Генезис философии. Философия Древнего Китая: проблемы, школы, категории

После Конфуция созданное  им направление превратилось из социально-этического учения в одно из ведущих религиозных направлений Китая (наряду с даосизмом и буддизмом).

2.2.Даосизм

Даосизм (учение о пути - дао, основателем которого явился Лао-цзы, 6 - 5 вв. до н. э), восходит к религиозным  верованиям древних китайцев, прежде всего к шаманизму. В 6 - 4 веке до н.э. формируется учение о пути - дао и благой силе дэ: "школа дао-де" (главный трактат "Дао-дэ дзин"). Понятие дао получило специфическое истолкование в даосизме, где оно выступает как закономерность всего существующего, закон спонтанного бытия космоса, человека и общества, порождающее начало Вселенной ("мать Поднебесной"), предшествующее миру оформленных вещей, принцип цикличности времени. Дао присуща благая сила дэ ("добродетель"), посредством которой оно проявляет себя в мире и идея о первочастицах ци, коими пронизано все в феноменальном мире: жизнь — комплекс ци, распад его — смерть. Тончайшие ци, цзин-ци, — наиболее деликатное духовное начало в жизни. К ведущим концепциям даосизма относятся также принципы цзы жань ("самоестественность - спонтанность дао") и у вэй ("недеяние", отказ от произвольной целеполагающей деятельности, несогласной с естественным миропорядком - основанным на спонтанности дао). Отсюда учение о "следовании дао", приводящем к восстановлению изначального "сокровенного единения" и равенства всего существующего, обретению благоденствия, процветания, долголетия. Отступление от дао и недеяния ведёт к катастрофическим последствиям, преждевременной гибели, нарушению космической гармонии и смуте. Поэтому совершенный правитель не должен пытаться "упорядочить Поднебесную" искусственным способом. Социальный идеал даосизма - маленькая обособленная страна патриархального типа. В "Дао дэ цзине" высоко оценена простота и безыскусственность древности, противопоставленная конфуцианской этики иерархии и ритуала.

Одним из наиболее известных  представителей даосизма является древнекитайский  философ Чжуан - цзы (369-286 до н. э), в  центре учения которого концепция дао-пути, неактивного и бесформенного, существовавшего  издревле, являвшегося началом и  основой для самого себя и породившего небо и землю. Чжуан-цзы развивает диалектические мысли о единстве противоположностей, их взаимообусловленности и естественной взаимозаменяемости, положение о естественности и неизбежности жизни и смерти. Идеи этого философа в значительной мере повлияли на все последующие интеллектуальные традиции Китая. Сам же даосизм из философского учения постепенно превратился, подобно конфуцианству, в религиозное направление с элементами мистики и алхимии (которых не было еще у вышеуказанных представителей); основным же стремлением религиозного даосизма стало достижение бессмертия уже в этой жизни (этому посвящены многообразные психофизические практики, разрабатываемые им).

Но главным в древнекитайском  даосизме как принципиально новом  течении философской мысли следует считать то, что он стал гимном нонконформизму в менталитете древних китайцев, до того практически незнакомом с глубинами метафизических конструкций, с натурфилософскими построениями и мистическими рассуждениями о первозданном, о возникновении жизни, о сущности смерти, о внефеноменальном мире Великого Дао и т.п. Такого рода новые идеи, вкупе с представлениями об инь—ян в их философской трактовке (до того эти термины воспринимались как светлая и темная стороны горы) и тем более о первоэлементах у-син (пятеричные структуры были известны в Китае задолго до появления там идеи у-син, но опять-таки не были объектом сознательного и специального философского осмысления), тоже следует считать одним из ответов на вызов эпохи.

Согласно Дао жизнь  изначально не безоблачна. Существуют счастливые и не счастастливые моменты, которые находятся в равновесии. Инь - пассивное начало, а ян - активность, созидательная мощь. Их деятельность должна чередоваться (процесс перемен).

В даосизме нет "самости", "Я". Человек - совокупность взаимодействующих элементов (инь, ян).

2.3. Легизм

Основатель легизма (это философское обоснование сильной государственной власти, опирающейся, с одной стороны, на закон и насилие, с другой стороны, на армию, чиновничество и земельную аристократию) Шан Ян (390—338 гг. до н. э.), правитель области Шан, инициатор знаменитых реформ, узаконивших в стране частную собственность на землю. Составленные им проекты реформ и указов вошли в трактат «Шан цзюнь шу» («Книга правителя области Шан»). Его единомышленники — легисты (законники) Гуань Чжун, Хань Фэй отражали интересы имущественной и чиновничьей знати. Легисты резко выступали против конфуцианцев и моистов («конфуцианцы культурой подрывают законы»). Основные положения легизма:

1. «По своей природе народ ненавидит труд, любя покой; при последнем наступает запустение, а при запустении - неустройство» (Хань Фэй). «Необходимо ликвидировать распущенность, установить «четкие представления» о наказаниях, наградах, наставлениях» (Шан Ян).

2. Конфуцианское человеколюбие нежизнеспособно как принцип управления. «Проливать слезы и не желать прибегать к наказаниям - это человеколюбие; однако нельзя не прибегать к наказанию - таков закон. Древние правители выше всего ставили закон, а не человеколюбие» (Хань Фэй). Шан Ян относил к чрезвычайно вредным установлениям («паразитам») конфуцианские институты: правила ли (ритуал), музыку, почитание старых порядков, добродетель, честность, бескорыстие, человеколюбие, сыновнюю почтительность, братский долг, справедливость.

3. Введение законов с жесткими нормами, обязательными для всех и обеспеченными наказанием. «Принцип закона состоит в том, что уложения и указы издаются государственными учреждениями, а народ в своем сердце крепко помнит о наказаниях, награды раздаются тем, кто остерегается закона, кары падают на тех, кто нарушает указы». Эти нормы называются законом (фа) в отличие от обычных норм ритуала. «Когда правитель разумен, у него есть закон, благодаря этому он сможет направлять людей к принесению всех своих сил, согласно закону, и самопожертвованию на местах служения» (Хань Фэй).

4. Унификация норм. «Совершенно мудрый, управляя государством, устанавливает единые правила наград, единые правила наказаний, единые правила наставлений. Если установить единые правила наград, то армия не будет иметь себе равных; если установить единые правила наказаний, то приказы будут выполняться; если установить единые правила наставлений, то низшие будут подчиняться высшим» (Шан Ян). Один экземпляр законов и предписаний должен храниться во дворце государя в запретном здании, опечатанном печатью. Он должен служить для унификации и уяснения смысла закона и предписания высшими чиновниками-законниками, которые разъясняют его народу и чиновникам.

5. Строгая система наказаний. «Коль наказания мягки, невозможно искоренить преступность», «в образцово управляемом государстве много наказаний и мало наград» (Шан Ян). Необходима борьба против частнособственнических тенденций, приводящих к накоплению богатств у подданных, а не в казне («законы устанавливаются для управления частного: когда законы действуют, частным интересам нет места; частное вносит смуту в закон» - Хань Фэй), а также существует система доносов и даже круговая порука. Необходимо учредить систему взаимной ответственности, чтобы собирать сведения о происходящем («десятки» и «пятерки», которые подвергаются совместным награждениям и (или) наказаниям).

6. Укрепление войска, чиновничьего и карательного аппарата на основе строгой ответственности государственных служащих и почтения к государству. Жесткость законов должна проявляться и по отношению к чиновникам, независимо от занимаемой должности («ранги знатности не спасают от наказаний ни преданного сановника, ни примерного сына» - Шан Ян). Если чиновник не соблюдал законы, то могли пострадать три категории его родственников. Поощрялись доносы на чиновников. Доносивший должен был, по Шан Яну, наследовать должность, ранг знатности, поля и жалованье опального чиновника. Государство превращалось в самодовлеющий институт, в смысл и цель существования общества. Это была теоретическая схема восточной деспотии, но лишенной инертности, активно себя защищающей.

3. Конфуцианство как социально-этическое учение.

Конфуций был ярым защитником «мягкого» управления с опорой на мораль и правила поведения, поэтому философская школа, основанная Конфуцием и просуществовавшая без малого 2500 лет, носит отчетливо выраженный социально-этический характер.  
На важнейший вопрос этики: «Что значит жить добродетельно?», - Конфуций отвечает так: «Это означает жить в обществе и для общества». Конфуцианцев, в сущности, не интересует, что происходит с психикой, сознанием людей, т. к. они рассматривают человека лишь как исполнителя социальной функции. Конфуций ищет методы, которые бы позволили людям наилучшим образом выполнять эти функции: управляющим управлять, а управляемым хорошо управляться.  
Настоящее, с точки зрения Конфуция, безобразно, ибо произошел отход от идеалов и ценностей прошедшей эпохи. Выход один - вернуть прошлое в настоящее. А для этого нужно, прежде всего, разобраться с общеупотребимыми словами, вернуть им первоначальный, старинный смысл, т. е. произвести то, что было Конфуцием названо «исправлением имен». Данное требование было выражено в следующем призыве Конфуция: «Господин должен быть господином, подданный - подданным, отец - отцом, а сын - сыном». Содержание слова «отец» включает в себя заботу о пропитании и воспитании ребенка. Вот отец и должен быть отцом, то есть выполнять свою социальную роль. Сын - это, прежде всего почтительность к родителям, старшим братьям, старшим родственникам, предкам. Содержание имен «господин» и «подданный» практически полностью совпадает с содержанием слов «отец» и «сын». Господин должен быть отцом по отношению к своим подданным, а те - вечные «сыны», преисполненные почтительности ко всем старшим по чину.  
Конфуций настаивал на возврате к древним правилам поведения, на распространении их не только в среде «служилых людей», но и простых смертных. Главным средством распространения их он считал просвещение. Конфуций сумел дать ориентир людям, не изучавшим чжоусский этикет. (Чжоусский этикет был очень сложным. Ритуализация охватывала практически все сферы человеческого существования: регулярные жертвоприношения и вообще «общение» с предками; отношения со старшими родственниками или начальствующими лицами; заключение брака; поведение супругов и т. д.) Это так называемое «золотое правило» звучит следующим образом:  
«Будучи вне дома, держите себя так, словно вы принимаете почетных гостей. Пользуясь услугами людей, ведите себя так, словно совершаете торжественный обряд. Не делайте другим того, чего себе не пожелаете. Тогда ни в государстве, ни в семье не будет недовольных».  
Конфуций верно подметил, что в основе нравственности, посредством которой он стремился управлять обществом, лежит добровольное самоограничение людей. В главе 15 «Лунь-юй» Конфуций пишет: «Сдерживание себя и возврат к правилам поведения». Моральность невозможна без самодисциплины.  
«Превозмогать себя и возвращаться к должному в тебе - вот что такое истинная человечность. Быть человечным или не быть - зависит только от нас самих», - пишет Конфуций.  
Понятие «старшинство» в Древнем Китае включало в себя указание не только на возраст, но и на чин. Начальствующий - всегда старший, следовательно, ему надо оказывать такое же почтение, как и старшим по возрасту. Конфуций говорит об этом совершенно откровенно: «Среди почтительных к родителям и уважительных к старшим братьям мало любящих выступать против вышестоящих».⁶ 
Задача, которую поставил перед собой Конфуций - привить народу добровольную почтительность, почти что любовь к начальствующим лицам, будь то сельский староста, сборщик налогов или владетельный ван. Не ненависть и вражду сеял в сердцах людей древнекитайский мудрец, но почтительность и любовь.  
Обращаясь же к власть имущим, Конфуций предупреждал их: «...низкий человек в нужде становится распущенным»⁷. Великий китайский мудрец вовсе не был утопистом или мечтателем, напротив, его учение проникнуто хорошим знанием реальной жизни людей. Для управления на основе «бадао» (добродетели) должно быть несколько условий, но наиважнейшим условием Конфуций и его последователь Мэн-цзы называли экономически стабильную ситуацию в стране. Иными словами, народ покоряется тому, кто не мешает ему самому себя кормить. Мэн-цзы в качестве стабилизирующего средства указывал на необходимость наделения простолюдинов небольшой частной собственностью.

Призывая народ  к послушанию, а правителей - к  управлению на основе добродетели, конфуцианцы поставили один из важнейших вопросов этики: соответствует ли добродетель и послушание природе человека?  
Ведь если такого соответствия нет, тогда единственным способом гармонизировать и стабилизировать общество должно быть насилие, опирающееся на закон.  
Конфуцианцы изначально исходили из тезиса о врожденной доброй природе человека. Человек рождается добрым и способным к ведению добродетельной жизни. Добрая природа человека проявляет себя в чувствах: «чувство сострадания - начало человеколюбия, чувство стыда и негодования - начало долга, чувство уступчивости - начало правил поведения, чувство правды и неправды - начало знаний»⁸.Но если люди от природы добры, то откуда же берутся убийцы, воры и насильники? - Это уже результат соприкосновения человека с несовершенным миром, содержащим в себе соблазны.  
Конфуцию однажды был задан почти что провокационный вопрос: «Как вы смотрите на убийство людей, лишенных принципов, во имя приближения к этим принципам?» Конфуция ответил: «Если правители стремятся к добру, то и убивать никого не нужно...»  
Иными словами, люди, стоящие у государственного кормила, должны соответствовать некоему моральному эталону. Конфуций вводит образ-понятие «благородный муж», являющийся моделью должного поведения, образцом для подражания. 

У благородного мужа есть его антипод – “низкий человек” (сяо жэнь).Таков тот, кто в своих поступках руководствуется лишь соображениями личной выгоды, кто повсюду ищет сообщников, но не уважает ни их, ни себя, кто домогается милостей, а, получив желаемое, забывает о благодарности. 
Первое, что отличает «благородного мужа» (цзюнь-цзы) от простолюдина - это следование долгу. «Учитель сказал: «Благородный муж знает только долг, низкий человек знает только выгоду»⁹.  
Второе - это стойкость. «Благородный муж стойко переносит беды, низкий человек в беде распускается».  
Третье - это человеколюбие, гуманность. «Благородный муж помогает людям увидеть то, что есть в них доброго, и не учит людей видеть то, что есть в них плохого. А низкий человек поступает наоборот». 

Благородный муж, по словам Конфуция, непременно учтив, милосерден, и внушает уважение, но главное – обладает несокрушимой силой воли и стойкостью духа. «Учитель сказал: «Когда благородный муж умерен в еде, не стремится к удобству в жилье, расторопен в делах, сдержан в речах и, чтобы усовершенствовать себя, сближается с людьми, обладающими правильными принципами, о нем можно сказать, что он любит учиться». ¹⁰

Ему легко повиноваться, потому что он требует от других только то, что им доступно, но ему трудно угодить, ибо он ценит людей не за услуги, ему оказанные, и даже не за их личные качества, а за бескорыстное служение Великому Пути. 
Конфуций считает, что «благородный муж» должен испытывать три страха:  
- перед велением Неба;  
- перед великими людьми;  
- перед словами мудреца.  
Идеал служилого человека наделялся возвышенной волей к достижению «единения с Небом», слияния с космической Судьбой, что соответствовало полному раскрытию человеческой природы, но требовало преодоления всего субъективно-эгоистического в человеке.  
Одним из критериев распознавания истинного «благородного мужа» служило этическое понятие «лица». «Лицо», во-первых, может иметь далеко не каждый, т. к. «лицо» - это совокупность претензий человека и соответственно груз его социальных и моральных обязательств. «Лицо» можно потерять, если сделаешь нечто дурное. Но его никогда не приобретешь без максимально больших претензий на общественно-полезном поприще. Настоящий «благородный муж» отличается грандиозными амбициями и готовностью взять на себя груз этого мира. Но при этом он не имел права даже думать о наживе и выгоде лично для себя.

4. Проблемы и категории философии даосизма.

В даосизме термин «дао» приобретает уже не этическое, а онтологическое  значение, причём под ним понимаются и первопричина вселенной, и лежащая в её основе таинственная и непознаваемая закономерность, и целостность жизни. Всемирную известность понятие Дао получило во многом благодаря классическому даосскому тексту Дао Дэ Цзин. Непосредственно с понятием Дао связан и известный литературный памятник китайской культуры Дао цзан — «Сокровищница Дао».

В философии неоконфуцианства  термин «дао» больше отождествляется с термином «ли» («принцип») и противопоставляется материальному субстракту  «ци». Основатель рационалистической системы неоконфуцианства Чжу Си подчёркивал при этом тождественность дао человека и окружающего мира.

Дэ имеет общий онтологический смысл с Дао.

Даосский идеал или "образец» человека - "совершенномудрый" ("шэн") - обладал не "моральным превосходством" над другими, а "проникновением в сущность", что позволяло ему придерживаться принципа равного, беспристрастного отношения ко всем людям. Он хорошо усвоил, что не следует ставить одних людей выше других, золото выше шлака, силу выше бессилия, и поэтому сама идея привилегий теряет для него всякий смысл.

Отрицательное отношение даосизма к знанию особенно ярко выражено в «Дао дэ цзин» —  работе, приписываемой Лао-цзы. В 3-м  стихе говорится: 
Если не выдвигать достойных,

то  в народе не будет соперничества. 
Если не ценить труднодоступных предметов,

то  народ не станет воровать. 
Если не показывать того, что вызывает желание,

то  в народе не будет беспорядков. 
Поэтому правление совершенномудрого таково:

Он  делает сердца [подданных] пустыми;

он  наполняет их желудки.

Он  ослабляет их волю; он укрепляет их кости.

Он  постоянно стремится к тому, чтобы  у народа 
не было знаний и желаний.

Все тот же стих советует совершенномудрому правителю, с одной стороны, обеспечивать основные нужды народа (в особенности обильную пищу), а с другой - препятствовать возникновению жажды к приобретению того, без чего можно обойтись. Насыщения и довольства можно достигать, избегая сильных устремлений в настроениях людей. Если таких устремлений избежать не удалось, возникают пристрастия и зависимости, ведущие к конфликтам. Страсть народа к потребительству будет разбужена, и настанет эпоха непрерывной борьбы всех против всех.

Интересно, что стремления, с которыми должен бороться даосский совершенномудрый правитель, включают желание обладать интеллектуальным «имуществом», например знанием. Пристрастие можно испытывать не только к материальным благам и власти — оно распространяется и на знания. Как материальные излишества могут привести к непрекращающейся жажде приобретения все новых и лучших вещей, так и интеллектуальные излишества способны породить неутолимый информационный голод. Душевный покой в народе— и, следовательно, умиротворенное общество — возможен лишь тогда, когда избыточный рост физических и умственных стремлений пресекается.