Философия Средневековья

нечто вечное, т.е. бог. Бог наделяет душу человека как самими вечными истинами, так и неким естественным светом, озаряет душу человека. В этом озарении, которое, правда, не дано всем, это состояние надо достичь путем упражнений в религии, человек якобы способен непосредственно узреть истину, отличить истину и правду от заблуждения и лжи. Таким образом, Августин доказывает бытие бога антропологически, исходя из субъекта.

Субъект,  человек — это главным  образом душа.  Августин презирает человеческое тело. Это характерная черта неоплатонизма и христианства. Не случайно, что ревностный христианин император Феодосии за год до своей смерти запретил Олимпийские игры, которые происходили в Греции регулярно каждые четыре года начиная с 776 г. до н. э. Древние греки даже счет годов вели по олимпиадам. В 394 г. Августину было сорок лет. В следующем году его рукоположили в епископы. По всей империи шел разгром языческих храмов, уничтожение памятников культуры, своего рода «предвандализм».

Человеческая душа — творение бога, точнее говоря, человеческие души. Августин отвергает предсуществование душ, их переселение из тела одном организма в тело другого, как человеческого, гак и нечеловеческого. У животных, а тем более растений души вообще нет. Души есть только у людей. Августин, как и другие христианские теологи, разрушает то чувство единства всего живого, которое пронизывает античное мировоззрение как в Греции (и Риме), так и в Индии. В христианском мировоззрении животные отделены от человека, от людей непроходимой стеной. Они лишены права на гуманное к себе отношение. Если Пифагор пожалел щенка, которого кто-то бил, уловив в его визге голос  своего умершего друга, то Августин щенков не жалел, впрочем, как мы знаем, не жалел он и людей если они в чем-то отклонялись от генеральной линии церкви. Итак, человеческие души     творения бога. Они всякий раз, когда предстоит родиться человеку, творятся богом заново из ничего. Будучи сотворенной из ничего, душа тем не менее вечна, это доказывается тем, что душа непространственна, а потому не имеет частей, а разрушиться может только то, что имеет части, пространственные части, ибо разрушение — событие в пространстве. Душа, не существуя в пространстве, существует во времени. Если душе не присущи части, то ей, однако, присущий способности: разум, воля и память. Августин — волюнтарист.  Вспомним,  что его обращение в христианство было актом воли, а не разума. Неудивительно, что Августин утверждает, что воля выше, главнее разума. Высший акт воли — акт веры. Следовательно, и вера выше разума. Волюнтаризм перерастает и фидеизм, что вполне естественно. Воля, отторгнутая от, разума от интеллекта, от логоса (не от «логоса, ставшего плотью», а от истинного логоса, от разумного слова, от единства речи и мышления), неизбежно оказывается слугой и пленницей суеверий и предрассудков.

Согласно Августину, акт воли должен предшествовать акту знания, познания. Человек сперва должен уверовать в бога и возлюбить его, а за тем пытаться его познавать. Августин учил познавательной роли любви. Человек, согласно мнению Августина, несвободен. Он не волен ни в чем. Все от бога. Человек не колен даже в своей вере. Вера— «дар бога». И человек «спасает душу», спасается от вечного загробного наказания, от вечных адских мук (которые, однако, все религии представляют весьма конкретно как телесные муки, что говорит о скрытом «религиозном материализме»), достигает вечного райского блаженства не потому, что он верит в бога. Он верит потому, что имеет «дар веры» от бога. Он «спасается» не потому, что он верит в христианские догматы, а он верит в бога и во все связанное с ним потому, что он заранее уже «спасем» богом, избран им к спасению. Этот выбор совершенно произведен. В своем выборе, в своем предопределении одних христиан к спасению, а других к погибели (несмотря на те их (кипу годные «дела») бог ничем не определен. Это, конечно, свобода деспота, т.е. произвол. Августин обожествил в образе бога восточного деспота, который руководствуется формулой: « кого хочу — казню, кого хочу — помилую».

Бог – не только творец природы, ее структуры, человеческих душ (да и тел, как частей природы), лишенных душ животных как частей бездушной природы (природа в христианском мировоззрении не одушевлена, никакой космической души нет), но и источник блага. Бог — высшее благо. Все остальное благо в природе и в человеческом обществе от бога. И всем тем, что человек имеет в себе хорошего, он обязан богу

Но в чем же тогда источник зла? Августин, как и все христианские теологи, не туширует мировое зло, как это делали стоики со своей теодицеей (оправданием бога), подчиняя зло добру, утверждая, например, что то, что и частях кажется злом, то в целом выявляется как благо (так произведение живописца — картина, если ее рассматривать близко и по частям, кажется набором хаотических цветовых пятен, но стоит от нее отойти на должное расстояние и охватить взглядом целиком, оказывается прекрасным зрелищем). Августин, как и христианские теологи, подчеркивал, даже преувеличивал зло мира, исходя из библейского тезиса, что «мир во зле лежит». Однако Августин, сам в прошлом манихей, выдвинул антиманихейскую концепцию зла. В мире нет дуализма добра и зла, как учил зороастризм (парсизм), а затем и Мани. Нет равномощности того и другого. Нет двух самостоятельных начал. Зло имеет причину не достаточную, а недостающую. Точнее говоря, зло не имеет своей причины. Иначе и не может быть там, где единственным творцом является бог-благо. Поэтому зло — лишь отсутствие должного быть добра, зло как рана на теле, как дырка внутри бублика... Зло не в материи и не в природе. Они как творение бога не могут быть злом. Зло не в пространстве во времени. Зло и не в человеке, каким он вышел из рук творца. Но в то же время зло в человеке. Зло в свободной воле человека.

Бог создал человека свободным, личностью т.е. существом, свободным на выбор, но несущим нравственное воздаяние за свой выбор. И человек выбрал зло, пошел против воли бога. Объясняя происхождение зла, Августин полностью принимает иудаистский миф о сотворении Адама и Евы (перволюдей) богом, о их «грехопадении», об изгнании их из Эдема. Нарушив запрет бога, отведав яблоко с запретного дерева, первые люди совершили выбор в пользу зла. Свою низшую тварную волю они противопоставили воле бога. Так возникло зло. Зло вообще состоит в нарушении мировой иерархии, когда низшее занимает место высшего, меняется с ним местами. Зло в восстании человека против бога, твари против творца. Зло, когда тело ставится выше души, блага тела выше благ души. Зло, когда природа ставится выше бога, ее творца. С отпадением человека от бога, от бога отпала и природа, которая была дарована человеку изначально.

С момента грехопадения люди уже не могут быть самостоятельным источником добрых своих дел и слов. С момента грехопадения люди предопределены ко злу, они сами по себе способны лишь на зло. Трагедия человека состоит в том, что он, даже стремясь к добру, невольно творит зло.

Зло проявляется и в том, что государство (низшее) ставится выше церкви (высшее). Эта-мысль была положена Августином в основу философии общества и истории этого общества. Это учение было выражено Августином в его главной и самой обширной работе, названной им «О граде божьем». Согласно Августину, вся мировая история человечества есть история борьбы двух враждебных и непримиримых царств (в этом нельзя не увидеть отзвуков манихейского дуализма, который так и не был изжит Августином до конца). Эти царства: царство света и царство тьмы, или царство бога и царство дьявола  (дьявол, конечно, не самостоятельная причина, это только отсутствие должного быть на его месте ангела, это ангел, который отпал от бога, поставил себя выше бога, а следовательно, выбрал зло). Царство дьявола Августин связывает с государством, в этом Августин положил начало многим средневековым ересям. Царство бога — церковь, это и есть тот «град божий», который вынесен в заглавие этой книги.

Августин резко противопоставляет государство и церковь. Государство основано на любви человека к самому себе, на эгоизме. Это область непрерывной борьбы, войны, конфликта, борьбы одних слоев народа против других (предвосхищение учения о классовой борьбе), народов против народов. Государство — царство греха. Высшей ступенью государства является Римская империя, в истоках которой лежит братоубийство (согласно исторической легенде, при основании Рима Ромул убил своего брата Рема). Отвечая на обвинения против христиан в том, что это они повинны в падении Рима, взятого арианином Аларихом, Августин возражает, что в этом повинны не христиане. Падение и позор Рима — закономерный исход всей его дьявольской истории.

В отличие от государства церковь основана на самоотверженной любви человека к богу. Не случайно, что империя слабеет, а церковь крепчает. Аларих со своими вестготами победил Рим, но еще раньше они были побеждены церковью, обратившей их в христианскую веру, пускай и арианскую (различие между афанасьевцами и арианами было не большим, чем между сталинизмом и троцкизмом, однако и то, и другое почти неуловимое различие принесло людям массу бед, натравив их друг на друга, ведь чем тоньше и неуловимее различие между учениями, тем безжалостнее адепты того и другого учения друг к другу.

Однако в самой церкви Августин различил две церкви: видимую и невидимую. Видимая церковь состоит из всех крещеных, из всех христиан. Но поскольку, как мы знаем, он думал, что не все христиане избраны к спасению, то внутри этой церкви есть невидимая церковь из таковых избранных, но никто не знает, избран он или другой к спасению. Поэтому эта церковь — «невидимая церковь».

Философия истории Августина резко отличается от языческих концепций в этой области. Там все же господствовала идея круговорота. У Августина же история подобна летящей стреле, а не собаке, ловящей своей хвост. История человеческого общества имеет начало, имеет смысл и имеет конец, завершение. Это не бессмысленное повторение, как у Марка Аврелия. Смысл истории — в победе христианства во всемирном масштабе, и христианизации всего человечества. Ее начало — творение перволюдей. В основу периодизации истоёрии человечества Августин положил «Библию». Он разделил историю на шесть периодов. Пять периодов у него связаны с ветхозаветной историей. Шестой период начался с первого пришествия Иисуса Христа Он закончится «вторым пришествием», страшным судим, отделением грешников от праведников, а фактически набранных к спасению от понабранных к оному (так что непонятно, в чем вина «грешников»), после чего первые будут отданы на вечные муки в аду, а вторые — на вечное блаженство в раю.

При всей своей фантастичности философии истории Августина подготовила теорию общественного прогресса, когда прогресс связывается уже не христианизацией человечества, а с прогрессом наук и искусств, с прогрессом в области производства материальных благ общества

 

 

 

 

 

 

 

ЗАКЛЮЧЕНИЕ

 

 

         Философские идеи в средние века чаще всего были облачены в религиозные одежды. Строго говоря, религия не является философией. Религия   это богопослушание, сверхъестественная связь человека с богом. Для религии характерны чудеса, безудержная вера в догматы. В философии то и другое ставится под сомнение. В то же время нельзя не видеть и определенное сходство религии и философии. Как мы видели на примере анализа воззрений Платона и Аристотеля, тема бога не является чуждой для философии. Поиски единого очень часто приводят к теме бога. В религиозных воззрениях, равно как и в любых других воззрениях, всегда содержатся философские идеи. Именно с этих позиций рассмотрим христианство. Нас интересуют новые философские принципы, развитые в средние века.

Средневековая философия  выдвинула плеяду выдающихся философов: Августин, Ансельм, Абеляр, Фома Аквинский. Но даже на этом фоне выделяется величественная фигура Иисуса Христа. Многие считают его великим философом. Величие это видят в том, что он выдвинул философию не для избранных мудрецов, а для всех, образно говоря, даже для нищих духом, например для детей.

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

БИБЛИОГРАФИЧЕСКИЙ СПИСОК

1. Исторя философии. Учебник для вузов/ Под ред. В. П. Кохановского, 4-е изд. Ростов н/Д: Феникс, 2006 – 736 с.
2. Орлов, С. В. История философии [уч.пособ]/ С.В. Орлов – СПб: Питер, 2008 – 192с.
3. Соколов, В.В. Средневековая философия. [Текст] /  В.В. Соколов - Уч. Пособие для филос.факультетов и отделений – М. Высшая школа, 1979 – 448с.
4. Чанышев, А. Н. Курс лекций по древней и средневековой философии [Текст] /  А. Н. Чанышев: Учебное пособие для вузов – М.: Высш.шк., 1991.- 512 с.