Экологическое сознание

Другой особенностью российского  общества, сказывающейся на неоднородности его экологического сознания, является рассредоточение значительной части  населения по малым городам. В  малых городах России важным фактором стабилизации общественного экологического сознания является их тесная и непосредственная связь с окружающими их природными сообществами. Среди этих сообществ  значительную часть составляют биоценозы, подвергшиеся влиянию человека лишь в относительно слабой степени. Таким  образом, жители подавляющего большинства  населенных пунктов России имеют  возможность постоянного непосредственного  взаимодействия с природой. Помимо этого, в малых городах наиболее активные и социально обеспокоенные  группы населения, как правило, составляют абсолютное меньшинство. В то же время, такие города являются объектом избирательной  миграции наиболее здоровой и психологически уравновешенной части населения  близлежащих сел, в силу своего традиционализма  являющейся носителем социального  конформизма и низкой экологической  обеспокоенности.

Экологическое сознание в архаическую  эпоху

На начальном этапе  социогенеза люди еще не отделяли себя от природы, они мыслили себя частью единой Природы. Это было обусловлено  тем, что первобытный человек  максимально зависел от нее: она  постоянно "присутствовала" в  каждой его мысли, в каждом его  действии. Вопрос взаимоотношений с  окружающей природой был вопросом физического  выживания человеческого рода. Образ  жизни не позволял ни встать над  ней, ни игнорировать ее.

Это и определяло первую характерную  черту экологического сознания в  архаическую эпоху высокую степень психологической включенности человека в мир природы. Показательна "зоологическая классификация", свойственная одному из племен, ведущих до сих пор архаический образ жизни, которую приводит К.Г.Юнг: "Наивысшим существом для них является слон, затем лев, потом удав или крокодил, потом человек и затем более низкие существа".

Экологическое сознание в эпоху античности

Второй этап отчуждения человека от природы связан с эпохой античности, когда складывается система представлений о богах как творцах природы. (Следует отметить, что эпоха античности является вторым этапом отчуждения от природы именно для европейской культуры: представления о богах как творцах природы, например, в Египте, Междуречье появились значительно раньше).

Теперь боги уже, как правило, антропоморфны, т.е. обладают человеческими  свойствами и даже человеческим обликом. Антропоморфными являются, например, боги греческого пантеона: Зевс, Афродита, Аполлон и др. Показательно появление  таких богов как Прометей, Гефест, которые создают для людей  различные предметы культуры, добывают огонь, вводят металлы и т.д.: в  них нашло свое осмысление подчинение людьми природы, ее освоение и "укрощение".

Поскольку и человек, и  природа созданы богами, возникает  своеобразное "равенство в отчужденности": человек и природа равны перед  богами, но отчуждены друг от друга. Иными словами, складывается психологическая противопоставленность человека и природы первая черта экологического сознания античной эпохи.

Дополнительным фактором, увеличивающим противопоставленность  человека и мира природы, стало то, что в эпоху античности началось научное осмысление природы. Природа  стала объектом изучения, и хотя она при этом не лишалась "души" (например, Аристотель даже звезды считал одушевленными), но душа у нее менее "качественная", чем человеческая. Разделение Платоном "разумной" (человеческой) души и "чувственной" (животной) ярко демонстрирует противопоставленность человека и природы, его принципиальное превосходство над ней с точки зрения античного сознания. Показательно в этом плане высказывание римского историка Саллюстия: "Всем людям, стремящимся отличаться от остальных, следует всячески стараться не прожить жизнь безвестно, подобно скотине, которую природа создала склоненной к земле и покорной чреву. Вся наша сила ведь в духе и теле; дух большей частью повелитель, тело раб; первый у нас общий с богами, второе с животными".

В эпоху античности меняется не только система представлений, но и отношение к природе. Наличие  у природных объектов "души" вовсе не означало для античного  человека, что они являются субъектами, относятся к сфере "человеческого", равны в своей самоценности человеку. Как считал Аристотель: "Ни дружбы, ни права не может быть по отношению  к неодушевленным предметам. Невозможна дружба и с конем или быком  или рабом в качестве раба... потому что раб одушевленное орудие, а  орудие неодушевленный раб".

И тем не менее, вторая черта  экологического сознания этой эпохи  заключается в том, что оно ближе к субъектному, чем к объектному восприятию природы. Такое противоречие связано с противоречивостью, двойственностью самого античного сознания: с одной стороны, для античности свойственно уже научно-логическое мышление, но с другой миф, мифологическое мышление не исчезают полностью, а становятся как бы "подтекстом" научно-логического, особенно в период заката античности.

Наконец, третья черта экологического сознания эпохи античности понимание ценности непрагматического взаимодействия с миром природы: для античного человека природа это не только материальная, но еще и духовная ценность. Природа начинает выступать как образец, идеал гармонии, которой человек должен учиться у нее, подражать ей в своей повседневной жизни. Красота, совершенство природы становятся одной из популярных тем античной литературы, да и всего античного искусства.

Но в целом, античность явилась еще одним шагом на пути отчуждения человека от природы  и, в определенном смысле, подготовила  абсолютную их противопоставленность  в последующие века.

Экологическое сознание в эпоху Средневековья

Для средневекового сознания, господствовавшего в Европе почти  тысячу лет вплоть до XY в., идеологическим стержнем которого было христианство, характерна жестко иерархизированная  картина мира, вся поставленная под  знак Бога.

Система представлений в  христианстве строится на основе иерархии "Бог человек природа. Среди живых существ чувствующие стоят выше нечувствующих, как, например, животные стоят выше растений. Среди же чувствующих разумные стоят выше неразумных, как люди выше животных. А среди разумных бессмертные стоят выше смертных, как ангелы выше людей. Все это помещается одно выше другого в силу порядка природы". Иными словами, противопоставленность человека и мира природы определена волей Бога. Это является первой чертой экологического сознания в эпоху Средневековья.

Поставив человека на вершину  пирамиды земного мира, христианство кардинально меняет характер восприятия природных объектов. Главное отличие  человека, созданного "по образу и  подобию" божьему, от всего природного наличие у него нематериальной божественной души (как справедливо заметил  по этому поводу К.Юнг, "сложность  души росла пропорционально потере одухотворенности природы").

Вторая черта экологического сознания эпохи Средневековья, которую сформировало христианство, объектное восприятие мира природы.

Оно также кардинально  изменило и характер взаимодействия с миром природы, переведя его  в плоскость абсолютного прагматизма, являющегося третьей чертой экологического сознания этой эпохи. Оно освободило человека от обязанности боготворить природу, дало ему неограниченную свободу в обращении с ней, превращенной в "сырье", лишенное какого бы то ни было священного смысла.

Экологическое сознание и наука Нового времени

Но впереди еще ждало  отчуждение от природы, освященное наукой. Важнейшую роль в этом сыграло картезианство (от Cartezius латинской транскрипция имени Р.Декарта, основоположника этого учения), возникшее в XYII в. и ставшее одной из философских основ современной цивилизации.

Его исходным пунктом являлось представление о человеке-субъекте и мире-объекте, которым человек  манипулирует. В этом смысле картезианство  венчает собой развитие, коренящееся  в самой сущности человека и состоящее  в том, что человек во всех отношениях радикальным образом выделяется из мира. Оно логически завершило  все то в экологическом сознании, что было заложено христианством: "Человеческая личность, воспитанная в течение  полутора тысяч лет на опыте абсолютной личности, захотела теперь сама стать  абсолютом".

Таким образом, первая черта  картезианской модели мира полная психологическая противопоставленность человека и природы.

Картезианство утверждало абсолютную ценность человеческого разума, субъективности в целом, а поскольку внечеловеческая  природа ими не обладает (животные и растения по Декарту машины, лишенные внутреннего мира), то, соответственно, ее ценность несоизмеримо ниже. А раз так, то препарирование животного ничем не отличается от разборки часов гордиев узел этических сомнений о допустимости таких действий разрублен окончательно. В этом заключается вторая черта картезианства объектное восприятие природы.

Характерно, что конечную цель знания картезианство видело в  господстве человека над силами природы, в открытии и изобретении технических  средств, которые позволяли бы это  господство обрести: "человек царь природы". Природа не должна существовать и развиваться "просто так", она  должна служить человеку. Абсолютный прагматизм во взамодействии с природой это третья черта картезианского мировосприятия.

Как это ни парадоксально  звучит, но, в целом, наука просто впитала в себя по наследству религиозное  представление о богоизбранности  человека, в ходе своего развития избавившись  от идеи самого бога за ненадобностью. Последний шаг в формировании отчужденности от природы был  сделан: она признана лишенным всякой самостоятельной ценности объектом манипуляций во имя научного знания и прогресса. Авторитет Библии оказался подкреплен авторитетом науки. При  всем их антагонизме здесь они  оказались едины.

Этот последний четвертый шаг в отчуждении от природы был первым шагом к экологическому кризису.

Таковы культурно-исторические истоки доминирующего сейчас антропоцентрического экологического сознания.

Современная напряженная  экологическая ситуация требует  углубленного рассмотрения существенных особенностей отношения человека к  природе в различных культурах. Под культурой в ее высшем измерении  поднимаются процесс и результат  творческого постижения и преобразования человеком окружающего мира. Слово  «культура» экологично само по себе и  восходит к возделыванию земли. Связи  между культурой и природой, между  социальным и экологическим поведением фундаментальны и непреходящи. Так, установка в культуре на господство над природой и использование  ее прежде всего в утилитарно-потребительских  целях, даже если совершаемое действие не подпадает под природоохранительный закон, тесно коррелируют с отношением к окружающим людям, как к вещам, и желанием использовать их, может  быть тоже формально вполне законным, но нравственно порочным.

Тесная связь  между культурой и природой делает актуальной в плане гармонизации взаимоотношений человека и природы  задачу синтеза экологически позитивных тенденций всех типов культур, что  обеспечивает гармоничное развитие мировой культуры. Последнее, конечно, не означает, что различные отрасли  и типы культуры сольются в некое  аморфное целое. Проблема заключается  в их скоординированном развитии, направляемом основными человеческими  целями и желаниями.

Широкий культурный синтез необходим, потому что экологически позитивное отношение к природе  присуще в различной степени  и направлениях разным отраслям и  типам культуры. Так, в западной культуре заметно преобладание рационального  над чувственным, в восточной  – наоборот. Необходима же (социально  и экологически) гармония того и  другого в целостном постижении и творении мира и себя. Экологический  культурный синтез, представляя собой, способ личности целостно познавать  природу и свои взаимоотношения  с ней, является в то же время существенным моментом саморазвития человека и обретения  социальной гармонии.

Экологическая культура в узком смысле слова аналогично практическому возврату человека к  единству с природой должна быть формой теоретического возврата с преодолением того рационального мышления, которое, начинаясь со становлением искусства, через мифологию в философии  приходит к самосознанию себя. В  создании экологической культуры принимают  участие и материальная, и духовная культура.

Все отрасли духовной культуры, модифицируясь, могут внести вклад в создание экологической  культуры. Исторически первой отраслью духовной культуры была культура невидимая  – мистика. Опасность экологической  катастрофы, актуализировавшаяся в  современной экологической ситуации, способствовала возрождению мистических  взглядов, всегда следовавших по пятам  за обнаружением человеческой слабости перед силами природы. Пропагандируемое современными экологами диалектическое по существу положение «все связано  со всем» (1-й закон экологии, по Коммонеру), трансформируется натурфилософами  до представления о сверхприродной целостности, Едином.

В рамках первых цивилизаций  складывались мифологические культуры.

Само появление  мифологии было объясняемо стремлением  человека, хотя бы в идеальной форме, вернуться к изначальному единству с природой. Таким образом, мифология  по сути своей экологична.

Также и все древнейшие религии основаны на обожествлении  природных явлений (солнца, света  и т.п.). Современное экологическое  движение в условиях слабости теоретической  базы не основываться на вере, составляющей важнейший момент религии. Другими  словами, современное экологическое  движение не может не быть существенно  религиозным движением. Многие принципы экологической этики – принцип  равноценности всех видов жизни  и др. – являются объектом веры.