Отграничение убийства от причинения тяжкого вреда здоровью

  Совокупность представленных  признаков дает нам практически  полную картину того, как следует  различать данные виды преступления. Основным отличием, как уже говорилось  ранее, является умысел виновного  лица, причем появляется довольно  сложный процесс доказывания  умысла, поскольку преступнику выгоднее  скрыть свои намерения. Но для  установления объективной истины  нам будет придется проводить более сложные действия , чтобы установить истинные намерения преступника.

Однако не всегда возможно установить направленность умысла только путем выяснения субъективных .обстоятельств — мотивов, взаимоотношений и т. д. Из мести, ревности, хулиганских и других мотивов можно причинить не только телесные повреждения, но и смерть. Направленность умысла может быть установлена не только путем анализа субъективных обстоятельств, но и путем анализа объективной стороны преступления— орудий и средств преступления, способа причинения, характера повреждения и т. п. Иными словами, по действиям субъекта должно определяться его намерение. К- Маркс, подчеркивая значение действий для определения намерения лица, писал: «... Собирание валежника и кража леса — это существенно различные вещи. Различны . объекты, не менее различны и действия, направленные на эти объекты, следовательно различны должны быть и намерения, ибо какое же объективное мерило можем мы приложить к намерению, помимо содержания действия и его формы?»1. Применение таких средств и орудий, как огнестрельное оружие, топор, нож, кирка, молот, лом и т. д., свидетельствует в большинстве случаев о наличии умысла на убийство. Игнорирование этого везде нередко к ошибкам в квалификации действий виновных.

Так, А. был предан суду по статье об умышленном убийстве за то, что  он на почве ревности затеял драку  с Д. и Т., в процессе которой  нанес несколько ударов топором  по голове Д., причинив ему тяжкие телесные повреждения, от которых последний  умер. Молодечненский областной суд, рассмотрев это дело, признал А. виновным в причинении умышленного тяжкого телесного повреждения, повлекшего смерть. Переквалификацию действий А. суд мотивировал лишь тем, что А. заявил, что он имел намерение причинить телесные повреждения

 По другому делу, рассмотренному  тем же судом, Ш. был осужден  за умышленное убийство. Обстоятельства  дела следующие. III., .будучи в нетрезвом  состоянии, входе ссоры с X., 'перешедшей в драку, нанес  ему один удар по голове  поленом, приготовленным для тропки  печи, в результате чего X. вскоре  умер. Приговоры по .обоим делам Верховным Судом Белорусской ССР оставленыв силе.

B первом случае, по нашему  мнению, суд неправильно ощенил  такие объективные обстоятельства, как применение топора, налегание  им нескольких ударов по |голове, и поэтому неправильно квалифицировал  действия А. Нанося удары топором  по голове, А. не мог не предвидеть .возможности наступления смерти Д., а так как он предвидел 'возможность наступления- смерти и сознательно допускал это, то его действия должны были быть квалифицированы как умышленное убийство.

Б другом же случае удар по голове 'был нанесен поленом в драке, причем один рaз , что дает больше оснований считать, что Ш. не предвидел возможности наступления смерти X., т. е. /что у него отсутствовал умысел на убийство.

   Так, Ж. был осуждён Северо-Казахстанским областным судом за покушение на убийство при отягчающих обстоятельствах. Он из-за отказа десятника К оформить наряд на выполненные работы с завышенными расценками нанес два удара саперным топором по голове К-, причинив ему легкие телесные повреждения с расстройством здоровья. Судебная коллегия по уголовным делам Верховного Суда Казахской ССР действия Ж. переквалифицировала на статью об умышленном легком телесном повреждении, повлекшем расстройство здоровья. Президиум Верховного Суда Казахской ССР протест прокурора республики об отмене определения коллегии отклонил. Отменяя определение коллегии и постановление Президиума Верховного Суда Казахской ССР, Судебная коллегия по уголовным делам Верховного Суда СССР указала, что Верховный Суд Казахской ССР не учел, что Ж. еще раньше угрожал зарубить топором К- и после нанесения ударов топором требовал отпустить его и дать ,ему возможность зарубить К. Эти обстоятельства свидетельствуют о том, что у Ж-был умысел на убийство, а не на причинение телесных повреждений. Поэтому его действия судом первой инстанции были правильно квалифицированы как покушение на убийство. Следует иметь в виду, что покушение на убийство, как и вообще покушение, может совершаться только с прямым умыслом. При косвенном умысле субъект не желает причинить смерть потерпевшему и его воля не направлена на достижение этого результата; виновный предвидит лишь вероятность лишения жизни потерпевшего, а поэтому ответственность должна наступать за фактически наступившие последствия.

  

 

 

 

 

 

3 Вывод.

  

     Законодатели стран, сходных по правовой системе с российской, проводят единообразную политику в вопросе разграничения покушения на убийство и причинения тяжкого вреда здоровью. Основным критерием разграничения, как уже говорилось ранее, является умысел виновного, прежде всего его направленность действий.⁵ То есть для правоприменителя становится первоочередной задачей доказать то, что хотел сделать злоумышленник: убить человека или «покалечить». В данном случае такая мера будет не просто бюрократической причудой законодателя, а мерой необходимой для точного установления объективной истины, поскольку эти разные составы несут в себе различную общественную опасность. Ведь человек, возомнивши себя богом, и считающий что он может вершить судьбы людей, заслуживает другого наказания, нежели тот, который наносит травму другому человеку. Несмотря на то, что  у этих составов довольно сходные признаки и результат, все равно необходимо разбирать преступления по их направленности.

Несмотря на все трудности  при определении данных составов, такая мера необходима для установления объективной истины, и как бы то пафосно не звучало, для того чтобы  справедливость восторжествовала.

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

Список литературы

1. Конституция Российской Федерации// Российская газета от 25 декабря 1993 года   2. Уголовный кодекс Российской Федерации от 13.06.1996 N 63-ФЗ// Собрание законодательства РФ, 17.06.1996, N 25, ст. 2954   3. Андреева Л.А. Значение установления субъективной стороны для квалификации преступлений против личности. Л., 2000.   4 . Белозерова И.И. Личность преступника и ее криминалистический аспект // Следователь. – 2010. - № 4.    5. Бюллетень Верховного Суда РФ. 1994.  6. Бюллетень Верховного Суда РФ. 1994. N10. Злобин Г. А., 7. Изменения преступности в России: криминологический комментарий статистики преступности. - М., 2010. 8. . Постановление Пленума Верховного Суда РФ от 22 декабря 1992 г.№ 15 "О судебной практике по делам об умышленных убийствах". 9. Никифоров Б. С. Умысел и его формы / / Законность. 2006. № 10. Уголовное право России. Особенная часть: Учебник для юридических ВУЗов. М., 2006.- 329с. 11. Уголовное право России. Т.1. Общая часть.- М., 2008. -200с. 12. Шаргородский М.Д. Избранные работы по уголовному праву. – СПб.: Издательство Юр. Центр Пресс, 2003. – 434с.

 

¹ Уголовное право России. Т.1. Общая часть.- М., 2008. -200с.

² Уголовное право России. Особенная часть: Учебник для юридических ВУЗов. М., 2006.- 329с.

³ Шаргородский М.Д. Избранные работы по уголовному праву. – СПб.: Издательство Юр. Центр Пресс, 2003. – 434с.

⁴ Бюллетень Верховного Суда РФ. 1994. N10

⁵ Белозерова И.И. Личность преступника и ее криминалистический аспект // Следователь. – 2010. - № 4.