Создания единой валюты ЕВРО

Так или иначе, правительство Германии последовательно настаивает на своей вере в евро и желании бороться за сохранение еврозоны, как бы долго это ни продолжалось:

Деятельность по преодолению кризиса государственных долгов некоторых стран — это (и я не устану это повторять) процесс. Этот процесс будет длиться не недели, не месяцы, он будет длиться годы.

— Ангела Меркель, канцлер Германии.

В августе 2011 года Ангела Меркель и президент Франции Николя Саркози договорились создать экономическое правительство еврозоны и скорректировать политику поддержки экономик отстающих стран.

2 февраля 2012 года был учреждён Европейский стабилизационный механизм (ЕСМ, ESM) — постоянный фонд, предназначенный для антикризисной помощи всем проблемным государствам зоны евро. Соглашение сразу подписали все 17 стран Союза, ратификация продлилась до октября. Последним государством, 4 октября ратифицировавшим ЕСМ, стала Эстония. 8 октября 2012 года ЕСМ был запущен, прежде существовавший временный ЕФФС упразднён, его глава Клаус Реглинг возглавил ЕСМ. Рейтинговое агентство Fitch присвоило ЕСМ наивысший кредитный рейтинг ААА (прогноз «стабильный»), рейтинговое агентство Moody's — наивысший рейтинг ААА- (прогноз «негативный»). Объём фонда установлен на уровне около €700 млрд, поступление первых €200 млрд было запланировано к началу ноября 2012 года. Вклад в фонд обязалось сделать каждое государство, однако крупнейшим кредитором фонда — €200 млрд (27,15 % ЕСМ) — стала Германия. СМИ сообщили, что ЕСМ заработает только после его наполнения. Первым клиентом стабфонда государства ЕС согласились сделать Испанию, направив испанским банкам напрямую, минуя правительство (чтобы обойти требование соблюдения норматива по бюджетному дефициту), помощь в размере до €100 млрд для реструктуризации банковской системы.

Эффективность наднационального управления невысока, поскольку по политическим соображениям не все полномочия центральных банков стран-участниц переданы на наднациональный уровень Евросоюза, вследствие чего нацбанки в своей деятельности вынуждены учитывать требования и ЕЦБ, и своих национальных правительств, и эти требования не всегда совпадают.

Бюджетный кризис привёл к существенному изменению правил функционирования единой европейской финансовой системы. Хотя двумя основополагающими принципами ЕЦБ провозглашены абсолютный приоритет стабильности валюты и независимость ЕЦБ, он начал скупать государственные облигации стран еврозоны, а страны еврозоны, испытывающие трудности с выплатой долгов, получили возможность получать помощь сообщества — хотя согласно европейским соглашениям ни страны-члены ЕС, ни какие бы то ни было их госструктуры не несут обязательств по чужим долгам, а в феврале 2010 года канцлер Германии Ангела Меркель даже подчёркивала, что договор о создании ЕС запрещает «выкупать долги» отдельных стран.

Ряд немецких СМИ расценили это как победу политического подхода над экономическим: выход Греции из Европейского валютного союза означал бы для ЕС политическое поражение, однако если бы Греция вышла из еврозоны и девальвировала свою валюту, то это было бы гораздо более дешёвым решением проблемы.^[74]Ожидалось, что сложившаяся ситуация неизбежно повлечёт за собой дальнейшие изменения «правил игры» в ЕС — вплоть до изменения Лиссабонского договора, так называемой европейской конституции.

Ангела Меркель уже обвинила правительство Греции в преднамеренном нарушении Маастрихтских соглашений и потребовала внести в них поправки, определив, что именно следует делать в случае неплатёжеспособности одной из стран еврозоны, — чтобы предотвратить повторение подобных случаев в будущем. Германия даже готова была лишить права голоса в Совете ЕС те государства, которые нарушают эти соглашения.

Профессор Гарвардского университета и Гарвардской школы бизнеса Нейл Фергюсон заявил, что, если не дополнить валютный союз фискальным союзом, то все меры по спасению евро дадут только временный эффект, поскольку не существует ни механизма, ни органа власти, способных удержать национальные правительства стран-участниц от превышения расходов над доходами, а министр иностранных дел Германии Гидо Вестервелле потребовал предоставить сообществу право контроля бюджетной политики отдельных его членов:

Если правительства таких стран демонстрируют систематическую неспособность вести здоровую экономическую деятельность, то сначала они должны представлять проекты своих бюджетов на рассмотрение всей еврогруппы, прежде чем приступать к обсуждению этих документов на национальном уровне. — Гидо Вестервелле, министр иностранных дел Германии.

В начале 2011 года, когда идея фискального союза только обсуждалась, решение финансовых проблем на наднациональном уровне уже негативно сказывалось и на самих странах, которым оказывалась помощь, поскольку эти страны вынуждены были проводить предельно консервативную финансовую политику и резко сокращать государственные расходы, что привело к значительному росту социальной напряжённости.

 Первый зампред Банка России Алексей Улюкаев тоже назвал проблемой ЕС то, что его «монетарная политика унифицирована, а фискальная — разрознена», но эту проблему, по его мнению, «они учатся решать и решают».

С началом создания фискального союза (самой действенной, по мнению Меркель и Саркози, меры) часть экспертов заговорила о том, что основной его проблемой станут трудности взаимодействия фискальных институтов еврозоны с национальными правительствами.

В 2012 году прежде всего Германия продолжала продвижение идей усиления контроля за банковской сферой, унификации банковской политики,^[108] в целом расширения полномочий европейских финансовых институтов для большего контроля над бюджетными политиками стран-участниц.

2.3 Евро и Россия

В связи с вышеизложенным, актуален анализ последствий нового витка европейской интеграции для третьих стран, в частности, для России. На страны ЕС в 1997г., по данным Государственного таможенного комитета, приходилось около 33% российского экспорта и 37% российского импорта, доля стран ЕС во внешнеторговом обороте нашей страны составляла 34,5% то есть для России экономические связи с ЕС являются приоритетными.

Российские экспортеры и импортеры выиграют от перехода на евро уже вследствие того, что осуществление расчетов будет производиться на базе одной валюты. Эти преимущества особенно очевидны при реализации европейскими консорциумами крупных проектов в России. В результате того, что комплектующие будут поступать из разных стран ЕС, но из одного валютного пространства, упроститься калькуляция сделок, что позволит несколько удешевить поставки. Кроме того, предсказываемое после введения евро обострение конкуренции между европейскими производителями товаров и услуг может привести к снижению цен на импорт из ЕС.

Большое значение имеет проблема формирования валютных резервов Банка России в евро. В первую очередь это касается части валютных резервов, выраженной в немецких марках. Так как они автоматически превратятся в резервы, выраженные в евро.

Диверсификация валютных резервов и снижение зависимости от валюты США, несомненно,- положительные явления.

Практические проблемы для российской банковской системы, возникающие в связи с переходом к единой европейской валюте, сводятся к решению операционных вопросов ведения корреспондентских счетов в евро. В этом смысле введение единой европейской валюты ничем не отличается от введения новых национальных валют- процесса, который мы недавно пережили.

В целом появление единой европейской валюты, несомненно, отвечает финансовым интересам России. Стабильная евро оказала бы благоприятное влияние на ее финансы, позволила бы совмещать использование евро в качестве резервной и инвестиционной валюты, преодолеть долларовую монополию в международных расчетах.

Существует, однако, и обратная сторона медали: возможно, россияне начнут массовый «сброс» европейских денег, чтобы в один прекрасный день не остаться на руках с ничего не стоящими бумажками. Сколько таких денег осело на территории России - неизвестно. Такой вариант вряд ли будет способствовать быстрому признанию евро Россией.

Введение евро повлечет определенные последствия для России. В 1996 г. на долю ЕС приходилось 32% отечественной внешней торговли, в западноевропейских валютах (в основном в DM) номинировано 40% внешнего государственного долга России и 25% официальных резервов ЦБ. Поэтому для правительства и госструктур было бы необоснованно игнорировать предстоящие в ЕС перемены. Также неуместно начинать массированную кампанию по подготовке к евро, наподобие тех, которые ведутся в странах Евросоюза, поскольку до 80% внешнеторговых контрактов России и 90% активов коммерческих банков в иностранных валютах приходятся на доллары США, да и нет абсолютных гарантий, что старт евро пройдет успешно.

В нынешней ситуации наиболее адекватным является вариант умеренной подготовки, предполагающий выделение круга особо актуальных и неотложных вопросов. Концентрация усилий на избранных направлениях позволила бы своевременно учесть интересы России, ее юридических и физических лиц и не упустить существующих возможностей влиять на развитие ситуации. Основная часть стратегических и оперативных решений, которые предстоит принимать госструктурам России в отношении евро, требует проведения серьезных аналитических разработок с учетом разных сценариев развития событий:

- успешного старта евро и быстрого роста объема международных операций в евро;

- постепенного, эволюционного внедрения евро в систему международных отношений и относительной слабости, особенно на первых порах, единой европейской валюты по сравнению с долларом США;

- резких колебаний курса евро по отношению к доллару и большой неустойчивости международных валютных рынков после 1999 г.

Тематика исследований зависит от конкретных потребностей того или иного ведомства. Наиболее важными в ближайшее время будут проблемы, связанные с пересчетом (реденоминацией) внешнего госдолга России, юридическими и техническими аспектами циркуляции евро на территории РФ, формированием курса рубля по отношению к евро.

Из $120-140 млрд. внешнего государственного долга России $50 млрд. номинировано в немецких марках. В течение 1997 и 1998 гг. Россия выпустила два семилетних транша евробондов (второй и четвертый) на общую сумму 3,25 млрд. DM. Основная часть долгов в DM и других западноевропейских валютах будет возвращаться после 2002 г., когда эти валюты перестанут существовать. Так или иначе перед Россией встанет вопрос о реденоминации значительной части внешнего госдолга.

В силу международного принципа lex monetae (согласно которому реденоминацию проводит страна, чья валюта использована при эмиссии обязательств) Россия не может самостоятельно решать вопросы пересчета долга и должна согласовывать их с Евросоюзом в целом или с отдельными его странами. Задача состоит в том, чтобы обеспечить возврат долга на условиях не хуже тех, на которых производились бы выплаты в национальных валютах.

Евро потребуется для операций с государственными ценными бумагами стран Валютного союза, поскольку подавляющая их часть сразу же будет пересчитана в единую валюту. Российским предприятиям с участием западноевропейских ТНК предстоит вести в евро учет и отчетность, так как большинство крупных корпораций перешли на расчеты в евро с начала 1999 г. Использование евро может быть выгодно российским компаниям, имеющим широкие связи в Европе (внешнеторговые организации, турагентства, транспортные компании), так как расчеты в одной валюте позволят экономить на конвертации и увеличить скорость оборота.

Вместе с тем внешние аспекты функционирования евро разработаны сравнительно слабо. Принимаемые в ЕС правила в отношении юридического статуса евро не могут иметь экстерриториальной силы (тем более, что право ЕС не является ни национальным, ни международным), а в мире не существует прецедентов перехода нескольких стран на единую валюту и соответствующих общепризнанных норм и традиций. По мнению большинства юристов, введение евро не позволит сторонам прерывать контракты, используя оговорку force majeure. Это означает, что, если вследствие перехода на евро условия контракта станут для российской стороны менее выгодными, она будет обязана их выполнить.

Российские государственные и частные предприятия и банки могут столкнуться с многочисленными трудностями, если не будут иметь четкого представления о процедурах ведения операций в евро, пересчета обязательств, начисления процентов и т.п. Поскольку права и привилегии, предусмотренные для участников Валютного союза, не распространяются на третьи страны, не исключены случаи, когда российские юридические и физические лица окажутся в неравном положении по отношению к их западноевропейским партнерам (например, в вопросах выбора валюты платежа, применения котировок или оплаты конвертации). Заполнить существующие юридические пустоты и упорядочить предстоящий переход можно следующими способами:

- заключить соглашение между ЕС и Россией по наиболее крупным вопросам;

- компетентным российским ведомствам издать четкие инструкции для банков и компаний о порядке ведения операций с евро на территории России;

- российским компаниям ввести специальные оговорки в действующие контракты с западноевропейскими странами, новые контракты заключать с учетом перехода на евро.

Заключение

В январе 1994 года был создан Европейский валютный институт во Франкфурте-на-Майне (ФРГ), главной целью которого являлась подготовка к организации Европейской системы центральных банков (ЕСЦБ) и к эмиссии единой валюты – евро.