Искусство и наука

В прошлом литература не очень-то отставала от явлений технического прогресса. А как обстоит дело сегодня? Наше время наука и техника  по воздействию на человека, его  психологию и мироощущение превосходит  его традиционные виды художественного  творчества.

Как мы видим, признается глобальное воздействие научно-технической  революции на все человечество, кроме  художественной литературы - человековедения, хотя, разумеется, верно, говорится, что цель ее в образной форме как можно полнее осмысливать и отображать проблемы своего времени.

Научно-техническая революция, вторгаясь во все области человеческой жизни, несет нам и множество благ, и ставит перед нами новые непредвиденные сложные проблемы, которые предстоит решать и в национальных масштабах, и во всемирных. Но приписывать всем нам всеобщую растерянность, пугать нас засильем научного рационализма ведущего к опасности, бездушного логизирования, а может быть и эмоционального оскудения и т.п. можно только из любви к искусству громких слов. Все это понадобилось для того, что бы со всей страстью показать важную роль искусства признанного компенсировать в нашей мыслительной жизни резко возросшее значение абстракции, сохранить человеку научному целостность своего существа, драгоценное соответствие разума и чувства. Конечно же, эта идея компенсации не возвышает, а принижает искусство, его значение в общественной жизни.

В искусстве, как и в  науке, самая животворящая традиция - вечные поиски, эксперименты, тяга к  анализу и синтезу. Наука учит по новому, гораздо тоньше смотреть не только на строение вещества, но и  на само искусство. И, наконец, самое  главное: средства, назначения науки  и искусства различны, но связь  между ними есть. Как две параллели  они координируются друг с другом и устремляются к будущему, как  бы дополняя друг друга, помогая совершенствовать метод художественный и научный. По меткому выражению атомная  физика, новая математика, кибернетика, космогония, информатика и интернет нуждается в большей смелости фантазии и мечте. Искусству же нужны  знания, глубокая мысль.

Станислав Лем в отдаленной грядущей высокой цивилизации тоже предвидит неизбежность возрастания “деиндивидуализирующей роли” технологий и преобладания максимально реалистического типа человека и культуры.

Какое же место отводится  в этой технологической цивилизации  литературе и искусству? Ответ дается явно неутешительный. В умственном эксперименте допускается появление  на свет великого множества художественных талантов равных Шекспиру. Но этот переизбыток  гениев искусства обернется для них трагедией. В будущем технологическом обществе даже великие художники станут явлением почти анахроническим, которое можно поощрять и даже уважать, но не без некоторой усмешки.

Вывод явно парадоксальный. И дело здесь оказывается, прежде всего, в количестве денег. “Один  Шекспир”, - пишет Лем, - “явление великолепное, 10 Шекспиров - к тому же еще и не обычное, но там, где живет двадцать тысяч художников с Шекспировским талантом, нет больше не единого Шекспира; ибо одно дело - в пределах маленькой группы творцов соревноваться за передачу восприемникам своего индивидуального способа видения мира, и совсем другое - давиться у входа в систему информационных каналов, что выглядит столь же смешно, сколько жалко”.

Такой переизбыток произведений Шекспировского масштаба, такая их лавина приведет к тому, что все  будущие средства информации не смогут их освоить и донести до массового  потребителя.

Появление двадцати тысяч  Шекспиров приведет к обесцениванию художественного творчества.

Заключение

Главное же заключается в  том, что наука в будущем технологическом  обществе, несомненно, раскроет тайны  человека, а потому тайны искусства  потерпит поражение в своем соперничестве  с наукой и в постижении человеческой психологии.

Что же остается тогда искусству? Может быть, оно все-таки сохранит какое-то свое значение в эстетическом освоении мира? Ведь поля деятельности науки и искусства не совпадают, но ведь существование устарелого и  поэтому лишь не полного знания одновременно со знанием, постигающим реальное положение  вещей невозможно. Очень непривлекательная  “рационалистическая”, “деиндивидуализированная”, лишенная всех бесконечных богатств чувственной, эмоциональной человеческой жизни, холодная технологическая цивилизация, которую обещают нашим далеким потомкам.

Что же дала нам многолетняя  дискуссия исследователей данной проблемы? Плодотворность ее несомненна. Дискуссия  не только со всей остротой поставила  одну из самых кардинальных и назревших  проблем взаимосвязи и взаимовлияния  искусства и науки - двух могущественейших форм человеческого сознания и преобразования действительности, но вычленила сложнейшие проблемы, которые стали, затем исследоваться в более обстоятельной форме. Прислушаемся к мудрым словам Гете: “Говорят, что между двумя противоположными мнениями находится Истина. Ни в коем случае! Между ними лежит проблема”.

Таким образом, приблизиться к Истине - значит исследовать проблему в ее реальном, историческом развитии.

Список использованной литературы

1. Гегель Г.Ф.В. Работы разных лет, -  М.: Мысль, 1970-1971, - 1300с.
2. Гете И.В. Об искусстве, - М. 1975
3. Канке А.В. Философия,- М.: Лотос, 2007, - 376с.
4. Пенкин М. “Искусство и наука”, М. 1982.