Сущность взяточничества как элемента коррупции

МИНСКИЙ ФИНАНСОВО-ЭКОНОМИЧЕСКИЙ  КОЛЛЕДЖ

реферат на тему:

«Сущность взяточничества как элемента коррупции»

учащейся  группы 1103

Грук Екатерины

 Сущность взяточничества  как элемента коррупции

Выше мы отмечали, что взяточничество образует основу коррупции и является самым распространенным коррупционным  преступлением. Кроме этого, именно взяточничество образует материальную основу всех коррупционных преступлений, так как опосредует незаконное перемещение  материальных ценностей в преступных интересов коррупционеров. Именно взяточничество следует рассматривать как альтернативный канал социально-экономических коммуникаций в современном обществе, позволяющий  обеспечивать преступные интересы и  подпитывать другие преступления. Именно поэтому в структуре коррупционных  преступлений взяточничество занимает центральное место.

Рассмотрим особенности  этимологии понятия «коррупция». В  основе термина «коррупция» лежит  латинское слово «corruptio», означающее в буквальном переводе «порчу, подкуп». В целом этот перевод дает общее представление о сущности коррупции как порче власти путем ее подкупа - с точки зрения рассмотрения ее в качестве социального явления, коим она, безусловно, является. Более развернутое толкование этого термина «совращение, упадок, извращение, плохое состояние, превратность (мнения или взглядов), а также расстраивать, повреждать, приводить в упадок, губить, разрушать, обольщать, соблазнять, развращать, искажать, фальсифицировать, позорить, бесчестить». Другой точкой зрения на этимологию термина «коррупция» является его составной характер, «латинский термин «corruptio» происходит от двух корневых слов cor. (сердце; душа, дух; рассудок) и ruptum (портить, разрушать, развращать). Поэтому суть коррупции не в подкупе, продажности публичных и иных служащих, а в нарушении единства (дезинтеграции, разложении, распаде) того или иного объекта, в том числе государственной власти. Возможно, этот перевод является не вполне точным, однако в полной мере отражает сущность коррупции как социально-правового явления. Следует согласиться с утверждением, что «коррупция - преступная деятельность в сфере политики или государственного управления, заключающаяся в использовании должностными лицами доверенных им прав и властных полномочий для личного обогащения»3. Коррупция является не самостоятельным составом преступления в уголовном законодательстве, а собирательным понятием, охватывающим ряд должностных преступлений.

Именно на этом подходе  основано и действующее законодательство Республики Беларусь, которое в соответствии со ст. 1 Закона «О борьбе с коррупцией»  определяется как умышленное использование  государственным должностным или  приравненным к нему лицом либо иностранным  должностным лицом своего служебного положения и связанных с ним  возможностей, сопряженное с противоправным получением имущества или другой выгоды в виде услуги, покровительства, обещания преимущества для себя или для третьих лиц, а равно подкуп государственного должностного или приравненного к нему лица либо иностранного должностного лица путем предоставления им имущества или другой выгоды в виде услуги, покровительства, обещания преимущества для них или для третьих лиц с тем, чтобы это государственное должностное или приравненное к нему лицо либо иностранное должностное лицо совершили действия или воздержались от их совершения при исполнении своих служебных (трудовых) обязанностей. Таким образом, именно взяточничество выступает центральным звеном коррупционных преступлений и является системообразующим элементом понятия коррупции.

Таким образом, следует согласиться  с утверждением, что коррупция  -социальный институт, элемент системы управления, тесно связанный с другими социальными институтами - политическими, экономическими, культурологическими. О таком социальном значении коррупции свидетельствует: выполнение ею ряда социальных функций - упрощение административных связей, ускорение и упрощение принятия управленческих решений, альтернативные правомерным социально-экономические коммуникации, часто позволяющие более эффективно организовать и осуществлять определенную деятельность; наличие вполне определенных субъектов коррупционных взаимоотношений (патрон-клиент), распределение социальных ролей (взяткодатель, взяткополучатель, посредник); наличие определенных правил осуществления коррупционной деятельности.

Исходя из этого определения  коррупции взяточничество следует рассматривать как коррупционное преступление, которое «является, по сути, сделкой; в нём наиболее очевиден возмездный обмен благами, выгодами, преимуществами»1. Таким образом, взяточничество можно рассматривать как экономическую и коммуникационную основу коррупционных преступлений. Подобно тому, как законные сделки обеспечивают правомерный обмен материальными ценностями участников социально-экономических отношений (гражданского оборота), взяточничество выполняет те же функции в преступной деятельности. На основе такого понимания взяточничества и коррупции необходимо оценивать их общественную опасность, которая заключается не в посягательстве на какое-то конкретное общественное отношение, а «заключается в ее разрушительном воздействии на основы государственного устройства и конституционные основы правового регулирования жизни общества».

Прежде всего, это обусловлено  тем, что деятельность коррумпированных государственных чиновников направлена на получение различного рода личных или узкокорпоративных благ (в основном материальных), а не на обеспечение устойчивого и эффективного развития государственного устройства. Подобное положение дел ведет к снижению эффективности права и функционирования государства, напрямую противодействует его интересам в различных сферах деятельности, а в ряде случаев создает непосредственную угрозу безопасности граждан, общества, государства.

На основе особенностей социально-правовой природы коррупции и взяточничества их можно рассматривать как весьма близкие понятия, хотя следует учитывать, что понятие «коррупция» более  широкое по своему содержанию, однако, при этом, именно взяточничество является системообразующим элементом коррупции. Естественно, что коррупционное поведение, не ограничиваясь взяточничеством, охватывает различные виды злоупотреблений должностных лиц, включая преступления против собственности (присвоения или растраты и другие)1. Таким образом, коррупция как социально-правовое явление может быть рассмотрено в широком и узком смысле.

Коррупция в широком смысле включает в себя взяточничество и  предпринимательство государственных  служащих по отношению к своим  должностным обязанностям. Рассматривая коррупцию в широком смысле, в  качестве важнейшего элемента этого  понятия следует выделить наличие  у должностных лиц возможности  непосредственно распределять выгоды или давать разрешение на подобное распределение, когда искушение  получить личную прибыль преобладает  над долгом и обязанностью служить  интересам государства и общества. В подобном смысле коррупция имеет  место, когда государственная функция  выполняется чиновником хотя и при  наличии установленных правил или  процедурного порядка, но при возможности  для него действовать и по собственному усмотрению, в том числе сознательно нарушая правила регулирования, с целью получения личной выгоды.

Коррупция в узком смысле, прежде всего, явление, при котором  должностные лица сознательно пренебрегают своими обязанностями или действуют  вопреки этим обязанностям ради дополнительного  материального или иного вознаграждения. При этом в коррупцию всегда вовлечены  две стороны: тот, кто подкупает, и тот, кто, будучи подкуплен, действует  вразрез со своим служебным долгом в частных интересах. В этом проявляется  своего рода «приватизация государства». Таким образом, коррупция как  социально-правовое явление неотделимо от взяточничества, однако это не значит, что всякое проявление взяточничества следует считать коррупцией.

Действующее законодательство Республики Беларусь это исключает  в соответствии с нормами ст. 430 УК взяточничество, заключается в  принятии должностным лицом для  себя или близких материальных ценностей  либо в приобретении выгод имущественного характера, предоставляемых исключительно  в связи с занимаемым им должностным  положением, за покровительство или  попустительство по службе, благоприятное  решение вопросов, входящих в его  компетенцию, либо за выполнение или  невыполнение в интересах дающего взятку или представляемых им лиц какого-либо действия, которое это лицо должно было или могло совершить с использованием своих служебных полномочий. В соответствии со ст. 3 Закона Республики Беларусь от 14 июня 2003 г. № 204-З «О государственной службе в Республике Беларусь» (принят Палатой представителей 13 мая 2003 г., одобрен Советом Республики 29 мая 2003 г.)1 (далее Закон «О государственной службе») государственным служащим является гражданин Республики Беларусь, занимающий в установленном законодательством порядке государственную должность, наделенный соответствующими полномочиями и выполняющий служебные обязанности. Однако, нормы Закона «О борьбе с коррупцией» значительно расширяют перечень субъектов взяточничества и коррупционных преступлений, включая в их состав лиц, приравненных к государственным служащим, то есть тех должностных лиц, которые уполномоченны в установленном порядке на совершение юридически значимых действий (ст. 1 Закона «О борьбе с коррупцией»). В соответствии с нормами ст. 21 Закона «О борьбе с коррупцией» признает правонарушением «принятие государственным должностным или приравненным к нему лицом либо иностранным должностным лицом имущества (подарков) или другой выгоды в виде услуги в связи с исполнением служебных (трудовых) обязанностей, за исключением сувениров, вручаемых при проведении протокольных и иных официальных мероприятий». Законодательство, регулирующее деятельность должностных лиц, в частности государственных служащих содержит прямой запрет на принятие от физических лиц любых подарков за исполнение своих служебных обязанностей (ст. 22 Закона «О государственной службе»). Согласно нормам данного закона государственные служащие могут получать сувениры при проведении протокольных или официальных мероприятий. Вместе с тем, правовых критериев определяющих отличие «подарка» от «сувенира» не выработано. На этом основании полагаем, что следует согласится с утверждением, что правовым критерием разграничения сувенира и обычного подарка должна стать стоимостная величина, например в размере одной базовой величины1. Таким образом, исходя из данных норм, даже если должностное лицо не вымогало (провоцировало) материальных ценностей и не было предварительного сговора между сторонами, если материальная ценность, полученная должностным лицом была «ничтожной» и, наконец, если госслужащий не нарушил должностных инструкций и, тем более, закона, эти деяния все равно являются коррупционным преступлением. Полагаем, что с таким подходом трудно согласиться, так как при отсутствии нарушения закона исключается главный элемент коррупционного преступления, вместе с тем такое деяние является взяточничеством. Исходя из этого, объективно необходимо правовое разграничение требования, вымогательства и провокации взятки, с так называемыми взятками-благодарностями.

Подкуп является центральным  звеном не только взяточничества, но и  коррупции, соответственно именно поэтому  взяточничество и образует ядро всех коррупционных преступлений, являясь  не только материальной основой коррупции, но и средством противозаконных  социально-экономических коммуникаций в коррупции. В соответствии с  нормами Конвенции ООН Против коррупции 2003 г., ратифицированной Республикой Беларусь2 активный подкуп национальных государственных должностных лиц, то есть обещание, предложение или предоставление каким-либо лицом, прямо или косвенно, какого-либо неправомерного преимущества любому из государственных должностных лиц для самого этого лица или любого иного лица, с тем чтобы оно совершило действия или воздержалось от их совершения при осуществлении своих функций, когда это сделано преднамеренно; пассивный подкуп национальных государственных должностных лиц, то есть испрашивание или получение кем-либо из государственных должностных лиц, прямо или косвенно, какого-либо неправомерного преимущества для самого этого лица или любого иного лица, или же принятие предложения или обещания такого преимущества, с тем чтобы это должностное лицо совершило действия или воздержалось от их совершения при осуществлении своих функций, когда это сделано преднамеренно. Таким образом, активным подкупом является дача взятки, а пассивным ее вымогательство или провокация должностным лицом.

Практически во всех современных  научных работах взятка рассматривается  как подкуп, который используется для совершения обусловленного действия (бездействия) по службе, причем независимо от того правомерными или неправомерными действиями он был обусловлен3. Выяснение  существа подкупа решает принципиальные вопросы определения места и  роли норм о взяточничестве в системе  норм о должностных преступлениях. Естественно, что подкупать кого-либо можно только к совершению незаконных действий (бездействия) по службе, то есть тex, которые являются нарушением служебных обязанностей1. Именно поэтому «конкретные служебные действия в интересах дающего вознаграждение должны всегда оцениваться отдельно на предмет наличия в них наряду с получением взятки иного преступления против службы»2. Исходя из этого мы полагаем, обоснованным, выделение в отдельные статьи норм о даче-получении взятки, сопряженной с подкупом за осуществление неправомерных действий, с одной стороны, и норм о даче-получении взятки за правомерные действия (бездействие) - с другой. «При этом обоснованно, как представляется, что основным объектом посягательства для взяточничества первого вида выступает неподкупность как принцип службы должностного лица, а для второго вида - безвозмездность должностных действий для частных лиц (то есть осуществляемых без вознаграждения должностного лица заключается в его содержании по службе). Было определено, что только взяточничество первого вида является собственно коррупционным поведением»3. Опыт правоприменительного разведения взяточничества на мздоимство и лихоимство (отличия между ними были рассмотрены выше), или разграничение взяточничества по принципу правомерности или неправомерности действий должностного лица, то есть выделение взятки-благодарности и взятки-подкупа (взятки-вымогательства) неоднократно рассматривается, как учеными, так и правоприменителями4. На основании этого ряд исследователей высказывали предложение о декриминализации действий по даче взятки за совершение правомерных действий, полагая возможным в обосновании ограничиться ссылкой на дифференциацию ответственности за лихоимство и мздоимство в русском дореволюционном законодательстве, в котором, как известно, дача «мзды» не была криминализирована5. Предлагалось деление видов коррупционного поведения на собственно коррупционные и иные для разработки системы коррупционных правонарушений6. Как нам представляется, такие подходы не лишены оснований, так как в полной мере учитывают общественную опасность как именно коррупционного взяточничества, так взятки-благодарности, хотя это не значит, что данный вид взяточничества подлежит декриминализации, однако ответственность за совершение такого правонарушения, причем, явно не коррупционного по своей природе, должна оцениваться иным образом.