Картография и навигация

Несмотря на стремление уточнять и проверять, двигавшее  наиболее знаменитыми картографами (Фра Мауро в 1457 году утверждал, что  ему не удалось вместить в свою карту всех сведений, которые ему  удалось собрать), фантазии, легенды, вымысел окружали любой картографический труд неким «фольклорным» ореолом: на большинстве карт, датированных до XVII века, мы видим, как на месте  малоизвестных или недостаточно исследованных регионов возникают  изображения различных чудовищ, почерпнутых из античной и раннехристианской  мифологий.

Достаточно  часто составитель, описывая обитателей отдаленных уголков, прибегал к домыслам. Районы, исследованные и попавшие под власть европейских королей, отмечались гербами и флагами. Однако великолепно разрисованные обширные розы ветров не могли принести пользы, если они неправильно ориентированы  или размечены в ошибочных  линиях «ромбов» (примитивная система  ориентации, предшествовавшая системе  меридианов и параллелей). Часто  работа картографа становилась настоящим  произведением искусства. При дворах королей разглядывали планисферы, словно полотна, за ними угадывались пустившиеся  в дальние путешествия мореплаватели, чудовища вызывали дрожь, пройденные расстояния и интригующие названия завораживали. Потребовалось немало времени, прежде чем обычай делать карту декоративной уступил место действительно  полезной картографии, лишенной всяческого вымысла.

Этим объясняется  та недоверчивость, с которой великие  мореплаватели, и в первую очередь Христофор Колумб, относились к разукрашенным картам XV века. Большинство моряков предпочитало доверяться своему знанию ветров, рельефа дна, течений и наблюдениям за небесной сферой, или отслеживанию движения косяков рыб или птичьих стай, для того чтобы ориентироваться в бескрайних просторах океана.

Несомненно, именно в XV веке благодаря португальским  мореплавателям, а затем путешествию  Колумба и, наконец, кругосветному  путешествию Магеллана в 1522 году человечество смогло на практике проверить  расчеты древних греков и представления  о сферичности Земли. Многие мореплаватели  теперь на практике получали конкретные знания, свидетельствующие о шаровидности нашей планеты. Кривая линия горизонта, перемещение относительной высоты расположения звезд, рост температуры  по мере приближений к экватору, смена созвездий в южном полушарии  — все это делало очевидной  истину, которая противоречила христианской догме: Земля — это шар! Оставалось только измерить расстояния, которые  необходимо было преодолеть в открытом море, чтобы добраться до Индии, в  южном направлении, как это сделали  португальцы в 1498 году, или в западном, как казалось Колумбу, когда он в 1492 году встретил на своем пути непреодолимое  препятствие в лице обеих Америк.

Колумб был  хорошо знаком с космографической литературой  того времени. Его брат был картографом  в Лиссабоне, и он сам попытался  построить глобус на основе имевшихся атласов, современных и античных трактатов по космографии. Он, правда, допустил, вслед за Пьером Айи и его «Имаго Мунди» (1410 год), грубую ошибку в оценке расстояния между Португалией и Азией, занизив его (есть гипотеза, что он сделал это преднамеренно). Тем не менее, он внял советам именитых картографов, таких как Тосканелли (который верил в морской путь на запад), Пикколомини (будущий папа Пий II) и Мартин Бехайм(впоследствии автора довольно точного глобуса).

Начиная с 1435 года португальские и итальянские  моряки взяли за правило плыть  на расстоянии от африканского берега, чтобы избежать опасных зон и  переменчивости ветров. Прибрежная зона, изобилующая рифами и отмелями, и  впрямь являла собой очевидную опасность  кораблекрушения.

Однако столь  значительное удаление от берега, что  он теряется из виду, предполагает умение ориентироваться в открытом море на плоском однообразном пространстве без маяков, ограниченном лишь линией горизонта. А морякам XV века не хватало  теоретических познаний в области  математики и геометрии, необходимых  для точного определения своего местонахождения. Что же касается измерительных  приборов, с ними дела обстояли еще  хуже. До XVI-XVII веков ни один из них  не был по-настоящему хорош в деле. На картах, хотя и постоянно уточняемых, имелись существенные пробелы.

Чтобы оценить  чрезвычайное мужество мореплавателей, которые осваивали ближнюю, а  затем и дальнюю Атлантику, надо вспомнить, какими жалкими средствами они располагали для определения  своего местонахождения в открытом море. Перечень будет краток: моряки XV века, в том числе и Христофор  Колумб, не обладали практически ничем, что помогло бы им решить три главных  задачи любого мореплавателя, отправляющегося  в дальнее плавание: держать курс, измерять пройденный путь, знать с  точностью свое настоящее местоположение.

У моряка XV века в распоряжении имелись всего  лишь примитивная буссоль (в различных  вариациях), грубые песочные часы, кишащие  ошибками карты, приблизительные таблицы  склонения светил и, в большинстве  случаев, ошибочные представления  о размерах и форме Земли! В  те времена любая экспедиция по океанским  просторам становилась опасной  авантюрой, часто со смертельным  исходом.

В 1569 году Меркатор составил первую карту в равноугольной цилиндрической проекции, а голландец Лука Вагенер ввел в обиход атлас. Это был крупный шаг в науке навигации и картографии, ведь даже сегодня, в двадцать первом веке, современные морские карты составлены в атласы и выполнены в меркаторской проекции!

В 1530 году голландский  астроном Гемма Фризий (1508-1555) в своем труде «Принципы астрономической космографии» предложил способ определения долготы с помощью хронометра, но отсутствие достаточно точных и компактных часов надолго оставили этот метод чисто теоретическим. Этот способ был назван хронометрическим. Почему же способ оставался теоретическим, ведь часы появились много ранее?

Дело в том, что часы в те времена редко  могли идти без остановки в  течение суток, а их точность не превышала 12-15 минут в сутки. Да и механизмы  часов того времени не были приспособлены  для работы в условиях морской  качки, высокой влажности и резких перепадов температуры. Конечно, кроме  механических, в морской практике долгое время использовались песочные и солнечные часы, но точность солнечных  часов, время «завода» песочных часов  были совершенно недостаточными для  реализации хронометрического метода определения долготы.

Сегодня считается, что первые точные часы были собраны  в 1735 англичанином Джоном Гаррисоном (1693-1776). Их точность составляла 4-6 секунд в сутки! По тем временам это была просто фантастическая точность! И более того, часы были приспособлены для морских путешествий!

Предки наивно считали, что Земля вращается  равномерно, лунные таблицы грешили  неточностями, квадранты и астролябии вносили свою погрешность, поэтому  итоговые ошибки в вычислениях координат  составляли до 2,5 градусов, а это  около 150 морских миль, т. е. Почти 250 км!

В 1731 году английский оптик Джон Хэдли усовершенствовал астролябию. Новый прибор, получивший название октант, позволял решить проблему измерения широты на движущемся судне, так как теперь два зеркала позволяли одновременно видеть и линию горизонта и солнце. Но октанту не досталась слава астролябии: за год до этого Хадли сконструировал секстант - прибор, позволявший с очень большой точностью измерять местоположение судна.

Принципиальное  устройство секстанта, т. е. прибора, использующего  принцип двойного отражения объекта  в зеркалах, было разработано еще Ньютоном, но было забыто и только в 1730 году было заново изобретено Хэдли независимо от Ньютона.

Морской секстант состоит из двух зеркал: указательного  и неподвижного полупрозрачного  зеркала горизонта. Свет от светила (звезды либо планеты) падает на подвижное  зеркало, отражается на зеркало горизонта, на котором одновременно видны и  светило и горизонт. Угол наклона  указательного зеркала и есть высота светила.

Поскольку этот сайт по истории, а не по кораблевождению, то я не буду вдаваться в подробности  и особенности различных навигационных  приборов, но хочу сказать несколько  слов о еще двух приборах. Это  лот (лотлинь) и лаг (лаглинь).

В заключение, мне хотелось бы вкратце остановиться на некоторых исторических датах  в истории развития навигации  в России.

Тысяча семьсот  первый год — это, пожалуй, самая  знаменательная дата в отечественной  навигации, поскольку в этом году император Петр I издал указ об учреждении «Математических и Навигацких, то есть мореходных хитростно наук учению».Год рождения первой отечественной навигационной школы.

Через два  года, в 1703 году, преподаватель этой школы Магницкий составил учебник «Арифметика». Третья часть книги носит заглавие «Обще о земном размерении, и яже мореплаванию принадлежит».

В 1715 году старшие  классы школы преобразовали в  Морскую Академию.

1725 год —  это год рождения Петербургской  Академии Наук, где преподавали  такие светила науки, как Леонард Эйлер, Даниил Бернулли, Михаил Ломоносов (1711-1765). Например, именно астрономические наблюдения и математическое описание движения планет Эйлера легли в основу высокоточных лунных таблиц для определения долготы. Гидродинамические исследования Бернулли позволили создать совершенные лаги для точного измерения скорости судна. Работы Ломоносова касались вопросов создания ряда новых навигационных приборов, послуживших прообразами приборов, которые используются и в настоящее время: курсопрокладчики, самописцы, лаги, кренометры, барометры, бинокли...

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

Источник: www.privateers.ru/history-background/navigation.html