой, он уподоблял отношения господина и подданного отношениям отцов и детей, выступал за то, чтобы правители, как родители в семье, должны заботиться о народе, и народ должен относиться к ним как к родителям, почитать их и заботиться о них.

Этико-политическое учение Мэн-цзы базировалось на тезисе изначальной доброты человеческой природы, согласно которой человек обладает врожденным знанием добра и способностью творить его. Зло - результат ошибок людей, для его искоренения следует восстановить первоначальную природу человека.

Несмотря на то, что идеи Мэн-цзы оказывали большое влияние на политику, идеологию, культуру, но в то время учение Мэн-цзы не получило должное внимание тогдашней власти. Он полагает: «Народ – самое важное (в государстве); духи земли и зерна – второе, а правитель – последнее». Эти идеи Мэн-цзы оказали огромное влияние на всю китайскую историю вплоть до революции 1911 года, увенчавшейся провозглашением Китайской Республики. Конечно, современные западные демократические идеи также сыграли свою роль в этом событии, но древняя «собственная» концепция «права на революцию» имела для основной массы людей большее значение.

Мэн-цзы посещал и убеждал ванов распространять свою теорию "Гуманного управления". Он побывал в царствах Лян (Вэй), Ци, Сун, Тэн, Лу, правители которых в то время стремились к обогащению страны и военному усилению, чтобы тем самым осуществить объединение Поднебесной путем насилия. Поэтому учение Мэн-цзы считали педантичным, оно не получило своего полного воплощения. Однако в ходе этих визитов Мэн-цзы показал свои личные качества: он презирал власть предержащих, пренебрегал силой и властью, богатством и знатностью,  надеялся на устранение хаоса в Поднебесной, уповал на избавление народа от бедствий.

Позже Мэн-цзы оставил свои проповеди и вместе со своими учениками занялся созданием трактата «Мэн-цзы». Основным содержанием книги стала запись бесед Мэн-цзы, дебаты с представителями других учений.  Вся книга была написана с большим размахом, глубокими чувствами, ярким пояснением, углубленной критикой, острой иронией. Даже тысячи лет спустя при чтении "Мэн-цзы" люди по-прежнему, остро испытывают  сильные чувства философа и его прямой характер, видят живой образ великого мыслителя.

 

 

 

3.2 Ученик Конфуция Янь Юань.

Янь Юань, Ичжи, Хуньжань, прозвище Сичжай, китайский философ и ученый, вместе со своим учеником Ли Гуном (1659–1733) основавший «школу Янь.[Юаня] – Ли [Гуна]» (Янь Ли [сюэ] пай). Родился 27 апреля 1635 в селе Люцунь (пров. Чжили, совр. пров. Хэбэй). Его отец Янь Чан (1617–1672), став приемным сыном мелкого чиновника Чжу Цзюцзо, принял фамилию Чжу, которую унаследовал и Янь Юань, именовавшийся Чжу Банляном до 1673, когда умер Чжу Цзюцзо. Сам Янь Юань воспитывался приемным дедом, поскольку его отец в 1638 был насильно уведен маньчжурскими войсками в Маньчжурию, откуда уже не возвратился на родину.

В 1649, в четырнадцать лет, Янь Юань женился на пятнадцатилетней девушке, но первоначально воздерживался от брачных отношений, поскольку годом раньше увлекся даосским учением о продлении жизни, основу которого составляет требование беречь сексуальную энергию. В 1653 Янь Юаню пришлось сесть в тюрьму вместо скрывшегося от судебного преследования приемного деда. В этот период он отказался от увлечения даосизмом и перенес внимание на конфуцианство, прежде всего в интерпретации школы Лу Цзююаня – Ван Янмина.