Леонардо да Винчи

Введение.

1)Леонардо да  Винчи- гениальная личность эпохи возрождения.

"Взгляни на  свет и вглядись в его красоту.  Мигни глазом, глядя на него, - тот свет, который ты видишь, раньше  не был, и того, который был,  теперь уже нет. Что его воссоздает, если создатель непрерывно умирает?"  
 
Поразительная фраза, подобных которой немало в записках Леонардо да Винчи, но, главное, в ней приоткрывается тайна восприятия бытия, мира, космоса этим, в общем-то, закрытым для окружавших его людей, мыслителем. Был ли он философом? Считал ли себя таковым?

В дословном переводе с греческого "философия" - любовь к мудрости. Не мудрость, а именно неодолимое сердечное влечение и  страстная привязанность к ней. Что касается мудрости, то она, по Леонардо, "есть дочь опыта". Леонардо был  против умозрений и в живописи видел, прежде всего, опыт — опыт познания, в котором взаимодействие человека с окружающим миром утоляет его  любовь к этому миру. Любящий, писал  он в своих заметках, движим любимой  вещью. В творчестве, считал он, происходит обоюдное соединение взаимно любящих  сторон - природы (мира) и человека, опыт освоения ее (его) он брал себе в наставники, нарочито противопоставляя себя книжникам-философам: "Скажут, что, не имея книжного образования, я не смогу хорошо сказать то, о чем хочу трактовать... Не знают  они, что мои предметы более чем  из чужих слов должны быть почерпнуты из опыта, который был наставником  тех, кто хорошо писал..." В его  собственном опыте искусство  освоения мира было едино во всех своих  ипостасях художественно-эстетической, инженерно-технической и научно-познавательной. Это было для него не просто одно, но жило своими гранями, органично переходящими друг в друга. 
    Итак, познание движимо любовью. Но и "любовь есть дочь познания",      

считал он. Одно в другом, обоюдно. В этом брачном  отношении постижения сути вещей  происходит восхождение к идеалу, к всеобщему. 

Любовь деятельна, именно ею порождена потребность  в живописи. "...Тот, кто презирает  живопись, не любит ни философии, ни природы", — заявлял Леонардо. Подражание открывающимся глазу  ее творениям и тонкие размышления  о них, а еще более - стремление в своем сознательном творчестве превзойти их, — вот действительное оправдание жизни. Но не только это: предельное исчерпание жизни, крайняя наполненность  ею доступна лишь такому неравнодушному существу, которое развило в себе всю гамму способностей, всю полноту  предпосланных ему природой возможностей и в полную меру осуществило на радость миру.  
    Таков действительный всеобщий смысл человеческого бытия. Поэтому не в книжных мудростях, а в самом живом творчестве искал Леонардо да Винчи истинную философию, принимая за таковую и живопись, о чем писал в своем "Трактате о живописи": "Она в состоянии сообщить свои результаты всем поколениям Вселенной... она не нуждается, как письмена, в истолкованиях различных языков, а непосредственно удовлетворяет человеческий род не иначе, чем предметы, произведенные природой... представляет с большей истинностью и достоверностью творения природы, чем слова или буквы..."

 

 

 

 

 

 

 

2).Краткая биография

В одном из каменных домов городка Винчи (а все  они какого-то грязновато   желтого оттенка), расположенного в горах Тосканы, 15 апреля 1452 года родился, пожалуй, самый многогранный гений Возрождения (а может и всех времен)  Леонардо. Исследователь загадочных явлений, создатель,   тревожащих воображение улыбок, за которыми кроется, непознаваемая глубина, и рук, указующих в неизвестность, в горные выси, он казал   временникам волшебником. Люди последующих поколений называли его   итальянским Фаустом.  
 
Загадка Леонардо начинается с его рождения. Он был незаконно рожденным сыном женщины, о которой почти ничего не известно. Мы не знаем ни ее фамилии, ни возраста, ни внешности, не знаем, была ли она умна или глупа, училась ли чему или нет. Биографы называют ее  молодой крестьянкой. Пусть это так и будет. В Винчи существует традиция называть ее хозяйкой таверны. Она знакома нам под именем Катерина.  
 
Об отце Леонардо, Пьеро да Винчи, известно гораздо больше, но тоже недостаточно. Он был нотариусом и происходил из семьи, которая обосновалась в Винчи, по крайней, мере, в XIII столетии. Четыре поколения его предков также были нотариусами, были достаточно бережливыми, чтобы стать землевладельцами и войти в число состоятельных горожан, носящих титул Сеньор, который уже по наследству перешел и   к отцу Леонардо.  
 
Господин Пьеро, мессэр Пьеро, которому во время рождения сына было около двадцати пяти лет, обладал впечатляющими мужскими достоинствами: он дожил до семидесяти семи лет, имел четырех жен (трех успел похоронить) и был отцом двенадцати детей, причем последний ребенок появился на свет, когда ему было семьдесят пять. По всей видимости, в нотариальной практике он также добился существенных успехов: когда ему было уже за тридцать, он переехал во Флоренцию и основал там свое дело. Его уважали, особенно в среде аристократии.  
 
В эпоху Возрождения на незаконнорожденных детей смотрели терпимо. Такие дети нередко появлялись у прислуги разных рангов, и часто относились так же, как к детям, рожденным в законном браке.  
 
Известно, что папа Александр VI Борджиа качал на своих святейших коленях четырех собственных детей. Леонардо сразу же был признан своим отцом и даже крещен в его присутствии, а также в присутствии нескольких членов его семьи. Однако в дом отца он был взят далеко не сразу. Вскоре после рождения он был отправлен вместе с Катериной в деревню Анхиано, расположенную недалеко от Винчи, и оставался там около четырех лет, в течение которых мессэр Пьеро успел жениться на первой из своих жен, шестнадцатилетней девушке, занимавшей на социальной лестнице более высокую ступень, чем мать Леонардо.  
 
Молодая жена оказалась бесплодной. Возможно, по этой причине Леонардо в возрасте приблизительно четырех с половиной лет был взят в городской дом, где сразу же оказался на попечении многочисленной родни: дедушки, бабушки, отца, дяди и приемной матери. В налоговом реестре, относящемся к 1457 году, он назван незаконным сыном Пьеро. 
 
О том, как проходило детство Леонардо в Винчи, нам ничего неизвестно. В более поздние годы он увлекался ботаникой, геологией, наблюдениями за полетом птиц, игрой солнечного света и тени, движением воды. Все это свидетельствует о его любознательности и еще о том, что в молодости он много времени проводил на свежем воздухе, прогуливаясь по окрестностям городка. Эти окрестности, которые мало изменились за последние пятьсот лет, и сейчас чуть ли не самые живописные в Италии.

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

Основная часть.

3)Главные аспекты  творчества, основные идеи и мотивы  прекрасного гения.

Среди более семи тысяч страниц рукописей и рисунков Леонардо, сохранившихся до наших дней, нет ни одной, которая касалась бы его юности. У него вообще чрезвычайно мало заметок, имеющих отношение к собственной жизни. Однажды, излагая на бумаге теорию формирования рек, он обронил название деревни, в которой жил в детстве  Анхиано,   и тут же зачеркнул это слово, 
 
Его образование, очевидно, было таким, как у всякого живущего в маленьком городке мальчика из хорошей семьи: чтение, письмо, начало математики, латынь. Латынь никак ему не давалась, он вынужден был бороться с ней до конца своих дней: большая часть книг, представлявших для него ценность, была написана именно на этом языке, хотя эпоха  Возрождения дала сильнейший толчок к использованию народного итальянского языка в литературе и ко времени его смерти на итальянском было опубликовано множество книг. Леонардо прекрасно сознавал недостатки своего образования, отсутствие в нем системы и глубины и впоследствии чувствовал необходимость защищаться от безымянных критиков, которые говорили, что он не эрудит. 
 
Его почерк удивителен, Он пишет справа налево, буквы перевернуты так, что текст легче читать с помощью зеркала. Имеется множество версий, почему он писал именно таким образом, Одна из них гласит, что он хотел защитить свои научные идеи от любопытствующих, другая, что он был еретиком и постоянно жил в страхе разоблачения и наказания. Однако на самом деле он был еретиком не больше, чем многие другие люди его времени, к тому же был весьма далек от мысли скрывать свои идеи, даже наоборот, при возможности всячески стремился их публиковать. Наиболее логичное объяснение его почерка: он был левша, и для него было просто удобнее так писать. При необходимости, например, когда он обращался к кому-то с письмом или давал письменные указания, он писал, как все люди.   
 
Теория искусства, за одним великим исключением, не имела большой ценности в глазах молодых художников времен Леонардо: они постигали ее не из книг, а из уст своего учителя и наблюдений за его повседневном трудом. Но за пятьдесят лет до Леонардо архитектор Филиппо Брунеллески революционизировал искусство, разработав принципы линейной перспективы, благодаря которым пространство, ограниченное живописным полотном или рельефом, могло иллюзионистически растягиваться до размеров реального. Эффект глубины достигался использованием линий, сходящихся в центральной воображаемой точке. После открытия  Брунеллески, которое быстро переняли Донателло, Мазаччо и Гиберти, живопись не могла оставаться плоскостной и двумерной. Но, насколько нам известно, Брунеллески вовсе не писал трактата; подобный труд - первый в этом роде предпринятый со времен античности и явившийся одним из величайших достижений Возрождения, и выпал на долю ученого и архитектора Леона Баттисты Альберти.  
 
Альберти поднял идеи Брунеллески на уровень научной теории и писал трактаты по живописи, скульптуре и архитектуре, с которыми Леонардо наверняка должен был ознакомиться. Именно Альберти выразил мысль о том, что кроме необходимого технического мастерства современный художник должен обладать также познаниями в геометрии, оптике и перспективе; он должен понимать тайны человеческого тела, потому что   движения тела отражают движения души. Больше всего Альберти занимало соотношение между математикой и искусством. Он чувствовал, что во Вселенной существуют определенные пропорции, которые выражают божественный замысел, не случайно Леонардо был, можно сказать, зачарован математикой, использовал ее в своих живописных работах и долгие годы считал, что именно в ней содержится ключ ко всем знаниям.  
 
В 1460 - 1470 годы во Флоренции жили выдающиеся ученые, которые оказали влияние на формирующийся ум Леонардо. Одним из них был Бенедетто дель Аббако, занимавшийся коммерцией, механикой и  инженерным делом. Должно быть, именно идеи Бенедетто на всю жизнь пробудили в Леонардо интерес к изобретательству и всяческим механизмам. Как пишет Вазари, Леонардо был первым (хотя и был молод), кто выдвинул проект выкопать соединенный с рекой Арно судоходный канал от Пизы до Флоренции. Он также сделал чертежи мукомольных мельниц, подъемных и других механизмов, которые приводятся в движение силой воды.  
 
Среди других людей, оказавших влияние на Леонардо, можно назвать Паоло дель Поццо Тосканелли, выдающегося ученого-математика, астронома и врача, сделавшего также и некоторые открытия в области   географии, изучая соответствующие книги и карты и анализируя отчеты Путешественников. Тосканелли верил, что до восточных стран возможно добраться, если все время плыть на запад через Атлантику; в 1474 году, за восемнадцать лет до путешествия Колумба, Тосканелли послал ему карту и письмо, в котором убеждал предпринять такую попытку. 

“…Несмотря на разнообразные  увлечения, он никогда не бросал рисования  и лепки, ибо это были вещи, которые  больше всего другого привлекали его воображение. Приметив это и  приняв во внимание возвышенность его  характера, сер Пьеро, захватив с  собой однажды несколько его  рисунков, отнёс их к Андреа Верроккьо, бывшему большим его приятелем, и убедительно просил его сказать, достигнет ли Леонардо, отдавшись рисованию, каких-либо успехов. Андреа пришёл в такое изумление, увидев, насколько замечательны первые опыты Леонардо, что посоветовал Пьеро дать ему возможность посвятить себя этому искусству. Тогда Пьеро принял решение отдать Леонардо в мастерскую Андреа”.

Так Джоржо Вазари повествует о поступлении Леонардо учеником к Верроккьо. Учение его началось в 1466 году. Леонардо было четырнадцать лет, и он мог многому научиться у Верроккьо.

Прежде всего учеников обучали ювелирному делу, арифметике, грамоте и живописной технике, а потом уже станковой живописи. Станковой живописью называют произведение, написанное на холсте или дереве, не связанное со стеной и существующее самостоятельно. Вначале такие картины писали на станке, который стоял перед художником. Станок для написания картины стали позже называть мольбертом, а название “станковая живопись” сохранилось.

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

4). Работа над произвидениями искусства.

Художники средневековья  писали темперой –краской, разведённой на яичном желтке. Но в эпоху Возрождения всё шире стали применять масляные краски. Художники увидели, что новые краски таят в себе более широкие возможности. Они придают картине то блеск, то матовость. Наложенные тонким слоем, они прозрачны, но можно накладывать их и густыми мазками. Можно переписать или исправить уже готовую картину. Пьеро да Винчи придумал очень хорошо, решив отдать сына в боттегу Андреа Верроккьо. Боттега Верроккьо уже давно была своего рода показательной мастерской, куда шли художники Тосканы и соседних областей, чтобы меняться друг с другом практическим опытом, делиться собственными открытиями, знакомиться с результатами чужого мастерства, чужих методов и приёмов.

Леонардо добросовестно  воспринимал учение у Верроккьо, делал большие успехи, и ему  стали уже поручать самостоятельные  работы. Правда, его отвлекали от искусства увлечения промышленной и военной техникой и анатомией. “Получил Леонардо заказ исполнить  для портьеры, которую должны были во Фландрии выткать золотом и  шёлком для португальского короля, картон с изображением грехопадения Адама и Евы в раю земном; для этого Леонардо нарисовал  кистью, приёмом светотени, с бликами  света, луг с бесчисленными растениями и кое-какими животными; и поистине можно сказать, что по тщательности и правдоподобию ни один талант на свете не мог бы сделать что-либо подобное. Там изображено фиговое  дерево, воспроизведённое со всеми  сокращениями листьев и рисунком ветвей так любовно, что ум мутится  при одной мысли, что у человеческого  существа может быть подобное терпение. Так же изображена пальма, у которой  закруглённости плодов проработаны  с таким великим и поразительным  искусством, что только терпение и  гений одного Леонардо могли это  сделать. Произведение это, впрочем, осуществлено не было, а картон к нему, подаренный дядей Леонардо, находится в благородном доме великолепного Оттавиано Медичи”. (этот картон исчез потом бесследно.

Ученические годы кончились. В 1476 году Леонардо переехал от Верроккьо  в собственную квартиру-студию. Однажды  отец попросил его расписать щит. Леонардо изобразил чудовище, вылезшее из пещеры. При виде этой работы Пьеро  отшатнулся, не веря, что это был  тот самый щит и что изображение, которое он видел, было живописью. Эта  работа показалась серу Пьеро более  чем удивительной, и он тайно продал её каким-то купцам во Флоренции за сто дукатов (картина не сохранилась).

По свидетельству Вазари, Леонардо в это же время написал  ещё две вещи. Первой была мадонна, позднее попавшая к папе Клименту 7. На этой картине была замечательная деталь: графин с цветами, наполненный водой. “Отпотевание воды на поверхности было изображено так, что она казалась живее живого”. Второй была картина маслом –оставшаяся незаконченной голова Медузы “с клубком змей вместо волос”, “самая странная и причудливая выдумка, которую только можно себе представить”. Ни об одной из этих вещей мы не можем судить по-настоящему: мадонна Климента затерялась совсем, а о Медузе даёт некоторое представление копия, - если это не копия с копии, - во флорентийской галерее Уффици.

Сопоставив рассказ Вазари об этих картинах с тем, что даёт изучение ангела на Верроккьевом “Крещении”, мы можем сделать некоторые выводы о том, что представлял собою Леонардо как живописец в тот момент, когда он покидал боттегу учителя. Он–реалист, верный заветам флорентийской школы, верный указаниям и примеру учителя.

Часто, гуляя по городу, Леонардо заходил в церкви, на стенах которых  он мог видеть фрески, написанные прежними художниками. Подолгу всматривался в фигуры, изучал их и делал зарисовки. Рисовал он и античные статуи, постигая правильность пропорций, учась правдиво изображать человека. Но главным учителем юноши была природа. Леонардо всегда носил с собой маленький альбом и зарисовывал всё, что привлекало его внимание. Он бродил по узким, зловонным улочкам Флоренции, вдоль канав, по которым текли струи разноцветных жидкостей, вылитых из красильных чанов. Черепичные кровли домов сходились так близко, что даже днём на улицах было темно. У входа в лавки висели пёстро окрашенные образцы шерстяных тканей, которыми славилась Флоренция.

Но больше всего интересовали Леонардо люди. И вовсе не обязательно  красивые. За каким-нибудь бородатым  или волосатым уродом он мог ходить целый день, пока не выдавался случай занести его на страницу альбома.

Этюды (слово “этюд” происходит от французского “etude” –“изучение”. ) молодой женщины, играющей с ребёнком или кормящей сына, Леонардо рисовал очень долго. Ведь в каждом этюде художник изучает натуру, а картина–это соединение многих наблюдений. Она как бы вбирает в себя множество этюдов, проходящих через различные изменения. Но живопись - не фотография. Художник не должен передавать точную копию того, что он видит. Его дело–подчеркнуть наиболее существенное. Леонардо написал целый ряд этюдов ребёнка, играющего с кошкой, которую он то обнимает, то просто гладит пухлой ручонкой. Они нужны были для задуманной картины “Мадонна с кошкой”. Но постепенно замысел изменился. В руках мадонны появились цветы, а кошка исчезла из рук младенца. Ребёнок оказался свободно сидящим на коленях матери, с ручонкой, протянутой за цветком.