Философия славянофилов

СОДЕРЖАНИЕ

Ведение……………………………………………………………………………….3

1. Славянофильство - направление русской общественной мысли и философии 1840-1850-х гг…………………………………………………………………………..4

2. Социально-политические и философские взгляды славянофилов……….……7

Заключение………………………………………………………………………….12

Литература…………………………………………………………………………..13

ВВЕДЕНИЕ

В отличие от стран Западной Европы, Россия прошла через XIX в. без сильных политических потрясений. Незыблемой оставалась самодер­жавная власть царей. Границы империи продолжали расширяться — были завоеваны Финляндия, Закавказье, Кавказ, Средняя Азия. По­давляющее большинство населения страны — крестьяне — продолжа­ли жить почти так же, как жили их предки много веков назад. Бури, бушевавшие на Западе, отзывались лишь в умах складывающейся в 30—50-е гг. XIX в. русской интеллигенции - образованно­го меньшинства страны. Именно в это бедное событиями и надеждами время началась ис­тория самостоятельной русской мысли, были поставлены «вечные во­просы» и предприняты поиски ответов на них.

Главным из них был вопрос о месте России в мире и в истории, катализатором которых стал выход «Философического письма» П. Я. Чаадаева. В поисках ответа на этот вопрос, в спорах вокруг него зародилась оригинальная мировоззренческая система – славянофильство, - влиятельное политико-философское учение, идейными вдохновителями которого были А. С. Хомяков и К. С. Аксаков, И. В. Киреевский  и П. В. Киреевский, Ю. Ф. Самарин и А. И. Кошелев и др.

Но споры, возникшие в ту эпоху, не закончены по сей день (особенно, если под славянофильством широко понимать патриотическую линию в развитии мысли в разнообразии ее версий и оттенков), и все мы — их вольные или невольные участники.

1. СЛАВЯНОФИЛЬСТВО - НАПРАВЛЕНИЕ РУССКОЙ ОБЩЕСТВЕННОЙ МЫСЛИ И ФИЛОСОФИИ 1840-1850-Х ГГ

Еще Екатерина II почерпнула у Монтескье и внесла в «На­каз» мысль о том, что Россия — страна европейская, и это доказывает­ся легкостью, с которой ее народ воспринимает просвещение. Эта официальная «аксиома» серьез­но не ставилась под вопрос до тех пор, как в журна­ле «Телескоп» в 1836 г. появилось «Философичес­кое письмо» Петра Яковлевича Чаадаева.

Чаадаев писал о том, что все достижения современной европейской культуры — плод христианст­ва, что только христианское общество способно по­стоянно самосовершенствоваться и идти вперед, потому что оно «руководимо интересами мысли и души». Западные народы «искали истины — на­шли свободу и благоденствие».

Россия же относится к христианскому миру лишь по названию, она не совершила вместе с Запа­дом всей этой трудной работы, не искала истину, не боролась за осуществление Божьего замысла на Земле, а теперь хочет лишь пользоваться готовыми плодами европейской цивилизации, не умея создать ничего своего.

«Диагноз» Чаадаева был воспринят многими его современниками как «свидетельство о смерти». Правительство в ответ поставило диа­гноз самому философу — он был официально объявлен сумасшедшим и посажен под домашний арест. Обществом же «Философическое пись­мо» было воспринято как вызов, требующий немедленного ответа — начался долгий и по сей день не завершившийся спор, где, оппоненты разделились на «славянофилов» и «западников». Несмотря на различность взглядов, никто из них не желал признавать свою страну «пробелом в нравст­венном миропорядке» и пытался, в меру своего разумения, отыскать место России в мире. Поле­мика велась, собственно, об одном: является ли Россия особой, самосто­ятельной цивилизацией в составе человечества или — при всем своеоб­разии — входит в единую европейскую христианскую цивилизацию.

Необходимо отметить, что «Философское письмо» Чаадаева стало лишь катализатором вспышки дискуссий, предпосылки же возникновения  отыс­кания «начал русского просвещения», отличных от «просвещения западного» сло­жились ранее, в ходе дискуссий членов пушкинского круга писателей и любомудров по историческим во­просам

Симпатии к славянам, особенно южным, дали повод для названия одной из сторон «славянофилами», постепенно прижившиеся, хотя, первоначально этот термин появился в свете как обидная кличка. Так, примерно в 1809 году, были прозваны консерва­тивный политический и литературный деятель адмирал А. С. Шишков и его сторонники, развернувшие упорную борьбу за чистоту русского языка и его вер­ность старославянской основе. Шишков восставал против употреб­ления «галлицизмов» вроде слов «дежурный» и «элегантность», при­зывал заменить новые слова и поня­тия вроде «оратор» или «аудитория» — соответ­ственно на «краснослов» или «слушалище». Неуклюжесть Шишкова и его сторонников в вопросах языка делали прозвище «славянофил» обидным, хотя в самом славянолюбии ничего предосудительного не находили. Ко­гда в конце 30-х годов группа обра­зованных московских дворян (а Мо­сква в те годы — символ оппозиции) заговорила о необходимости возро­ждения России на основе тех начал, которыми жила допетровская Русь, к ним вновь приклеилась кличка «славянофилы». «Что ж,— говорил один из них, А. С. Хомяков,— я го­тов признать это название и при­знаю охотно: люблю славян»[1]. Дру­зья Хомякова все же настаивали на неточности» этого определения и предпочитали называться либо «русским направлением» (К. Акса­ков), либо «православно-славянским направлением» (И. Киреевский), либо «московским направлени­ем» (Ю. Самарин), либо «самобыт­никами» или «туземниками» (А. Кошелев), да и сам Хо­мяков считал более точным назва­ние «славяно-христианское направ­ление»[2]. Во многом это связывали с тем, что славянофилами называли и националистов — «квасных па­триотов», восхвалявших исключи­тельное величие России и ее все­гдашнее превосходство над всеми иными нациями.

Первой работой, написанной в духе славянофильства, можно считать «Несколько слов о философическом письме», приписываемой, как правило, А.С. Хомякову (1836). Основные проблемы, поставленные славянофильством, были впервые сформулированы в не предназначавшихся для печа­ти статьях Хомякова «О старом и новом» и И.В. Кире­евского «Ответ А.С. Хомякову» (1839). Это идея «несхожести» России и Запада, самобытности русского духовно-исторического процесса.

К теоретикам славянофильства относят также Ю.Ф. Самарина и К.С. Аксакова. Активными С. были П.В. Киреевский, А.С. Кошелев, И.С. Аксаков, Д.А. Валуев, А.Н. Попов, В.Ф. Чижов, А.Ф. Гильфердинг, позднее — В.И. Ламанский и В.А. Черкасский. По многим вопросам к славянофилам примыкали М.П. Погодин и СП. Шевырев, поэты Н.М. Языков и Ф.И. Тютчев, писатели С.Т. Аксаков, В.И. Даль, историки и языковеды И.Д. Беляев, П.И. Бартенев, М.А. Максимович, Ф.И. Буслаев и другие.

В 1840-е гг. славянофилы подвергались цензурным преследо­ваниям, поэтому основная их деятельность была со­средоточена в литературных салонах Москвы, где они пытались влиять на общественное мнение и распро­странять свои идеи среди образованной публики. В это время славянофилы публикуются преимущественно в журнале М.П. Погодина «Москвитянин». Издавали (частью совместно с западниками, поскольку окончательный разрыв двух частей единого сообщества свободно­мыслящих и оппозиционно настроенных интеллекту­алов произойдет только во второй половине 1840-х гг.) сбор­ники статей и журналов «Библиотека для воспитания». Во второй половине 1850-х гг. начали выходить журналы «Русская беседа», «Сельское благоустройство», газеты «Молва» и «Парус».

После реформы 1861 славянофильство как единое направление общественной мысли перестают существовать, в том числе и по причине смерти его основных представителей: Ки­реевских, К. Аксакова, Хомякова. Тем не менее философские основы славянофильства получают разработку имен­но в 1850-1870-е гг. в статьях и отрывках И. В. Кире­евского, письмах Хомякова к Самарину «О современ­ных явлениях в области философии», в работах Сама­рина («Письма о материализме», 1861, в полемике о книге Кавелина «Задачи психологии», 1872-1875).

2. СОЦИАЛЬНО-ПОЛИТИЧЕСКИЕ И ФИЛОСОФСКИЕ ВЗГЛЯДЫ СЛАВЯНОФИЛОВ

Идеологию славянофильства, его крайности, кажущийся чрезмерным протест против насильственной европеизации России, явную идеализацию мира Древней Руси – все это необходимо рассматривать не изолированно, но в контексте истории XVIII-XIX веков, а как часть общей идейной ситуации, в непременной связи с другим, оппонирующим славянофильству идейным течением - западничеством, которое при всей полемике со славянофильством было неотделимо от него, образуя единое двуликое явление, объединяющее прошлое и будущее, исконное и чужеземное.

Данное явление в трудах его теоретиков включало в себя обширный комплекс религиозных, историко-философских, нравственных и эстетических идей. Их общая направленность состояла в решении главной двуединой задачи: воспитании человека и совершенствовании общества.

Оставившие заметный след в русской мысли классики славянофильства И. В. Киреевский, А. С. Хомяков, И. С. Аксаков считали, что Россию в целях ее оздоровления нужно вернуть к началам православия, которые они видели в Киевской и Московской Руси, возродить сам «дух православия», который, по их убеждению, хранился в народе.

Концепция славянофилов, в которой подчеркивалось значение старорусского «мира» с общенародной общностью земли, веры и обычаев и вместе с тем – общего «начала» устройства жизни, противостояла рационализму у западников. Славянофилы считали, что рационализм являлся по своему характеру дезинтегрирующим явлениям, превращая действительности в совокупность изолированных фрагментов, соединенных лишь тончайшей сетью абстрактных отношений. В признании мышления первичным по отношению к бытию, выведения факта бытия из факта мышления (а не наоборот), в изоляции познающего от познаваемой действительности, в исключительно понятийном познании, от которого ускользает реальность, славянофилы усматривали первородный грех рационализма.

Среди славянофилов самым серьезным и вместе с тем самым последовательным противником рационализма был А. Хомяков. По его мнению, исключительно понятийное познание не в состоянии схватить реальность объективного мира, от него ускользает живая действительность. Примером вытекающих отсюда разрушительных последствий служило развитие немецкой классической философии, систематическую критику которой он постоянно вел. Рационализм Канта и Гегеля, исключавший творчество, человеческую веру и надежду, для Хомякова означал полную потерю философией своего жизненного содержания. Поэтому гегельянству им была противопоставлена концепция «цельного» разума, «знания живого», основанного на «вере и разуме». Во многом эту точку зрения поддерживали и другие теоретики славянофильства.

Содержанием славянофильской консервативно- романтической утопии являлось отстаивание надиндивидуальности патриархального сознания, исключающей появление «лишних людей», атомизацию общества; в итоге – возвращение человеку гармонии, внутренней уверенности и покоя, вытекающих из непоколебимости христианской веры и традиций, ставших органичной частью внутреннего мира. Занимаясь проблемой русской национальной духовности, славянофилы считали возможным формирование «самобытного православного мышления» на почве национального опыта в том случае, если философия не будет «оставаться в книге» и «стоять на полке», но перейдет в «живые убеждения… единомысленно стремящиеся к цели»[3]. Возвеличивая человека, Хомяков соотносил его деятельность, бытие и сознание с народом, который выступает как «единственный и постоянный действователь истории»[4]. Он был против какой-либо концепции народной, национальной исключительности. В ходе истории она разрушается, «признавая свое служебное отношение ко всему человечеству»[5]. В то же время Хомяков полагал, что имеется ряд исторически обусловленных объективных обстоятельств, которые приводят к тому, что история «призывает Россию встать впереди всемирного просвещения; она дает ей на это право за всесторонность и полноту ее начал, а право, данное историей народу, есть обязанность, налагаемая на каждого из его членов»[6]. Характерно, что он мессианскую роль России связывал с ее историческим назначением не в качестве самого могущественного и богатого государство, а исключительно в силу того, что оно должно стать самым христианским из всех человеческих обществ, которому чужды зло и насилие, в котором заключено единство любви и свободы. Следовательно, Россия должна нести в мир и то, и другое. Истинной же христианской религией является, по мнению Хомякова, православие: в католицизме есть единство, но нет свободы, в протестантизме, напротив, свобода, не подкрепляется единством. Только для православия характерна соборность, или общинность, сочетание единства и свободы, опирающееся на любовь к Богу.

Идеи славянофильства активно развивал И. В. Киреевский. Преобладающей темой его работ являлась тема противостояния России и Запада. Для его методологии было характерно различение духовности и культуры, которое он обуславливал разным характером просвещения в России и на Западе. Отличительной особенностью русского просвещения по Киреевскому было - непосредственное «общение со вселенской церковью». Россия восприняла истинное православие из Византии, и оно, ничем не замутненное, во всей «полноте и чистоте» пребывало в монастырях. Это позволило России всемерно упрочить «единосущную совокупность при естественной разновидности», «твердость быта» и незыблемость убеждений. Напротив того, западное просвещение не смогло удержаться в пределах духовности и уклонилось в секуляризованную науку, чему содействовало то, что она складывалась на основе трех основных элементов: католицизма, древнеримской образованности и идеологии государства. Односторонность развития западноевропейского просвещения пагубно, по мнению Киреевского, отразилась на всех сферах общественного и политического быта, поставила на грань истребления западную культуру. Киреевский считал, что без облагораживающего влияния России, ее православной сущности Запад утратит свое историческое призвание и силу.[7]