Действие уголовного закона

При анализе проявлений такой формы времени, как социальное время, в правовой системе важно учитывать, что ее основными характеристиками являются: деяние, делимость, неоднородность и необратимость, поэтому различные разновидности темпорально-правового регулирования социального регулирования осуществимы нетождественными способами. То есть социальное время проявляется в правовой системе в таких основных взаимосвязанных формах, как фиксация временного момента, повторяемость, одновременность, своевременность, последовательность.

Без фиксации момента времени нет социальной правовой нормы, так как пропадает исходная точка общественных координат положения субъекта права. Сама идея установления социального правила поведения связана с необходимостью зафиксировать положение субъекта во времени, четко определить начало и конец ситуации, подлежащей правовому регулированию. Поэтому каждая норма права, как социальная норма, в своей гипотезе воплощает момент социального времени, фиксируя юридический факт как предпосылку начала правовых отношений.

Однако необходимо обратить внимание, что социальное время как самостоятельная форма времени использует собственные единицы измерения, поскольку размерные величины изменения времени в различных формах различны. Социальное время измеряется с помощью идеальных инструментов - человеческой памяти, ощущений и др. Социальное время - это интуитивное ощущение течения социальной жизни, переживаемое современниками. Это ощущение зависит от интенсивности социальных изменений. Если в обществе изменений мало, социальное время течет медленно; если изменений много, время ускоряет свой ход. То есть социальное время в правовой системе измеряется значимыми для субъекта правовыми событиями, а движение его создается чередой сменяющих друг друга социально наполненных ситуаций.

Повторяемость как форма проявления социального времени прослеживается в нормах различных отраслей права. Повторяемость юридических действий и событий в конституционном праве - это установленная действующим законодательством повторяемость выборов депутатов органов законодательной власти Российской Федерации и субъектов Российской Федерации как неотъемлемая характеристика правового статуса этих органов. В административном, финансовом и налоговом праве - это сроки составления перспективных и текущих планов развития субъектов Российской Федерации, ежегодное составление проектов бюджетов и их утверждение, а также утверждение отчетов об исполнении государственных и местных бюджетов, сроки представления финансовой отчетности, сроки исчисления и взимания налогов, сборов и т.д. Повторяемости в планировании соответствует повторяемость в учете (бухгалтерском и статистическом).

Социальное время проявляет себя как деяние, в том числе и в правовой системе. Внутри правовой системы происходят процессы, которые не могут происходить ни с бесконечной скоростью, ни с разнообразными скоростями, а только с вполне формально закрепленными скоростями. Процессы в правовой системе сопряжены по срокам, наступают упорядоченно относительно друг друга. Определенные деяния накапливаются, структурные элементы собираются, выстраиваются, подбирается определенное количество юридических фактов и документов, их фиксирующих, а затем возникает новое юридическое качество - новый статус субъекта права, юридический результат осуществления субъективных юридических прав и обязанностей и т.д.

Связность прошлого, настоящего и будущего всех составных частей правовой системы есть отражение ее ритмики. Для субъекта права своевременность юридически значимых действий осознается, только если есть возможность сравнения - если есть способ сравнить ритм и скорость протекания нормативно урегулированных процессов.

Своевременность есть формально-юридическая форма воздействия на скорость осуществления социальных процессов, которая широко применяется в российском законодательстве. Эта категория весьма широко применяется в российском законодательстве - только действующих федеральных законов, использующих эту категорию как элемент правового регулирования, существует более 360.

Своевременность может рассматриваться как одно из основных, имманентных свойств любой деятельности, урегулированной правом, чаще всего тогда, когда регламентируется деятельность государственных органов и должностных лиц. Так, своевременность рассматривается как признак такого обстоятельства, исключающего преступность деяния, как необходимая оборона, т.е. необходимая оборона допускается лишь в пределах того времени, которое занимает общественно опасное действие со стороны посягающего. «Оборона признается своевременной, если она осуществлена в период от начала посягательства до его окончания. Нельзя обороняться, если посягательство окончено, если посягающий приведен в такое состояние, при котором он уже не представляет опасности». Как преждевременная, так и запоздалая оборона теряют свойства правомерности и подлежат квалификации по соответствующим статьям УК Российской Федерации.

Нормативное закрепление своевременности используется и для установления субъективной юридической обязанности в норме права путем абстрактно сформулированного требования своевременно совершенствовать те или иные действия. Понятно, что при реализации права своевременность используется как оценочно-правовое понятие, поскольку при нормативном закреплении правила возможно лишь охарактеризовать значимость (общесоциальную, групповую, личностную) поступков субъектов права, при этом формально определенные признаки этих поступков невозможно описать в нормативном правовом акте. Одинаковые по своим внешним, эмпирически фиксируемым признакам факты приобретают неодинаковую социальную значимость, и наоборот: различные по формальным показателям действия могут обладать, при определенных условиях, одинаковой социальной значимостью. Поэтому когда в правовом регулировании предстоит воспользоваться понятием «своевременность», то требуется не просто подсчитать количество истекшего календарного времени, а необходимо установить, какие реальные факты, действия в регулируемой правом ситуации действительно обладают (или обладали) той социальной значимостью, которая позволяет их использовать для измерения социального времени.

В заключение хотелось бы отметить, что исследования форм проявлений календарного и социального времени в правовой системе являются достаточно новым для юридической науки подходом, что, в свою очередь, дает надежду на всестороннее исследование данной проблемы как на теоретическом, так и на отраслевом уровне правовой науки. А поскольку современные естественные и точные науки пришли к выводу, что «источником реальной длительности и реального пространства является человеческая личность, внутреннее движение которой мы и называем временем и в котором мы располагаем все внешние отметины, как референты продолжительности», то и в правовых следованиях необходимо преодолевать представления о времени как о некоей универсальной, всеобщей, равномерно текущей сущности (что, конечно, обусловлено безраздельным господством в умах ученых на протяжении нескольких столетий ньютоновской концепции времени) и о том, что свойства материальной и социальной действительности не имеют отношения к выяснению сущности и свойств времени.

1.2 Основные принципы действия уголовного закона во времени

Прежде всего, необходимо отметить, что история развития института действия уголовного закона во времени в зарубежной юридической мысли имеет для нас существенное значение в связи с большим влиянием так называемой западной традиции права на формирование правовой системы России. Мы ограничиваемся анализом развития западных учений в отношении действия уголовного закона во времени и пространстве XIX веком потому, что именно до этого периода они имели к развитию права в России самое непосредственное отношение.

В частности, одной из ярких черт западной традиции права (при её формировании) являлось существование внутри одного общества различных юрисдикции и различных правовых систем. В основном это происходило вследствие дифференциации церковной и светской власти. В результате этого постоянно присутствовала проблема разрешения различных правовых коллизий. Все это, по мнению Г. Дж. Бермана, послужило источником свободы личности на Западе, что в свою очередь дало толчок к формированию и законодательному закреплению принципов действия законов во времени и пространстве.

Следует особо отметить, что влияние западной традиции права на развитие российской юридической мысли при учете всего изложенного, в то же время носило несколько специфический характер. Существенное значение здесь имело разделение между восточной и западной христианскими церквями, которое в I в. н.э. соответствовало границе раздела между восточной и западной частями Римской Империи. Этот раскол совпал с западным движением за передачу единовластия над церковью епископу Рима, выведения духовенства из-под контроля императора и резкого отграничения церкви от светской власти. Это движение достигло кульминации в период григорианской реформации (1075-1122 г. г) и породило первую правовую систему Запада - новое каноническое право римско-католической церкви.

Вследствие этого термин «западная традиция права» следует относить к тем правовым системам, чьи традиции проистекают из этих событий. Такие же страны, как Россия и Греция остались в восточной православной церкви и из этого процесса частично были исключены.

Именно поэтому первое законодательное упоминание о действии законов во времени в России мы находим лишь в Судебнике 1550 года, тогда как в западной системе права уже в IХ-Х веках закон воспринимался как единая система, которая развивается во времени. Вследствие этого, практически до XVI века русское законодательство затрагивало лишь вопросы пространственного ограничения применения определенных законодательных положений.

Кроме того, необходимо учитывать, что на Руси очень долгое время (вплоть до императорского периода) имело огромное значение и силу обычное право, которое, как известно, вообще не допускало вопроса о времени возникновения того или иного правила поведения.

В целом же, анализ правовых актов указанного периода позволяет сделать вывод о том, что в случаях возникновения конкуренции законов различных государств действовали следующие правила:

1) где отношения между русскими и иностранцами не были определены договорами, там иностранец за преступления, совершенные им на русских землях, подлежал суду по русским законам; и 2) где взаимные отношения были определены договорами, то этими им устанавливалось, по возможности, однообразность ответственности: «тажо (то есть такая же, как немцу в России) правда боуди Роуси въ Ризъ и на Готьскомъ березе» (Договор Смоленского Князя Мстислава Давыдовича с Ригой, Голландией и немецкими городами.1230 г).

Первым законодательным документом, до известной степени систематизировавший все действующее право, был Судебник Ивана III, изданный в 1497 году, который по своей сути явился единым законом для всех областей, вошедших к тому времени в Московское государство. Таким образом, данный Судебник имел весьма важные последствия для всей правовой жизни того времени. Так, в результате его издания в 1497 году суд и «расправа» сделались однообразными на всей территории Московского государства. До этого правосудие осуществлялось в зависимости от того, действовали или нет в области особые грамоты типа Псковской, Новгородской или Двинской. В некоторых местностях применялась даже Русская Правда с некоторыми добавлениями к ней. В частности, вследствие определенных исторических обстоятельств, законодательство в литовско-русском государстве придерживалось начал древнего русского права, и основные постановления Русской Правды имели там силу вплоть до XV века. В частности, до 1440 года в соответствии с «княжьей» Правдой судились литовцы, полочане, витебляне и смоляняне.

Дальнейшая юридическая жизнь Московского государства, с одной стороны и дальнейшее развитие правовых отношений, идей, институтов, имевшее место после издания первого Судебника, с другой стороны, были причинами возникновения потребностей в новом кодификационном труде, и уже через пятьдесят с небольшим лет был составлен новый Судебник, названный царским и изданный Иваном IV в 1550 году. Год спустя после этого (в 1551 году) Иван IV, как известно, созвал церковный собор, получивший название Стоглавого, которому было поручено рассмотреть и утвердить Судебник. Главная особенность данного законодательного памятника состоит в том, что именно с него начинаются серьезные теоретические и практические разработки вопросов, касающихся действия законов во времени. Основным источником царского Судебника 1550 года послужил первый Судебник с дополнениями Великого князя Василия Иоановича и новыми узаконениями. Важность его заключается в том, что в данный Судебник были включены ряд новых постановлений «о силе действия и порядке составления законов» (ст. ст.97-98) и он впервые объявил закон всеобъемлющим и единственным источником права: «впредь всякие дела судите по сему Судебнику» (ст.97); если же возникнут дела, решение которых не предусмотрены Судебником, то они должны уже решаться не по обычному праву, а представляются для разрешения в органы законодательной власти, «которая по этим поводам дает законы» (ст.98). Кроме того, Судебник относится крайне отрицательно ко всякого рода исключениям из общих норм права и окончательно запрещает издание «тарханных» грамот, то есть актов, освобождающих определенные местности или лица от общих норм, и даже предписывает изъять все такие грамоты, изданные до 1550 года. «А тарханных впредь не давать никому, а старые тарханные грамоты поимати у всех» (ст.43 Судебника).

Завершение формирования территориального принципа действия общего законодательства на всей единой территории Московского государства происходит с принятием в 1551 году общего свода церковных постановлений (Стоглав), также обязательного во всем государственном пространстве, который окончательно санкционировал завершение централизованного процесса, начатого Москвой.

Юридическая жизнь продолжала прогрессировать, а, следовательно продолжались создаваться новые отношения и новые потребности, регулировать и удовлетворять которые прежнее законодательство уже не могло. Поэтому в 1649 году царь Алексей Михайлович повелел кодифицировать все существующие правовые акты и составить новое законодательное Уложение.

Главной и основной особенностью этого законодательного памятника, которая представляет для нас интерес, явилось то, что Уложение было одним из первых сводом законов, сразу же напечатанном после его утверждения. С тех пор печатание законов явилось необходимым условием для его реализации.