Философия Сократа

Вторая трудность – сходу понять, что такое субъективный идеализм. Оно и понятно – изучение философии только начинается, и, как в любом новом деле, хочется сразу же, чтобы всё было хорошо, правильно и по полочкам. В таком случае знайте – всё, что вы узнали из этой темы о субъективном идеализме, это и есть «хорошо, правильно и по полочкам». Большего, зачастую, не могут добиться сами субъективные идеалисты.

Субъективный идеализм – это далеко не глупость. Это сложнейшая и виртуознейшая работа мысли. Но если касаться учебно-ознакомительного аспекта знакомства с ним, то вполне достаточно ограничиться вот этим сухим определением, которое дано в шпаргалке на этот вопрос. Пока хватит. И надолго.

Главная же трудность, которая часто сопровождает подготовку по этой теме, состоит в том, как понимаются подходы для решения первой стороны основного вопроса философии. Очень часто, почему-то, понимается, что первая сторона основного вопроса философии (первичность материи или сознания) решается двумя подходами – идеализмом и материализмом. Нет, и еще раз нет.

 

Подходы – это не идеализм и материализм, а монизм и дуализм. Хорошо запомним это. А лучше, где-нибудь запишем.

 

Подход – это то базовое исходное убеждение, это тот основной способ, с помощью которого будет решаться тот или иной вопрос. А вот уже в рамках некоего подхода, некоего исходного убеждения, например, монизма, как в нашем случае, появляются различные философские учения, такие, как наши идеализм и материализм. То есть в данном случае монистический подход такой – будем любить или то, или это, а оба сразу и то и это любить не будем. А дуалистический подход такой – люблю обоих одинаково!

Итак, запомним еще раз:

 

два подхода к решению первой стороны основного вопроса философии – это монизм и дуализм,

а две формы монистического подхода к решению первой стороны основного вопроса философии – это идеализм и материализм.

 

И, наверное, следовало бы сказать о разнице между гносеологией и эпистемологией, поскольку иногда это отвлекает от сути темы.

Так вот, по сути данной темы – между ними нет никакой разницы. И то, и другое – это одна и та же наука о познании. Просто исторически прижилось два термина. Поначалу было слово «гносеология», и всем было хорошо. Но в 19 веке кому-то стало плохо, и он соригинальничал (предполагают, что шотландец Ферье), после чего пошел гулять синоним гносеологии «эпистемология».

Практически всем от этого по-прежнему хорошо, а тем, кому от этого нехорошо, пришло в голову создать некую тенденцию для формирования содержательной разницы между синонимами гносеология и эпистемология.

Эта разница начинает формироваться, и состоит в том, чтобы относить к гносеологии только то, что в процессах познания связано с взаимодействием познающего субъекта и познаваемого объекта. На долю же эпистемологии, в соответствии с этой тенденцией, отводят то в процессах познания, что относится только к объективным законам познания, то есть нечто, стоящее вне прямых и конкретных процедур познавательного акта. Хорошо забудем это, но на всякий случай, где-нибудь запишем.

 

2. Общая характеристика античной  философии. Ее космоцентризм. 
Основные натурфилософские школы и виднейшие их представители.

 

Эллинские философы заложили основы классического типа философствования, то есть создали метод познания, опирающийся только на авторитет разума и отказывающийся от мифов, фантазий, выдумок, голых предположений и т.д. Переход от мифологического мышления к строгим рациональным приемам исследования действительности является основной характеристикой античной философии и основной её заслугой.

Ориентация на разум подкреплялась у эллинов активной разработкой законов рационального познания, поиском методов обоснованной аргументации и форм правильного мышления (логики). Ориентированность древнегреческой философии на разум и логику стала методологической основой всей западноевропейской философии.

Античную философию отличает также способность развиваться. Она не канонизировала, как на Востоке, свои открытия и прозрения, не загоняла их в страницы священных книг или текстов, и, благодаря этому избежала догм и ограничений.

Кроме того, уникальной чертой античной философии является настрой её мыслителей на уважительное отношение к философскому наследству предшественников. Эллины жили в твердом убеждении, что каждая высказанная сегодня мысль, завтра будет улучшена и видоизменена, и поэтому древнегреческая философия развивалась не только свободно, но и логически цельно, органически сохраняя и усиливая в себе всё лучшее, что в ней появлялось.

Если говорить о специфике её мысли, то античная философия была космоцентристской, то есть понимала миропорядок как «Космос».

Слово «космос» для эллинов не было названием какой-либо природной сферы окружающего мира, наоборот, этим термином древние греки характеризовали некую неприродную суть мира. Термин «космос» применялся ими как понятие, отвлеченное вообще от конкретики вещей, понятие, в котором соединяются вместе:

идеи порядка, организованности, гармонии, совершенства и красоты.

Поэтому естественно, что, понимая мир как космос, античные философы пытались выявить источники космической разумности, порядка и гармонии мира. И начали они эти попытки с наиболее наглядной данности мира – с окружающей природы.

Именно на этом этапе древнегреческая мысль стала философией, поскольку отказалась от мифологических объяснений возникновения мирового порядка из хаоса, и предприняла поиск архэ – изначальной стихии мира, его первоэлемента, первоначала, первовещества. Гениальность древних греков состояла в том, что они осознали необходимость сначала ответить на вопрос – «из чего всё в мире возникло?», а потом уже браться за вопрос – «почему мир есть Космос?». Так возник метод рассуждений, исходящий из исследования реальных фактов бытия в их мировой всеобщности, и так возник принцип всеохватных обобщений в умозаключениях, то есть, непосредственно, философия, как способ познания мира.

Со временем накопленные эллинами сведения о природе сформировались в определенную систему знаний, натурфилософию, то есть в учение о природе. Древнегреческая натурфилософия характеризуется конкуренцией различных школ, каждая из которых внесла свой вклад в развитие древнегреческой мысли.

 

МИЛЕТСКАЯ ШКОЛА

Основная изучаемая проблема первоначала всех вещей: из чего состоят вещи и окружающий мир?

Представители Фалес, Анаксимандр и Анаксимен.

Основное достижение первый вывод о том, что многообразие мира возникло из одного источника – из некоего первоэлемента, изначальной стихии, первоначала, архэ.

 

Именно здесь, в Милете, началось переосмысление мифологических представлений о начале мира и формирование классической философской традиции. Представители Милетской школы выдвинули несколько концепций архэ.

ФАЛЕС. Архэ – это вода:

1. Мир есть, несомненно, явление живое, и вот доказательство этому – магнит притягивает другие вещи не чем иным, как своей волей, а, следовательно, наделен душой, и, следовательно, живой. Всё неживое в мире, как и магнит, только кажется неживым, а на самом деле – живое.

2. Но всё живое влажно по своей природе, «питание всех вещей влажно», «семена и зерна всего сущего имеют влажную природу» и т.д. Следовательно, мир жив, потому что влажен, и высыхание его означало бы смерть всего.

3. Но мир не умирает, и нет ничего в его природе, что уготовляло бы ему смерть. Следовательно, основу мира составляет нечто, постоянно животворящее мир, а что же еще может быть животворящим, как не что-либо влажное?

4. Поскольку мир – это несомненная реальность, то реальностью является и его влажная животворящая основа. А такой фундаментальной реальностью, сочетающей в себе понятия «влажность» и «животворение» является, прежде всего, вода.

И мы, стало быть, должны предположить, что вода есть изначальная стихия мира, его первоначало, его архэ.

5. Кроме того, фундаментальная основа мира должна не только поддерживать жизнь мира, но и позволять ему быть изменчивым, потому что мир постоянно меняется. Но, постоянно меняясь, мир остается, в сущности, тем же самым. Следовательно, основа мира должна иметь способности к превращениям, оставаясь в своей сущности постоянной, то есть обладать жидкими, текучими свойствами при постоянной сущности.

То есть – это опять вода.

6. Мир разумно упорядочен и разумно гармоничен, то есть мир, несомненно, разумен. Следовательно, вода, как животворящая влажная основа мира, способная совершать превращения и изменения в пределах постоянного, должна еще и формировать упорядоченную природу вещей, то есть

вода должна обладать разумностью.

7. Следовательно, изначальная стихия мира, его первоначало, вода, это не та вода, которую мы пьем или которая наполняет моря. Эта вода есть особая разумная первосущность мира, влажная как его жизнеисточник и текучая как его постоянные видоизменения и формообразования.

8. Таким образом, когда-то все вещи произошли из океана, в котором вода представляет собой сущность каждой отдельной вещи, независимо от её, вроде бы, иной внешней качественности по отношению к этим вещам.

Закончив срок своего земного существования, любая вещь теряет свои очертания, утрачивает качественную определенность и возвращается в исходное «водное» состояние.

По истечении «мирового цикла» произойдет разрушение мира, и всё сущее погрузится в первоокеан, вернувшись в исходное состояние.

 

АНАКСИМАНДР. Архэ – это апейрон:

1. Для того чтобы первовещество, архэ, обладало безграничной возможностью порождать многообразие качеств мировых предметов (вещей, живых существ и людей), оно само в себе должно быть бескачественным, ведь только нечто совершенно бескачественное способно заключать в себе возможности всех качеств сразу и не ограничиваться никакими условиями собственного качества при их порождении.

2. Но бескачественным может быть только нечто, что ни в чем не определено, ибо качество – это как раз и есть то или иное определение чего-либо.

Таким образом, главное, что можно сказать теперь об архэ, это то, что оно ни в чем не определено.

Этот вывод следует исследовать и сделать из него законные выводы.

3. Итак, если архэ ни в чем не определено, то это означает, что оно не определено и в своих границах тоже. Следовательно, законно сделать вывод, что

архэ – это нечто беспредельное, поскольку не имеет границ.

4. Если архэ ни в чем не определено, то это означает, что оно не определено ни в своем возникновении, ни в своем конце. Следовательно, законно сделать вывод, что

архэ вечно, как не имеющее начала возникновения и конца существования.

5. Но если архэ вечно, то это, ведь, возможно не только по его собственной природе, но и по всем внешним ему условиям. Следовательно, законно сделать вывод, что

архэ неуничтожимо ничем внешним себе, как нечто, у которого не может быть конца.

6. Тогда мы приходим к законному выводу, что:

вот это ни в чем не определённое первовещество, архэ, назовем его «апейроном» (по-гречески apeiron – беспредельное), вот этими своими главными характеристиками – своей беспредельностью, вечностью и неуничтожимостью – как раз и обеспечивает вечность, неуничтожимость и беспредельную качественность форм мира.

7. Но вещи ветшают, а животные и люди умирают. Почему же это происходит, если сам апейрон вечен и неуничтожим?

Это – плата мира за обособление от вечного и неуничтожимого апейрона, потому что вещи, животные и люди, образовавшись из апейрона, получили то, чего нет в нём самом – качественность и предел. Таким образом, они стали противоположны ему по природе и, закономерно этому, стали противоположны апейрону во всех своих свойствах: вместо вечности – смертность, вместо неуничтожимости – разрушаемость.

8. Таким образом, все вещи и явления мира – это суть только проявления бесконечного и неопределенного первоначала, апейрона. Апейрон не имеет границ, конца и начала, он бескачественен, вечен и неуничтожим.

Всё, что имеет качество и предел становится противоположным апейрону, за что он мстит, добиваясь того, чтобы, в конце концов, все вещи исчезли, и вновь остался бы только он – единый беспредельный и бескачественный апейрон.

 

АНАКСИМЕН. Архэ – это воздух:

1. Все положения теоретической концепции апейрона у Анаксимандра следует принять, но, все-таки, следует отметить, что мир не абстрактен, как абстрактен апейрон.

2. Поэтому следует признать, что абстрактный апейрон Анаксимандра мог бы создать только абстрактный мир, а не этот конкретный мир, который мы знаем.

3. Следовательно, первоначало мира, обладающее всеми свойствами Анаксимандрова апейрона, все-таки должно быть не абстрактным, как апейрон, а также конкретным, как конкретен сам мир.

4. И теперь, если далее нам следует понимать, что первоначало мира – это апейрон, но конкретный, а не абстрактный апейрон, то более всего на это роль подходит воздух. Почему?

Потому что, мы оставляем идею апейрона, а качественно наиболее всего близок абстрактному апейрону воздух, так как в природе воздуха много абстрактного – он не имеет формы, границ, начала и конца, и он невидим. Но мы хотим видеть апейрон конкретным, и видим, что воздух, при всей своей абстрактности, достаточно конкретен.