Манифест футуризма

Введение.

Течение футуризма, появившееся в живописи и поэзии Италии, США и России в 10-20-х гг. ХХ века, в  основе которого лежало ни что иное, как нигилистическое отрицание всего, что знала литература и изобразительное искусство до этого. Футуризм позиционировался как искусство будущего.  Свое название это направление модернизма получило от французского слова «футуро» - будущее. Футуристы проповедовали разрушение форм и условностей искусства, ради слияния его с ускоренным жизненным процессом XX века. Для них характерно преклонение перед действием, движением, скоростью, силой и агрессией, они стремились отразить динамизм современной машинной цивилизации; возвеличивание себя и презрение к слабому; утверждался приоритет силы, упоение войной и разрушением. В этом плане футуризм по своей идеологии был очень близок как правым, так и левым радикалам: анархистам, фашистам, коммунистам, ориентированным на революционное ниспровержение прошлого. На деле же, в изобразительном искусстве футуризм сводился к хаотическим комбинациям линий и плоскостей, к безумному формообразованию, и определенной дисгармонии цветов. В поэзии – к насилию над синтаксисом и лексикой. Целью футуризма являлось перенести внимание от изображения человека к изображению его материально-технического окружения. Как писал главный идеолог мирового футуризма и создатель футуристического манифеста Филиппа Томмазо Маринетти (1876-1944): «Теплота куска железа или дерева отныне более волнует нас, чем улыбка или слезы женщины».

Одним из самых радикальных  модернистских течений, зародившихся в 1916-1922 гг. преимущественно в Швейцарии  среди анархиствующей интеллигенции, как протест против первой Мировой  Войны, стал так называемый дадаизм, выражавшийся в “художественном хулиганстве”, антиэстетизме, эпатаже, заключающемся в бессмысленных и неожиданных сочетаниях слов и звуков, непонятных комбинациях таких предметов как: инструментов, банок, вырезок из газет и журналов.

Футуризм возник как альтернатива символизма, как  течение, резко отрицавшее его эстетические принципы. И первый футуристический  манифест был направлен прежде всего  против символистов. Несмотря на всю  идейную сумбурность и противоречивость своих лозунгов, футуристы считали  себя "левее" представителей буржуазного  искусства, в частности, символистов  и акмеистов.

Однако бунтарские устремления футуристов, конечно, далеки были от подлинной революционности, больше смыкаясь с анархо-нигилистическими настроениями. Футуристы считали  себя революционерами в искусстве, противниками буржуазного общества, но это скорее всего было индивидуалистическое бунтарство, протест, не выходивший за пределы эстетической сферы: требование безграничной свободы, творчества, интуитивизма, нигилистическое отрицание эстетических ценностей, провозглашение чистой формы  как высшего достижения искусства.

 

 

 

 

 

 

 

 

 

Манифест футуризма.

Двадцатого февраля 1909 года на первой странице парижской «Фигаро» был напечатан текст, озаглавленный  «Манифест футуризма», подписанный  итальянским поэтом и романистом Филиппо Томазо Маринетти. Этот текст состоял из пронумерованных абзацев. Футуристический манифест призывал к свержению старой культуры, к отказу от традиционной морали, классической литературы и академического искусства.

«1. Мы хотим воспеть дух  опасности, внушить энергию и  отвагу. 
2. Главными составляющими нашей поэзии будут храбрость, дерзость и мятеж. 
3. До сих пор литература воспевала задумчивое бездействие, чувствительность и сон, мы провозглашаем агрессивное действие, лихорадочную бессонницу, гимнастическую поступь, опасный прыжок, пощечину и удар кулака. 
4. Мы заявляем, что великолепие мира обогащается новой красотой: красотой скорости. Гоночный автомобиль… прекраснее Ники Самофракийской... 
 
7. Отныне нет красоты вне борьбы. Нет шедевра, если он не имеет агрессивного духа… 
9. Мы хотим восславить войну – единственную гигиену мира – милитаризм, патриотизм… 
10. Мы хотим уничтожить музеи, библиотеки, покончить с морализаторством, феминизмом и утилитаризмом. 
11. …мы учреждаем сегодня футуризм, потому что мы хотим освободить Италию от омертвляющих ее профессоров, археологов, цицеронов и антикваров.

Слишком долго Италия была громадным рынком древностей. Мы хотим  избавить ее от полчищ музеев, в которых  она похоронена».

 Этот текст вызвал бурную реакцию и острый интерес к личности автора. Газеты поместили фотографию Маринетти за рулем роскошного автомобиля, в фуражке, с пышными усами, победоносным взглядом и папиросой во рту. Газеты писали, что «элегантный и богатый тридцатитрехлетний Маринетти впервые стал известным в 1898 году благодаря успеху его поэмы «Старые матросы». Манифест положил начало новому жанру, внеся в художественную жизнь возбуждающий элемент – кулачный удар. Теперь поднимающийся на сцену поэт, артист будет всеми возможными способами эпатировать публику: оскорблять, провоцировать, призывать к мятежу и насилию, именно эта составляющая футуризма была прежде всего с энтузиазмом воспринята русскими кубофутуристами в предреволюционные годы.

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

Футуризм в  России.

Появление русского футуризма, конечно, не может быть объяснено  лишь дружеским сближением непризнанных молодых поэтов или организаторской  энергией Давида Бурлюка, придававшего объединению боевитость. Русский футуризм возник в результате того идейного кризиса, который охватил известные круги русской интеллигенции после поражения революции 1905 года. Футуризм был подготовлен общим кризисом буржуазного искусства, и прежде всего кризисом символизма.

Русский футуризм нельзя отождествлять с футуризмом итальянским, несмотря на общность названия. Русским  футуристам была глубоко чужда и  враждебна империалистическая агрессивность  Маринетти и его последователей. Да и пафос индустриализма футуристов немецких (группа "Ниланд"), динамизма англичан и французов (группы "Фортекс" и пароксисты) ничего общего не имел с эстетикой русских футуристов. Отрицая подобную зависимость, Хлебников в письме Н. Бурлюку в 1914 году писал: "Нам незачем было прививаться извне, так как мы бросились в будущее от 1905 года.

Основные принципы футуризма были сформулированы впервые  в манифестах - сборник "Пощечина общественному вкусу" (1912) и листовка того же названия (1913). Нигилистические  лозунги провозглашали:

Прошлое тесно. Академия и Пушкин непонятнее иероглифов. Бросить Пушкина, Достоевского, Толстого и проч. и проч. с Парохода современности. За этими боевитыми призывами следовала положительная программа: Мы приказываем чтить права поэтов: на увеличение словаря в его объеме произвольными и производными словами (Слово-новшество): на непреодолимую ненависть к существующему до нас языку; с ужасом отстранять от гордого чела своего из банных веников сделанный вами Венок грошовой славы; стоять на глыбе слова "мы" среди моря свиста и негодования... В наших строках ...уже трепещут впервые Зарницы Новой Грядущей Красоты Самоценного (самовитого) Слова. Программу подписали Д. Бурлюк, А. Крученых, В. Маяковский, В. Хлебников. Москва, 1912, декабрь".

Главным требованием  этого футуристическою манифеста  являлось провозглашение "Самоценною (самовитого) Слова". Именно это положение, объединявшее всех участников нового направления, объясняет, почему Хлебников являлся ведущей фигурой в русском футуризме. Его работа над словом, его "Заклятие смехом" явилось той закваской, из которой возник русский футуризм. Хлебников и определил национальный характер, русское лицо движения, которое в некоторых своих теоретических положениях совпадало с общественно-литературными течениями Запада.

В предисловии ко второму "Садку судей", вышедшему  в 1913 году, провозглашалась прежде всего  задача поиска художественной формы, обновления поэтических приемов: "Мы расшатали  синтаксис", "Мы стали придавать  содержание словам по их начертательной и фонической характеристике", "Нами сокрушены ритмы". Один лишь пункт  представляет темы: "ненужность, бессмысленность, тайна властной ничтожности воспеты  нами".

В "Литературных манифестах до "Октября" В. Хлебников  писал: "Нами уничтожены знаки препинания, - чем роль словесной массы - выдвинута  впервые и осознана... Гласные  мы принимаем, как время и пространство, согласные - краска, звук, запах".

А. Крученых в статье "Слово шире смысла" вторил В. Хлебникову: "Мы первые сказали, что для изображения  нового и будущего нужны совершенно новые слова и новое сочетание  их. Таким решительно новым будет  сочетание слов по их внутренним законам, кои открываются речетворцу, а не по правилам логики и грамматики, как это делалось до нас"33.

Футуризм очень  скоро стал модным явлением, и наряду с основной группой кубофутуристов "Гилея" появились различные объединения и групки: "Ассоциация эгофутуристов", "Мезонин поэзии", "Центрифуга". Всех их объединяли чисто формальные искания, интуитивистское обоснование принципов поэзии. Эгофутуристы типа И. Северянина, Василиска Гнедова искали популярности рядом с кубофутуристами. Иногда вместе, те и другие, устраивали вечера поэзии.

Необходимо отказаться от традиционного представления  о футуризме как об единой и  монолитной школе. Горький указывал на то, что "русского футуризма" нет  как единого направления, а есть отдельные талантливые писатели. "Живое" слово В. Хлебникова, социальная острота поэм В. Маяковского, завораживающая музыка И. Северянина. 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

Изобразительное искусство.

В России футуризм на первых порах заявил о себе в живописи, затем – в поэзии. Однако в  действительности русский футуризм не вылился в целостную художественную систему. Термином "футуризм" обозначались самые разные тенденции русского авангардизма – неопримитивизм, лучизм, кубофутуризм, поиски художников, созвучные экспрессионизму, фовизму, дадаизму. Как направление в изобразительном искусстве и литературе футуризм существовал до начала 1920-х годов.

Наиболее известные русские  художники-футуристы: Д. и Н. Бурлюки, М. Ларионов, Н. Гончарова, М. Матюшин, Н. Кульбин, А. Экстер и другие. Художники-футуристы многое заимствовали у кубистов: Натана Альтмана ("Анна Ахматова", 1914), Роберта Фалька ("Крымский дворик", 1915), Казимира Малевича ("Уборка ржи", 1912). Кубисты отказались от передачи атмосферы и света, трехмерной перспективы; объект в их произведениях представлен в виде множества пересекающихся плоскостей, отсюда многомерная перспектива; объект изображался одновременно с многих точек зрения, как комбинация геометрических фигур, благодаря чему зритель мог видеть разные стороны объекта. Изображение становилось безличным, то есть безоценочным. Был узаконен коллаж как прием. Подчеркивалось изначальное сходство всех изображаемых предметов, состоящих из одних и тех же первоэлементов. Мы видим элементы кубизма, широко распространенные в изобразительном искусстве 1910-х годов, в "Уборке ржи" К. Малевича, где фигуры и пейзаж, толпа и снопы, живые и неживые тела трактуются одинаково. К. Малевич как бы одевает русских крестьян в стальные одежды промышленности.

Одно из самых репрезентативных кубофутуристических произведений – картина К. Малевича "Авиатор" (1914). Для нее характерна та же геометризация  изображения, что и для кубистов. Но у футуристов (кубофутуристов) геометризация играет меньшую роль и присутствует не всегда. В "Авиаторе" геометризованная, закованная в металлические латы фигура венчается головой в цилиндре. Поверх лица изображена вилка, не столько выписанная, сколько воссозданная, вещная. Здесь же присутствует пила, игральная карта (символизирующая, видимо, рискованный характер авиации первых ее лет) и вывески ("аптека", что, в общем-то, тоже понятно в данном случае), которые плавают в безвесии. Как бы парит и сама фигура авиатора. Пространство лишено перспективы и горизонта, состоит из цветных плоскостей и цилиндрических объемов. Реальные формы, объекты тяготеют к криптограмме, к зашифрованности.

Типичными кубофутуристическими "произведениями" стали портреты Владимира и Давида Бурлюков в книге Василия Каменского "Танго с коровами" (1914). Другой поэт-футурист – Бенедикт Лифшиц (автор книги о русском футуризме "Полутораглазый стрелец") так описывал работу над его портретом художника-футуриста В. Бурлюка: "Владимир пишет мой поясной портрет... Меня сейчас разложат на основные плоскости, искромсают на мелкие части и, устранив таким образом смертельную опасность внеш- него сходства, обнаружат досконально “характер моего лица”".

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

Италия

Начало XX века – это то состояние мира, которое чревато  разрушительными революциями, войнами  и тоталитарными системами. Футуризм не случайно опережает идеологемы итальянского фашизма: будущее часто предваряется художественной интуицией.

В действительности происходившее  в европейском искусстве уже  к концу XIX столетия отчетливо обнаруживает стремление к радикальным переменам. Воля к новому – это прежде всего воля к разрушению существующего порядка. Футуристическому манифесту – этому программно оформленному выступлению – предшествовали спонтанно возникшие яркие художественные течения, проложившие ему дорогу: фовизм, дивизионизм и кубизм.

От этих стихийно сложившихся  в изобразительном искусстве  направлений, получивших свои названия в результате случайно брошенных  замечаний, футуризм отличает отнюдь не случайное наименование и теоретическое  обоснование, которое «освещает  дорогу практике». Еще существеннее то, что в отличие от них футуризм (от лат. futurum – будущее) – это течение, охватывающее не только искусство и литературу (прежде всего поэзию), музыку, архитектуру, но культуру в целом, включая политику, идеологию, философию.