Вопросы уголовной ответственности медицинских работников

 

 С объективной стороны  преступление состоит в разглашении  врачебной тайны лицом, которому  она стала известной в связи  с выполнением профессиональных  или служебных обязанностей, если  такое деяние повлекло тяжкие  последствия (самоубийство, нервный  стресс, иную тяжкую болезнь потерпевшего  и др.).

 

 Субъективная сторона  — умысел.

 

 Субъект преступления — лицо, которому тайна стала известной в связи с выполнением профессиональных (врач, медсестра, фельдшер) или служебных (зав. отделением, главврач, работник регистратуры и т.п.) обязанностей.2

 

 Следует отметить, что  только в Уголовный Кодекс  Украины включены такие преступления, как нарушение прав пациента (ст. 141) и нарушение права на бесплатную  медицинскую помощь (ст. 184), право, которое  нарушается постоянно и повсеместно  в отличие от уголовных кодексов  Российской федерации и Республики  Молдова.

 

 Столь подробная регламентация  уголовной ответственности за  врачебные преступления в новом  УК Украины свидетельствует о  глубокой научной разработке  данной проблемы учеными-юристами, судебными медиками, о высокой  эффективности этих исследований  и их прямом влиянии на законодательную  практику, об особой заботе законодателей  о защите жизни и здоровья  всех пациентов и в особенности  несовершеннолетних.

 

 

 Раскрытие, расследование  и судебное рассмотрение дел  о врачебных преступлениях

 

 

 Особенностью показаний  врачей, подозреваемых, или обвиняемых  в совершении врачебных преступлений  является то, что они, как правило, не признают себя виновными  в их совершении. Это подтверждает  исследование, проведенное американским  врачом Ричардом Ригельманом.3 Автор  отмечает, что когда врачей спрашивали  об ошибках, совершенных ими самими  и их коллегами, ошибки коллег  признавали почти все. В некоторых  случаях эти ошибки повлекли  за собой гибель больного. Иногда  врачи, оправдываясь, обвиняли в  ошибке самого больного, перекладывая  на него ответственности за  неудачу лечения.

 

 Редко приходится слышать  о том, что врач признал свою  ошибку и готов нести за  это ответственность. Исправить  ошибку в медицине не всегда  возможно, если, скажем, пациент погиб  или на всю жизнь остался  калекой. Если ошибка не признана, ситуация остается неразрешенной  и прощение невозможно.

 

 «Если мы признали  свою ошибку, постарались ее исправить  и свести к минимуму последствия, проанализировали причины и сделали  выводы на будущее, можно надеяться, что, по крайней мере, в нашем  собственном сознании проблема  разрешена. Работая над своими  ошибками, человек заслуживает сочувствия  окружающих и свободу от обвинений»4

 

 По моему, одной из причин, по которой врачи не признают свои ошибки, повлекшие гибель или тяжкие увечья пациентов, является общий для виновных в совершении всех преступлений – страх перед ответственностью за содеянное и нежелание нести эту ответственность, ведь большинство врачебных преступлений совершается без свидетелей и за их действиями никто не осуществляет контроль, а об их виновности или невиновности в гибели пациента впоследствии судят по ими же сделанными записями в истории болезни. В случае гибели пациента эти надписи за одну ночь могут переписываться неоднократно и легко, могут быть уничтожены все документальные доказательства.

 

 Врачи не признают себя виновными и потому, что по непонятным нам причинам, в случае выявления врачебного преступления правоохранительными органами, как например, изъятие почек для пересадки еще у живых пациентов (Кишинев, Львов, Москва, Хабаровск и др.) к подозреваемым не применяются такие жесткие меры, как к другим преступникам.

 

 Заслуги виновных пред  медициной преувеличиваются, указываются, что они являются кандидатами, докторами наук и чуть не  заслужили международную, мировую  известность.

 

 Столь либеральным  отношением к врачебным преступлениям, особенно если учесть, что в  странах СНГ виновные в их  совершении редко приговариваются  к лишению свобода, общество расплачивается  тем, что с каждым годом число  таких преступлений с тяжкими  последствиями неуклонно растет, а виновные в их совершении  остаются безнаказанными.

 

 Профессор Ю.Д. Сергеев  справедливо отмечает, что «К  сожалению, среди врачей встречаются  люди, которые не служат медицине, а формально обслуживают поступающих  больных, тягостно отрабатывая свои  рабочие часы, совершая грубые  нарушения профессиональных обязанностей. В случаях, предусмотренных законодательством, они должны нести ответственность  в полной мере». Он же отмечает, что «в 80-х годах прошлого, XX века  за различные нарушения врачей  им выносилось около миллиона  выговоров в год. Сотни врачей, пусть даже виновные в преступной  небрежности, самонадеянности, были  осуждены как убийцы».5

 

 Последнее время в  средствах массовой информации  сообщается о многочисленных  случаях злоупотреблений, вымогательства  денег у пациентов, преступной  врачебной халатности, повлекшей  гибель пациентов. К сожалению, врачебные  преступления почему-то не включаются  в криминальную хронику. Из нее  мы почти ежедневно узнаем, сколько  человек погибло в результате  пожаров, дорожно-транспортных преступлений, от рук бандитов. На место происшествия  выезжают следственно-оперативные  группы, возбуждаются уголовные  дела, проводится расследование. А  вот сколько пациентов погибает в больницах в реанимационных отделениях ночью, после оказания им платных медицинских «услуг», остается тайной, которая лишь приоткрывается в некоторых публикациях. Причем некоторые «эскулапы» хорошо усвоили, что лучшая оборона – это наступление, и чуть что – угрожают журналистам, газетам судебными исками.

 

 

 Следственно-судебная  практика по делам о врачебных  преступлениях за рубежом

 

 

 Проблема раскрытия, расследования  и предупреждения врачебных преступлений, влекущих гибель тысяч пациентов или их тяжкие увечья привлекает постоянное внимание ученых-юристов, медиков, судебных медиков, практических работников правоохранительных органов и лечебных учреждений.

 

 Ю.Д. Сергеев и С.В. Ерофеев  отмечают, что «К 1999 году в зарубежной  медицине была накоплена богатая  информация как в сфере ответственности медицинского персонала, так и в области защиты прав пациента. Созданы международные организации, объединяющие специалистов по медицинскому праву, ятрогенной патологии, регулярно проводились международные конференции. Активность зарубежных медиков и страховщиков в получении информации об эффективности медицинской помощи обусловлено еще и внедрением страхования профессиональной ответственности и без вины и системы ускоренной компенсации ущерба при типично «виновных» нежелательных исходах.

 

 Вот лишь несколько  уголовных дел с большим общественным  резонансом, возбужденных по факту  врачебных преступлений.

 

 Уголовное дело по  факту приготовления к убийству  А.О. возбуждено Хорошевской межрайонной прокуратурой г. Москвы в связи с попыткой хирургов Московского координационного центра органного донорства (МКЦОД) вырезать почку для богатого пациента у еще живого москвича А.О. Правда, его самого спасти не удалось.6 И очень скоро стало ясно: МУРовцы (Московский уголовный розыск) зацепили мощную и четко отложенную систему.

 

 Следствие располагает  данными о том, что чудовищный  случай с О. далеко не частный, не единичный. А почки изымались  еще у живых доноров потому, что качество донорской почки, забранной на работающем сердце, значительной лучше трупной. И  ее цена значительно выше. Существует  отдельный лист ожидания для  богатых людей.

 

 Во Львове, на Украине, аналогичное дело, возбужденное  в 2001 году, впоследствии было прекращено.

 

 Вся Польша пребывает  в шоке после того, как 13 января 2002 г. из публикаций прессы узнала, что врачи «Скорой помощи»  в Лодзи торговали телами умерших. Более того, есть подозрения, что  не без их содействия больные  умирали еще на пути в больницу.7

 

13 января 2002 г. польское издание  «Газета выборча» сообщила, что врачи «скорой помощи» в Лодзи намеренно убивали своих пациентов, или не всегда возвращали пациенту жизнь. Иногда он умирал на руках, иногда – не дождавшись приезда «скорой». В этой ситуации медик по мобильному телефону звонил в частное похоронное бюро и сообщал адрес, по которому находится труп. Представители бюро мгновенно прибывали на место и забирали покойника к себе, а потом занимались похоронами. В нынешней Польше похороны по среднему разряду стоят около 4-5 тысяч злотых (1000 – 1250 долларов). Бригада скорой помощи получала за «сигнал» по 1600 злотых. Врачи «скорой», чтобы не потерять свой гонорар, не спасали больного, а убивали его. Методов для этого было два: или не спешить на помощь пациенту, или ускорить смерть больного путем инъекции препарата под названием павулон.

 

 Проверка Министерства  здравоохранения Польши показала, что за 2001г. вся варшавская служба  «скорой помощи» израсходовала  всего около 90 ампул павулона, а врачи «скорой помощи» в