Кант о свободе человека. Свободная воля и моральный закон

Содержание:

Введение

В настоящее  время прочно вошли в обиход, и на научном и на публицистическом уровнях, такие формулы, относящиеся к современному развитому гражданскому обществу, как «верховенство права»  или «правление права». Формулы, в которых  и содержится  лестная для приверженцев права  оценка этого института.

 И  все же наиболее яркое и  точное определение ценности  права  выражено в   кантовском  положении о том, что право человека  является самым святым из всего того, что есть у Бога на земле.

Вовсе не случайно в сочинениях Канта, затрагивающих вопросы права, неизменно присутствует слово «святое». Оно уже прозвучало в лекциях прочитанных в Кенигсбергском университете. «Наш долг, - говорил Кант, - состоит в том, чтобы глубоко уважать право других и как святыню чтить его»1. В последующих своих работах философ в ряде случаев использует указанное определение также   в отношении субъективных прав – прав отдельных личностей, общностей и даже всего человечества (Кант утверждает, например, что отказ от просвещения «тем более для последующих поколений, означает нарушение и попрание священных прав человечества»). Вместе с тем такую возвышенную    характеристику Кант со временем все более распространяет на всю правовую материю,  на объективное право.

Это относится и к обобщающему положению о том, что «право человека должно считаться священным»2. А главное -  к тому приведенному выше положению, которое представляет собой оценку наиболее высокого смыслового значения,  – к положению о праве как самом  святом из того,  что есть у Бога на земле3.

Цель работы исследовать философию права И.Канта.

1.Кант о свободе человека. Свободная воля и моральный закон.

Учение Канта о свободе — в каком-то смысле кульминационный пункт новоевропейской философии человека. Если он прав, то само существование людей приравнивается к чуду. Некоторые философы подхватывали эту интуицию, призывая смотреть даже на нашу повседневную жизнь как на воистину удивительный феномен. Но на кантовское учение можно взглянуть и с другой стороны. В конце концов, противоречия, обнаруживающиеся в системе его взглядов на свободу, могут свидетельствовать о неблагополучии самой этой системы, а не о принципиальной непостижимости понятия свободы. Впрочем, этика Канта, разумеется, не ограничивается анализом этого понятия. Ведь свобода есть лишь предпосылка морали.

Человек свободен всегда, но моральным он становится лишь в том случае, если следует категорическому императиву: «Поступай так, чтобы максима твой воли во всякое время могла бы иметь также и силу принципа всеобщего законодательства»4. Абстрактность этой знаменитой формулировки вызвана тем, что к моральному закону как порождению чистого практического разума не должны примешиваться никакие содержательные, чувственные моменты. Впрочем, нетрудно приложить ее к конкретным случаям. Для этого достаточно представить, может ли планируемое действие быть всеобщим законом поведения людей, не отрицая самого себя. К примеру, всеобщее невозвращение долга устранит само понятие дачи денег взаймы. Такое действие, стало быть, аморально. Правда, Кант подчеркивал, что даже если действие в качестве всеобщего принципа не отрицает себя, то это еще не значит, что оно морально. К примеру, если человек не развивает в себе свои способности, а решает «употребить свою жизнь только на увеселения, праздность, размножение», то хотя такой образ действий, по Канту, аморален, «природа все-таки еще могла бы существовать по такому всеобщему закону»5. Поэтому здесь нужен дополнительный, уточняющий вопрос: хотел бы я, чтобы поступок или максима, из которой он вытекает, стали принципом или формой всеобщего законодательства? Такое уточнение сближает кантовскую формулировку морального закона с «золотым правилом нравственности»: поступай с другими так, как хочешь, чтобы поступали с тобой (или, в отрицательном виде — «чего не хочешь для себя, того не делай другим»). Отметим, правда, что Кант не отождествлял их и говорил, что это правило является всего лишь следствием морального закона, полученным при определенных ограничениях. И в самом деле, кантовский моральный закон допускает следующую переформулировку: поступай так, как хочешь, чтобы поступали люди друг с другом. В этом варианте отсутствуют неприемлемые для Канта «эгоистичные» оттенки, очевидные в «золотом правиле», и желание в данном случае вытекает из природы человека как разумного существа вообще6.

Впрочем, непосредственные нравственные ориентиры дает человеку не разум как таковой, а моральное чувство, единственное чувство, которое, как говорит Кант, мы познаем совершенно a priori. Это чувство возникает при подавлении практическим разумом чувственных склонностей и поначалу кажется негативным, но затем обретает позитивный характер. Однако чистое удовольствие от выполнения долга не является мотивом совершения добрых поступков. Если бы это было так, они бы утратили свою бескорыстность и ничем не отличались бы от внешне похожих на них «легальных» поступков, которые не совпадают с ними из-за эгоистической мотивировки.

Так или иначе, но кантовская этика далека от абстрактности, в которой ее иногда упрекали. Не является Кант и сторонником аскетической морали. Напротив, он подтверждает право человека на удовлетворение своих чувственных склонностей, т. е. на счастье. Но человек должен быть достоин счастья, а достоинство состоит лишь в моральном образе мышления. «Высшее благо», таким образом, оказывается единством добродетели и счастья, причем моральный настрой и поведение имеют приоритет над стремлением к счастью, которое должно было бы выступать наградой за добродетель. Однако в нашем мире непосредственная, или естественная, связь между добродетелью и счастьем отсутствует. Поэтому мы должны допускать существование Бога, который в нашей посмертной жизни согласует одно с другим.

2.Теория наказания Канта.

Большинство ученых утверждают, что идеальной эквивалентности между преступлением и его наказанием быть не может и лучшее, что может быть достигнуто, - это "пропорциональность". Если мы рассматриваем виновность каждого обидчика в дополнение к оцениваемой серьезности их нарушения, это называют возмездием. В случае, когда все обидчики, которые совершают то же самое преступление с той же самой степенью виновности, получают одинаковое наказание, это называют акцией возмездия. При этом мы смотрим на наказание как естественную часть общественного строя и наказание выступает как удовлетворение нравственных чувств общества, называясь должным воздаянием. Если обидчик, случается, соглашается с уместностью наказания или по крайней мере признает свою вину или раскаивается, это называют ретрибутивизмом, или поддержкой человеческого достоинства через взаимное принятие вины и соответствующего наказания. Все они (эквивалентность, пропорциональность, последовательность, акция, должное воздаяние и ретрибутивизм) являются принципами в теории возмездия.

При этом мы можем утверждать, что система наказаний, которая применяется в обществе и государстве, во многом определяет их характер. В том числе она позволяет говорить о степени гуманности и демократизма существующей правовой системы. Все это определяет значимость политико-правовых теорий, которые связаны с разработкой положений теории наказания. Таким образом, главной целью данной работы является рассмотрение теории ретрибутивизма, разработанной И. Кантом, и определение позиции этого мыслителя в отношении наказаний, используемых обществом.

Для того чтобы определить позицию И. Канта по данным вопросам, необходимо обозначить основные положения теории возмездия. Одним из наиболее популярных ее принципов можно считать тезис о том, что наказание заслужено правонарушителем просто потому, что он совершил преступление и тем самым изъявил волю к возможности быть наказанным. Другими словами, наказание не должно преследовать никакой другой цели, кроме восстановления справедливости. Более того, сторонники справедливого воздаяния должны воздерживаться от таких понятий, как месть или мстительность. Некоторые авторы считают, что справедливое воздаяние могло бы также использоваться, чтобы достигнуть цели сдерживания, - так утверждают исследователи, которые применяют утилитаризм к понятию справедливого воздаяния. Таким образом, наказание с точки зрения ретрибутивизма оправданно как возмездие преступнику за его преступление. Тот, кто совершает преступление, заслуживает, чтобы с ним обращались соответственно. Ретрибутивизм - карательное оправдание наказания.

Одним из главных теоретиков ретрибутивизма, как уже было отмечено, является великий немецкий философ Иммануил Кант. Главным положением его концепции был призыв к "принципу равенства" при определении наказания. Если человек совершил преступление, то он причинил страдание другому и поэтому совершил волеизъявление о том, что готов страдать подобным образом. Кант это называет принципом возмездия. В "Метафизике нравов" он пишет: "Каков, однако, способ и какова степень наказания, которые общественная справедливость делает для себя принципом и мерилом? Единственный принцип - это принцип равенства (в положении стрелки на весах справедливости), согласно которому суд склоняется в пользу одной стороны не более, чем в пользу другой. Итак, то зло, которое ты причиняешь кому-нибудь другому в народе, не заслужившему его, ты причиняешь и самому себе. Лишь право возмездия (ius talionis), если только понимать его как осуществляющееся в рамках правосудия (а не в твоем частном суждении), может точно определить качество и меру наказания; все прочие права неопределенны и не могут из-за вмешательства других соображений заключать в себе соответствие с приговором чистой и строгой справедливости"7.

Далее Кант подробно раскрывает суть своего принципа справедливости: "Что, однако, значит: "Если ты крадешь у него, ты обкрадываешь самого себя?" Тот, кто что-то украл, делает ненадежной собственность всех остальных; следовательно, он отнимает у себя (согласно праву возмездия) надежность всякой возможной собственности; он ничего не приобрел и ничего не может приобрести, но жить хочет, а это теперь возможно, только если его будут кормить другие. Но так как государство не будет этого делать даром, то он должен предоставить в его распоряжение свои силы для работ, какие оно найдет нужными... и таким образом он... попадает в положение раба". И Кант завершает свою мысль: "Итак, сколько есть преступников, совершивших убийство, или приказавших его совершить, или содействовавших ему, столько же должно умереть; этого требует справедливость как идея судебной власти согласно всеобщим, a priori обоснованным законам". Уже в высказываниях Канта мы находим критику утилитаризма: "...наказание лишь потому должно налагаться на преступника, что он совершил преступление; ведь с человеком никогда нельзя обращаться лишь как со средством достижения цели другого".

Таким образом, видно отношение Канта к исправлению - попытка сделать людей такими, какими, как мы считаем, они должны быть. Мы имеем право воздать им должное за их порочность, но мы не имеем права манипулировать их личностями. Кант утверждает: "Он должен быть признан подлежащим наказанию до того, как возникнет мысль о том, что из этого наказания можно извлечь пользу для него самого или для его сограждан. Карающий закон есть категорический императив, и горе тому, кто в изворотах учения о счастье пытается найти нечто такое, что по соображениям обещанной законом выгоды избавило бы его от кары или хотя бы от какой-то части, ведь если исчезнет справедливость, жизнь людей на земле уже не будет иметь никакой ценности"8.

Представляется весьма интересным рассуждение Канта в связи с теорией наказания о смертной казни. Причем начинает он его опять с критики утилитаризма: "А вот маркиз Беккариа из участливой сентиментальности напыщенной гуманности выдвинул против этого утверждение о неправомерности любой смертной казни на том основании, что такое наказание не могло содержаться в первоначальном, гражданском договоре; ибо тогда каждый в составе народа должен был бы согласиться на лишение своей жизни, в случае если он убьет другого (из состава народа); но такое согласие невозможно, так как никто не может распоряжаться своей жизнью. Все это - софистика и крючкотворство. Человек подвергается наказанию не потому, что он захотел его, а потому, что он захотел совершить наказуемый поступок; какое же это наказание, если с ним случается то, чего он сам хотел, да и вообще невозможно хотеть быть наказанным. Сказать: я хочу быть наказанным, когда кого-нибудь убью, означает не что иное, как я вместе со всеми прочими подчиняюсь законам, которые естественным образом становятся карающими, если в составе народа имеются преступники. Совершенно невозможно, чтобы я, который, как участвующий в законодательстве, сам определяет карающий закон, оказался тем самым лицом, которое в качестве подданного подвергается наказанию по этому закону; ведь, будучи таковым, т.е. преступником, я никак не могу иметь голос в законодательстве (законодатель священен). Следовательно, если я составляю закон против самого себя как преступника, то именно чистый разум во мне, устанавливающий правовые законы (homo noumenon), подчиняет меня карающему закону как лицо (homo phaenomenon) вместе со всеми остальными членами гражданского союза. Иными словами, не народ (каждый индивид в нем), а суд (общественная справедливость), стало быть, не преступник, а кто-то другой присуждает к смертной казни, и в общественном договоре вовсе содержится обещание разрешать себя наказывать и таким образом распоряжаться собой и своей жизнью. В самом деле, если бы в основании правомочия наказывать лежало обещание злодея, что он захочет подвергнуться наказанию, и, таким образом, сам преступник стал бы своим собственным судьей. Главная ошибка этого софизма состоит в следующем: собственное решение преступника (на которое необходимо считать способным его разум), а именно решение воли лишить самого себя жизни и, таким образом, приведение в исполнение и вынесение приговора представляют себе объединенными в одном лице".

Таким образом, для Канта оправдание наказания получено из принципа возмездия, которое основано на принципе равенства. Понятия "заслуженное возмездие" и "правосудие" играют центральную роль в теории Канта, и он исключает возможность оправдания наказания невиновных. Теория Канта в данном случае кажется более нравственной, чем теория консеквенциализма, которая допускает наказание невиновного при определенных обстоятельствах.

Гертруд Эзорский утверждает, что мы должны проверить утверждение Канта и другие моменты карательной теории, попробовав вообразить мир, в котором наказание преступников происходит без цели достижения какого-либо эффекта. В этом мире наказание никого не удержит и не реабилитирует. Кроме того, жертвы не получат никакого удовлетворения от наказания тех, кто причинил им вред. В этом мире правонарушители все еще подвергаются наказанию. К тому же люди, которые живут в этом мире, будут нравственно обязаны наказывать правонарушителей. Если бы они были не в состоянии наказать правонарушителей, то они были бы не в состоянии соблюдать требования правосудия. Но весьма нечестно считать, что эти люди нравственно обязаны наказывать, потому что этим не достигается никаких положительных эффектов. Вот почему теория Канта проблематична. Но, как мы видим из приведенных высказываний немецкого философа, он считает, что если правосудие и справедливость погибнут, то человеческая жизнь больше не будет иметь никакой ценности в мире. Так, даже жители этого воображаемого мира обязаны гарантировать, что каждый может понять справедливость своих дел. Если они не соответствуют этому обязательству, то они будут не в состоянии соблюдать диктат правосудия и их жизни будут иметь меньшую ценность.

3.Кант о правовом государстве.

В основе учения Канта о праве и государстве лежит постулат: поступай так, чтобы максима твоей воли могла бы быть в то же время принципом всеобщего законодательства. Кант утверждает, что каждое лицо обладает совершенным достоинством, абсолютной ценностью.

Главную цель учения о государстве и праве Кант видит в том, чтобы поднять, возвысить право из мерзости окружающего его бесправия. Он считает, что необходимо возвысить право над государством. А государство, по Канту, должно быть органом защиты прав личности. Личность может потребовать от государства того же, что и государство от личности. Здесь, как мы видим, Кант развивает идею взаимной ответственности государства и личности. Он обосновывает и раскрывает сущность идеи правовой государственности в целях охраны индивидуальных прав личности.

Принцип приоритетности неотчуждаемых прав личности и положение о необходимости их законодательного закрепления (в юридическом законодательстве) вытекают из всей этико-правовой концепции Канта. Притом эти права служат как бы критерием легитимности всех юридических актов, вытекающих из воли законодателя. Обоснование своих положений Кант строит на двух категорических (безусловных) императивах (веления или запреты).