Древнеиндийские законы Ману

Недействительными считались те сделки, которые были совершены путём обмана или насилия, пьяным или безумным человеком, находившимся в состоянии гнева, горя, а также  рабом, стариком, ребёнком.

Наёмный труд был неприемлем для высших варн, так как услужение являлось «собачьим образом жизни», а брахману следовало его избегать. Наёмный работник, не выполнивший работу, подвергался штрафу. Даже в случае его болезни, наёмная плата не выплачивалась, если работа была не полностью закончена.

2.5. Брачно-семейные отношения.

 Для Древней  Индии характерна большая патриархальная  семья. Глава семьи – муж.  Ему принадлежало право наказывать  членов семьи своей властью.  «Жена, сын, раб, ученик и  родной брат, совершившие проступок, могут быть биты веревкой или бамбуковой палкой» (ст. 299 гл. VIII). Женщина полностью зависела от своего супруга и сыновей. Брак представлял собой имущественную сделку, в результате которой муж покупал себе жену, и она становилась его собственностью.

 Законы Ману определяют положение женщины следующим образом: в детстве ей полагалось быть под властью отца, в молодости – мужа, после смерти мужа – под властью сыновей, ибо «женщина никогда непригодна для самостоятельности». Законы Ману прямо требуют от жены почитать своего мужа как бога, даже если он лишен добродетели. Неоднократно также подчеркивается, что призвание женщины – это рождение детей и забота о семье (ст. 27 гл. IX и др.).

 Хотя Законы Ману как высшую дхарму между мужем и женой провозглашают «взаимную верность до смерти», муж мог иметь несколько жен, развестись с женой. Жена же не могла покинуть семью, даже если муж ее продал или оставил. Она продолжала считаться его женой. За измену жена подвергалась страшным карам, вплоть до смертной казни. Согласно традиции, жена должна была принадлежать той же варне, что и муж. Мужчинам разрешалось в исключительных случаях вступать в брак с женщинами из низшей варны, но женщины из высшей варны вступать в брак с мужчиной из низшей группы запрещалось. Особенно серьезным грехом считалась женитьба шудра на брахманке. Дети, рожденные от браков между лицами, относящимися к разным варнам, были ущемлены в правах, а брак шудры с брахманкой порождал чандалов, считавшихся отверженными. 

 Все имущество  семьи было ее общим достоянием, но управлялось главой семьи. После смерти родителей имущество либо делилось между сыновьями, либо оставалось у старшего сына, который становился опекуном живших в доме младших братьев. Дочери от наследования устранялись, но братья должны были выделить по одной четвертой своей доли для приданого. Наследования по завещанию древнеиндийское право не знало.

Брачно-семейным отношениям («дхарма жён и мужей») в Законах Ману посвящены в основном главы III и IX.

В них выделяется восемь форм брака, которые были распространены в Индии. Первые четыре, поощряемые брахманами, включали брахму (вручение отцом «наделённой драгоценностями» дочери жениху), дайву (вручение дочери жрецу, когда он исполняет обряд), аршу (отец выдаёт дочь жениху после получения от него быка и коровы или двух пар) и праджапатью (вручение отцом дочери жениху после слов «Исполняйте вместе дхарму»). Другие («дурные») виды включают асуру (покупка невесты), гандхарву (добровольный союз жениха и невесты без согласия родителей), ракшасу (похищение невесты) и самый худший вид — пайшачу (насилие над девушкой в состоянии алкогольного или наркотического опьянения или безумной). Брать в жёны несовершеннолетних не запрещалось.

Женщина согласно «Ману-смрити» должна была всю жизнь  находиться под защитой мужчины (отца — в детстве, мужа — в молодости, сына — в старости). Главным её назначением считалось рождение и воспитание детей, особенно сыновей. Законным отцом ребенка считался муж матери независимо от того, кто им был фактически.[19] Продажа жены и детей считалась возможной, но являлась грехом, однако даже проданная жена не освобождалась от мужа.¹⁷

Во владении семейной общины находилось основное средство сельскохозяйственного производства — земля: в случае спора о "межевых знаках для границ полей, колодцев, пруда, сада и дома", который не может быть решен общиной, решение должен принять царь (VIII.262-266). В качестве основного имущества семьи называются пруд (IV.201), повозка, ложе, сиденье, колодец, сад, дом (IV.202; ХI.163-169). При потраве владельцу поля возмещается стоимость погубленного урожая (VIII.241), но, во избежание этого, он должен оградить свой участок (VIII.239), т.к. при потраве неогороженного хлеба царь не наказывает пастухов (VIII.238). "Кто портит имущество кого-либо намеренно или даже ненамеренно, — тому полагается возместить ущерб и внести царю штраф, равный ущербу" (VIII.288). "Какова польза всяких деревьев, такой должен налагаться при их повреждении штраф" (VIII.285).

Урожай принадлежит  владельцу поля (IХ.49-51), лишь в случае сдачи его в аренду, урожай принадлежит двоим: "владельцу семени и владельцу поля" (IX.53). Основанием собственности является труд: "поле — вырубившего лес, животное — поразившего его стрелка" (IХ.44). Это право охраняется государством — царь объявляет продавшего чужую собственность без согласия хозяина вором (VIII.197) и признает такую продажу или дар недействительными (VIII.199). Похищенное ворами имущество царь должен возвратить владельцу (VIII.40), также, как должен он заставить уплатить должника, добиваясь возвращения данного взаймы имущества владельцу (VIII.48-51). Если должник не в состоянии выплатить долг, то он его отрабатывает у кредитора (VIII.177). Залог, продажа, дар или договор, заключенные обманным путем или с насилием также признаются недействительными (VIII.165, 168, 193). Виновные в таких преступлениях, а с ними и присваивающие вклады, подвергаются наказанию (VIII.190-191,193). Однако, если владелец явно пренебрегает своим правом и его имуществом пользуется другой, то через 10 лет оно переходит к пользователю (VIII.147).

Семья патрилинейна и патрилокальна. Единое хозяйство  ведут отец, мать, братья (IХ.104), их жены и дети (IХ.120-123), незамужние сестры (IХ.118) и прислуга (III.116). Родственники по женской  линии — дед по матери, сын сестры, сын дочери, муж дочери (III.148), зять, тесть, дядья с материнской стороны (III.119) — живут отдельно и приходят в гости, обычно раз в год на шраддху — обряд, посвященный предкам (III.188). Главой и полномочным представителем семьи обычно является старший мужчина, которому подчинены остальные : жена (V.154; IХ.199), сыновья, дочери, которых он выдает замуж часто без их согласия (V.151), даже несовершеннолетних (IХ.88). "Жена, сын, прислуга, ученик и родной брат, совершившие проступок, могут быть биты веревкой или бамбуковой палкой, но только по задней части" (VIII.299-300). Домохозяин ответственен за достаток в семье: он "достоин пить сому" лишь имея трехлетний запас продовольствия для содержания челяди (ХI.7). Даже богатые обряды и щедрость к другим осуждаются, если семья живет в бедности (ХI.9-10), "поэтому человеку с малым достатком не следует приносить жертвы" (ХI.40). ¹⁸

Грехом объявлена  продажа пруда и сада, "оставление гуру, матери, отца и сына, священного домашнего огня" — это приравнено к прелюбодеянию, воровству и  убийству (ХI.60-67). Сохранение единства семьи и ее хозяйства стоят  на одном из первых мест в иерархии ценностей: большая семья — синоним богатой (III.6). "Ни мать, ни отец, ни жена, ни сын не должны быть покидаемы" (VIII.389), нельзя желать "разлуки с отцом, мужем и сыновьями" (V.149).

Женщины не должны пользоваться самостоятельностью (V.147-148), "ибо не оберегаемые женщины приносят горе двум семействам" (X.5), "ибо тщательно охраняющий жену, охраняет свое потомство, добрые нравы, семью, себя и свою дхарму" (IX.7). Но "никто не может охранить жену силой" (IХ.10), — "хорошо охраняемы те, которые сами себя охраняют" (IХ.12). "Где женщины почитаются, там боги радуются" (III.56). "Взаимную верность надо сохранять до смерти" — это должно считаться выраженной вкратце высшей дхармой мужа и жены" (IХ.101). Например, связь с женой брата карается изгнанием из касты — самым страшным наказанием (IХ.58).

После смерти отца и матери главой семьи становится старший брат, остальные живут  при нем, как при отце (IX.105). Братья могут поделить имущество поровну (IХ.104), если старший брат плохо ведет  их общее хозяйство (IХ.110). Наследование строго патрилинейно: "не братья, не родители, а сыновья получают собственность отца" (IХ.185). "Не имеют права на долю кастраты и изгои... и различные калеки" (IХ.201), т.к. они не способны к созданию и содержанию семьи, ведению хозяйства. При отсутствии прямых законных наследников имущество умершего принадлежит ближайшему родственнику, брахману или царю (IХ.187-189).¹⁹

2.6. Преступление и наказание.

Великими грехами (махапатака) согласно «Ману-смрити»  являлись убийство брахмана, пьянство, кража, прелюбодеяние с женой гуру (учителя), а также сообщество с таким грешником. Следствием этих преступлений было наказание вплоть до лишения всей собственности и изгнания из страны. Однако такой великий грех, как сообщество с великим грешником не был отнесен к числу преступлений.

От наказания  освобождался убийца, если он защищал  себя при охране жертвенных даров  и при защите женщин и брахманов. При этом не имело значения, был  ли убит гуру, ребёнок, престарелый  или даже брахман, весьма учёный в  Ведах. Также грехом не являлось «убийство убийцы».

Наказание зависело от варне наказуемого. К примеру, за оскорбление словом или действием равного себе по положению или представителя низшей варне накладывался штраф, но то такое же преступление шудры в отношении «дваждырождённых» влекло за собой телесное наказание — отрезание языка, губ, рук, ноги, кастрацию.

Прелюбодеяние относилось к тяжким преступлениям. Согласно Законам Ману людей, которые  домогались чужих жён, царь должен был  изгнать, «подвергать наказанию, внушающему трепет», к прелюбодеянию относились «услужливость, заигрывание, прикосновение к украшениям и одеждам, а также совместное сидение на ложе». Все небрахманы, виновные в прелюбодеянии, подвергались смертной казни. Однако проституция жены с согласия мужа не наказывалась. Лишение чести девушки против её воли влекло за собой телесное наказание, отрезание пальцев в случае, если преступник был не равен по положению с потерпевшей. Равный по положению был обязан выплатить крупный штраф. Неверная жена должна была подвергнуться затравливанию собаками, а её сожитель — сожжению на раскалённом железном ложе. За преступное сожительство со свободной женщиной также накладывалось наказание в зависимости от варне мужчины.

«Собирание  кореньев, плодов от деревьев, дров для  огня и травы для корма скота» не являлись преступлением. Похищение «родовитых людей, особенно женщин, так же как и лучших драгоценных камней» наказывалось смертной казнью, воровство коров — отсечением половины ноги.

Царю предписывается использование следующих видов наказаний: заточение (ниродхана), заковывание в цепи (бандха) и различные виды телесных наказаний (вадха). К брахманам смертная казнь не применялась, вместо неё использовались другие виды наказания, связанные с публичным позором.²⁰

 С одной стороны, уголовное право, представленное в Законах Ману, отличается довольно высоким для своего времени уровнем развития, что проявляется в указании на формы вины (умысел и неосторожность), на рецидив, на соучастие, на тяжесть преступления в зависимости от принадлежности потерпевшего и виновного к определенной Варне. С другой стороны, Законы отражают пережитки старины, о чем свидетельствует сохранение принципа талиона, ордалия, ответственности общины за преступление, совершенное на ее территории, если преступник неизвестен.

 Среди преступлений, называемых Законом Ману, на первом месте стоят государственные. В ст. 280 гл. IX говориться о том, что взламывающих царский склад, арсенал или храм, крадущих слонов, лошадей или колесницы следует казнить без промедления. Статья 289 предусматривала изгнание лиц, ломающих городскую стену или ворота, закапывающих рвы. В ст. 275 устанавливались указания для лиц, упорно противодействующих царским приказам и поощряющих врагов. 

  Среди имущественных  преступлений большое внимание  уделяется  краже, при этом царь призывает к обузданию воров. Следует отметить, что Законы четко различают кражу как тайное похищение имущества от грабежа, совершаемого в присутствии похищение имущества от грабежа, совершаемого в присутствии потерпевшего и с применение насилия к нему. Меры наказания, применяемые к вору, зависели от того, был ли он задержан на месте преступления или нет, совершена кража днем или ночью. Пойманного с краденым и с воровским инструментом Законы предписывали казнить не колеблясь. Воров, совершающих кражу ночью, следовало, отрубив обе руки, посадить на кол. При первой краже вору отрезали два пальца, при второй – руку и ноги, третья кража влекла за собой смертную казнь. Наказание несли также лица, видевшие кражу, но не сообщившие о ней; укрыватель вора нес такое же наказание, как если бы он сам украл.

 Законы Ману осуждали всякое насилие, совершенное над личностью. Насильника считали худшим злодеем, чем ругателя, вора и ударившего палкой. К насилию относились и убийство, и телесные повреждения. Умышленное убийство влекло за собой смертную казнь. Убийство при защите себя, охране жертвенных даров, защите женщин и брахманов (необходимая оборона) не наказывалось.

Тяжесть наказания  была связана с кастовой принадлежностью  потерпевшего и преступника. Наиболее тяжким преступлением в Древней Индии считалось убийство брахмана. Иной была уголовная ответственность самих брахманов. В ст. 230 записано: «Нельзя убивать брахмана, даже погрязшего во всяких пороках; надо изгнать его из страны со всем его имуществом без (телесных) повреждений». 

 Довольно  много статей направлено на  укрепление семейных отношений. Законы устанавливали суровое наказание за прелюбодеяние, за посягательство на честь женщины, причем в этих статьях большое значение придается кастовым различиям.

 Законы Ману определяли наказание как силу, которая правит людьми и охраняет их, предписывая применять его с учетом всех обстоятельств совершения преступления, степени его осознанности. Несправедливое наказание «лишает неба в другом мире».

 Вместе с  тем при определении наказание  за телесные повреждения и  оскорбления довольно ярко проявляется  классовая сущность древнеиндийского  права, поскольку наказание зависело  от принадлежности виновного  и потерпевшего к определенной варне.