Экономические циклы: сущность, классификация, особенности развития

Изменение характера  циклических колебаний конъюнктуры  проявились и в меньшей определенности фаз цикла, когда несравненно сложнее стало четко отделять их друг от друга. Такое «размывание» фаз циклического развития конъюнктуры связано с развернувшейся в мире научно-технической революцией, которая побуждает предпринимателей обновлять капитал не только при выходе национальной экономики из состояния депрессии, но и на других фазах цикла, включая (конечно, в значительно меньшей степени) и «дно» спада.

Особенность современных  циклических кризисов состоит и  в переплетении их с целым рядом  не менее тяжелых структурных кризисов, связанных с углублением диспропорций между различными отраслями национальной экономики, когда наблюдается однобокое и уродливое развитие одних из них в ущерб другим. Они проявились, например, в качестве энергетического кризиса середины 1970-х гг., преодоление которого потребовало пятилетней адаптации мировой экономики к резко возросшему уровню цен на энергоносители. Другим примером могут считаться финансовые кризисы как проявление хронического дефицита бюджета и неспособности правительств оплачивать свои долги (кризис в Юго-Восточной Азии 1997 г., российский дефолт августа 1998 г., финансовый срыв в Бразилии в начале 1999 г. и др.).В некоторой степени сюда относится и мировой финансовый кризис 2008–2009 гг., толчком к которому послужил лопнувший спекулятивный «пузырь» необеспеченной ипотеки в США (впоследствии распространившийся на всю мировую финансовую систему, что объясняется более глубокими структурными проблемами в мировой экономике). Случаются также продовольственный, сырьевой, валютный, экологический, кризис государственных финансов, кризис международного разделения труда. Структурные потрясения выходят по своей длительности за рамки одного цикла (в этом смысле они продолжительнее циклических кризисов). Так, аграрные кризисы из-за стремления фермеров расширением (а не сужением) объема производства продовольственных товаров компенсировать сокращение цен на него тянутся в мире десятилетиями. С другой стороны, структурные диспропорции хотя и поражают ряд ведущих отраслей, но не выливаются во всеобщее перепроизводство (и в этом смысле они уже циклических). Например, отмеченный ранее нефтяной кризис не затронул страны, имеющие значительные собственные источники энергоресурсов (Саудовскую Аравию, Кувейт и др.). Они, напротив, ускорили в тот период свое развитие.

Взаимосвязь циклических  и структурных кризисов выражается в частности, в том, что циклический  подъем в условиях обострения экологического кризиса серьезно замедляется: правительству  приходится выделять немалые средства на обеспечение экологической безопасности страны. Выход из структурных кризисов сопряжен с проведением структурной перестройки экономики в направлении использования энергосберегающих и других прогрессивных технологий, качественным улучшением состояния общегосударственных финансов, нахождением способов выхода из долговой «петли», нахождением новых источников сырьевой подпитки экономики и т.п. 

3.2 Особенности  российского экономического цикла

В России, как  и в большинстве других постсоциалистических стран в 1990-е гг., происходил глубокий экономический спад. Масштабы его в нашей стране оказались столь значительными, что были перекрыты рекорды Великой депрессии 1929–1933 гг. Социально-экономические последствия этого кризиса вполне сопоставимы с потерями от нашествия Наполеона, Великой Отечественной и Гражданской войн. Оказалась утраченной 1/3 национального богатства. Из производственной сферы в спекулятивную перетекли сотни миллиардов долларов, а вывоз капитала из России за 1992–2005 гг. достиг 625,1 млрд. долл. и продолжает нарастать[8]. За 1990–1998 гг. произошли сокращениям объема ВВП – на 42,4%, а инвестиций, упавших ниже неких пороговых значений, за которыми появлялась угроза национальной безопасности страны, – на 79,0% (в соответствии с табл. 2).Состояние российской экономики – в сравнении со странами-конкурентами – оказалось даже тревожнее, чем в середине XIX в., когда Россия стремительно «скатилась» вниз по лестнице хозяйственного развития, или в начале Великой Отечественной войны, когда сокращение производства составило 27%. Если доля СССР во всемирном ВВП в 1990 г. составляла 7,3%, а России в его составе – 4,2%, то в 2001 г. она опустилась до отметки в 2,1%.[9]

Таблица 2. Динамика ВВП и инвестиций в основной капитал  в России за период 1990–1998 гг., %

Столь крупномасштабный спад в конце XX в., который можно назвать Великой трансформационной депрессией, привел российскуюэкономику в так называемую ловушку равновесия на низком уровне. Для данной ситуации были характерны:

■ высокий бюджетный  дефицит как следствие длительного  сжатия налогооблагаемой базы;

■ перманентный налоговый кризис, при котором  вынужденный рост налоговых изъятий  не приводил к увеличению налоговых  поступлений;

■ слабая склонность к внутренним и внешним инвестициям;

■ регулярно  проявляющиеся вспышки инфляции;

■ высокий уровень  явной и скрытой безработицы  и, как результат, утрата квалификации работников;

■ недоиспользование  имеющихся ресурсов, когда и чрезвычайно  богатая ими страна оказывается неспособной обеспечивать приемлемый стандарт жизни для большинства своего населения;

■ острая нехватка средств на развитие здравоохранения, образования, социальную помощь

В мировой и  отечественной литературе представлены несколько существенно различающихся подходов к объяснению причин кризиса российской экономики. Причем эти концепции имеют прямое отношение к давней идеологической дискуссии классиков с кейнсианцами о природе кризисных потрясений воспроизводства. Возникает кризис из-за государства, его неадекватного вмешательства в стихийно действующие механизмы рыночной самокоррекции воспроизводства (т.е. является «рукотворным»), либо он выступает объективной закономерностью переходного периода и проявляется вопреки государству, которое может всего лишь смягчить формы проявления спада, но оказывается не в состоянии устранить сами его глубинные причины. Причем, связывая российский кризис с чрезмерно масштабным вмешательством государства в хозяйственную жизнь, одни ученые усматривают истоки этого спада в субъективных обстоятельствах – в цепочке допущенных в 1980–1990-е гг. стратегических просчетов в экономической политике. Другие – в факторах, имеющих объективную природу: в принципиальной нежизнеспособности изначально сформировавшейся в нашей стране экономической системы. В последнем случае неоклассики выдвигают концепцию перманентного кризиса экономики советского типа, полагая, что централизованно планируемая экономика с момента своего возникновения в нашей стране находилась в непрерывном кризисном состоянии, которое, однако, скрывала фальсифицированная статистика.

С 1999 г. появилась тенденция к разрешению кризиса, достаточно неожиданно появился бюджетный профицит, который сохраняется вот уже девять лет. Также вплоть до 2008 г. наблюдалась тенденция ВВП к росту (в соответствии с рис. 5); такреальный рост ВВП в России в 2006–2007 гг. достиг 7,4 и 8,1% соответственно, значительно превысив долгосрочный тренд на уровне 7%. Тенденция к слому этого тренда наметилась лишь в первом полугодии 2009 г., когда на фоне усиления негативного влияния мирового финансового кризиса на российскую экономику ВВП снизился на 10,4%.

.

Рис. 5 Динамика реального ВВП России в период с 1995–2009 гг.

В данном цикле  нарушена одна из важнейших закономерностей, характерных для циклов, имеющих  экономическую природу: в фазе оживления  и подъема происходит массовое обновление основного капитала на новой технологической  основе. В этом состоит позитивный результат цикла. Рост производства с 1999 г. по 2008 г.в России носил компенсационный характер и происходил в основном за счет загрузки старых производственных мощностей, высвободившихся во время спада производства.  

3.3 Мировой  финансовый кризис: тенденции и  перспективы развития

После главного удара «финансовой стихии» по мировой экономике (с момента  банкротства банка LehmanBrothers) прошло уже более года. Несмотря на крах множества компаний во всем мире, стало  ясно, что благодаря активным действиям правительств ведущих стран основные конструкции мировой хозяйственной системы в целом устояли. В период преодоления рецессии вряд ли стоит ожидать резкого усиления внутристранового или наднационального регулирования финансового сектора или всей мировой, экономики. Это связано с тем, что у многих западных теоретиков и экспертов весьма популярна точка зрения, согласно которой усиление независимости финансового рынка от воздействия регуляторов увеличивает амплитуду его колебаний, но одновременно может способствовать ускоренному восстановлению экономики после рецессии из-за облегчения доступа фирм к внешнему финансированию. При этом в силу значительной страновой специфики антикризисных мер и отсутствия общепринятых рецептов лечения экономик, можно говорить о необычности нынешнего кризиса, который характеризуется глобальным охватом, а также соединением черт циклического и системного кризисов.

Стоит отметить, что во II–III кварталах 2009 г. в американской экономике появились признаки стабилизации: улучшается ситуация на рынке труда: уровень безработицы в США в июле снизился на 0,1 п. п. и составил 9,4%; продажи автомобилей американского производства в середине лета резко выросли, что позволяет рассчитывать на рост их выпуска после реализации излишних запасов; прекратилось падение в секторе жилищного строительства – уже в июле продажи новых домов выросли на 9,6% (в соответствии с рис. 6).

Однако в ноябре 2009 уровень безработицы резко  повысился до 10,2%, опустившись в  апреле 2010 до отметки в 9,9%. Прирост ВВП в первом квартале 2010 по предварительным данным составил 3,2%, существенно не превысив прогнозных оценок. Не наблюдается и очевидной тенденции к улучшению потребительских ожиданий, а объем потребительских расходов (на эту компоненту приходится около 70% всего ВВП США) продолжает стагнировать: очередной опрос Мичиганского университета показал, что американские потребители сохраняют изрядный скептицизм – снизились как оценки текущей экономической ситуации, так и потребительские ожидания. Так, индекс потребительского доверия Мичиганского Университета в апреле 2010 составил 73,3 вместо прогнозируемых 73,8, а индекс деловой активности в сфере услуг показал отрицательный прирост на -3,0%.Как следствие, сценарий длительной стагнации американской экономики на данный момент представляется все же еще вероятным. Стоит отметить, что в 2009 г. произошло капитальное восстановление фондового рынка. Так индекс Доу вырос на 71% с минимума марта 2008 г.; индексы ММВБ И РТС выросли со своих минимальных кризисных значений октября 2008 на 180% и 165% соответственно; индекс Nasdaqcomposite поднялся более чем на 100%, достигнув своего предкризисного уровня. Однако в 2010 г. темпы роста замедлились на всех фондовых площадках. В ближайшее время вполне вероятна коррекция. Возвращение средств покупателей на биржи происходит быстрее, чем это обосновано фундаментальными показателями в экономике, неизбежна новая коррекция, которая нейтрализует избыток денежных средств и приведет к новому падению индексов.

Некоторые экономисты[10] связывают мировой кризис 2008–2009 гг. с циклами Кондратьева, а именно с развитием новойкризисной фазы большого цикла. Попробуем объяснить механизм его возникновения с помощью теории длинных волн. В западной экономической литературе выделяют четыре фазы длинного цикла (K-цикла), по своей специфике аналогичных фазам промышленного цикла: весна (spring), лето (summer), осень (autumn) и зима (winter). Во время весны экономика восстанавливается после разрушительной зимы, заканчивающей К-цикл, происходит оживление экономик, нередко сопровождающееся изменениями в технологическом базисе и структуре мирового производства; летом экономика набирает обороты, отмечаются наиболее значительные темпы приростов основных экономических показателей; осенью темпы роста существенно замедляются, однако экономика все еще движется по инерции. В этом смысле данная фаза рассматривается как необходимый переходный этап от интенсивного роста к экстенсивной фазе цикла, мы как бы «собираем урожай», посеянный летом. Все предыдущие три фазы рассматриваются в совокупности как восходящая фаза Кондратьевского цикла. На смену осени приходит зима – кризисная фаза длинного цикла. Анализируя предыдущие периоды, можно получить следующую картину. Предыдущая «зима» начиналась в 1929–30-х гг., со времен Великой депрессии. «Весна» же началась в 1950-х гг.: в этот период экономический рост наблюдался особенно в тех странах, экономика которых была серьезно затронута войной (в том числе и в СССР); отмечалось заметное усиление темпов научно-технического прогресса. Так, ускорение экономического развития в третьей четверти XX в. обусловлено большими успехами в освоении электронной техники. Свой вклад внесли реактивное двигателестроение, атомная энергетика, производство высокопрочных и легких металлов и сплавов, а также синтетических смол и полимерных материалов, антибиотиков. «Лето» завершилось в 1970-х гг., когда началась полоса ухудшения мировой экономической конъюнктуры, осложненная во второй половине 1970 – начале 1980-х годов энергетическим, сырьевым и экологическими кризисами[11].

Возникают дискуссии  о том, какой же фазе длинного цикла  соответствует развитие нынешней экономики. Многие полагают, что период предыдущей «зимы» завершился в 1980-х гг., и, следовательно, сейчас экономика находится на восходящей фазе. Действительно, во многих странах наблюдался интенсивный экономический рост: показатели роста экономики США в 90-е действительно впечатляющие; в России со второй половины 1998 г. вплоть до 2008 г. наблюдался неуклонный рост реального ВВП; во второй половине 2000-х годов появились признаки ускорения темпов экономического развития в Западной Европе, в Японии и в Китае. Научно-технический прогресс также не отставал: начало XX века характеризуется масштабным использованием информационно–коммуникационных технологий.