Философия самосознание исторически определенной эпохи

Департамент образования  и науки Кемеровской области

Государственное  бюджетное образовательное учреждение 
среднего профессионального образования

Междуреченский горностроительный техникум

 

 

 

 

 

 

 

КОНТРОЛЬНАЯ РАБОТА 

 

по дисциплине «Философия».

 

 

Шифр 34

 

 

Проверил преподаватель	Выполнил  студент гр. ТЭОП-11/з
Пундель Р.М.	А.С. Пчелинцев

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

2012

 

 

Вариант 4.

1.Философия как Аксиология – учение о ценностях.

      Рождение теории о ценности – Аксиологии, было достаточно поздним, хотя понятия красота, доброта, святость, и благо, как проявление культуры упоминались еще в античной философии. Но эти явления не осознавались как конкретные проявления единого начала. Это понимание ценностного сознания человека пришло гораздо позже, чем философские представления о разуме и его роли в жизни и развитии человечества. Но греческая философия в отличии от древневосточных культов и от вытеснивших её в средние века мировых религий, была лишена мистицизма и эстетического восприятия божеств, что по сути являлось художественно – образным познанием, осмыслением мира. Политические, религиозные и нравственные познания по мнению античных философов было явлением побочным – в человеке они видели прежде всего носителя Логоса (разума).

     Средние века философии утвердили приоритет Веры по отношению к Разуму, что должно было привести теологическую мысль христианства к разработке теории ценности – аксиологии, ведь религиозное сознание по своей природе является формой ценностного сознания. Однако в средневековой философии, как и в античной встречаются лишь разрозненные высказывания о разных видах ценности, но отсутствует целостное представление о природе ценности, по той причине, что теологам известна только одна подлинная ценность – Бог. Аксиология растворилась здесь в теологии.

     Единая теория ценности не сложилась и в XVII – XVIII вв., так как представление о красоте, доброте, справедливости оставались периферийными для того типа сознания, основой которого стало вместо религиозной Веры, научное мышление, а прежде всего, лежащее в основе естествознания безоценочное математическое значение.

      В середине XVIII века стала осознаваться односторонность рационалистической ориентации культуры, и начались поиски альтернативного взгляда на человека, его духовный мир. Учение

И. Канта  в эпоху Просвещения заложило теоретические основы нового исторического типа европейской культуры – Романтизма. Романтизм завершил переход от традиционной культуры, к культуре личностно – креативной, динамичной. Ценности воспринимались уже не как божественные по своему происхождению, а как человеческое, формирующиеся в культуре и потому изменчивое в историческом времени и в географическом пространстве.

          Решающее же значение в утверждении места ценностного сознания в культуре имела  философия Ф. Ницше: “Идея ценности в метафизике пришла к господству … решительно только через Ницше”, поскольку создатель образа Заратустры само бытие трактовал, в конечном счёте, не как объективную реальность, а как

ценность, тем самым растворяя онтологию  в аксиологии. Роль Ф. Ницше в становлении  аксиологии отмечал и  В. Виндельбанд, и упоминавшийся ее историк А. Штерн, говоря, что творец Заратустры “взрыхлил почву” для разработки теоретических основ философии ценности.  

             В начале XX века внимание философов к аксиологической проблематике становилось всё более и более широким, оттесняя ещё недавно господствовавшую эспистемологическую тематику.

Показательна  характеристика этого времени, которую  дал Г. Пикон в предисловии  к одному из разделов составленной им хрестоматии “Панорама современных  идей”, вышедшей в Париже в 1968 г. (ее сокращенный перевод на русский  язык был опубликован в Нью-Йорке  в 1982 г.): “Те изменения условий  жизни и мысли, которые с конца XIX века происходили со все большим ускорением и сегодня представляются нам подлинной мутацией, неизбежно должны были поставить под вопрос основные принципы, которые определяют наше существование, и во имя которых мы судим человеческие поступки. Под сомнение было поставлено также и то, что мы называем гуманизмом, этикой, цивилизацией, культурой, то есть те ценности, которыми мы руководствуемся и на основе которых оцениваем наше поведение”.

          Философия не могла не реагировать на эту духовную ситуацию. Основоположник философской антропологии М. Шелер фактически свел к ценностям всю духовную жизнь человека, признав высшей их формой религиозные ценности. Другой выдающийся представитель европейской философии этого времени, глава баденской школы неокантианства В. Виндельбанд, утверждал в 1909 г. в работе, посвященной исследованию роли философии в духовной жизни Германии в XIX веке, что ныне философия становится вообще “учением об общезначимых ценностях”, ибо призыв Ф. Ницше к “переоценке всех ценностей” “стал лозунгом наших дней” и “то, чего мы в настоящее время ожидаем от философии, — это размышление о вечных ценностях, которые, возвышаясь над меняющимися, временными интересами людей, обоснованы высшей духовной действительностью” Философ объяснял это тем, что “интеллектуальные идеалы начала прошлого столетия поблекли, их место заступила дееспособность воли... Распад старых форм жизни и появление новых ценностных мотивов приводят в результате к возбужденному состоянию поиска и нащупывания, к интенсивному брожению, которое требует своего выражения”.

       Неудивительно, что такая “экспансия” аксиологических  представлений привела к пониманию культуры как “мира воплощенных ценностей”, и ее изучение стало сводиться к описанию истории ценностей; так родилась новая наука — история культуры, и из этих же предпосылок выросла квазиисторическая  теория “локальных цивилизаций” О. Шпенглера и его последователей.

        В 1919 г. М. Хайдеггер говорил в университетском курсе лекций: “Фундаментальное убеждение в примате ценности становится столь всеобщим, что выдерживает всевозможные влияния и проблемные направления”, — и назвал философию ценности “культурфилософией современности”. И действительно, уже в 20-е—30-е годы выдающийся французский философ Г. Марсель, идя по этому пути вслед за Ф. Ницше, “устранил, — как точно сформулировала это Л. Чухина, — различие между бытием и ценностью”, и аксиология пожрала не только культурологи, но и саму онтологию.

       Вначале 30-х гг. О. Краус в предисловии к своей книге “Теории ценности: История и критика” писал: “Число работ по теории ценности в наше время необыкновенно выросло. Бугле утверждал в своей книге «Лекции по социологической истории ценностей», вышедшей в Париже в 1922 г.: "Философия ценностей стала модной”. Это свидетельствует о радующем интересе к этой' важнейшей проблеме”.

      В этом свете естественно стремление смежных с философией наук освоить аксиологический подход, применяя его к своим нуждам. Так классик социологической мысли М. Вебер сделал понятие “ценности” одним из ключевых в этой области знания, определяя его помощью, направленность интересов, которая свойственна каждому социально-историческому “мировому порядку”; в последующем развитии этой науки понятие “ценностная ориентация” стало ее операциональным термином.

        Сам термин «ценность» уже давно употреблялся философами и представителями различных наук, употреблялся не только в книжном, но и в разговорном языке как самое обычное слово наряду со многими другими: «ценное открытие» и «ценность имущества», «ценное признание» и «драгоценности», «ценное в человеке» и «ценное для человека». Слово это не обладало строго однозначным смыслом и поэтому имело множество синонимов: достоинство, заслуга, польза, благо, стоимость, достояние и т. п. Лишь в политической экономии данное понятие имело более или менее определенное содержание, откуда оно, по-видимому, и было взято философами.

         В специальный философский лексикон понятие ценности (именно понятие, а не просто случайно употребленный термин) вводится лишь в 60-х годах XIX столетия, когда за ним закрепляется вполне определенный смысл это значимость чего-либо в отличие от существования объекта или его качественных характеристик. Так определил понятие ценности немецкий философ Герман Лотце. Правда, его соотечественник Герман Коген позднее оспаривал этот приоритет.

Аксиолог установил, что ценность не есть нечто существующее. Может быть, это лишь идея, субъективно представление, подобное «обычным»? Возьмем понятие добра. Оно не просто высказывает что-то о действительности, констатирует то, что есть. Оно одобряет что-то предписывает его, требует, чтобы оно было осуществлено, призывает к этому и т. д. Стало быть, и наши представления о ценностях говорят, о должном, а не о сущем. И более того, к действительности они относят как-то совсем иначе, чем обычные идея. Когда человек мыслит ценное, он не просто созерцает действительность, а активно о т нос и т с я к ней. Его мысль повелевает действительности, чтобы она согласовалась с добрым и прекрасным, требует изменения существующего, предписывает сущему закон совершенства. Человек же, проникаясь идеей ценности, настраивается на практическое действие, мотивирует,

таким образом, свои поступки, становится способным преобразовывать действительность согласно своему усмотрению.

      Выходит, ценность — это и идея и нечто совершенно иное — веление, обращенное к действительности, закон, предписывающий ей совершенство. Это некая движущая сила, которая вот-вот осуществит себя в реальности. Но это и не закон самой действительности, в которой все происходит по причинам и естественной необходимости, без какого бы то ни было вмешательства велений добра и справедливости.

         Итак, проблема ценности позволяет понять уникальную природу человека, его исключительное положение в мире. Каковы ценности, таковы и общество, и личность. Ценности активно воздействуют  на действительность, не вмешиваясь в естественные законы бытия неудивительно, что проблеме ценностей в литературе уделено достаточное количество внимание. Острее эта проблема становилась в переходные периоды общественного развития (социальные сдвиги, нестабильность).

        Аксиологическая теория всегда играет определённую роль в борьбе между силами прогресса и реакции, между ценностями новой жизни и ценностями, уходящими в прошлое. Ведь тот, кто исследует, сам даёт оценки. Он судит настоящее и рисует будущее таким, каким он его хочет или надеется увидеть.

 

2. И китайские философы, и Сократ утверждали, что человек должен быть доброжелательным. Что является предпосылкой по Сократу, чтобы человек стал доброжелательным?

         В Литературном сборнике Конфуция, Сяньвэнь, император династии Северная Вэй (454-476), описал императора китайской Сяньбэй династии Северная Вэй, который ответил на основные вопросы закона.

       «Доброжелательный человек не беспокоится, ученый человек не недоумевает, и храбрый человек не боится», сказал Сяньбэй. Мужество является важнейшей добродетелью для создания идеального уровня сознания. Исторические документы говорят о многих мужественных людей, как в западной, так и китайской культурах.

      По словам народных сказок, было около 100 учеников Мохистов (Mohist), каждый из которых мог без колебаний принести в жертву свою жизнь за истину. В период Воюющих царств (475-221 до н.э.), был воин Цзин Кэ. Он намеревался убить правителя династии Цинь, как говорится в песне: «Ветер закрутился на запад, и ощущался особенно холодным, как только храбрый солдат пошел на поиски, от которых не вернуться». Воин Сян Юй был убит горем, от потери стольких солдат и ему было стыдно перед своим начальством. Все они были храбрыми и бесстрашными. Зилу, один из любимых учеников Конфуция, был смелым и простым. Но Конфуций сказал: «Он бесстрашен, но это не стоит упоминания». На самом деле, Конфуций ценил различные виды мужества.

      Мэн-цзы сказал: «Вы хотите, чтобы быть храбрым? Я слышал от Конфуция о том, как быть храбрым: «Если вы посмотрите внутрь себя и обнаружите, что справедливость не на этой стороне, то, даже если другая сторона является скромным человеком, я бы не стал ему угрожать. Если после обследования, я чувствую, что справедливость действительно на моей стороне, то даже если другая сторона могучая, я пойду вперед». ( Первый том Гунсунь Чжоу из произведений Мэн-цзы)

        Конфуций наставлял своих учеников следуя таким принципам на протяжении всей его жизни. Согласно легенде, Конфуций был высоким и сильным, но он всегда был добр ко всем. Он был очень терпелив со своими учениками, и очень скромен и разумен. Если он совершал ошибку, он извинялся перед своими учениками.

       Когда династия Чжоу была слабой, Конфуций пытался продвигать доброжелательность и убедить короля обучать людей путем содействия этикета и музыки.

      Когда Конфуций посетил государство Лу, он попытался воскресить его, но не смогли. Затем он путешествовал по всей земле, чтобы продвигать его политические взгляды. Он отправился к государствам Чжоу, Ци, Вэй, Цао, Чэнь, Цай, Сун, Е, и Чу, но власти не приняли его взгляды, и высмеивали его. Он был окружен теми, которые насмехались над ним и пугали его, и он чувствовал себя в ловушке и страдал от голода. Люди говорили ему сдаться.

        Но нисходящая спираль ухудшения морального стандарта не могла на него повлиять. Клевета и плохое отношение не может изменить чаяния святых. Он всегда ставил наследия своей культуры, как свою судьбу, и брал осуществления истины, как свою ответственность. Он сказал своему ученику: «Если бы в наше время существовала добродетель, я бы не пытался её исправить».

      Для того, чтобы распространять свои идеи и просвещать людей, Конфуций открыл первую частную школу. Независимо от того, были ли студент беден или богат, умный или медлительный, все могли посещать школу. Когда ему было 70 лет, он сосредоточился на завершении и пересмотре некоторых древних книг. Конфуцианство имело далеко идущие последствия для истории Китая, культуры, личности, мышления, и многого другого.