История русской философии

МИНИСТЕРСТВО  ОБРАЗОВАНИЯ И НАУКИ РОССИЙСКОЙ ФЕДЕРАЦИИ

Федеральное государственное  бюджетное образовательное учреждение высшего профессионального образования

РОССИЙСКИЙ ГОСУДАРСТВЕННЫЙ  ТОРГОВО-ЭКОНОМИЧЕСКИЙ УНИВЕРСИТЕТ

(РГТЭУ)

 

ОМСКИЙ ИНСТИТУТ (ФИЛИАЛ)

 

Кафедра «Гуманитарные, естественнонаучные и правовые дисциплины»

 

 

КОНТРОЛЬНАЯ РАБОТА

регистрационный номер_________________

на тему:   «История русской философии»___________________

вариант № 7__

по дисциплине  « Философия»_____________________                                                   

 студента (ки) Кондубаевой  Алии Хайдаровны______________ (Ф.И.О.)

_____2______курса____________заочной_______________________формы обучения

по специальности ____Экономика и управление организацией____________

(шифр, название)

номер зачетной книжки ЗЭУ 11-12

Рецензент:  _ Денисов Сергей Федорович, д.ф.н, профессор__________(Ф.И.О., ученая степень, ученое звание, место работы, должность)

_______________________________                                                                           «__»_________2013_г.

(подпись)

Контрольная работа

(зачтена, / не зачтена)

______________________

(подпись)

 

Омск – 2013

Содержание

Введение 3

1. Основные  философские идеи П.Я. Чаадаева 5

2. Западничество  и славянофильство о путях  развития в России. 10

3. Философия  В. С. Соловьева и Н. А.  Бердяева 17

Заключение 21

Список используемой литературы 23

 

 

Введение

Неотъемлемой частью всемирного историко-философского процесса является многовековая история философии  в России. Зародившись позднее, чем  в соседних странах, русская философия  испытала сильное влияние сначала  византийской и античной, затем западной мысли. При этом отечественные философы внесли великий вклад в мировую  интеллектуальную и духовную традицию, выработали свой неповторимый стиль  философствования, предельно сблизив  философию, религию, науку и литературу.

Русская философия всегда и больше всего была занята исследованием  проблем человека, его места в  жизни, его судьбы. Она всегда и  больше всего была занята поиском  смысла и целей жизни человека, поиска смысла и целей истории. Разумеется, она исследует и проблемы природы  и проблемы теории познания, но главное  для русских философов - человек, поиск целостности, единства всех сторон его жизни, всех устремлений его  духа.

Русская философия, как особая сфера духовной жизни общества, складывается сравнительно поздно. По словам выдающегося  отечественного мыслителя Г. Шпета, история нашей философии «началась с Петра, но протекала в потемках общественного философского сознания. Лишь к концу второго века после Петра стало светать, отдельные и одинокие вершины зарделись золотым светом, умы стали просыпаться и разбрелись для работы. В этом - история русской философии...». Возможно, Шпет слишком категоричен, отказывая русской культуре до XVIII века в философском статусе. Безусловно, и до Петра существовала русская философская мысль, однако она была органично вплетена а в иные формы выражения мировоззрения. Философские идеи входили в древние летописи, литературные произведения, и удивительно философична была русская живопись (особенно иконопись). Но лишь к XVIII веку философия в России складывается как самостоятельная форма духовного освоения мира. В это время западноевропейская философия имела уже богатое прошлое, которое включало в себя и великую античность, и отточенную средневековую схоластику, и гимн человеку и его разуму, сложенный мыслителями эпохи Возрождения, и просветительские идеи. Россия, создавая собственную оригинальную философскую традицию, не могла избежать ученичества. Многие идеи и темы в философии России были заимствованы, но русская философия в целом ученической не осталась, она смогла создать драгоценную амальгаму свободного и оригинального творчества и традиций мировой философской мысли.

В рамках данной работы я рассмотрю основные философские идеи П.Я. Чаадаева, а так же западничество и славянофильство о путях развития в России и философию В. С. Соловьева и Н. А. Бердяева.

 

 

1. Основные философские идеи П.Я. Чаадаева

 

П. Я Чаадаев родился  в 1794 году, 27 мая, в Москве, в семье  отставного полковника Якова Петровича  Чаадаева. С 1808 по 1811 Пётр учился в Московском университете. 12 мая 1812 года зачислен подпрапорщиком в лейб-гвардии Семёновский полк. В 1812 (июнь) по 1814 (март) в составе  Семёновского, а затем Ахтырского гусарского полка участвует в  Отечественной войне и в заграничных  походах русской армии. В 1812 году приказом по Семёновскому полку Чаадаев  произведён в прапорщики. В 1816 году (апрель) переведён корнетом в лейб-гвардии  Гусарский полк, квартировавшийся в  Царском Селе. В июне - июле Чаадаев  знакомится с Пушкиным в доме Карамзина. В августе Чаадаев произведён в поручики. В 1817 (декабрь) переезжает в Петербург и назначается  адъютантом к командиру гвардейского корпуса И.В. Васильчикову. В 1819 году получает звание ротмистра. В 1821 году выходит  в отставку. В 1828 - 1830 годах работает над циклом “Философских писем”. В 1856 году 14 апреля Чаадаев скончался.

Долгое время Чаадаев  находился в состоянии углублённого поиска и создания нового единства собственной личности и мысли. Большое  значение в его творчестве имело  знакомство с двумя молодыми женщинами - Авдотьей Сергеевной Норовой и  Екатериной Дмитриевной Пановой.

Норова происходила из старинной дворянской семьи и  получила типичное для того времени  домашнее образование. В сельской глуши, как и в присутствии “белой публики”, Пётр Яковлевич не терял  ни праздничности одежды, ни важности осанки, ни блистательности ума. Обаянием его личности и беседы и была увлечена, вернее, покорена Дуня Норова, в лице которой Чаадаев находит по началу едва ли не единственную слушательницу, с молчаливым благоговением внимавшую его умным речам. Своеобразные отношения Чаадаева с женщинами весьма важны для понимания его характера и философии.

В природной женской пассивности  и сердечной предрасположенности  к самоотречению Чаадаев видит  залог развития необходимой для  подлинного творчества способности  покоряться “верховной воле”.

Предрасположенность женского сердца к самоотречению Пётр Яковлевич  ощущает как точку приложения сил, ведущих к последней степени  совершенства человеческого. Авдотья  Сергеевна оказалась первой в  числе тех женщин, которых Пётр Яковлевич пытался “обратить” и  направить их искреннюю религиозность  к “совершенству”. Петра Яковлевича настораживали полные робкой и нежной застенчивости взгляды вразумляемой им женщины, что не входило в расчёт возложенной им на себя миссии “пророка”  и “сеятеля” взыскуемого “царства истины”. Одновременно эта миссия позволяла Чаадаеву сохранять необходимую дистанцию, сокращение которой налагало бы на него непривычные обязательства и посягало бы на его независимость и свободу.

Такое же сложное сочетание  чувств у Петра Яковлевича проявляется  и в его взаимоотношениях с  другой соседкой - Екатериной Дмитриевной  Пановой. В пору знакомства с Петром Яковлевичем ей было 23 года. Вот уже 5 лет, как она вышла замуж, но детей  не имела. Они встретились нечаянно. Чаадаев увидел существо, томившееся пустотой окружавшей среды, бессознательно понимавшее, что жизнь его чем-то извращена, инстинктивно искавшее выхода из заколдованного круга душившей его  среды. Чаадаев не мог не принять  участия в этой женщине; он был  увлечён непреодолимым желанием подать ей руку помощи, объяснить ей, чего именно ей недоставало, к чему она невольно стремилась, не определяя  себе точной цели. Между ними завязалась переписка.

Чтобы систематизировать  свои воззрения на бумаге, Чаадаев  совершенно уединяется от общества. Сидит  один в заперти, читая и толкуя по-своему Библию и отцов церкви. Реальные и мнимые заболевания заставляют его совмещать воплощение философского замысла с тщательным изучением медицинской литературы. В заботах о здоровье и путях материализации своей мысли Пётр Яковлевич предался некоторого рода отчаянию. Человек света и общества по преимуществу, сделался одиноким, угрюмым, нелюдимым... Уже грозили помешательством его разуму...

В таком состоянии Чаадаев  получает послание послужившее внешним формообразующим толчком для систематизации его философии. В очередной раз писала Панова, печалясь по поводу потери его благорасположения и делясь с ним своими затруднениями. Обдумывая ответное послание и набрасывая первые его строки Чаадаев не мог сдержать наплыва мыслей, которых метаморфозы собственного сознания и душевного неустройства Пановой, различные общественно-исторические ситуации и мировые цели перекликаются и просматриваются друг через друга. Всё это подсказывает ему искомый жанр выражения накопившихся проблем, соответствующий не только духовному своеобразию адресату, но и по характеру его философии, её широкому предназначению. Теперь начальные строки переделываются, привлекается дополнительный материал и личное письмо в процессе работы превращается в знаменитое первое философское письмо.

“...необходимо постараться  безбоязненно и самоотверженно отдаваться сердечным движениям, пробуждаемым религиозным чувством. Чтобы сохранить  и закрепить эти движения, следует  упражняться в покорном служении богу, т.е. строго соблюдать все церковные  обряды, внушённые высшим разумом  и обладающие животворной силой. надо также и в повседневности сохранять их дух. Однако осуществлению подобных намерений мешает “печальный порядок вещей”, отсутствие в повседневной русской действительности “необходимой рамки жизни, в которой естественно размещаются все события дня” и которая нужна для нравственного здоровья, как чистый воздух для здоровья физического. Речь идёт не о каких-то моральных принципах или философских истинах, а “просто о благоустроенной жизни, о тех привычках и навыках сознания, которые сообщают непринужденность уму и вносят праведность в повседневную жизнь человека”. Без убеждений же и правил в повседневном обиходе незаметно переходит он от личных проблем к социальным, не созревают семена добра и в русском обществе, где нет развития элементарных идей долга, справедливости, права, порядка и никто не имеет “определённой сферы существования”. Идеи, связанные с таинственным смыслом исторического процесса, с ролью России в судьбах всего человечества занимают центральное место в его мыслительной деятельности и составляют главный стержень первого философского письма. Во втором философском письме, говоря о пралелезации материального и духовного миров, о путях и средствах познания природы и человека, о пространстве, времени, движении, он разворачивает философские и научные доказательства своей главной идеи: “В человеческом духе нет никакой иной истины, кроме той, которую своей рукой вложил в него бог, когда извлекал его из бытия”.

Значительная часть третьего философского письма посвящена рассмотрению подчинения человеческого жизенепонимания высшему началу, внешней силе, своеобразию обнаруживающей своё проявление и в физическом и в нравственном мире.

В четвёртом философском  письме, переходя к анализу движения физических тел, Чаадаев заключает, что неумолимая логика заставляет говорить о нём как о следствии находящегося вовне источника. А поскольку движение является всеобщей формой существования любых явлений в мире, то движение умственное и нравственное также имеет внешний побудитель.

В пятом философском письме автор как бы подводит итог рассмотрению единства духовного и материального  порядка бытия.

В шестом и седьмом философских  письмах речь идёт о движении и  направлении исторического процесса.

В восьмом, и последнем, философическом письме, отчасти носящем методологический характер, автор заключает: “Истинна едина: царство божие, небо на земле, все евангельские обетования - всё это не иное что, как прозрение и осуществление соединений всех мыслей человечества в единой мысли; и эта единая мысль есть мысль самого бога, иначе говоря - осуществленный нравственный закон.”

Удалившись от московского  общества в 1828 по 1830 годах, Чаадаев в  основном завершил работу над циклом философских писем, что явилось  для него событием огромного значения, дающем сознание личной полноты и  твёрдости нового социального качества и способным вывести из тяжёлого кризиса.

 

2. Западничество и славянофильство о путях развития в России.

 

 В первом половине XIX в. Россия утвердила свое положение в качестве европейской державы. Процесс европеизации глубоко затронул образованные слои русского общества. Дворянская, а затем и разночинская культуры стали развиваться в русле европейской традиции, повторяя свойственную им смену идеологических и художественных направлений (просвещение, классицизм, романтизм, реализм). Европейский рационализм и художественные европейские приемы служили для освоения собственной национальной традиции. 

К середине XIX в., литература, музыка, театр, живопись, архитектура достигли в России высокого уровня развития и становились все более известными на Западе. Французский писатель П. Мериме открыл Европе Пушкина. На европейские языки были переведены произведения М. Ю. Лермонтова, И. В. Гоголя, И. С. Тургенева. Русская литература становилась частью европейской литературы. В Париже был поставлен «Ревизор» Гоголя, с восторгом принятый зрителями. Все больше внимание иностранцев привлекал Петербург, превратившийся благодаря творениям архитекторов В.В. Растрелли, Д. Кваренги, Ж. Тома де Томона, К.И. Росси, А.Д. Захарова и А.Н. Воронихина в один из красивейших городов Европы. В Петербурге и его пригородах часто выступали европейские знаменитости, главным образом певцы и музыканты. Благодаря этому наладился культурный обмен между Россией и Европой. В первой половине XIX в. он впервые приобрел двусторонний характер.