Зверинец Митен. Атласский лев в Тирасполе

   8. Зверинец Митен. Атласский лев в Тирасполе.

   Торжественная и  грозная встреча

 

   А теперь, показав  частную жизнь Тартарена из  Тараскона  до  того,  как

слава коснулась его чела и увенчала неувядаемыми лаврами, поведав  о  том,

как протекала жизнь этого  героя в обычной обстановке, поведав  его радости,

горести, мечты и надежды, поспешим перейти к  самым  ярким  страницам  его

биографии и к тому необычайному происшествию, после которого  беспримерная

судьба Тартарена так  высоко его вознесла.

   Это  было  однажды   вечером,  у  оружейника  Костекальда.  Тартарен  из

Тараскона показывал нескольким  любителям  устройство  игольчатого  ружья,

которое тогда еще только-только входило в моду... Вдруг дверь отворяется,

и в магазин вбегает  испуганный охотник за фуражками.

   - Лев!.. Лев!.. - кричит  он.

   Всеобщее оцепенение,  ужас,  растерянность,  кутерьма.  Тартарен  берет

ружье  наизготовку.  Костекальд  спешит  запереть  дверь.  Все   обступают

охотника, забрасывают вопросами,  наседают  на  него,  и  в конце концов

выясняется следующее: зверинец Митен,  возвращаясь с Бокерской  ярмарки,

остановился на несколько  дней в Тарасконе и только  что  со  всеми  своими

удавами, тюленями, крокодилами  и великолепным атласским львом расположился

на Замковой площади.

   Атласский  лев в Тарасконе!  Это что-то  небывалое.  О,  как   гордо

переглянулись тут наши бравые  охотники  за  фуражками,  как  просияли  их

мужественные лица и какими крепкими рукопожатиями молча обменялись они во

всех  углах  оружейного  магазина!  Волнение  было  столь  велико,   столь

внезапно, что никто не вымолвил слова...

   Даже сам Тартарен. Бледный,  дрожащий,  все  еще   не  выпуская  из  рук

игольчатого ружья, он стоял  в  раздумье  возле  прилавка.  Атласский  лев,

здесь, совсем близко, в двух шагах! Лев!  Царь  зверей,  славящийся  своей

отвагой и свирепостью, предел охотничьих мечтаний Тартарена,  нечто  вроде

премьера той фантастической труппы, которая разыгрывала в  его  воображении

такие чудесные драмы!..

   Господи боже мой, лев!..

   Да еще атласский! Этого великий Тартарен вынести не мог...

   Вся кровь бросилась  ему в голову.

   Глаза у него  засверкали. Судорожным  движением   он  вскинул  игольчатое

ружье на плечо и,  обращаясь  к  бравому  командиру  Бравида,  то  бишь  к

каптенармусу в отставке, громовым голосом произнес:

   - Идемте, командир!

   - Э, э!.. Э, э!.. А  мое ружье?.. Вы  взяли  мое   ружье!..  -  попытался

робко возразить осторожный Костекальд, но Тартарен уже вышел на  улицу,  а

за ним гордо вышагивали все охотники за фуражками.

   Когда  они   вошли  в  помещение  зверинца,  там  уже  толпился   народ.

Тарасконцы, племя героическое, но отвыкшее от потрясающих зрелищ, ринулись

к балагану и  взяли  билеты  с  бою.  Пышнотелая  г-жа  Митен  была  очень

довольна... В кабильском  костюме,  с обнаженными до  локтей  руками,  с

железными браслетами на щиколотках, с хлыстом в одной руке и  с  живым,  но

уже ощипанным  цыпленком  в  другой,  эта знаменитая  дама  обходилась  с

тарасконцами крайне любезно, а так как и у нее были  двойные мускулы,  то

она пользовалась у гостей не меньшим успехом, чем ее питомцы.

   Появление Тартарена  с ружьем заставило всех вздрогнуть.

   На  всех  этих  храбрых  тарасконцев,  которые только  что совершенно

спокойно  прогуливались  подле  клеток,  безоружные,  беспечные,   никакой

опасности не подозревавшие, напал  вполне  понятный  страх  при"  виде  их

великого Тартарена, с  ужасающим смертоносным оружием  вошедшего в  балаган.

Значит, тут есть чего бояться, если даже  он,  герой...  В  мгновение  ока

толпа отхлынула от клеток. Дети испуганно  кричали,  дамы  поглядывали  на

дверь. Аптекарь Безюке под тем предлогом, что идет за ружьем, улизнул...

   Однако   мало-помалу   поведение   Тартарена    ободрило    смельчаков.

Невозмутимый, с высоко поднятой головой, бесстрашный тарасконец  медленным

шагом обошел весь балаган, ни на минуту не  задержался  возле  бассейна  с

тюленем, бросил презрительный  взгляд на длинный, усыпанный отрубями  ящик,

где удав переваривал живого цыпленка, и как  вкопанный  остановился  перед

клеткою льва...

   Торжественная и  грозная встреча! Лев Тараскона  и  лев  Атласа  лицом   к

лицу... По одну сторону Тартарен,  выставив  ногу  вперед,  обеими  руками

оперся на ружье, по другую сторону лев,  исполинский  лев,  разлегшись  на

соломе, положил свою головищу с желтой гривой на передние лапы  и  осовело

моргает... Оба спокойно глядят друг на друга.

   Но - странное дело! То ли  игольчатое  ружье   раздражило  льва,  то  ли

почуял он врага всей львиной  породы, только лев, до сих пор смотревший  на

тарасконцев с царственным пренебрежением и зевавший им  в лицо,  внезапно

разгневался.  Сначала  он  фыркнул,  глухо   заворчал,   выпустил   когти,

потянулся, затем встал, поднял голову, тряхнул гривой, разинул  чудовищную

пасть и устрашающе зарычал  на Тартарена.

   Вопль ужаса был  ему ответом. Обезумевшие тарасконцы бросились к выходу.

Бросились все: женщины, дети, грузчики, охотники за фуражками, даже бравый

командир Бравида... Один лишь Тартарен из  Тараскона не  пошевельнулся...

Исполненный решимости, непоколебимый, он по-прежнему стоял перед  клеткой,

и глаза его метали молнии, а лицо приняло знакомое всему  городу  свирепое

выражение...  Мгновение  спустя,  когда  охотники  за  фуражками,  которых

несколько успокоило его  поведение, а также прочность  решеток, приблизились

к своему вождю, они услышали, как он, глядя на льва, прошептал:

   - Да, вот это охота!

   В тот день Тартарен  из Тараскона не сказал больше  ни слова.