Рынок зерна в России

. Некоторые исходные статистические  данные. Рассмотрим состояние рынка в России. Для этого воспользуемся материалами, размещенными на сайтах Российского Зернового Союза и Минсельхоза России. Кроме того, будем опираться на исчерпывающие консультации ведущего эксперта в этой области А.В.Корбута, которому автор приносит огромную благодарность. 
 
В России в 2008 г. собрали около 108 млн. тонн зерна (примерно одну восьмую мирового урожая). Это был второй результат за всю новейшую историю России; рекорд принадлежит 1990 году, когда было собрано 116 млн. тонн зерна. Годом раньше, в 2007 г., валовой сбор зерна составил 81,8 млн. тонн. При этом независимо от урожая страна ежегодно импортирует около 1 млн. т. зерна, что связано с качественной спецификой российских зерновых. 
 
На внутреннее потребление зерна (семена, корм скота и птицы, пищевые цели, промышленная переработка, потери) в России стабильно уходит чуть более 70 млн. тонн. Часть излишков реализуется в виде экспорта. В 2007-2008 сельскохозяйственном году российские аграрии экспортировали 12,7 млн. т. зерна. В рекордно урожайном 2008-2009 году экспорт зерна, как ожидается, составит около 22 млн. т. 
 
Избыток зерновых ресурсов над их использованием (внутреннее потребление плюс экспорт) переходит в виде запасов на следующий год. Запасы на конец 2008-2009 сельскохозяйственного года, как предполагается, составят угрожающую цифру в 19 млн. тонн, то есть в урожайный год страна задыхается от избыточного зерна. 
 
Основные покупатели российского зерна - Египет, Марокко, Тунис, Саудовская Аравия и другие страны Северной Африки и Ближнего Востока. В целом этот регион потребляет 22% мирового экспорта пшеницы. Россия продает за рубеж зерно относительно низкого качества (по сравнению с твердой пшеницей типа Дурум); наша ниша в мировой торговле - пшеница 4-го класса (продовольственное зерно). Например, Египет использует нашу пшеницу в качестве добавки к высококачественному зерну из Австралии. Иными словами, экспорт по структуре зерна не ущемляет внутренних потребностей, ибо мы почти не продаем пшеницу 3-го класса (лишь 5%), которая традиционно является базовым продуктом для производства муки. 
 
2. Экспорт как условие стабильности внутреннего рынка зерна. Важность экспорта для стабилизации внутреннего рынка зерна трудно переоценить. Дело в том, что экспорт зерна - это самый выгодный способ санации излишков. А излишки неизбежны. Если сократить производство зерна до уровня внутренних потребностей, то любой неурожай будет угрозой не только экономической, но и социально-политической стабильности. Достаточно вспомнить неурожайный 2003-2004 год, когда рост цен на хлеб превысил средний индекс цен по продовольственной группе товаров. Правды ради отметим, что цены на хлеб не обогнали, а всего лишь догнали общий ценовой тренд, поскольку цены на хлеб многие годы административно сдерживались. Административное торможение хлебных цен сохранилось в ряде регионов, например, в Кемеровской области. В конечном счете, правительство РФ вынуждено было установить с 1 января по 1 мая 2004 г. экспортную пошлину (около 15-20%), что, однако, не остановило отток зерна за рубеж, поскольку экспортные контракты были подписаны заранее. 
 
Но дело не только в перепадах урожая. Если ориентируясь исключительно на внутренне потребление, сократить производство зерна, то и без того тяжелое положение российского сельского хозяйства станет почти безнадежным. Дело в том, что в России 75% прибыли сельскохозяйственных товаропроизводителей связаны с производством зерна. Избыточное производство зерна является условием стабильности внутреннего рынка, страховкой от неурожая. И одновременно с этим перепроизводство зерна грозит обрушением цен, что может разорить сельхозпроизводителей. Проблему «нейтрализации» излишков пытаются решить в ходе государственных закупочных интервенций, которые проводятся в России с 2001 г., исключая неурожайные годы с высокими зерновыми ценами на внутреннем рынке. В урожайные годы, когда под давлением предложения цена опускается до определенного зафиксированного государством уровня, Минсельхоз России начинает скупать зерно, тем самым удерживая цены от падения. Предельные уровни минимальных цен разнятся по сортам зерна и по субъектам РФ. Например, в августе 2008 г., Минсельхоз РФ установил предельные цены на продовольственную пшеницу 3-го класса на Урале, в Сибири и на Дальнем Востоке - 5000 рублей за тонну, а в Центральном, Южном, Приволжском и Северо-Западном федеральных округах - 5100.  В ноябре 2008 г. цены закупочных интервенций были повышены. 
 
Биржевые торги проводит ЗАО «Национальная торговая биржа» на семи площадках по стране. Площадки Национальной торговой биржи существуют в Москве, Санкт-Петербурге, Нижнем Новгороде, Самаре, Новосибирске, Ростове-на-Дону и Екатеринбурге. Продавцами зерна могут выступать только сельхозтоваропроизводители. На торгах в 2008-2009 гг. было аккредитовано 1834 сельскохозяйственных товаропроизводителей из 38 субъектов Российской Федерации. Информация о ходе проведения зерновых интервенций обновляется на сайте Минсельхоза еженедельно - как сводки с фронта. Затем, обычно весной-летом, когда цены на зерно растут, государство может проводить товарную интервенцию, продавая аккумулированные запасы зерна ради снижения цен. Идея проста и изящна: государство сглаживает цену, скупая зерно в момент ценового падения и продавая в момент роста. 
 
На практике идея закупочных интервенций обрастает массой неприятных деталей: высокие бюджетные затраты на закупку по цене, превышающей рыночную цену; затраты бюджета на хранение зерна и администрирование; нехватка элеваторов. Дефицит элеваторных мощностей в урожайный 2008 год только по Центральному округу составил 8 миллионов тонн. В условиях кризиса найти деньги на государственные закупочные интервенции оказывается все сложнее. Объем интервенций на рынке зерна в урожайные годы внушителен. Например, с 19 августа 2008 г. (начало интервенции) по апрель 2009 г. было закуплено более 7,5 млн. тонн зерна, включая пшеницу, рожь, ячмень, кукурузу, что стоило бюджету более 35 млрд. руб. Если потребность в товарной интервенции не возникает, то запасы переходят на следующий год, еще более обостряя проблему издержек интервенционистской политики. Экономически целесообразно становится просто уничтожить излишки, что наталкивается на морально-этические соображения. Или передать в качестве гуманитарной помощи слаборазвитым странам, что, кстати, регулярно делают американцы в рамках программы «Продовольствие ради мира», зарабатывая на этом политические дивиденды. Без устойчивого экспорта экономически выгодно решить проблему санации излишков фактически невозможно. Экспорт зерна - это не просто  привлечение денег в российское сельское хозяйство, но решение вопроса по изъятию излишков зерна с внутреннего рынка как способа стабилизации внутренних цен. 
 
Проблема усугубляется тем, что экспортный потенциал на рынке зерна в России растет. Внутреннее потребление относительно стабильно, но есть основания предполагать в перспективе тенденцию к уменьшению. Это происходит по ряду причин. Одни лежат на поверхности - сокращение населения и изменение структуры питания в сторону уменьшения потребления мучных изделий. О других причинах знают только профессионалы. Например, современные технологии в животноводстве предполагают реструктурирование кормовой базы. Прирост молока и мяса будет происходить при относительном отставании фуражного потребления. Заметим, что на корм скоту и птице приходится почти половина внутреннего потребления зерна. А рост качества семян неизбежно вызовет не только рост урожая, но и сокращение посадочного фонда. В минувшем году в Сибири при посеве озимых треть семян оказалась некондиционной. Пока высокую долю некондиционных семян компенсируют тем, что в землю закапывают до 400 кг товарного зерна на гектар. Если в животноводство и зерновую отрасль придут передовые технологии, то обострится проблема избыточного фуражного и продовольственного зерна. Отсутствие экспортных возможностей создаст в отрасли классический кризис перепроизводства. 
 
Наконец, без перспективы экспорта зерна оказывается невостребованным огромный потенциал пахотных земель. Россия обладает 55% черноземных почв мира, что особенно важно на фоне мировых процессов деградации почвы, опустынивая и затопления земель. Россия лишь отчасти использует это богатство. Хотя по площади пашни на душу населения (0,85 га) Россия входит в первую пятерку стран мира, у нас имеются колоссальные площади неиспользуемых земель. Площадь пашни за 1991-2007 гг. уменьшилась на 10,7 млн. га (с 132,3 до 121,6 млн. га). За этот же период площадь залежи увеличилась с 0,3 до 5,1 млн. га, а по данным Всероссийской сельскохозяйственной переписи 2006 г. площади залежи в стране составляет 13,9 млн. га. Это статистика новой России, хотя, правды ради, надо сказать, что сокращение посевных площадей идет в России с 1965 года, а вовсе не с начала рыночной реформы, как многие думают. Экс-министр сельского хозяйства А.Гордеев объявил 2009 год Годом российской пашни. Экспорт зерна - реальный шанс ввести эти земли в оборот. Других масштабных планов на использование пустующих земель попросту нет. По оценкам экспертов, на сегодняшний день реально дополнительно ввести в оборот порядка 23 миллионов гектар, причем в зоне достаточно высокого уровня увлажнения. В мире таких возможностей ни у кого нет. Россия имеет шансы резко увеличить свою долю на мировом рынке зерна и направить заработанные средства на модернизацию сельского хозяйства. 
 
3. Что мешает росту экспорта или ожидания бизнеса на помощь государства. Рынок зерна не избежал проблем, связанных с мировым финансовым кризисом. Прежде всего, в условиях кризиса сокращается объем закупок в странах-импортерах. Падают мировые цены на зерно. Только осенью 2008 г. цены мирового рынка зерна упали более чем на 30%. Растут риски по аннулированию иностранными компаниями заключенных договоров на поставку российского зерна. Рынок становится высококонкурентным. Наиболее острая конкуренция идет со стороны Украины, ЕС, США и  Австралии. 
 
Низкие мировые цены сделали экспорт зерна к концу 2008 г. экономически невыгодным. По крайней мере, при тех инфраструктурных издержках, которые сложились в этой сфере. Инфраструктурные издержки - это транспортные расходы, оплата услуг экспедиторов, оплата перевалки зерна в портах, оформление документов, затраты на хранение и отгрузку зерна с элеватора и пр. Доля инфраструктурных издержек в экспортной цене зерна составляет порядка 40% с дифференциацией по регионам. Для Краснодарского края благодаря близости портов инфраструктурные издержки в экспортной цене - это «каких-то» 34%, а для Курской области - 48%. На конец 2008 г. сложилась ситуация, когда выручка российских экспортёров равнялась расходам, понесённым на закупку зерна и осуществление его экспорта. Проблема усугубляется тем, что специалисты прогнозируют дальнейшее снижение цен на пшеницу - до 150 долларов за тонну. Растущие цены на основные ресурсы для сельского хозяйства при отчетливом снижении цен на мировом и внутреннем зерновом рынке ставят под сомнение целесообразность не только расширенного, но и простого воспроизводства зерновой отрасли. 
 
В этой связи проблема инфраструктурных издержек как очевидного резерва повышения конкурентоспособности России на мировом рынке была внесена в повестку обсуждения на правительственном уровне. Интересы экспортеров представлял Российский Зерновой Союз. Ставка вопроса отнюдь не символическая, ибо расчеты доказывают необходимость чуть ли не двукратного снижения инфраструктурных издержек. Это касается и снижения ставки перевалки зерна в портах (до 200 рублей за тонну вместо нынешних 350 руб.), и введения исключительного тарифа на перевозки зерна железнодорожным транспортом. С последним история вышла весьма поучительная. Действительно, в декабре 2008 г. установили исключительные тарифы на перевозки зерна из Центрального федерального округа по всей России с понижающим коэффициентом 0,5 на расстояния свыше 1100 км. Пикантность ситуации состоит в том, что дальность перевозки зерна из ЦФО до экспортных портов составляет 700-1000 км, т.е. понижающий коэффициент не дал экспортерам ничего. 
 
К концу 2008 г. государство почти решилось на субсидирование зернового экспорта. Российский зерновой союз смог доказать необходимость этой меры, подчеркивая, что при нынешней себестоимости и экспортных ценах выращивание зерна является экономически убыточной деятельностью. Напомним, что, желая произвести приятное впечатление на ВТО, Россия долгое время воздерживалась от экспортных субсидий на аграрную продукцию, в частности, на зерно. Но 25 стран-членов ВТО (из 140 стран-членов) имеют экспортные субсидии на различные виды продовольственных товаров, поскольку агропродовольственная продукция имеет особый статус в рамках этой организации. Например, в рамках ВТО США разрешено применять экспортные субсидии по 13 продуктам, ЕС - по 20. И хотя в Рамочном соглашении, принятом в Дохе, намечен (без указания срока) отказ от экспортных субсидий всеми странами-членами ВТО, ЕС отреагировал на мировой кризис восстановлением экспортных субсидий на масло, сухое молоко и сыры. ЕС, в частности, имеет право субсидировать экспорт до 14,4 млн. тонн пшеницы, направляя на эти цели до 1,29 млрд. евро. В 1995-2000 гг. на ЕС приходилось 91,6% всех мировых экспортных субсидий в АПК; за этот же период США расходовали на экспортные субсидии 487 млн. долл. В итоговой пресс-конференции перед уходом с поста Министра сельского хозяйства А.Гордеев прямо отметил, что не удалось добиться взаимопонимания с западными партнерами по вопросу согласования уровней поддержки АПК. Нынешний кризис повысил вес экономических всех приводимых ранее аргументов. Правительство самым серьезным образом обсуждало введение экспортных субсидий на пшеницу, ячмень, кукурузу и муку, что, как планировалось, стоило бы бюджету около 10 млн. руб. Но в январе-феврале 2009 г. произошла девальвация рубля, в результате которой позиции российских экспортеров, в т.ч.  зерновых, упрочились. Обсуждение введения экспортных субсидий было заморожено. 
 
Пока палитра мер государственной поддержки экспорта довольно бедная. По мнению президента Российского Зернового Союза, время «вопреки» закончилось, но «благодаря» еще не наступило.  Могут возразить, что аграрии получают помощь в самом производственном цикле в виде, например, компенсации роста цен на ГСМ и субсидий на закупку минеральных удобрений. Но в структуре себестоимости зерна доля этих выплат составляет суммарно 3-5% с дифференциацией по видам зерна. Государство не предусматривает ни ускоренного порядка возмещения экспортного НДС (в настоящее время сроки возмещения НДС организациям-экспортерам зерна составляют от 6 до 10 месяцев.), ни исключительного коэффициента к железнодорожному тарифу для зерна, предназначенного для экспорта, ни субсидий по кредитам производителям экспортной продукции. 
 
Осложняет ситуацию география отрасли. Несмотря на то, что максимальные избыточные объемы зерна находятся в Центральном, Южном и Приволжском федеральных округах, значительную часть фуражного зерна производят в Сибири и на Южном Урале. Учитывая, что почти 80% экспортных отгрузок зерна осуществляются через Новороссийск, сибирское зерно с учетом транспортных издержек не имеет шансов на прибыльный экспорт. Впрочем, для сибирского зерна все было бы не так безнадежно, будь у нас экспортный терминал на Дальнем Востоке. Тем более, что азиатский тихоокеанский регион очень перспективен для внешней торговли зерном. Но такого терминала на востоке страны просто нет. Государство устранилось от создания инфраструктуры экспорта. Единственной формой участия государства в решении инфраструктурных проблем стало субсидирование ставок по кредитам, взятым на развитие портовой инфраструктуры, благодаря чему было построено несколько новых портов. 
 
Без поддержки государства задачу нарастающего присутствия на мировом рынке не решить. У бизнеса другой горизонт планирования, нет геополитического подхода к постановке целей. Без помощи государства российские экспортеры зерна не выйдут на тихоокеанский рынок и не сохранят присутствие на рынке стран Центральной Азии, куда все активнее устремляется Казахстан. В межправительственных переговорах на высшем уровне обсуждаются вопросы поставки вооружения, но агропродовольственная продукция и, в частности, зерно является не менее перспективной темой в рамках международного разделения труда и наполнения российской экономики деньгами. Например, в 2007 г. от продажи российского зерна было выручено около 4 миллиардов долларов. Могло быть и больше, поддержи государство кредитами страны-импортеры. Речь идет о так называемых связанных кредитах на закупку российского зерна и муки. Россия имеет опыт получения таких кредитов: в 1990-е годы Америка и Европа предоставляли нам целевые кредиты на покупку продовольствия, причем по явно завышенным ценам, тем самым поддерживая своих экспортеров и своих производителей. 
 
Отдельный разговор - запрет на возделывание генномодифицированной сои и кукурузы. Китайцы, корейцы, японцы покупают такую продукцию. Можно наладить специальное экспортное производство, возрождая тем самым дальневосточное сельское хозяйство. Сам бизнес не решится на такой проект без одобрения государства, поскольку законодательно производство ГМО в России запрещено. 
 
Экспортный потенциал нависает над отраслью. Если государственная политика не создаст условий для его реализации, то закупорка экспортных каналов станет не просто упущенной возможностью отрасли, но приведет к разорению сельскохозяйственных товаропроизводителей. Сочетание высокого урожая и мирового финансового кризиса ведет к резкому падению цен на мировом и российском рынках. Если экспорт не станет масштабным проектом развития отрасли, то перепроизводство разорит аграриев, пашни перейдут в залежи, и в недалеком будущем страна вернется к масштабному импорту зерна. Защита экспортных возможностей - это, прежде всего, защита стабильности внутреннего рынка зерна. Масштаб проблемы оправдывает ожидания бизнеса на помощь государства. Но пока государство не оправдывает этих надежд.