Содержание
Введение…...………………………………………………………..……………………3-4
1. Понятие “институциональных ловушек”………………………………………….4-5
1.1 Институциональная ловушка — бартер……………...……………………………6-8
1.2 Институциональная ловушка — неплатежи……..………………………………..8-9
1.3 Институциональная ловушка — уклонение
от налогов……………………….9-11
1.4 Институциональная ловушка — коррупция……………………………..…………11
1.5Институциональная ловушка — самореализущиеся
пессимистические ожидания……………………………………………………………………...……… 11-12
Заключение………………………………………………………………………………..13
Список использованных источников…………………………………………..………..14е
Введение
В институциональной
теории Дугласом Нортом, Брайеном Артуром,
Полом Дэвидом и другими давно
уже поставлен вопрос о том, почему
в результате институциональной эволюции возникают
неэффективные устойчивые институты,
т.е. институциональные ловушки.
В терминах неоинстуциональной
теории «институциональная ловушка» — это неэфективная устойчивая
норма (неэффективный институт), имеющая
самоподдерживающийся характер, осуществляя
изменения какого-то института вне связи
с трансформацией правил по другим институтам,
мы создаем тупиковую ситуацию для решения
стоящих перед нами задач. Явление, получившее
такое определение, связано с отсутствием
необходимой согласованности макроэкономических
регуляторов. Преобразования экономических
институтов не могут осуществляться произвольно,
потому что в экономике все взаимосвязано:
уровень товарных цен - цена труда; гарантированный
минимум оплаты труда - наполняемость
бюджета; соотношение внутренних и мировых
цен - валютный курс; использование разницы
между ценами предприятий, контрактными
и мировыми ценами - поступление налогов
- утечка капитала и прочее.
После того, как
«институциональная ловушка» сформировалась,
возврат к начальным условиям не приводит
к ее разрушению: имеет место так называемый
гистерезис — влияние прошедших событий
на естественные значения экономических
переменных. В свете институциональной
теории гистерезис— типичное явление
для процессов формирования норм и, в частности,
«институциональных ловушек».
Анализ формирования
институциональных ловушек подтверждает,
что создание «рыночного правового поля»
не гарантирует возникновения эффективных
рыночных институтов. В период широкомасштабных
реформ макроэкономическая политика
может существенно повлиять на институциональное
развитие. Однако в данном случае существует
опасность возникновения еще одной «институциональной
ловушки»: когда цель макроэкономической
стабилизации, необходимой для успеха
реформ, вступает в конфликт с институциональными
целями, делая задачу реформирования трудноразрешимой.
Принципиально
важным является вопрос о том, почему,
вследствие каких механизмов возникают
ловушки. Это важно, потому что такие
явления, как бартер, неплатежи, система избегания налогов, коррупция
как раз являются институциональными
ловушками: это то, из-за чего страдает
наша экономика.
Проблема "институциональных
ловушек" привлекла в последние
десять лет пристальное внимание
экономистов и ученых, занимающихся
изучением экономических процессов
в странах с переходной экономикой.
1. Понятие “институциональных
ловушек”
Возникновение
институциональных ловушек —
главная опасность при проведении
реформ. Универсальные механизмы
— эффекты координации, обучения,
сопряжения, а также культурная инерция
и лоббирование — ответственны и за формирование
институциональных ловушек.
Вследствие
эффекта координации индивид
или малая группа проигрывают при
отклонении от соответствующего стереотипа
поведения, в то время как одновременный переход всех агентов
к альтернативной норме позволил бы увеличить
общественное благосостояние. Остальные
эффекты закрепляют возникшую норму (иногда
они могут привести к формированию ловушки,
независимо от эффекта координации).
Если в
системе превалировала эффективная норма, то
после сильного возмущения (не меняющего,
однако, структуру множества равновесий)
она может попасть в институциональную
ловушку, и тогда уже останется в ней даже
при снятии возмущения.
Это так называемый
эффект гистерезиса — типичное явление для процессов
формирования норм и, в частности, институциональных
ловушек.
Структура устойчивых
норм существенно зависит от трансформационных
издержек, связанных с ликвидацией старых
институтов. Их наличие ведет к возникновению новых
устойчивых состояний — смешанных норм
поведения. В смешанном равновесии преимущества
одной нормы над другой нивелируются из-за
издержек трансформации. При этом типичной
является потеря асимптотической устойчивости
при возмущениях, превышающих некоторый
порог. В этом смысле имеется аналогия
между трансформационными издержками
и трением покоя в механике. Некоторые
смешанные равновесия могут быть эффективными,
а другие — нет, образуя целый спектр институциональных
ловушек.
Увеличившиеся
под действием эффекта сопряжения издержки трансформации
могут поддерживать изначально неэффективную
норму даже в том случае, когда эффект
координации перестает действовать. Единожды
попав в институциональную ловушку, система
выбирает неэффективный путь развития,
причем со временем переход на эффективную
траекторию может оказаться уже нерациональным.
Яркий пример
неэффективного технологического развития
приведен в работе П.Дэвида. Он исследует,
чем обусловлено стандартное расположение
букв английского алфавита на клавиатуре
компьютеров. На первых пишущих машинках
оно было выбрано из случайных соображений,
в частности, в верхний ряд были поставлены
буквы, необходимые коммивояжеру, чтобы
в присутствии потенциальных покупателей
напечатать «type writer». Через 65 лет, когда
было предложено расположение букв, обеспечивающее
более высокую — на 20-40% — скорость печати,
для перехода на новую систему, пришлось
бы переучивать всех машинисток, освоивших
уже скоростной метод.
Массовость
этой профессии способствовала сокращению
затрат на обучение одной машинистки, в
результате переход на технически более
совершенную систему оказался нерациональным.
Описанный процесс нетрудно интерпретировать,
как результат действия эффектов обучения,
сопряжения и кооперации (Дэвид говорит
о «технической взаимосвязанности» и
«экономии на масштабе»).
Ниже рассматривается
несколько примеров институциональных
ловушек, используя, в основном, опыт реформирования
российской экономики.
1.1 Институциональная
ловушка — бартер
Институциональная
теория помещает специфические условия применения
моделей в центр анализа. С точки зрения
неоинституционалыюй экономики некоторые
"институциональные ловушки" объясняются
трудностями с нахождением равноценной
замены участникам сделки на микроуровне.
Возьмем например бартер. В унаследованной
от советского времени структуре экономики
каждое предприятие не имело особых альтернатив
в выборе поставщиков и покупателей. После
отмены директивного планирования находящиеся
в середине производственной цепочки
предприятия превратились в заложников
тех, которые находятся ближе к потребителю.
Цену на произведенный ими продукт, учитывая
безвыходность ситуации, покупатель потенциально
мог снижать даже ниже себестоимости.
Переход на бартерные расчеты в данных
условиях позволял ограничить оппортунизм
покупателя при сохранении прежних производственных
связей.
Бартер нередко сопровождает
быструю инфляцию. Суть этого явления
можно объяснить, опираясь на понятие
трансакционных издержек. В современной
экономике трансакционные издержки бартера
обычно превышают издержки денежных трансакций,
поэтому бартерный обмен сравнительно
редок. С увеличением темпа инфляции хранение
денег приводит все к большим потерям,
чтобы уменьшить их, экономические агенты
стремятся увеличить скорость обращения,
а это приводит к росту собственных издержек
трансакций (затрат на осуществление сделки).
С некоторого момента трансакционные
издержки денежного обмена могут возрастать
очень быстро, если финансовая система
не справляется с увеличивающимся объемом
трансакционной активности.
В экономиках с развитой
банковской системой доля бартера невелика
даже при высоких темпах инфляции.
Однако в России в начале 1992 г. сложились
необычно благоприятные условия
для распространения бартера. Банковская
система была в зачаточном состоянии,
запаздывание при безналичных расчетах
внутри Москвы составляло около 2 недель,
межрегиональные трансакции нередко требовали
месяца и более. Подчас выгоднее было доставлять
наличные на самолете в мешках, чем переводить
со счета на счет. Вскоре ряд предприятий
обнаружили, что трансакционные издержки
бартера ниже трансакционных издержек
денежного обмена. С другой стороны, и
трансформационные издержки перехода
на бартер оказались сравнительно низкими,
поскольку еще сохранялись старые «прямые
связи» между поставщиками и потребителями,
которые всячески поощрялись в плановой
системе. Современные средства связи упрощали
поиск контрагентов и переговоры. Чем
большее число предприятий предпочитали
бартер, тем меньше оказывались трансакционные
издержки бартера, так как при этом было
легче находить партнеров, чтобы строить
бартерные цепочки (эффект координации).
В силу этого по мере роста бартерной экономики
облегчалось присоединение к ней новых
предприятий.
Предпосылки для бартера
были созданы благодаря изменению
фундаментальных факторов — темпа инфляции
и риска неплатежа — повлекшему резкое
изменение соотношения между трансакционными
издержками денежного обмена и бартера.
Эффект координации ускорил формирование
этой нормы. С течением времени трансакционные
издержки бартера продолжали уменьшаться
в результате эффекта обучения: предприятия
научились выстраивать длинные цепочки
обменов. Возникшая норма породила новый
институт бартерных посредников и оказалась
удобным инструментом ухода от налогов
(эффект сопряжения).
К 1997 году инфляция в России
радикально уменьшилась, а технология
денежного обмена существенно усовершенствовалась.
Но это не привело к ликвидации бартера.
Бартерное поведение поддерживалось эффектом
координации, оно закрепилось в результате
обучения, сопряжения и культурной инерции.
Каждый агент, решивший выйти из системы
бартера, должен был бы нести трансформационные
издержки: порвать устоявшиеся связи,
искать новых партнеров и быть готовым
к тому, чтобы оказаться под контролем
налоговых органов. Поэтому законодательные
санкции за бартер могли бы привести к
временному углублению спада производства
— высоким общественным трансформационным
издержкам. Для бартерных посредников
ликвидация бартера означала бы потерю
их доходов, они несомненно являются потенциальными
членами группы давления по поддержанию
этой нормы.
Либерализация цен с
последовавшим инфляционным шоком
оказали «кумулятивное» воздействие
на систему — породили институциональные
изменения, так что при последующем снижении
инфляции и трансакционных издержек денежного
обмена система не вернулась в исходный
режим. Таким образом, наблюдается упоминавшийся
выше эффект гистерезиса.
В зависимости от трансакционных
издержек фирма может предпочесть
бартер по одному виду продукции и монетарный
обмен — по другому. При учете трансформационных
издержек кроме «чистых» равновесий появляются
также смешанные нормы поведения, в соответствии
с которыми часть однородного товара фирма
обменивает по бартеру, а оставшуюся часть
— на деньги. В точках смешанного равновесия
разница между предельными издержками
бартера и монетарного обмена, обусловленная
эффектом координации, не компенсирует
предельные издержки трансформации, так
что ни увеличение, ни уменьшение денежных
обменов невыгодно.
Это значит, что либерализация
цен целесообразна лишь при достаточном
развитии денежных институтов, обеспечивающих
низкие трансакционные издержки даже
при высокой инфляции. Иначе система неизбежно
попадет в бартерную ловушку.
1.2 Институциональная
ловушка — неплатежи
Еще одним примером институциональной
ловушки являются неплатежи. Если одно
из предприятий не платит своим поставщикам,
это сказывается на их платежеспособности
и может послужить источником «лавины
неплатежей». В развитых экономиках возникновение таких «лавин» предотвращается благодаря
эффективным институтам кредитования
и механизмам принуждения к платежу —
процедурам банкротства и санации предприятий.
В России 1992 г. инфляционный
шок в результате либерализации
лишил предприятия средств на счетах. Запаздывания при трансакциях были
очень велики, система кредитования работала
крайне хаотично, а закон о банкротстве
и механизмы санации отсутствовали вовсе.
В результате действия этих факторов большая
часть предприятий обнаружила, что им
не следует ждать от своих потребителей
полной оплаты своей продукции, но зато
и они могут лишь частично оплачивать
поставляемые им ресурсы. Прекращение
поставки неоплачиваемых ресурсов в этих
условиях не имело смысла: фирма могла
бы лишиться вовсе своих потребителей;
кроме того, при нарушении неписанной
нормы («не можешь — не плати, но и не требуй
от других») неплательщики могли бы применить
к ней те же санкции. Сформировавшийся
таким образом эффект координации придал
устойчивость механизму неплатежей, усилившемуся
в результате сопряжения с бартером и
уклонением от налогов. В результате применение
закона о банкротстве было полностью блокирована
массовость неплатежей. В декабре 1995 г.
этот проект был принят Государственной
Думой Федерального Собрания Российской
Федерации в первом чтении. В порядке его
подготовки ко второму чтению было проанализировано
более 600 внесенных поправок. Однако затем
работа над этим проектом была приостановлена.
Тому имелись две причины: появление альтернативного
законопроекта (на 70% повторяющего текст
прежнего), а также принятие Государственной
Думой в первом чтении проекта Федерального
закона "О несостоятельности (банкротстве)
банков и иных кредитных организаций"
в качестве совершенно самостоятельного
законопроекта, никак не связанного с
проектом общего закона о несостоятельности
(банкротстве). В результате принятие нового
закона о банкротстве затягивается до
1998 года.