Философия нового времени

Арнольд Гейлинкс (1624-1669 гг.) считал, что духовная субстанция обладает абсолютным единством, неделимостью и самодетерминированностью. Не только идеи, но и ощущения не имеют телесной причины. Соответствие физиологических и психических явлений Гейлинкс сравнивал с двумя часовыми механизмами: их показания и ход совпадают, потому что они заведены одним мастером (имеется ввиду Бог).

Николай Мальбранш (1638-1715 гг.) считал, что связь души и тела происходит случайно. Божественная субстанция является единственной причиной всякой деятельности, как душевной, так и телесной. Естественной причинности, проистекающей из самих вещей, не существует.

Рационалистический метод Декарта получил развитие в философии Блеза Паскаля (1623-1662 гг.), хотя он и был оппонентом Ренэ Декарта по ряду вопросов. В своем сочинении «Мысли» Паскаль подразделяет науки по их предмету и способу его познания. По одному ряду проходят такие науки, как история, география, юриспруденция, языкознание и … теология. Философ считал эти науки «историческими», поскольку они имеют дело с фактами преемственности поколений. В этих науках доминирует авторитет. Что касается научных приемов, системы разумных доказательств, то они практически не применимы.

По другому ряду проходят геометрия и арифметика, физика и химия, архитектура, медицина и музыка. Эти науки открывают и исследуют различные истины, опираясь на чувства и разум, на опыт и умозаключение. Значение авторитета в этих науках минимальное. В этих науках торжествует аксиоматико-дедуктивный метод познания. С его помощью можно получить истины, которые невозможно обрести в опыте. Дедуктивный метод требует особого искусства и внимания, определения и доказательства исходных посылок, дабы избежать всякой неясности и двусмысленности.

Бесконечность Паскаль мыслит как Бога. Бесконечность актуальна, она не увеличивается и не уменьшается; она есть, и она не познаваема. Все претензии познать эту бесконечность несостоятельны, ибо «мы обладаем лишь частичной истиной и частичным благом». Срединное положение человека между конечным и бесконечным, между небытием и бытием делает все его истины только относительными, потому что «он улавливает лишь видимость явлений, не будучи способным познать ни их начала, ни их конец».

Абсолютная истина доступна только Богу. Человек как частица природы, как существо конечное, не в силах постичь окружающее его бесконечное целое. Но ничтожество человека граничит с его величием.

Человек - как «мыслящий тростник» - одно из наиболее слабых творений природы. Но это создание природы благодаря мыслительной способности становится «чудом», способным объять всю Вселенную.

В рационалистическую методологию определенный вклад внес и Барух Бенедикт Спиноза (1632-1677 гг.) его воззрения получили название картезианского рационализма. В своем философском трактате «Этика» этот голландский мыслитель призывает различать два класса идей: одни возникают в нашем представлении, воображении и связаны с нашими чувствами, а другие идеи являются принадлежностью нашего разума.

Чувственные идеи порождаются «беспорядочным (смутным) опытом». Они субъективны, но не ложны, ибо отражают объективную природу вещей. Но в силу субъективного восприятия эти идеи имеют необъективный характер, а посему частичная истина не может претендовать на абсолютную достоверность. Ценность этих идей состоит в том, что они позволяют констатировать факт явления, а не раскрывать его сущность.

Сущность раскрывается в идеях, которые являются принадлежностью разума. Дедуктивный ум схватывает сущность «изнутри», опираясь на свою логическую природу и силу интуиции. Взаимопроникновения интуиции и дедукции проявляются в общих понятиях, без которых нельзя получить рационально достоверное знание. Интуиция вскрывает сущность вещей. Из сущности уже можно вывести их свойства.

Идеи второго класса имеют достоверный характер не только в их отношении к человеческому уму, но и в их отношении к объективному миру. Достоверность идей делает природу и мир познаваемыми. Такую позицию можно определить как панлогизм, как абсолютизацию интуитивно- аналитических идей и недооценку чувственного знания.

Учение Спинозы несмотря на абстрактный и метафизический характер, затрагивает важную проблему соотношения единого и многого, а также вопрос о сущности свободы. Учение Спинозы тоталитарно, ибо сводит, с необходимостью, все многообразие действительности к одному началу, общему знаменателю. Человек не может быть свободен в смысле возможности и способности действовать по своему усмотрению, потому что жизнь его ограничена рамками необходимости. «Свобода есть познанная необходимость» - это спинозовское определение перенял Гегель, через которого оно вошло в марксизм.

Иную, более демократичную, трактовку соотношения единого и многого предложил немецкий мыслитель Готфрид Лейбниц (1646-1716 гг.). Он известен не только как великий философ, создавший систему «монадологии», но и как талантливый математик, физик, лингвист. Основные работы Лейбница: «Новые опыты о человеческом разуме», «Теодицея», «Монадология».

Лейбниц внес значительный вклад в развитие рационалистического метода, следуя декартовской традиции. Метод является дедуктивным и включает ряд принципов: всеобщих различий, тождественности неразличимых явлений, всеобщей непрерывности, дискретности субстанций, полноты и совершенства, достаточного основания, всеобщей связи. Но приведение принципов метода в систему у Лейбница не решено.

Для объяснения границ человеческой свободы воли Лейбниц вводит три вида необходимости: метафизическую, моральную, физическую. Человек не свободен только по отношению к метафизической необходимости. В двух других случаях он имеет право на выбор.

Итак, как мы могли убедиться, наиболее уязвимая сторона рационалистических воззрений заключается в трактовке отношения души и тела. Автономность разума, имеющая характер безусловного требования для самой возможности формулировки рационалистической доктрины, осложняла ее развитие и применение.

В противоположность рационализму в эмпиризме рационально-познавательная деятельность сводится к разного рода комбинациям того материала, который дается в опыте, и толкуется как ничего не прибавляющая к содержанию знания.

Здесь эмпиристы столкнулись с неразрешимыми трудностями выделения исходящих компонентов опыта и реконструкции на этой основе всех видов и форм сознания. Для объяснения реально совершающегося познавательного процесса эмпиристы вынуждены выходить за пределы чувственных данных и рассматривать их наряду с характеристиками сознания (таких как память, активная деятельность рассудка) и логическими операциями (индуктивное обобщение), обращаться к категориям логики и математики для описания опытных данных в качестве средств построения теоретических знаний. Попытки эмпиристов обосновать индукцию на чисто эмпирической основе и представить логику и математику как простое индуктивное обобщение чувственного опыта потерпели полный провал.

В процесс познания включена вся психическая деятельность человека. Однако основную роль выполняют чувственное и рациональное познание. Чувственное, или сенситивное, познание - это познание с помощью органов чувств, оно дает непосредственное знание о предметах и свойствах и протекает в трех основных формах: ощущении, восприятии, представлении. Обобщить знания о предмете и его свойствах, проникнуть в сущность вещей, познать причину явлений, законы бытия с помощью органов чувств невозможно. Это достигается с помощью рационального познания.

Рациональное познание, или абстрактное мышление - опосредованно знаниями, полученными с помощью органов чувств и выражается в основных логических формах: понятиях, суждениях и умозаключениях, отражающих общее существенное в предметах.

Чувственное и рациональное познание составляют стороны момента единого процесса познания. Отражая объект с внешней поверхностной стороны, чувственное познание содержит в себе элементы обобщения, которое свойственно не только представлениям, но также восприятиям и ощущениям. Они составляют предпосылку перехода к рациональному познанию. Рациональное познание не только включает в себя момент чувственного, без которого оно было бы лишено объективного содержания и связи с объективным миром, но, кроме того, оно ориентирует и обуславливает чувственное познание. И хотя чувственное первично по отношению к мышлению, однако в сформировавшемся познании чувственное выступает в неразрывной связи с рациональным, составляя единый познавательный процесс.

Из понимания процесса познания как диалектического единства чувственного и рационального следует, что сенсуализм и рационализм являются односторонними гносеологическими течениями абсолютизирующими одну из сторон этого единства. Сенсуалисты абсолютизируют роль чувственного познания, считая, что все знания происходят из опыта, из чувственного восприятия. Рационалисты абсолютизируют рациональное познание, считая, что только разум способен познать существующее.

1.3. Заключение.

И в заключение: Рационалистический метод Декарта является полной противоположностью методу эмпиризма Бэкона. В целом же Новое время ознаменовалось бурным развитием естественных и точных наук. Наследуя и развивая достижения Ренессанса, естествоиспытатели и философы того времени создали новую картину мира, ставшую основой европейской научно-технической революции Нового времени. Философские системы Бэкона, Декарта были ориентированы на практическое использование достижений науки в интересах промышленности, кораблестроения, мореплавания. Девиз «Знание – сила» стал отражением духа новой эпохи.

2. Фромм  Эрих - Душа человека.

Работа Фромма Эриха   «Искусство любить» главы 1,2,3.

Итак, начну с того, что Эрих Фромм - выдающийся социолог, психолог и философ XX столетия, пожалуй как никто полно и разносторонне отразивший в своих текстах интеллектуальную жизнь столетия, вершины и трагедию человеческого духа. Книги Фромма неизменно становились бестселлерами.

Далее, что касается книги « Душа человека»  Это книга, философская глубина которой не соседствует с обычной для нее абстрактностью, отвлеченностью, а дает четкое представление о сегодняшнем дне. Книга, в которой проводятся хорошо различимые параллели между историческим и насущным, как было и как может быть. Куда движется человек. И почему он выбирает именно этот путь. И есть ли у него свобода выбора. Свобода. Совершенно особая категория, которой в настоящее время бросаются многие и с разными целями – привлечь, убедить, пообещать. Свободу. Эрих Фромм указывает, когда свобода выбора уже утеряна, в какой момент это происходит и когда мы действительно еще вольны выбирать.

В книге рассмотрены многие явления общественной и государственной жизни – непосредственно сама власть и ее последствия, ширящаяся несправедливость в обществе, социальные проблемы и недовольства, ставшие логичным продолжением индустриализации и власти машин. Гибель живого в современном мире не только как проблема уничтожения каких-то отдельных видов, а как вымирание «жизненности» в целом и пристрастие к мертвому – некрофилия как центральная болезнь века, во многом неосознаваемая людьми. Книга пытается ответить на вопросы: почему мы движемся к разрушению, угнетанию, уничтожению?

«Каждый человек движется в определенном, избранном им направлении: к живому или мертвому, к добру или злу. В зле человек теряет сам себя при трагической попытке освободиться от тяжести своего человеческого бытия. Если человек равнодушен к жизни, то больше нет надежды, что он выберет добро. Его сердце действительно ожесточилось настолько, что его «жизнь» закончилась»

Эрих Фромм «Душа человека»

Нынешняя склонность к насилию, проявляющаяся в молодежной преступности и политических убийствах, ставит перед нами задачу сделать первый шаг на пути к переменам. Возникает вопрос, идем ли мы по направлению к новому варварству, даже если дело не дойдет до атомной войны, или возможен ренессанс нашей гуманистической традиции». Мы не имеем права описывать в своих материалах абстрактное, глубоко психологическое движение души, побуждающее людей поступать определенным образом, но мы также не имеем права не знать того, что движет каждым человеком, попавшим в наше поле зрения, чтобы объективно оценить действительность, ситуацию.

Что такое человек? Изначально доброе или злое существо? Фромм отказывается от этих крайностей и утверждает, что «человек наедине со своими «двумя инстинктами» - стремлением к добру и стремлением к злу». Замечу, что со СВОИМИ инстинктами, т.е. человеку изначально свойственна двойственность характера. Неразумно приписывать ему лишь одну характеристику, тем самым в какой-то мере оправдывая его. Таким образом, перед нами (журналистами) человек, который может двигаться в обе стороны, он выбирает траекторию, совершает определенные действия – теперь перед нами ситуация, которую нужно исследовать. Начиная с обстановки, условий, общей информации по событию, по подобному в истории, мы рано или поздно приходим к человеку, и исследовать его нам необходимо с той же (если не с большей) тщательностью, чем остальное. Книга Фромма действительно полезна, полезна практически. Я убедилась в этом, уже работая с первой ситуацией – митингом антифашистов, отмененном мэрией.

«Для того чтобы миллионы людей поставили на карту свою жизнь и стали убийцами, им необходимо внушить такие чувства, как ненависть, возмущение, деструктивность и страх. Наряду с оружием эти чувства являются непременным условием для ведения войны».

«Различие между справедливыми и несправедливыми войнами … в высшей степени сомнительно, поскольку обычно каждая из противоборствующих сторон способна представить свою позицию в качестве защиты от нападения».

«Тенденция представлять любую войну в качестве оборонительной показывает следующее: во-первых, большинство людей, во всяком случае во многих цивилизованных странах, не позволяет склонить себя к убийству и смерти, если предварительно их не убедить, что они делают это для защиты своей жизни и свободы; во-вторых, это показывает, как легко убедить миллионы людей в том, что им якобы угрожает опасность нападения и потому они должны себя защищать. Эта подверженность чужому влиянию покоится прежде всего на недостатке независимого мышления и чувствования, а также на эмоциональной зависимости подавляющего большинства людей от их политических вождей. Если эта зависимость существует, то почти все доводы, которые высказываются в достаточно требовательной и убедительной форме, принимаются за чистую монету. Психологические последствия, конечно, одинаковы, идет ли речь о мнимой или о подлинной опасности. Люди чувствуют угрозу себе и готовы убивать и разрушать для собственной защиты».