Средневековое уголовное право Китая

 

 

ПЛАН

 

Введение……………………………………………………………………………...3

Особенности правосознания китайского общества……………………………….3

Классификация преступлений в соответствии с концепцией «10 зол»…………..6

Особенности наказания……………………………………………………………...8

Судопроизводство………………………………………………………………….11

Заключение………………………………………………………………………….14

Список использованных источников……………………………………………...15

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

Введение

 

В области средневекового уголовного права Китая идеология конфуцианства возобладала над концепцией легистов, считавших, что все должны быть равны перед законом: конфуцианцы утверждали, что наследственная аристократия и администрация должны стоять над законом. Конфуцианство проявилось также в вере китайцев в исключительную эффективность взаимодействующих друг с другом моральных норм и жестких правовых норм.

 Неопределенность границ моральной  нормы и отсутствие сформулированного  в законе этого правового понятия  препятствовали разграничению в  праве форм вины, и поэтому  при вынесении наказаний использовались  такие категории, как неведение, неумышленность, небрежность, забывчивость, ошибка.

Развитие  китайского средневекового права проходило  главным образом по линии разработки норм уголовного права, регулирования  должностных, ранговых различий чиновничества  и их ответственности за неукоснительное  исполнение государевой службы, налоговых  повинностей населения, нарушение  обязанностей различных категорий  держателей государственных земель, лиц, ответственных за сохранение государственной  собственности, за пополнение государственной  казны. Все эти тесно связанные  между собой нормы и составляли содержание многочисленных правовых памятников, династийных сводов законов, получивших название кодексов.

 

Особенности правосознания китайского общества

 

Средневековое право Китая, его династийные кодексы создавались в условиях сложившихся в древности стереотипов массового правосознания китайцев, воспринявших идеологию ортодоксального конфуцианства с его синтезом конфуцианства и легизма.

 Один из этих стереотипов  исходил из веры китайцев в исключительную эффективность взаимодействующих друг с другом моральных норм (ли) и жестких правовых норм (фа). В танском кодексе, закрепившем законченную нормативную основу традиционного права, прямые ссылки на моральные нормы ли, на конфуцианские произведения встречаются более чем в 60 случаях. Вместе с тем кодекс исходит из легистских требований о коллективной ответственности, о поощрении доносов и пр. Правда, при этом под прямым воздействием высказывания Конфуция, осуждавшего донос на родителей и родственников как нарушение священного принципа "сяо", в кодексе предусматривалось наказание смертной казнью за донос на прямых родственников в первом и втором поколениях.

 С действием этого стереотипа  связана и другая черта массового  сознания, восходящая к легизму. Главная цель закона — не регулирование сферы свободы личности, а репрессия, санкция, дополняющая традиционные принципы повиновения старшим, воле правителя. Более того, с правом в массовом сознании стало ассоциироваться лишь уголовное право, которое и получило наибольшее развитие в китайской правовой культуре. Доминирующие нормы китайского уголовного права применялись не только в случае совершения преступления, но и при простом нарушении морали. Примером торжества традиционного правосознания может служить одно из показательных положений танского кодекса, предусматривающее наказание в виде битья палками за абстрактное нарушение моральной нормы, "за то, что не следует делать".

 Жесткая правовая градация  людей, непосредственно воздействующая  на оценку тяжести любого аморального поведения в зависимости от пола, возраста, места в иерархии родственных отношений и в социальной иерархии, затушевывала социально-классовые различия в традиционном праве, формировала устойчивые представления об уголовном праве как о защитнике общенациональных интересов, требующем неукоснительного соблюдения.

 Преступник как субъект преступления  мог быть и свободным, и рабом. В тех случаях, когда в кодексах  не было специальных указаний, лично несвободный буцуй привлекался к суду как свободный. Но это обстоятельство не исключало сугубо сословного принципа применения наказания за многие виды преступлений, а к вещам как объектам преступления могли относиться и лично несвободные люди.

 Говоря об общих принципах  уголовного права, следует отметить, что китайский законодатель учитывал в ряде случаев формы вины: умысел и неосторожность, — но не всегда последовательно. Формальная неопределенность, размытость границ моральной нормы ли и как следствие этого отсутствие сформулированного в законе правового понятия, определения препятствовали четкому разграничению в праве форм вины, приводили к частому использованию при вынесении наказаний таких категорий, как неведение, неумышленность, небрежность, забывчивость, ошибка. Эти понятия широко применялись еще в древности в качестве оснований для помилования.

 В III—IV вв. правовая доктрина  главным показателем преднамеренности  преступления стала считать составление  плана его совершения. Предумышленное  преступление по танскому кодексу  отличалось не только составлением плана, но предварительным оговором двух или более человек.

 Законодательство, в том числе  и танское, не знало и разработанного  института необходимой обороны, но освобождало от ответственности  ближайших родственников — сына, внука и пр., защищавших от нападения отца, мать, деда, бабку, ибо негативные последствия этих действий, вплоть до убийства нападавшего, не были продиктованы их преступной волей. В этом же ключе, например, оценивалось и преступное деяние слуги, совершенное по приказу хозяина. Требование "сыновьего благочестия" неизменно диктовало закрепление вышеуказанных норм в ки­тайском законодательстве вплоть до XX в., также как и норм о признании преступным доноса на своих ближайших родственников и об освобождении от ответственности за укрывательство членов семьи, совершивших преступление.

 По танскому кодексу смягчались, как правило, наказания за преступления  по трем категориям лиц: "старым  и малым", а также инвалидам. Но часто детям преступника  грозила продажа в рабство. Женщины могли быть казнены, но не могли быть сосланы, а казнь беременной женщины отсрочивалась на 100 дней после рождения ребенка.

 

Классификация преступлений в соответствии с концепцией «10 зол»

 

Классификация преступлений в зависимости от их общественной опасности в свете конфуцианской морали покоилась в традиционном праве на концепции "10 зол", сложившейся в глубокой древности и пережившей века. При этом объектом преступного посягательства выступал ритуал, нарушение которого в форме непокорства, сыновьей непочтительности, несогласия и пр. определяло крайнюю расплывчатость уголовно-правовой нормы, дающей возможность самому судье оценивать тяжесть преступления, относить к той или иной ритуальной категории практически любое преступление. Это свойство "10 зол" во все века ценилось в Китае, где не испытывали уважения к писаному закону, не допускающему расширенного толкования правовой нормы.

 К первому из "10 зол" относился "заговор о мятеже против  государя", в категорию которого  мог быть отнесен сговор о  любом причинении вреда императору. Главное в этой категории преступлений — направленность преступного посягательства против императора, "сына неба", естественных "небесных" установлении. В том же плане трактовались последующие две формы зла. "Великое непокорство", бунт против существующих порядков и морали, — конкретно к этой категории преступлений был отнесен умысел с целью разрушить, попытка разрушить или разрушение храма и могил предков императора или императорской резиденции. Третье зло — "заговор, измена", означающие измену императору, государству, переход на сторону его врагов, мятеж, бегство из страны или попытка побега из осажденного города.

 Все лица, совершившие эти  преступления, а также члены их  семей считались "неисполнившими  долг подданных". Преступники, их отцы и сыновья старше 16 лет подлежали смертной казни через обезглавливание, женщины семьи (матери, незамужние дочери, жены, наложницы — вместе со слугами) конфисковывались в качестве рабов.

 В логической связи с первыми  тремя формами зла находились  и последующие преступления. Четвертое зло — "неподчинение, непокорство" — охватывало преступления против близких родственников, убийство или избиение деда, бабки, родителей, умысел убить их, убийство старших братьев, сестер, близких кровных родственников мужа (но не жены): его родителей, бабки или деда.

 Следующее, пятое зло — "несправедливость, порочность" •— означало поведение, противоречащее естественному порядку  вещей, преступления, совершенные с  особой жестокостью, злобностью. Конкретно  сюда были отнесены убийства в одной семье трех человек (если они не совершали преступлений, за которые полагалась смертная казнь) или совершение преступления с особой жестокостью, например с расчленением трупа, а также все виды колдовских магических действий, приготовление, хранение и передача другому лицу ядов и пр.

 Шестое зло — "выражение  великого непочтения". В его  основе была группа преступлений, связанных с нарушением особо  значимых запретов ли, к числу  которых были отнесены, например, кража предметов культа, а также  вещей, используемых императором (императорской печати, печатей его жены, матери, бабки), а также оплошности, допущенные при приготовлении ему пищи, лекарства, злословие в его адрес. Все лица, совершившие действия, угрожающие здоровью императора или причинившие ему моральный или физический вред (например, не выполнив­шие или подделавшие его указ), подлежали удавлению. При этом речь шла о такой исключающей умысел форме вины как небрежность, ошибка. В противном случае преступления относились к первому злу, со всеми вытекающими отсюда последствиями.

 Седьмые, восьмые, девятые и  десятые формы зла так или  иначе были связаны с защитой  нравственного порядка в семье, рассматриваемого в качестве  основы социального порядка. Седьмое  зло — "выражение сыновьей  непочтительности", неподчинение родителям. К нему относились, например, обвинение в неблаговидных действиях деда, бабки, родителей, ругань в их адрес, их плохое содержание, выделение из семьи и раздел имущества без их согласия, вступление в брак во время ношения траура или ношение в это время нетраурной одежды и пр.

 Восьмое зло — "несогласие, разногласие" между кровными родственниками. К этой категории относился  широкий спектр преступных действий: от умысла убить или продать  в рабство близкого родственника  до избиения женой мужа и доноса на родственников старшего поколения.

 Девятое зло — "несправедливость, неправедность" — включало в  себя преступления, совершенные  друг против друга лицами, связанными  не семейными, а официальными, социально-иерархическими  узами, например, убийство подчиненным своего начальника, командира, учителя-на­ставника в конфуцианской морали, т. е. члена той группы лиц, которая, как и семья, скрепляла социальный порядок. Сюда же были отнесены различные формы выражения женой непочтения к мужу, например неношение по нему траурной одежды и пр.

 Десятое зло — кровосмесительные  половые связи, которые приравнивались  к поведению "птиц и зверей" и включали в себя половые  отношения не только с кровными  нисходящими и ближайшими боковыми  родственниками, но и с наложницами деда и отца.

"10 зол" не покрывали все  преступные действия. Они были  своеобразным мерилом отношения  к другим преступлениям.

 

Особенности наказания

 

Китайское право не разделяло административного и уголовного наказания. Любое нарушение в сфере деятельности администрации влекло за собой уголовное наказание, будь то опоздание или невыход на работу чиновника или разглашение государственной тайны. При этом чиновник не нес наказания за противоправное действие, если оно было совершено по приказу начальника.

 Особую группу преступлений  составляли различные нарушения  моральных устоев в семье, половые преступления, важнейшим критерием негативной оценки которых выступал также пол преступника и его место в системе родственных связей с потерпевшим. Наряду с преступлениями, входящими в "10 зол", традиционное право сурово карало прелюбодеяние, совращение чиновником женщины, если она находилась в сфере его административной власти, изнасилование, особенно если раб насиловал свободную женщину, и пр. Закон не считал при этом преступлением половые связи хозяина с рабыней или дочерью буцуя.

При династии Северный Вэй (V в.) традиционная система наказаний включала в себя обезглавливание, удавление, каторжные работы со ссылкой, каторжные работы без ссылки, тогда же в качестве наказания стало применяться битье палками. В период Суй (VI в.) толстые палки были дополнены тонкими. Танский кодекс более чем на тысячелетие упорядочил систему пяти основных наказаний: удары тонкими палками (пять степеней: от 10 до 50 ударов), толстыми палками (пять степеней: от 60 до 100 ударов), каторжные работы (трех степеней: от 1 до 3 лет), ссылка (трех степеней в зависимости от отдаленности местности: от 2 до 3 тыс. ли - 1 тыс. ли — около 500 км.) и смертная казнь в двух формах (путем обезглавливания и удушения). В 623 году была введена ссылка с дополнительными каторжными работами, которой могла быть заменена смертная казнь. В Х—XI вв. смертная казнь была дополнена расчленением трупа преступника.

 Китайское право, таким образом, не знало пожизненной каторги, но каторга на определенный  срок превращала фактически свободного человека в раба. Чиновники в связи с этим не наказывались каторжными работами. Осужденные оставались на месте ссылки пожизненно, только при династии Тан они могли возвращаться домой по амнистии. Не ссылались казенные рабы, вместо ссылки их били палками.