Психологическая устойчивость

Подобный тип религиозности  коррелирует с наличием у человека большого количества предрассудков. Такие люди на самом деле не набожны.

Внутренняя  религиозная ориентация не является ни способом для борьбы со страхом, ни формой социабельности или конформности, ни средством реализации желаний. Все эти мотивы вторичны.

Этнические отношения, частная жизнь, личные проблемы, чувство  вины, онтологическая тревога — все это регулируется всеобъемлющим обязательством, до некоторой степени интеллектуальным, но более всего фундаментально мотивационным. Это обязательство целостно, оно покрывает весь опыт личности, как научный, так и эмоциональный. Такая религия существует не для того, чтобы служить человеку удобным инструментом, скорее человек обязан служить ей [с.109].

Оллпорт был уверен, что  сохранению психического здоровья человека способствует внутренняя, а не внешняя религиозная ориентация. Он обращал внимание на то, что

в соответствии с этой гипотезой, внутренняя религиозная  ориентация не может существовать для  того, чтобы исполнять терапевтическую  или профилактическую роль. Она не предназначена для использования. Страдалец может стремиться только к религии, а не к лечению самому по себе. Если его религиозная ориентация глубоко интериоризированна, ей будут сопутствовать и нормальная психика, и спокойствие в отношениях с окружающими [ с.109].

Вряд ли достаточно оснований  для проведенного Оллпортом резкого  разграничения религиозной ориентации на два варианта. Степень центрированности на себе может иметь множество  градаций. Кроме того, в течение  жизни у одного и того же субъекта она может меняться, поскольку тесно связана с эволюцией внутреннего мира личности.

Доминанты активности как опоры устойчивости

Выше было отмечено, что  активность в поведении и деятельности является одним из основных внутренних факторов, определяющих психологическую устойчивость личности. Доминантами активности в аспекте психологической устойчивости личности могут быть все виды активности: познавательная, деятельностная, коммуникативная. Каждая доминанта существует одновременно и как определенная направленность сознания. Более привычным понятием, объясняющим механизм той или иной направленности сознания, является установка как готовность, предрасположенность к определенному отношению, реагированию, интерпретации, поведению, деятельности. [Куликов, 2000.]

Можно выделить следующие  виды направленности.

Направленность на познание и самопознание. Поглощенность самопознанием, познанием природы человека, саморазвитием. Она проявляется в готовности повышать свою психологическую компетентность, находить средства для самосовершенствования, обучаться приемам саморегуляции и т. п.

Направленность на деятельность: трудовую, общественную, спортивную, поглощенность своим хобби. Достижения в различных видах деятельности — убедительное свидетельство успешности самореализации, они повышают самооценку и самоуважение. Кроме того, поглощенность деятельностью способствует частым и длительным состояниям вдохновения, т.е. делает это состояние устойчивым. Состояние вдохновения производит саногенное влияние на многие сферы психики.

Интеракционная направленность — это направленность на межличностное взаимодействие или усиление социальных связей, социального влияния.

Интеракционная доминанта  имеет два подвида: а) просоциальный; б)асоциальный. Просоциальная доминанта — это любовь, альтруизм, жертвенность, служение другим людям. Этот вариант интеракционной доминанты конструктивен для развития самой личности и благоприятных межличностных отношений. Асоциальная интеракционная доминанта — это эгоизм, иждивенчество, манипуляция другим человеком или многими людьми, властвование без ответственности за судьбу других и стремления привести их к благу. Этот вариант интеракционной доминанты деструктивен для развития самой личности и межличностных отношений, которые у нее формируются с социальным окружением. Для первого подвида характерно принятие самостоятельной ценности межличностного взаимодействия, поиск радости со-бытия, сопереживания, сотворчества вне связи с величиной достигнутых результатов. Второй представляет собой манипулирование людьми, использование их для доказательства самому себе и окружающим собственной значимости. Для человека, избравшего подобный способ поддержания собственной устойчивости, манипулирование самоценно. На этом пути психологическая устойчивость может быть разрушена необузданной страстью к власти или богатству — убедительному доказательству своего влияния. Такая страсть может и не возникнуть: манипулятор удовлетворится тем, что управляет немногими или всего лишь одним человеком. И этого может быть достаточно, чтобы отвлечь себя от ненужного или тревожащего диалога с самим собой.

Рассмотренные виды направленности (установки) различаются по степени  ответственности, которую личность принимает на себя, — ответственность за свои поступки и свою жизнь в целом, за свою судьбу, за собственную индивидуальность, неповторимость, уникальность.

Принимать на себя ответственность  означает воспринимать себя как активную, сознательно действующую силу своей  собственной жизни, способную принимать  решения и отвечать за их последствия. Ответственность тесно связана с внутренней независимостью — следованию своим убеждениям и своей иерархии ценностей без пренебрежения мнением и убеждениями других и без их простого принятия (Хорни, 1993).

Рассмотренные доминанты  активности не являются альтернативными, взаимоисключающими. Это опоры устойчивости личности, которые вполне могут сочетаться друг с другом. Чаще одна из них занимает в сознании центральное место. Акцент на одной опоре может давать устойчивость, но это несовершенная устойчивость: она может быть крепкой и длительной, но может быть и чревата возможностью возникновения личностной дисгармонии.

Три перечисленные доминанты  активности  конструктивны как  опоры психологической устойчивости, поскольку поддерживают готовность принимать на себя ответственность за собственную активность. Неконструктивной следует признать магическую направленность сознания. Сочетание конструктивных видов направленности способствует гармонизации личности и тем самым укрепляет ее устойчивость.

Все рассмотренные выше опоры психологической устойчивости — вера, магическая направленность сознания, три доминанты активности — перестают быть опорами, если акцент на одной из них становится излишне сильным. Вера в себя становится самоуверенностью, отгораживает человека от других и неизбежно порождает внутриличностный конфликт. Фанатическая религиозная вера переводит всю активность в русло борьбы за чистоту веры, толкает к нетерпимости, ненависти к иноверцам (неверным), агрессивному поведению. Заострение магической направленности сознания, дошедшее до фиксации, вызывает навязчивое ожидание того или иного проявления неких сил «иного мира», взращивает страх перед потусторонним, парализует волю, блокирует любое проявление самостоятельности. Если саморазвитие становится сверхценностью, человек начинает игнорировать другие стороны самореализации, забывает о том, что развитые личные качества должны быть для чего-то использованы, должны служить достижению значимых целей, продуктивной деятельности, приносить пользу обществу, каким-либо группам или отдельным людям. Увлеченность деятельностью перерастает в трудоголизм как вариант психологической зависимости — излишне сильной зависимости от успехов в деятельности,  а то и просто от возможности заниматься избранной деятельностью. Без нее жизнь теряет смысл. Просоциальная, альтруистическая интеракционная установка приводит к растворению в другом человеке и потере своего Я, манипулятивная интеракционная установка переходит в патологическое влечение к власти, вызывающее дисгармонию или множество деструктивных изменений в личности.

Психологическая устойчивость как сопротивляемость

Достижение жизненных  целей обычно связано с преодолением трудностей. Чем более крупные (социально  значимые) цели ставит личность, тем  больше она встречает трудностей. Здесь есть и положительный момент: преодоление сопровождается интенсивными переживаниями самореализации. На пути преодоления всегда встречаются ошибки и неудачи, разочарования и обиды, сопротивление других людей, интересы которых затрагиваются или ограничиваются в связи с активностью субъекта. Чем меньше у личности ресурсов сохранения и восстановления душевного равновесия, оздоровления, поддержания устойчивости, тем более ограничены возможности достижения жизненных целей. Г. Оллпорт писал:

«быть человеком значит не только переживать моменты наслаждения и вспышки счастья, но и противостоять тяжелым испытаниям страданиями, неопределенностью целей, частыми поражениями собственных начинаний и болезненными победами над самим собой. Психически больной человек — это тот, кто, по крайней мере на время, проиграл это сражение. Он сожалеет о своем прошлом, ненавидит свое настоящее и страшится своего будущего»… В целом нам известно, что значит быть психически здоровым. Это значит нарастить мускулы, залечив прежние раны. Или, говоря словами восемьдесят четвертого псалма, блажен тот, “кто, проходя сквозь юдоль печали, использует ее во благо” [, с.116].

При возникновении трудной  жизненной ситуации, вызывающей необходимость  адаптивных перестроек, комплекс происходящих в организме и личности изменений в наибольшей степени зависит от уровня личностной мобилизации. В систематизированном виде картину изменений в организме и психике при столкновении с трудностями представим в виде таблицы (см. табл. 4.1).

Таблица 4.1

Состояния в ситуациях преодоления трудностей

При столкновении с трудностями  обычно наблюдаются два основных варианта реагирования: гиперстения, связанная  с активной деятельностью (порой нецелесообразной, саморазрушающей), и гипостения. В большинстве случаев проявляется тенденция к динамике от гиперстенических состояний к гипостеническим. При недостаточной мобилизации наступление фазы истощения может быть ускорено, потому что предыдущие фазы либо очень быстротечны и недостаточно развернуты, либо протекают в идеальном плане без соответствующего деятельностного, поведенческого выражения.

В отношении к ситуации и в доминирующем мотиве центральная  роль принадлежит согласованности и соразмерности когнитивного и эмоционального компонентов отношения. Близость механизмов стрессовых изменений в психике и невротических, предневротических расстройств достаточно известна. Так, Н. А. Курганский (1989) сравнивал особенности целеполагания и его мотивационные детерминанты у здоровых лиц и больных неврозами. Оказалось, что более высокий уровень общей мотивации у больных неврозами образуется за счет эмоционального компонента. Автор пришел к предположению, что несоразмерность когнитивного и эмоционального компонентов становится одной из причин того, что мотивация избегания неудачи — ведущая при неврозах — не приводит к реальному избеганию конфликта, связанного с неудачей, как это обычно происходит у здоровых лиц. Кроме того, и мотивация достижения успеха при неврозах не способствует тому, чтобы была выбрана цель, соответствующая возможностям, так как эмоциональный компонент поддерживает прежний завышенный уровень цели (несмотря на неудачи).

Большое значение имеет  акцент на внешней активности (экстраактивности) или адаптивности. Довольно часто приходится сталкиваться с точкой зрения (не всегда высказываемую явно), в которой за средой признается большая активность, чем за субъектом. При таком взгляде человек в трудных ситуациях «отвечает на воздействия», «приспосабливается», «выдерживает обрушившуюся нагрузку» и т. п. Экстраактивность и адаптацию не следует рассматривать как противоположные полюсы одной шкалы. Речь идет не об отрицании одного процесса другим. Они оба необходимы личности для существования и развития. Направление всей энергии на экстраактивность делает человека уязвимым для воздействий среды, неизбежно ослабляет адаптивные механизмы.

Чрезмерный акцент на адаптации также неблагоприятен, поскольку делает человека излишне  зависимым от среды. В том и другом случае психологическая устойчивость снижена. Поддержание устойчивости предполагает сбалансированное сочетание экстраактивности и адаптации. При отказе от активности, направленной на предметную или социальную среду, уменьшается независимость человека от нее. Добавим, что адаптация необходима для психологической устойчивости, но и сама успешная адаптация невозможна без достаточной психологической устойчивости.