Контрольная работа по "Философии"

Уровни общественного сознания

Структура общественного сознания включает в себя два уровня:  
 
1) социальная психология, т.е. обыденное массовое сознание, формирующееся эмпирическим путем в процессе повседневной житейской практики. Это во многом стихийное, спонтанное отражение людьми всего потока социальной жизни без какой-либо систематизации общественных явлений и обнаружения их глубинной сущности.  
2) научно-теоретическое сознание, включающее идеологию как духовное выражение коренных интересов общественных классов. На этом уровне социальная действительность отражается концептуально, в виде теорий, что связано с активным, деятельным мышлением, с оперированием понятиями. Теоретическое сознание есть осмысление явлений общественной жизни путем обнаружения их сущности и объективных закономерностей их развития. В качестве субъектов теоретического сознания выступают далеко не все люди, а только ученые, специалисты, теоретики в разных областях знаний. В силу этого оно предстает как более высокий, по сравнению с обыденным, уровень О.С.  
 
Обыденное сознание взаимодействует с теоретическим, развиваясь и обогащаясь при этом.  
 
Формы О.С. представляют собой различные способы духовного освоения общественного бытия; всего их шесть: политическое и правовое сознание, мораль, религия, искусство и философия. Сегодня нередко в этот список включаются также экономическое, естественно-математическое, инженерное, медицинское, технологическое, экологическое и другое сознание. Такое увеличение числа форм О.С. является ошибочным, оно противоречит критериям существования этих форм, а именно: их обусловленности общественным бытием, его сторонами; наличию идеологического уровня в их содержании; их роли как предпосылки соответствующих идеологических отношений.  
 
Формы О.С., их специфика отличаются одна от других по предмету отражения (это гл. критерий их выделения; так, правовое сознание включает массовые и научные взгляды, представления, оценки действующего или желаемого права), по формам, способам отражения (напр., наука отражает мир в форме понятий, теорий, учений; искусство – в форме художественных образов), по роли в жизни общества. В последнем случае речь идет о том, что каждая форма О.С. характеризуется опр. набором выполняемых функций (познавательная, эстетическая, воспитательная, идеологическая, регуляции поведения людей, сохранения духовного наследия). В реализации этих функций и проявляется значение в жизни общества.  
 
О.С., его формы, при всей их зависимости от общественного бытия, имеют относительную самостоятельность, свои особые закономерности развития. Последние проявляются, во-первых, в преемственности, существовании определенных идейных традиций (так, развитие философских, художественных и прочих идей зависит от накопленного ранее мыслительного материала). Во-вторых, во взаимном влиянии различных форм. Все формы общественного сознания взаимосвязаны и взаимодействуют между собой, ибо взаимодействуют друг с другом те стороны жизни общества, которые в них непосредственно отражаются. Тем самым общественное сознание выступает как некая целостность, воспроизводящая целостность самой социальной жизни. В-третьих, в отставании О.С. от общественного бытия (т.к. духовным представлениям людей свойственна значительная сила инерции, только борьба между новыми и старыми идеями приводит закономерно к победе тех, которые вызываются решающими потребностями изменившейся материальной жизни, нового бытия). В-четвертых, в социально-классовом, идеологическом характере О.С., не исключающем, однако, общечеловеческих элементов. В-пятых, в активности, обратном влиянии О.С. на общество, его основы (идея становится материальным бытием, когда она овладевает массами).

5.Что изучает  этика? На каких принципах основывается  этика Эпикура, Сократа

 Этика— наука, изучающая мораль, нормы поведения, совокупность нравственных правил определенной общественной или профессиональной группы (например, врачебная этика, этика государственного служащего и т.д.). 
С латинского языка термин «этика» ethica, от греч. ήυος переводится как обычай. Этика — одна из древнейших отраслей человеческого знания. Она есть наука о морали. Слова "этика", "мораль", "нравственность" часто употребляются как синонимы. Однако в истории философии и этики сложилась традиция отличия этих понятий. Термины "мораль", "нравственность" означают определенную сферу общественной и личной жизни, а под "этикой" понимают исследования, изучение морали и ее обоснование. Таким образом, предметом изучения этики является мораль или нравственность

 Этика Эпикура

Этика Эпикура покоится на положении, что для человека первое и прирожденное благо, начало и конец счастливой жизни, есть удовольствие. Эпикур, в дошедших до нас сочинениях, определял удовольствие отрицательным признаком — как отсутствие страдания. «Предел величины удовольствия, — пояснял Эпикур Менекею, — есть устранение всякого страдания, а где есть удовольствие, там, пока оно есть, нет страдания или печали, или нет и того и другого». Принцип, или цель, этики Эпикура не имеет, согласно его собственному заявлению, ничего общего с теорией наслаждения, или гедонизмом, с которым ее часто смешивали. «Когда мы говорим, — пояснял Эпикур Менекею, — что удовольствие есть конечная цель, то мы разумеем не удовольствие распутников и не удовольствие, заключающееся в чувственном наслаждении, как думают некоторые, не знающие или не соглашающиеся или неправильно понимающие, но мы разумеем свободу от телесных страданий и душевных тревог». Именно посредством освобождения от них достигается цель счастливой жизни — здоровье тела и безмятежность души. Эпикур различал при этом два вида удовольствий: удовольствие покоя и удовольствие движения. Из них основным он считал удовольствие покоя (отсутствие страданий тела). Принятие удовольствия за критерий блага вовсе не означает, будто человек должен предаваться любому виду удовольствия. Уже киренаик Аристипп говорил, что здесь необходим выбор и что для получения истинных наслаждений требуется благоразумие. Еще в большей мере Эпикур считал благоразумие величайшим благом, — большим даже, чем сама философия: «От благоразумия произошли все остальные добродетели: оно учит, что нельзя жить приятно, не живя разумно, нравственно и справедливо, и наоборот, нельзя жить разумно, нравственно и справедливо, не живя приятно». В отдельных случаях необходимо избегать удовольствий и выбирать или предпочитать страдания: «Так как удовольствие есть первое и прирожденное нам благо, то поэтому мы выбираем не всякое удовольствие, но иногда обходим многие удовольствия, когда за ними следует для нас большая неприятность: также мы считаем многие страдания лучше удовольствия, когда приходит для нас большее удовольствие, после того как мы вытерпим страдания в течение долгого времени. Таким образом, всякое удовольствие, по естественному родству с нами есть благо, но не всякое удовольствие следует выбирать, равно как и страдание всякое есть зло, но не всякого страдания следует избегать». При этом Эпикур считал страдания души худшими по сравнению со страданиями тела: тело страдает только из-за настоящего, душа же — не только из-за этого, но и из-за прошлого и будущего; соответственно и удовольствия души Эпикур расценивал как более значительные.

Этика Сократа

Термин "этика" - древнегреческого происхождения. Он берет начало от слова этос (ethos), означавшего в да-лекие времена местопребывание-- человеческое жилище, звериное логово, птичье гнездо. В этом значении оно употреблялось еще Гомером. Позднее данное слово при-обретает новый смысл - устойчивая природа како-го-либо явления, в том числе характер, внутренний нрав живых существ. В данном значении оно широко исполь-зуется в философии.

Этика Сократа может быть сведена к трем основным тезисам: а) благо тождественно удовольствиям, счастью; б) добродетель тождественна знанию; в) человек знает только то, что он ничего не знает.

Все люди стремятся к удовольствиям и их сложным комбина-циям, которые называются пользой, счастьем. Это -- аксиома человеческого существования. Сократ говорит: «Благо -- не что иное, как удовольствие, и зло -- не что иное, как страда-ние».

Если учесть, что понятия блага и зла обозначают позитивные и негативные цели деятельности, то мы тем самым получаем строгий закон человеческого поведения, а вместе с ним и критерий его оценки: стремиться к удовольствиям и избегать страданий.

Однако мир удовольствий, как и мир страданий, оказывается сложным. Существует много удовольствий и существует много страданий. Разным людям приятны разные вещи. Часто один и тот же человек может быть раздираем одновременно желанием разных удовольствий. Кроме того, нет строгой границы между удовольствиями и страданиями, одно сопряжено с другим. За радостью опьянения следует горечь похмелья. Страдание может скрываться за личиной удовольствий. Путь к удовольствиям может лежать через страдания. Человек постоянно оказывается в ситуа-ции, когда необходимо выбирать между разными удовольствиями, между удовольствиями и страданиями. Соответственно встает проблема основания такого выбора. То, что было критерием -- граница между удовольствиями и страданиями, само нуждается в критерии. Таким высшим критерием является измеряющий, взве-шивающий разум.

«Раз у нас выходит, - спрашивает Сократ собеседника, - что благополучие нашей жизни зависит от правильного выбора между удовольствием и страданием, между обильным и незначительным, большим и меньшим, далеким и близким, то не выступает ли тут на первое место измерение, поскольку оно рассматривает, что больше, что меньше, а что между собой равно? А раз здесь есть измерение, то неизбежно будет также искусство и знание».

Этот вывод Сократа является безупречным, если принять первоначальную посылку, согласно которой человек всегда стремится к удовольствиям, пользе, счастью. Человек выбирает для себя лучшее. Такова его природа. И если тем не менее он ведет себя плохо, порочно, то тому может быть только одно объяснение -- он ошибается. Согласно одному из сократовских парадоксов, если бы было возможно намеренное (сознательное) зло, оно было бы лучше ненамеренного зла. Человек, совершающий зло, ясно пони-мая, что он совершает зло, знает его отличие от добра. У него есть знание добра, и это в принципе делает его способным к добру. Если же человек совершает зло ненамеренно, не ведая о том, что он делает, то он вообще не знает, что такое добро. Такой человек наглухо закрыт для добрых дел. Сказать, что человек знает добро-детель, но не следует ей, -- значит сказать бессмыслицу. Это значит допустить, будто человек действует не как человек, вопреки своей пользе.

Между мудростью и благоразумием Сократ не находил различия: он при-знавал человека вместе и умным, и благоразумным, если человек, понимая, в чем состоит прекрасное и хорошее, руководится этим в своих поступках и, наоборот, зная, в чем состоит нравственно безобразное, избегает его.

Задание 2

Иррационализм 
 
     Прежде  всего, для полной ясности предмета моего реферата, необходимо разобраться, что же такое «иррационализм». Вот какое определение многозначного термина «иррационализм» дает в своем философском словаре И. Т. Фролов:  
     Иррационализм (лат. irrationalis - неразумный) - философское учение, настаивающее на ограниченности познавательных возможностей разума, мышления и признающее родом познания интуицию, чувство, инстинкт и т. п. Иррационализм считает действительность хаотичной, лишенной закономерности, подчиняющейся игре случая, слепой воле. Иррационалистические учения, как правило, возникают в переломные эпохи развития общества и выдвигаются обычно не в форме логически стройных систем, а в виде разрозненных идей, настроений, сформулированных в афоризмах. В целом иррационализм как антинаучное направление явился питательной почвой для реакционных фашистских теорий, отвергавших научную мысль в угоду прорицаниям вождя, «фюрера», голоса «крови и расы». В той или иной форме иррационализм широко распространен в буржуазной философии, социологии и психологии.  
    В общепринятом аспекте под иррациональным принято понимать все то, что выходит за пределы рассудка и разума; алогичное, неинтеллектуальное, противоположное и противоречащее разуму. 
    Иррациональное  – это такие явления реальности, которые принципиально недоступны рациональному познанию, несовместимые  и несоизмеримые с возможностями разума.  
    Иррационализм трактуется в двух смыслах: в широком смысле, как философское идеалистическое течение, ограничивающее возможности рационального познания. Разумному созерцанию мира иррационализм противопоставляет чувственное созерцание, интуицию, инстинкт, веру, т. е. другие познавательные способности, позволяющие получить знание недоступное разуму. В узком смысле, под иррационализм подводят различные философские концепции, школы, возникшие в результате развития буржуазной идеологии в конце XVIII века, которые представляли собой реакцию на рационалистическую веру в безграничные возможности человеческого разума и характеризовались стремлением либо опровергнуть рационализм вообще, либо ограничить его чрезмерные притязания на истину. Такова смысловая интерпретация понятий "иррациональное" и "иррационализм", имеющаяся в современной литературе. 
    Некоторые философы склонны считать, что иррационализм является побочным продуктом рационализма. Это можно объяснить тем, что слишком твердая рационализация и организованность западного общества вызвало обратную реакцию, повлекшую за собой глубокий нравственный кризис. Наиболее убедительное объяснение этой реакции можно объяснить, используя труды Николая Александровича Бердяева (1874-1948) который пишет, что социальный утопизм есть вера в возможность окончательной и безостановочной рационализации общественности, независимо от того рационализирована ли вся природа и установлен ли космический лад.  Это краткое объяснение раскрывает главную проблему запада, его безудержной тяги к социальной утопии. Следовательно, позитивное отношение к культу разума постепенно вымирает, а с приходом  Шопенгауэра и Ницше разум окончательно повержен в критике.  
    На  мой взгляд, иррационализм все же не является единым и самостоятельным философским течением. Это, скорее, характеристика и элемент различных философских систем и школ. Более или менее явные элементы иррационализма свойственны всем тем философиям, которые объявляют недоступными для научного познания  некоторые сферы действительности (Бог, бессмертие, религиозные проблемы, вещь-в-себе и т. д.). С одной стороны, рассудок осознаёт и ставит подобные вопросы, но, с другой стороны, к этим сферам неприложимы критерии научности. Иногда и вовсе, большей частью неосознанно рационалисты в своих философских рефлексиях истории и общества постулируют крайне иррациональные понятия. Философский иррационализм, как известно, ориентирован с эпистемологической точки зрения на такие сферы как интуиция, интеллектуальное созерцание, переживание и т. д. Но именно иррационализм убедил исследователей в необходимости тщательно анализировать такие виды и формы познания, которые были обделены вниманием со стороны не только рационалистов, но и остались нерассмотренными во многих философских системах эмпиризма. Исследователи впоследствии часто отвергали свои иррационалистические формулировки, но многие серьёзные теоретические проблемы переходили в новые формы исследований: такие как, например, исследование креативности и процесса творчества. 
     Вопрос  об иррационализме, в особенности  о философском иррационализме, следует  отграничить от теоретической проблемы иррационального. Далеко не всякий теоретик, признающий наличие некоторого иррационального содержания, может быть назван иррационалистом. Иначе к этой категории пришлось бы отнести всех математиков, допускающих существование иррациональных величин, для выражения которых они вводят иррациональные числа. Очевидно, для того чтобы мыслитель, осознающий реальность некоторого иррационального содержания (содержаний), мог быть причислен к иррационалистам, необходимы по крайней мере два условия, радикально отличающие его способ мыслительной деятельности от способа действия математика. 
     Во-первых, он должен отдать все свои предпочтения иррациональному содержанию, принимая именно его за истинное (истинно реальное, подлинно действительное и  т.д.) в противоположность рациональному  и рационализируемому содержанию. Во-вторых, ему надлежит отказаться от каких бы то ни было попыток выразить это предпочитаемое им содержание в более или менее строго и четко очерченных понятиях, не говоря уже о математически формализуемых. Иначе говоря, признание самого факта существования иррациональных содержаний может превратиться в философский "изм" (иррационал-"изм") лишь при условии гипертрофии, односторонней абсолютизации этого факта: трансформации его в основополагающий принцип миросозерцания и соответственно фундаментальное требование гносеологии. 
    Необходимо  различать также понятия "иррационализм" и "мистицизм", поскольку первое из них относится к философскому, а второе — религиозному сознанию. Иррационалист становится мистиком, когда он доводит свои рассуждения до вывода о существовании некоторого абсолютно непостижимого и недоступного уму божества; мистик становится иррационалистом, когда пытается артикулировать свои переживания на языке философии. Мистицизм, как правило, рассматривается в качестве еретического уклонения от ортодоксальной христианской религиозности, которая неизменно полагает разум в качестве важнейшего атрибута бога, а "трезвение" в качестве непременного требования подлинного благочестия. По аналогии с мистицизмом иррационализм можно понимать как некий род "ереси" в рамках западноевропейской философии, которая, начиная с греческой античности и вплоть до начала нашего века, характеризовалась явным преобладанием рационалистического устремления — убеждения в том, что бытие имеет разумную основу.   
 

Эмпиризм (от греч. empeiría — опыт), направление в теории познания, признающее чувственный опыт источником знания и считающее, что содержание знания может быть представлено либо как описание этого опыта, либо сведено к нему. В противоположность рационализму, в Э. рациональная познавательная деятельность сводится к разного рода комбинациям того материала, который дается в опыте, и толкуется как ничего не прибавляющая к содержанию знания.

В качестве целостной гносеологической концепции Э. сформировался в 17—18 вв.; он выступал как материалистический Э., утверждавший, что чувственный опыт отражает характеристики объективно существующих вещей (Ф. Бэкон, Т. Гоббс, Дж. Локк, Э. Кондильяк), и как субъективно-идеалистический Э., признававший единственной реальностью субъективный опыт (Дж. Беркли, Д. Юм). В буржуазной философии 20 в. впервые появляется сочетание идеалистического Э. с онтологизмом, т. е. с определенными допущениями о реальности: фундаментальное для Э. понятие элементарных данных чувственности истолковывается как относящееся не к психическим переживаниям субъекта, а к некоторым объективно (т. е. независимо от индивидуального сознания) существующим чувственным сущностям ("нейтральные элементы" мира Э. Маха, "чувственные данные" неореалистов, "сенсибилии" Б. Рассела). Э. подобного типа сочетает в себе черты не только субъективного, но и объективного идеализма. Логический Э. , разделяющий все осмысленные предложения на синтетические (эмпирические) и аналитические, утверждает, что первые могут быть редуцированы (сведены) посредством ряда логических процедур к регистрации показаний чувственного опыта, и считает вторые бессодержательными.

Э. сталкивается с неразрешимыми трудностями выделения исходных компонентов опыта и реконструкции на этой основе всех видов и форм знания. Для объяснения реально совершающегося познавательного процесса Э. вынужден выходить за пределы чувственных данных и рассматривать их наряду с характеристиками сознания (память, активная спонтанная деятельность рассудка) и логическими операциями (индуктивное обобщение), обращаться к аппарату логики и математики для описания опытных данных и в качестве средств построения теоретического знания. Между тем функционирование памяти не сводится к пассивному сохранению ранее полученных впечатлений. Попытки сторонников Э. обосновать индукцию на чисто эмпирической основе и представить логику и математику как простое индуктивное обобщение чувственного опыта потерпели провал.

Признавая чувственный опыт источником наших знаний, диалектический материализм не сводит к нему всё содержание знания и подчеркивает активную деятельность мышления. Чувственный опыт понимается в марксистской философии не как пассивное запечатление воздействий внешнего мира, а как социально и культурно опосредованный познавательный процесс активной деятельности субъекта. Диалектическая взаимосвязь чувственного и рационального познания — один из основных принципов марксистской гносеологии.