Неравенство доходов населения: виды и проблемы

Неравенство доходов населения:

 виды и последствия

В статье представлены данные о неравенстве доходов населения  в России. Сделано сопоставление  данных о доходах населения в  различных странах. Предложены меры по борьбе с бедностью и улучшения  социально-экономического климата  в стране

Ключевые слова: доходы, неравенство, бедность, социальная политика, прожиточный  минимум, МРОТ

УДК 330; ББК 65

Эксперты по заданию правительства, работающие над «Стратегией-2020», фактически признали социальную и экономическую  политику правительства несостоятельной, поскольку она воспроизводит  бедность. Доклад экспертов называется «Новая модель роста — новая социальная политика». В нем предлагается осуществить  маневр за счет высокого качества человеческого  капитала, а не только за счет природных  ресурсов и большого внутреннего  рынка. Такой подход подразумевает  изменение системы экономических  и трудовых стимулов, изменение макропараметров, но главное — решение проблемы неравенства доходов населения.

 Россия — страна  нищих и миллиардеров. Обе категории  населения быстро растут, в то  время как российский средний  класс численно не увеличился  в годы, предшествующие последнему  мировому кризису. Только 3% населения  получает более $1000 в месяц,  зато около 20 млн трудоспособных россиян по различным причинам вообще не хотят работать. Доля населения с доходами ниже прожиточного минимума снизалась с 29% в 2000 г. до 13,1% в 2010 г., но социальная острота проблемы сохраняется. Концентрация детей в бедных семьях ведет к падению качества человеческого потенциала страны, предупреждают эксперты. Минимальная зарплата заметно выросла, но примерно у трети работников зарплата менее 1,5 прожиточного минимума, а у каждого пятого — ниже прожиточного минимума1.

 Серьезный повод для  тревоги — среди бедных трудоспособного  возраста растёт доля экономически  неактивного населения. Началось  воспроизводство бедных с одновременным  формированием у них особой  субкультуры бедности, говорится  в докладе. В 2009 г. 6,3 млн мужчин трудоспособного возраста не выражали желания работать; в 2000 г. таких было 5,9 млн. Это означает рост числа получателей социальной помощи и люмпенизацию населения, предостерегают эксперты. Носителей субкультуры бедности в России 5 млн чел. — без учета бомжей и нелегальных мигрантов. В крупных городах она формирует городское дно, прежде отсутствовавшее в российском обществе в таком виде и масштабе.

 Из всех слагаемых  социально-экономического неравенства  особая роль принадлежит различиям  в доходах. Денежные доходы  в основном определяют уровень  жизни людей, мотивацию трудовой  и деловой активности, от них  зависит социальное самочувствие  населения, социальное напряжение.

 Общепринятым инструментом  анализа распределения доходов  между группами населения является  кривая Лоренца, отражающая соотношение  процентных групп населения и  их долей в совокупном доходе. На ее основе определяется  коэффициент Джини, показывающий степень неравномерности этого распределения от 0 до 1. Однако он не отражает, из каких групп населения складывается эта неравномерность — верхних, средних или нижних. Поэтому в исследованиях неравенства доходов широко применяются индикаторы отношения доходов крайних 10% (децилей) или 20% (квинтилей) населения. Эти коэффициенты дифференциации показывают, насколько велик разрыв в доходах наиболее далеко отстоящих друг от друга групп населения, имеющих одинаковую долю в его общей численности.

 В странах современного  мира сложилась довольно пестрая  картина неравенства доходов  населения. По данным одной из структур ООН, в 2004 г. коэффициент Джини имел следующие значения по группам стран с разным уровнем развития человеческого потенциала (United Nation Development Program (UNDP), Human Development Report 2005. NY, 2005.) Подчеркнём, что дело здесь не только в уровне человеческого потенциала и даже экономического развития, но и во всем укладе жизни, социально-культурных традициях, политических факторах).

 В первой группе  — в основном страны, входящие  в Организацию экономического  сотрудничества и развития (ОЭСР), с современной рыночной экономикой, демократическими институтами и  гражданским обществом. Но и  между ними есть различия. Коэффициент  Джини находится на относительно низком уровне (0,25–0,30) в небольших процветающих европейских государствах (Швеция, Норвегия, Бельгия, Финляндия), а также в Германии и Японии. Более высокая неравномерность доходов (0,30 и выше) во Франции, Великобритании, Италии и Испании, Австралии, Канаде. Наибольшая неравномерность доходов в США (0,41) — следствие глубокого разрыва в доходах мигрантов, с одной стороны, и самой богатой частью населения, с другой. Эти различия подтверждаются и сопоставлением децильных коэффициентов между странами: в Норвегии — 6,1; в Швеции — 6,2; в Германии — 6,9; в Нидерландах — 9,2; в Великобритании — 13,8; а в США — 15,9.

 В развивающихся странах,  отнесенных ко второй и третьей  группам, существенно более высокие  показатели неравенства доходов:  от 0,50 (Венесуэла, Перу) до 0,70 (Бразилия, Колумбия, Парагвай). Это следствие  не только относительно низкого  их экономического уровня, но  и специфики распределительных  отношений и политического строя,  когда власть, финансы и другие  ресурсы концентрируются в руках  небольшого слоя населения.

 Россия, отнесенная по  данным UNDP, к странам со средним  уровнем человеческого потенциала, имеет коэффициент Джини 0,46, т.е. значительно более высокий, чем в странах ОЭСР, и выше, чем в других постсоциалистических государствах. Это имеет свои причины, о которых речь пойдет далее. Но опыт именно продвинутых стран имеет для нашей страны наибольшее значение.

 Страны ОЭСР пришли  к нынешним показателям неравенства  в доходах (при их высоком  реальном уровне) в течение многих  десятилетий в результате повышения  эффективности общественного производства  и глубоких структурно-технологических  и социальных перемен. Большую  роль при этом сыграла социальная  политика государства, направленная  на увеличение социальных расходов  и трансфертов, проведение программ  борьбы с бедностью, использование  налоговой системы для смягчения  разрывов в доходах. Процесс  этот не был прямолинейным  и бесконфликтным, одинаковым во  всех развитых странах. Усиление  социальной активности государств, характерное для социал-демократических  правительств, сменялось ее ослаблением  при переходе к власти сил  правоконсервативной ориентации  и наоборот.

 Социальное неравенство  остается значимой проблемой  даже в самых продвинутых странах  ОЭСР. Здесь устойчиво воспроизводятся  целые слои населения, которые,  не имея материального достатка, лишены доступа к «индустрии  знаний», открывающей путь к  современному квалифицированному  труду. Часть из них опускается  на «социальное дно», превращается  в прослойку иждивенцев, отторгающих  трудовую деятельность и живущих  на пособия. Существенным фактором  углубления социального неравенства  в зоне «золотого миллиарда»  стали иммиграционные потоки  людей из стран Африки, Азии  и Латинской Америки.

 Рост социально-экономического  неравенства, в частности углубление  дифференциации доходов, привлекает  к себе все большее внимание  в общественных и научных кругах. В докладе Всемирного банка  (ВБ) проблема равенства поставлена  как центральная в публичных  дебатах о человеческом развитии  и экономическом росте2. По этой тематике опубликованы научные труды3.

 Международная научная  общественность обеспокоена тем,  что под воздействием острой  поляризации происходит истощение  человеческого и социального  капитала, снижается уровень социальной  сплоченности и доверия не  только к властям, но и в  межличностных отношениях. Некоторые  международные организации выступают  со своими инициативами. Создан  Европейский комитет по вопросам  социальной сплоченности (РТСС), который  представил новую стратегию формирования  и развития государств: достижение  социальной сплоченности в ней  органически увязывается с минимизацией  неравенства и недопущением поляризации.  В любом обществе, отмечается  в документе РТСС, существуют  различия между людьми с точки  зрения их богатства. Когда  эти расхождения чрезмерны или  возрастают, тогда сплоченность  находится под угрозой4.

 Различают неравенство  справедливое, несправедливое, нормальное, избыточное и критическое.

 В России проблематика  социально-экономического неравенства  интенсивно разрабатывается в  Институте социально-экономических  проблем народонаселения РАН  под руководством Н.М. Римашевской и А.Ю. Шевякова5. Весьма продуктивной представляется идея А. Шевякова и А. Кируты о разграничении неравенства доходов на нормальное и избыточное, основанная на учете социально-экономических факторов и последствий неравенства. Нормальное неравенство не только допустимо, но и социально оправдано. Исключая уравниловку, оно генерирует мощные стимулы экономической динамики и в то же время не подрывает социальную устойчивость общества. Избыточное же неравенство тормозит экономический рост и создает угрозу социально-политической стабильности. В разделении неравенства на нормальное и избыточное авторы видят противоречие между социальной справедливостью и несправедливостью: нормальное неравенство справедливо, а избыточное — несправедливо. Они предлагают методику разделения нормального и избыточного неравенства, основанную на определении нормального неравенства путем сопоставления средних доходов крайних децильных групп населения, находящихся выше черты бедности.

 При этом надо иметь  в виду, во-первых, что черта бедности  в каждом конкретном обществе  в данное время условна. В  качестве критерия бедности в  Российской Федерации принято  использовать прожиточный минимум,  исчисляемый на основе потребительской  корзины. В большинстве развитых  стран черта бедности определяется  через среднедушевой доход (например, 40 или 50% от дохода). Во-вторых, встает  вопрос и о верхних пределах  доходов с точки зрения нормального  неравенства по критериям экономической  динамики и социальной стабильности. Отметим, что определить «норму»  верхних доходов довольно трудно, если вообще возможно. Очевидно, что нельзя считать нормальным неравенство, оправдывающее доходы верхушки общества, используемые для паразитического, показного потребления. В-третьих, целесообразно также использовать понятие критического неравенства, при котором возникает угроза для социально-политической стабильности и раскола общества.

 В-четвёртых, граница,  разделяющая нормальное и избыточное  неравенство, не может быть  одинаковой для развитых и  развивающихся стран, принадлежащих  к одному типу, но имеющих экономическую,  социокультурную специфику. Так, для европейских стран граница между нормальным и избыточным неравенством пролегает между значениями коэффициента Джини от 0,2 до 0,3, децильного коэффициента — от 7 до 10. Эти пределы, по-видимому, могут служить ориентирами и для России, где показатели неравенства сейчас значительно выше.

 Идея разделения неравенства  на нормальное и избыточное, справедливое  и несправедливое находит отражение  и в общественном мнении. Как  показывают итоги социологического  исследования, россиянам представляется  нормальной глубина дифференциации  доходов, сопоставимая с показателями  дифференциации в западноевропейских  странах. Учитывая, что черта бедности, по мнению россиян, проходит  примерно на уровне 50% от средних  доходов, получаем вполне легитимную  для россиян глубину неравенства  по основной массе населения  в 9–10 раз, а с учетом бедных  и богатых слоев населения  — ещё больше6.

 В 1992 г. в Российской  Федерации произошло не менее, чем двукратное падение среднедушевых доходов населения. В 1994–1995 гг. они несколько повысились, затем в результате дефолта 1998 г. вновь упали, и лишь с 2001 г. стали устойчиво возрастать, не достигнув, однако, уровня даже 1991 г.

 Показатели неравенства  доходов неуклонно росли. Коэффициент  Джини за 1991–1995 гг. поднялся в полтора раза, а децильный коэффициент фондов — в 3 раза. Затем оба показателя возрастали более медленно, превысив соответственно 0,4 и 15,07. Неравенство в доходах значительно превысило нормальный уровень и является явно избыточным. Оно негативно отражается на экономике, усиливая экономические стимулы у благополучной части населения, но порождая настроения безразличия и деловую пассивность малообеспеченных и бедных слоев. На годы наибольшего падения доходов и роста их неравенства (1992–1993 и 1998–1999 гг.) приходится и обострение социальной ситуации в стране.

 Для оценки ситуации  с доходами в период трансформации  90-х гг. в России полезно сравнить  ее с тем, что было в СССР. При этом учитываем, что негативный  характер перемен в распределении  доходов в постсоветский период, конечно не означает, что исходное положение было оптимальным. В советское время социальная политика государства была направлена на поддержание относительно низкого, но достаточно стабильного уровня жизни для подавляющей массы населения, сохранение и упрочение социальной однородности общества.

 Эгалитарные установки  социальной политики обеспечивались  централизованным нормированием  заработной платы и «замораживанием»  цен на товары массового спроса  и платные услуги. Большая роль  при этом отводилась общественным  фондам потребления, составлявшим 25–30% реальных доходов населения.  Денежные доходы населения на 80% складывались из оплаты труда  и на 15% из социальных выплат. Децильный коэффициент по зарплате колебался в пределах от 3 до 3,5 и лишь в 1990 г. поднялся до 3,8.