Что же мешает нам понять бытие Бога в
качестве акта, то есть определенного действия,
происходящего в сущности Бога? Понять
акт значит понять его причину, рассуждает
Фома. Но что может быть причиной акта бытия Божия? Бог – не может, просто
потому, что Бог не есть нечто отличное
от акта своего бытия. И вне Бога такой
причины нет, ибо Бог, по определению, является
абсолютно первой причиной сущего. Следовательно,
бытие-акт превосходит человеческое разумение,
заключает Фома, и мы знаем о существовании
Бога лишь на основании знания о сотворенных
им вещах. – «Мы можем доказать истинность
положения Бог есть, но в этом единственном
случае мы не можем знать смысл глагола
“есть”».
Когда наконец позиции формальной логики,
как метода мышления, несколько ослабли,
философы – раньше других «превосходный
доктор» (doctor eximius) поздней схоластики
Франсиско Суарес (1548-1617), – вновь обратились
к концепции бытия, происходящего из себя,
действующего в себе и посредством себя.
В «Метафизических рассуждениях» с помощью
понятия причины себя Суарес конструирует
априорное доказательство бытия Бога:
«...Бог заключает в себе причину своего
бытия (Deus habet causam sui esse), из чего априори
доказывается [его бытие]».
Категорию causa sui, которой пользуется
тут Суарес, Фома ранее счел «невозможной»:
«Однако неизвестно, да и невозможно, чтобы
нечто было действующей причиной себя
самого (causa efficiens seiipsius), так как оно оказалось
бы первее себя самого, что невозможно».
Категория причины себя нарушает формальный
закон тождества: вещь А рассматривается
как отличная от себя самой, как не-А, причем
она оказывается «первее себя». Категории
причины и следствия по отношению к этой
вещи тождественны.
Эта диалектика понятия бытия не могла
быть понята в рамках формальной логики,
которой оперировал Фома. Таким образом,
в лоне средневековой философии зреет
потребность в логике диалектической,
за создание которой примутся вскоре Декарт
и Спиноза, а затем Фихте и Шеллинг, Гегель
и Маркс.
4. Современная
философия науки.
Философия науки как дисциплина
возникает во втор. пол. ХХ в. Необходимость
данной дисциплины обусловлена ролью
науки в жизни современного общества,
которая оказывает все большее влияние
на разные стороны общественной жизни.
Предметом философии науки являются общие
закономерности и тенденции научного
познания как особой деятельности по производству
научных знаний, взятая в их историческом
развитии и рассматриваемая в исторически
меняющемся социокультурном контексте.
Как особая область философии
исследований философия науки сформировалась
в 19 веке в работах Уэвелла, Милля, Конта
и др. До этого размышляя о науке, ученые
не выходили за рамки общих представлений
о природе человеческого мышления, одним
из высших проявлений которого считалось
научное познание. В 18-19 веках на предприятиях
начали появляться научные лаборатории,
исследовательские центры. Появились
работы посвященные логике науки, ее истории,
роли научных знаний в жизни общества.
В 20 веке Н и ФН плодотворно развивались
(Вернадский).
Члены Венского кружка (1920-1930)
австрийские и немецкие ученые объявили
логику и ФН главной областью философии,
а всю остальную философию – спекулятивной
метафизикой (позитивистский сциентизм).
Начиная с 50 годов философы науки начали
критиковать эту позицию.
Началась разработка концепции постпозитивистской
философии науки, для кот характерно внимание
к историческому развитию научного знания,
его многообразным связям с философской,
религиозной и социально-гуманитарной
мыслью. Современная философия науки трактует
науку как зависящую от социума, но развивающуюся
по своим законам сферу чел деятельности.
Современная философия науки подчеркивает
неразрывность и преемственность познания
действительности как внутренне единого
процесса смены идей, принципов, понятий,
методов научного исследования. В качестве
одной из важных закономерностей исторического
и социального развития научных познаний
философия науки признает диалектическое
взаимодействие дифференциации (выделение
новых научных дисциплин) и интеграции (синтез
науки), усиление сложности и абстрактности научных
знаний, расширение процессов математизации (даже
в лингвистике) и компьютеризации.
Философы говорят об аксиологизации науки
(учет ценностных компонентов познавательного
процесса) и экологизации науки.Современный
техногенный мир сложен, цивилизация ориентирована
на ускоренное изменение природной среды,
сопровождаемое видоизменением социальных
связей людей. Формируется техносфера,
искусственный материальный мир.
Техногенному обществу свойственны автономия
личности, активность человека. Если доиндустриальному
обществу соответствуют примитивные производственные
формы, связь чел с природой, традиции,
то индустриальное общество осуществляет
развитие на основе энергетических ресурсов,
а в постиндустриальном обществе сферы
производства взаимосвязаны, энергия
заменяется информацией. На современном
этапе развития философы науки отмечают
критическую, антисциентическую позицию (зеленые,
экологическая этика). Звучат призывы
к оформлению третьего (традиционный,
техногенный) типа развития – цивилизационного
(экологическая этика, диалог культур).
Современная наука способствует
развитию мировоззренческих ориентаций.
Если раньше наука была автономна от культуры
и социума, то теперь она социокультурно
обусловлена.
5. Сознание и
мозг.
У истоков современной трактовки
психофизической проблемы стоял Р. Декарт,
который дал ей истолкование, столь глубоко
закрепившееся в философии и науке, что
его и в наше время можно считать доминирующим.
Декарт учил, что существуют
два рода субстанций - мыслящая, представленная
человеческими сознаниями, и телесная.
Эти две субстанции или два мира принципиально
отличаются друг от друга. Если вещи и
события телесного, физического мира пространственны
и доступны внешнему наблюдению, то сознание
и события, происходящие в нем непространственны,
не доступны публичному наблюдению и могут
осознаваться посредством внутреннего
опыта только самим обладателем сознания.
Все бы было ясно, если в мире не существовало
бы человеческих существ, представляющих
собой сочетание этих двух субстанций
- тела и сознания, разума, которые должны
каким-то образом взаимодействовать между
собой. При этом человеческие тела, в том
числе и мозг, как это считали Декарт и
его многочисленные последователи, подобно
всему остальному в телесном мире функционируют
в соответствии со строгими механическими
причинными законами, т.е. являются очень
сложными материальными машинами. Тогда
как сознания подчинены своим особым законам
душевной жизни. В результате картезианского
дуализма материи и сознания мы получаем
картину, в которой человеческое существо
предстает как "дух в машине".
При такой постановке психофизической
проблемы возникает целый ряд труднейших
вопросов. Как связаны наши тела и наши
бестелесные мысли? Ведь в обычной жизни
мы убеждены, что наши мысли и чувства
могут оказывать причинное воздействие
на тела физического мира. Например, я
захотел ударить по мячу, и вот моя нога
пришла в движение, а мяч полетел в футбольные
ворота. Но как это совершенно бестелесные
желания и мысли могут физически, химически
или каким-либо еще способом воздействовать
на материальные нервы и мышцы? Разве они
обладают способностью обвиваться вокруг
нервных пучков, проникать сквозь стенки
клеток мозга? А как наше сознание может
"наблюдать" из своей телесной машины
окружающий мир? Такого рода вопросов
невозможно избежать, но на них в рамках
последовательного дуализма невозможно
и ответить.
Сторонники же идеализма фактически
обходили все эти вопросы, просто утверждая,
что человеческая личность есть только
«сознание», только «дух», к которым телесно-физиологическое
и биологическое в человеке не имеет особого
отношения. Однако в наши дни такое решение
мало кого может удовлетворить, поэтому
большинство обсуждающих психофизическую
проблему философов придерживаются того
или иного варианта материализма.
Наиболее последовательным
и крайним вариантом материалистического
подхода к проблеме «сознание-тело» является
так называемая теория тождества, согласно
которой наши ощущения, восприятия и мыслительные
процессы тождественны определенным состояниям
мозга. Сразу же может возникнуть вопрос:
как же так может быть, ведь мы ясно видим,
что состояния сознания совсем не похожи
на состояния мозга. Однако сторонники
теории тождества отвечают на это, что
для описания сознания мы пользуемся представлениями
«народной психологии» с ее устарелым
обыденным языком (который в будущем будет
сменен языком нейрофизиологии) и к тому
же систематически заблуждаемся, видя
две вещи там, где в действительности есть
лишь одна. Здесь можно привести такую
аналогию.
Известно, что перед самым заходом
солнца на небе можно видеть очень яркую
звезду. Ее с древних времен называли «вечерней
звездой». Но столь, же яркую звезду видно
и сразу после восхода солнца. Древние
люди часто называли ее «утренней звездой».
В течение долгого времени люди не понимали,
что две эти звезды, появляющиеся в разных
частях небосвода, на самом деле тождественны
друг другу и представляют собой одно
и тоже небесное тело. Так же и состояния
сознания могут быть тождественными состояниям
мозга, а современная наука должна показать,
что так оно и есть, как когда-то астрономия
доказала, что "вечерняя звезда" и
"утренняя звезда" - это одна и та
же планета Венера.
Но такой последовательный
материализм не является самой распространенной
позицией. Все же, описывая свои собственные
проявления сознания и разумную деятельность
других людей, мы применяем существенно
иной язык, чем при описании телесных органов,
пусть даже столь сложных, как человеческий
мозг. Явления сознания также обладают
свойствами, из-за которых их трудно представить
только лишь оборотной стороной материальных
вещей. Одним из главных таких свойств
является то, что современные философы
называют интенционалъностью. Это свойство,
благодаря которому наше сознание "направлено
на", "указывают на" объекты и процессы
в окружающем нас мире. Интенциональными
являются наши восприятия и мысли, а также
такие проявления сознания, как намерение
и надежда, любовь и ненависть, отвращение
и радость. Все они каким-то непонятным
образом имеют отношение к вещам, существующим
отдельно от них самих, все они говорят
нечто о мире. Но как мозг, это серое вещество
внутри головы, может быть "о чем-либо"?
Ведь в конечном счете мозг состоит из
атомов, как и все материальные вещи. Почему
же совокупность этих атомов может иметь
представление о других вещах, а атомы
составляющие камни и деревья таким свойством
не обладают?
До известной степени избежать
подобных труднейших вопросов позволяет
теория, которая в современной философии
сознания получила название функционализма.
В ней явления и процессы сознания рассматриваются
не как физические состояния мозга, а как
его "функциональные состояния".
При этом мозг понимается как очень сложная
система, которая помимо физических свойств
обладает свойствами более высокого уровня
- системными и функциональными свойствами.
Для более конкретного объяснения этого
сторонники функционализма предполагают
аналогию между мозгом и компьютером.
В самом деле, все части компьютера, несомненно,
чисто материальны, они сделаны из железа,
меди, кремния и других веществ. Но в функционировании
компьютера эти физические элементы и
их состояния являются только основой
для работы разнообразных и часто очень
сложных программ. Вот эти-то программы
и есть то, что аналогично работе сознания:
психические состояния и процессы должны
быть описаны как программное обеспечение
сложнейшего биологического компьютера-мозга,
как его "функциональная организация".
И подобно тому, как компьютерные программы
могут работать на разных по своему устройству
компьютерах, с разными процессорами и
т.п., так и сознательные процессы нельзя
отождествлять с непосредственными физико-химическими
или физиологическими состояниями мозга,
но их можно понять как его функциональные
состояния.
Разумеется, и у такого подхода
есть свои слабости, главная из которых,
по мнению его критиков, состоит в том,
что это решение проблемы "сознание-мозг"
все еще остается в рамках картезианского
дуализма. Поэтому некоторые представители
современной философии сознания предлагают
вообще отказаться от закрепившегося
в нашей культуре представления Декарта
о человеке как о "духе в машине".
Можно исходить, например, из того, что
человек изначально есть разумное животное,
способное к различным видам сознательного
поведения, что личность нельзя разделять
на два особых мира, и что в свете этого
нужно дать новое истолкование всех основных
понятий, в которых мы описываем сознание,
- от простейших ощущений до самосознания
и интеллектуальных процессов.
6. Регулятивные
функции морали и права. Справедливость
как идеал.
Мораль и право выполняют единую социальную
функцию -регулирование поведения людей
в обществе. Они представляют сложные
системы, включающие общественное сознание
(моральное и правовое); общественные отношения
(нравственные и правовые); общественно
значимую деятельность; нормативные сферы
(нравственные и правовые нормы). Мораль
(от латинского moralis — нравственный; mores
— нравы) является одним из способов нормативного
регулирования поведения человека, особой
формой общественного сознания и видом
общественных отношений. Есть ряд определений
морали, в которых оттеняются те или иные
ее существенные свойства. Мораль - это
один из способов регулирования поведения
людей в обществе. Она представляет собой
систему принципов и норм, определяющих
характер отношений между людьми в соответствии
с принятыми в данном обществе понятиями
о добре и зле, справедливом и несправедливом,
достойном и недостойном. Соблюдение требований
морали обеспечивается силой духовного
воздействия, общественным мнением, внутренним
убеждением, совестью человека. Особенностью
морали является то, что она регулирует
поведение и сознание людей во всех сферах
жизни (производственная деятельность,
быт, семейные, межличностные и другие
отношения). Мораль распространяется также
на межгрупповые и межгосударственные
отношения. Моральные принципы имеют всеобщее
значение, охватывают всех людей, закрепляют
основы культуры их взаимоотношений, создаваемые
в длительном процессе исторического
развития общества. Ответственность в
морали имеет духовный, идеальный характер
(осуждение или одобрение поступков), выступает
в форме моральных оценок, которые человек
должен осознать, внутренне принять и
сообразно с этим направлять и корректировать
свои поступки и поведение. Такая оценка
должна соответствовать общим принципам
и нормам, принятым всеми понятиям о должном
и недолжном, достойном и недостойном
и т. д. Мораль зависит от условий человеческого
бытия, сущностных потребностей человека,
но определяется уровнем общественного
и индивидуального сознания.
Наряду с другими формами регулирования
поведения людей в обществе мораль служит
согласованию деятельности множества
индивидов, превращению ее в совокупную
массовую деятельность, подчиненную определенным
социальным законам. Выделяют следующие
функции морали: регулятивную, воспитательную,
познавательную, оценочно-императивную,
ориентирующую, мотивационную, коммуникативную,
прогностическую и некоторые другие ее
функции. Выделение социальных функций морали
является несколько условным. В реальной жизни они слиты, неразрывны,
взаимодополняют друг друга, действуют
в единстве. Регулятивная функция считается
ведущей функцией морали. Мораль направляет
и корректирует практическую деятельность
человека с точки зрения учета интересов
других людей, общества. При этом активное
воздействие морали на общественные отношения
осуществляется через индивидуальное
поведение. Мораль относится к числу основных
типов нормативного регулирования деятельности,
поведения человека. Она обеспечивает
подчинение деятельности людей единым
общесоциальным законам. Мораль выполняет
эту функцию совместно с другими формами
общественной дисциплины, направленными
на обеспечение усвоения и выполнения
людьми установленных в обществе норм,
находясь с ними в тесном взаимодействии
и взаимопереплетении. Сущность права
выражена в положении о классовой сущности
- о том, что право воплощает волю экономически
господствующего класса и в соответствии
с этим является социально - классовым
регулятором. Функции права могут подразделяться на виды и в зависимости
от того, какие основные задачи они решают.