Профилактика женской преступности

ПРОФИЛАКТИКА ЖЕНСКОЙ  ПРЕСТУПНОСТИ

Анализ данных, характеризующих  криминогенную ситуацию в Казахстане, позволяет сформулировать следующие два вывода:

Преступность, будучи негативным социальным явлением, отличается своей особой, вполне закономерной системностью, в итоге позволяющей  оценивать ее как достаточно цельное  и в то же время сложное социальное образование – социальную систему  с совокупностью определенных связей, детерминантов и последствий, подчиненных  конкретным социальным целям, вытекающим как из недостатков, так из достижений современного мира.

Эффективное противодействие  преступности любым государством остается делом высокозатратным, хотя в то же время это следует признать неизбежным исходя из интересов развития общества. При этом добиться полного искоренения преступного поведения со стороны людей практически невозможно. Тем не менее движение к максимальной эффективности социального реагирования перспективно, поскольку находится в прямой зависимости от величины допустимых государством затрат в этой области1.

В связи с тем, что в литературе высказаны различные  взгляды на соотношение понятий  «профилактика», «предупреждение», «предотвращение» преступлений, мы сочли необходимым, не вступая в полемику по данному  вопросу, придерживаться точки зрения тех авторов, которые исходят  из равнозначности названных понятий, поскольку их противопоставление, по нашему мнению, противоречило бы смысловому значению указанных терминов 2.

Предупреждение (профилактику) преступности в криминологии принято  делить на два вида – общее и  специально-криминологическое предупреждение3. При этом меры как первого, так  и второго вида могут осуществляться на нескольких уровнях профилактики преступлений4. Нельзя не отметить, что отдельными авторами выделяется и третий вид предупреждения – индивидуальный5. Но мы в данном случае присоединяемся к позиции исследователей, считающих, что он может рассматриваться как составляющая специального вида профилактики. По нашему мнению, дабы избежать путаницы, необходимо четко отграничивать понятия «виды» и «уровни» профилактического воздействия. К примеру, рассматривая виктимологическую профилактику как подвид специально-криминологического предупреждения, мы одновременно можем учитывать ее действие как на общесоциальном, микросредовом, так и на индивидуальном уровне.

Таким образом, сфера  действия первого макроуровня предусматривает решение крупных социальных, экономических и иных проблем жизни общества, усиление воспитательной и идеологической работы, совершенствование общественных отношений и т.п.

Меры второго  уровня охватывают осуществление профилактического  воздействия на конкретные социальные группы (микросреду), в которой складываются конфликтные ситуации и намечаются отрицательные явления.

Третий уровень  предполагает проведение индивидуальной профилактической работы, направленной на позитивное изменение системы  ценностных ориентаций лиц, попавших в  неблагоприятные условия формирования личности или уже склонных к совершению преступлений, преодоление их антиобщественных взглядов и установок, формирование уважения к требованиям закона и  общепринятым нормам поведения в  обществе1.

Эти общие положения  в полной мере распространяются на профилактику женской преступности, которая также осуществляется мерами общего и специального предупреждения в соответствии с указанными уровнями. Вместе с тем, поскольку в генезисе противоправного поведения мужчин и женщин нередко лежат разные факторы (социального, социально-психологического, физиологического характера и т.д.), а также с учетом того, что одни и те же явления социальной жизни в разной степени влияют на поведение мужчин и женщин, предупреждение преступлений, совершаемых женщинами, должно быть ориентировано, в частности, на действие факторов не только общего характера, но и на те из них, которые выступают в виде детерминант противоправного поведения именно женщин. Поэтому и комплекс мер, направленных на предупреждение женской преступности, должен иметь определенную специфику, отличаться от общей системы профилактических мер, поскольку и объект воздействия – женская преступность – весьма специфичен2.

Естественно, что  успешная борьба с преступностью, как  негативным социальным явлением, зависит  от четкого и планомерного взаимодействия ее субъектов на всех уровнях профилактической деятельности, основанного на научно разработанной, программной политике государства3. При этом мы считаем, что  понятие «политика» здесь не может  ограничиваться ни уголовной, ни криминологической  стороной этого термина. Это может  быть лишь глобальная, всеобъемлющая  политика государства, включающая в  себя широкий комплекс мер социального, экономического, международного, правового, идеологического и иного характера. Эти меры могут не иметь непосредственно  криминологической направленности, не преследовать напрямую цели борьбы с преступностью, однако косвенно они  должны отражаться и на процессах, происходящих в преступной среде. Чем масштабнее и объемнее принимаемые государством меры, тем ощутимее их влияние на общество в целом и закономерно  – на преступность как социальное явление. В этой связи, как отмечает Е.И. Каиржанов, предметная, специальная профилактика может стать действенной, если ее будут проводить специальные субъекты предупреждения, хотя в целом, в системе субъектов профилактики еще нет в криминологической науке обобщенных теоретических работ. Еще более неблагополучно обстоит дело с правовой регламентацией профилактической деятельности различных социальных объектов1.

Автор полностью  солидарен также с Ю.М. Антоняном, утверж-дающим, что нельзя надеяться на снижение уровня преступности, если не будут решены вопросы снабжения населения необходимыми товарами и услугами, если не будет значительно улучшена воспитательная работа и не снижена социальная напряженность в обществе. Как раз эти обстоятельства, вызывающие преступность в целом и отдельные преступления, особенно болезненно сказываются на женщинах, которые более эмоционально реагируют на них. Нельзя забывать и о социальной защищенности женщин, их неравноправном, несмотря на все декларации, положении в обществе по сравнению с мужчинами2.

В большинстве случаев, тяжкие насильственные преступления (убийства, причинение вреда здоровью, хулиганство  и т.д.) женщинами совершаются  в основном в семейно-бытовой среде3. Общий подход к профилактике подобных проявлений на общесоциальном уровне известен – это укрепление семьи как ячейки общества, забота о ее сохранении и процветании. Избегая повторений в части оценки положительного (антикриминогенного) влияния позитивных семейных отношений на преступность, хотелось бы заметить, что на уровне рассмотрения конкретной ситуации, по нашему мнению, необходим строго дифференцированный подход. Здесь имеются в виду как раз те случаи, когда совместное проживание супругов неизбежно ведет к разрастанию уже возникшего бытового конфликта.

Так, подтверждением криминогенного значения совместного  проживания членов семьи, в которой  сложилась острая конфликтная ситуация, могут служить результаты специальных  исследований, посвященных этой проблеме, по данным которых, около 70% супружеских  пар, в которых были совершены  насильственные посягательства на личность одного из супругов, продолжали совместную жизнь, несмотря на сложившуюся конфликтную  ситуацию, причем четверть из них не прекратили совместного проживания после юридического оформления развода1. Кроме того, практика показывает, что между фактическим разрывом отношений и обращением в суд, а тем более рассмотрением иска по существу, проходит довольно длительное время – от нескольких месяцев до нескольких лет, в течение которого, как правило, и совершаются преступления. В таких случаях налицо типичные последствия действия длительной психотравмирующей ситуации. Аффективные действия женщин в этих условиях весьма распространены. Более того, наши собственные наблюдения и эмпирические данные показывают, что в отличие от мужчин, совершение женщинами убийств и причинения вреда здоровью в состоянии аффекта (ст.ст. 98, 108 УК РК) происходит преимущественно в семейно-бытовой среде, что можно рассматривать, как уже отмечалось выше, в качестве еще одной особенности, проявляющейся в девиантном поведении женщин.

На практике возникает  много тактических, психологических  и правовых трудностей – от проникновения  в квартиру, где происходит скандал, до принятия мер к правонарушителю  и обеспечения дальнейшей безопасности жертвы. Правоохранительные органы не любят иметь дело с семейными  скандалистами, в частности, из-за переменчивости их настроения: то просят привлечь супруга  к ответственности, то требуют оставить его в покое. В этих условиях, от сотрудников, работающих с семьей, требуется умение в сложных условиях эмоционально окрашенной ситуации, выбрать оптимальную линию реагирования на конфликт и преступление1.

В этой связи следует  отметить, что в РК уже созданы  и функционирует ряд кризисных  центров. Причем, даже незначительный опыт их работы доказывает социальную востребованность этой деятельности в стране.

Преступное поведение  женщин определяется взаимодействием  объективных и субъективных факторов социальной действительности, в числе  которых ведущую роль играют факторы  социального порядка. Современная  женская преступность имеет свои социально обусловленные особенности, которые находятся в прямой зависимости  от исторических, геополитических, экономико-правовых, демографических и иных изменений, происходящих в обществе. Эти изменения  наиболее ярко отражаются в микросоциальной атмосфере жизнедеятельности женщин.

Негативное влияние  микросоциальной среды неодинаково на различных этапах жизненного пути женщин и обусловлено в том числе определенными социально-демографическими различиями, такими как возраст, трудовая деятельность, материальное положение, состояние семейных отношений и т.д.

Особенно остро  ощущается негативное влияние микросоциальной среды в условиях мест лишения свободы, где отбывают наказание осужденные женщины, а сама среда этих мест имеет свои характерные, присущие только ей особенности и существенно отличается от среды общения в ИК для мужчин.

Обострение проблем, связанных с эффективностью применения и исполнения уголовного наказания  в отношении женщин, создает условия  для действия криминогенных факторов, определяющих формирование устойчивой антисоциальной направленности личности женщин, обнаруживающих признаки девиантного поведения.

Рассмотрение вопросов, связанных с противоправным поведением женщин, обусловлено, прежде всего, двумя  аспектами: во-первых, необходимостью изучения женской преступности как  самостоятельного структурного элемента преступности, во-вторых, исследованием  данной проблематики в связи с  общими криминологическими проблемами по борьбе с преступностью. Именно таким  двуединым подходом определяется характер профилактической деятельности1.

Совершаемым женщинами  или с их участием преступлениям, как правило, присущ особый психологический  «фон», особая психологическая характеристика, основанная, в том числе на физиологических  и анатомических особенностях женского организма.

Усилия по координации  профилактической деятельности правоохранительных органов не дают ощутимых результатов, несмотря на многочисленные совместные решения, комплексные программы, профилактические кампании, операции, рейды, месячники  и т.д. Элементы данной системы зачастую дублируют друг друга по своим  целям, задачам, формам работы. Многие органы и ведомства взяли не себя не свойственные им функции. Компетенция  и полномочия четко не разграничены. Все это приводит к распылению сил и средств, материальных ресурсов, кадров, а, в конечном счете –  к неэффективной профилактике преступлений.

Неблагополучие  на ранних стадиях социализации личности, как мы уже отмечали, в первую очередь, разлагающе действует на женскую  психику. Отрицательные социальные навыки и привычки, приобретенные  женщиной, гораздо прочнее укореняются  в сознании на фоне пристрастия личности к алкоголю, наркотикам, которое, как показывает практика, неизменно является признаком девиантного поведения.

На основе анализа  данных, характеризующих личность женщин-алкоголичек  и наркоманок, закономерен следующий  вывод о том, что определенное сходство их жизненных установок, поведения, отношения к окружающим, обществу и т.д., предопределяет и сходство задач при осуществлении профилактики алкоголизма и наркомании среди  женщин. Это становится очевидным  на примере рассмотрения комплекса  условий, который, по нашему мнению, сопровождает формирование личности наркоманок и  алкоголичек.

К нему относятся: усвоенные  с детства традиции ближайшего социального  окружения, обусловленные пристрастием к наркотикам и алкоголю; формирование установок и ценностей, не противоречащих приему наркотиков и алкоголя, а  равно – неизменно сопутствующих  этому других форм антиобщественного  поведения; воспитание, толкающее девушку  в уличную кампанию (неформальную группу), повышающее вероятность встречи  с алкоголем и наркотиками; социальная зависимость, включающая моду, подражание, стремление сохранить групповое членство либо отношение (в т.ч. интимного характера) с партнерами по группировке; формирование ценностных ориентаций, направленных на получение новых впечатлений под влиянием алкоголя и наркотиков, что в итоге ведет к установлению стойкой физиологической зависимости от их употребления.

Женщин-алкоголичек  значительно больше, чем женщин-наркоманок. Соответственно этому складывается их влияние на состояние женской  преступности. Женщины-наркоманки в  основном совершают преступления, связанные  с потреблением и незаконным оборотом наркотических средств, а также  имущественные преступления, ради приобретения этих средств1.

С учетом изложенных концептуальных позиций, по нашему мнению, необходимо принимать меры и по совершенствованию  национального законодательства.

Социально-правовая реформа может стать эффективной  не только при условии, что законодатель будет учитывать все национальные особенности и юридические традиции собственной страны, но и будет  опираться на сравнительно-правовой метод. Без этого невозможно, на наш  взгляд, проведение кардинальных правовых реформ2. Такой подход в полной мере соответствовал бы и усилиям, принимаемым международным сообществом в рамках ряда правовых актов, направленных на борьбу с проституцией и проявлением всех форм дискриминации женщин3.

Разработка проблем  исправления и перевоспитания, как  одного из ключевых направлений профилактики в отношении осужденных женщин, в  местах лишения свободы представляет немалую сложность в силу специфики  самого объекта воздействия. При  этом необходимо учитывать, что, во-первых, динамика женской преступности характеризуется  не только (и не столько) увеличением  объема, но в большей степени –  расширением круга преступлений, совершаемых женщинами за счет включения  в него деяний, которые до недавнего  времени считались типичными  только для мужчин. Эта тенденция  сама по себе уже указывает на необходимость  своевременной подготовки учреждений УИС к возможным изменениям в  контингенте осужденных женщин. В  первую очередь здесь имеется  в виду соответствующая разработка и подготовка форм и методов работы с ними, в частности воспитательной профилактики антиобщественных действий с их стороны в период отбывания  наказания. Нужно, в первую очередь, тщательно изучать их среду, отношения  друг с другом и администраций.

Профилактика женской  преступности, особенно в плане предупреждения повторных преступлений, связана  с совершенствованием практики исполнения наказания, отвечающей принципам максимальной его индивидуализации.

Очевидно, что оценка негативных факторов криминогенного характера, влияющих на женскую преступность, неразрывно связана с анализом факторов различного порядка, детерминирующих  преступность вообще. Поэтому, переходя к рассмотрению особенностей профилактики женского преступного профессионализма, прежде всего следует отметить, что они находятся в одной плоскости с общей политикой борьбы с преступностью и женской, в частности, а также тесно связаны с мерами предупреждения криминального профессионализма. В свою очередь, разработка типологической характеристики личности женщин-преступниц должна определять и принятие организационных мер, соответствующих созданию специальных криминалистических и оперативно-розыскных учетов баз данных на компьютерной основе и т.д.

Отмеченными выше особенностями  отнюдь не ограничивается подход к  совершенствованию профилактики женской  преступности, следовательно, важны  следующие принципиальные направления, совершенствование которых послужит основой для подъема на качественно  новый уровень системы мер  предупреждения современной женской  преступности и позволит осуществить  эффективную борьбу с этим явлением, не только усилиями правоохранительных органов, но прежде всего – посредством  целенаправленной деятельности государства, основанной на четко разработанной  программной политике1.