Теоретические модели взаимоотношения человека и власти

Министерство образования и науки Российской Федерации

 ГОСУДАРСТВЕННОЕ  ОБРАЗОВАТЕЛЬНОЕ УЧРЕЖДЕНИЕ 

 ВЫСШЕГО ПРЕФЕССИОНАЛЬНОГО  ОБРАЗОВАНИЯ 

 ТЮМЕНСКИЙ  ГОСУДАРСТВЕННЫЙ УНИВЕРСИТЕТ 

 ИНСТИТУТ ИСТОРИИ  И ПОЛИТИЧЕСКИХ НАУК 

 Кафедра новой  истории и международных отношений.

 

 РЕФЕРАТ

 

 Тема: «Теоретические модели взаимоотношения человека и власти»

 

 

 

                                                                                    Выполнила:

 

                                                                                 студентка 1 курса

 

                                                                                 группы №12МО133

 

                                                     Молчанова Кристина Дмитриевна

 

                                                         Подпись __________________

 

                                                                               Проверил:

 

                                                                кандидат исторических наук,

 

доцент кафедры политологии

 

Панарин Сергей Михайлович

Подпись __________________

                                     2014г.

                                     Введение.

 

Проблема взаимоотношения власти и человека является актуальной   

 проблемой в трудах многих  философов. Данной проблеме посвящено множество философских работ и произведений.

Существует множество трактовок  власти в различных науках. Это множество объясняется нам тем что этот термин взят как сама сфера, в которой ведется долгое изучение, так и особенностью философских принципов автора, подвергающего разбору феномен власти.

Чаще всего ее представляют не только , подобно как политическую или государственную систему , не подчеркивая, а что это всего лишь только одна из диапазонов ее проявления.

 

                                      Основная часть.

В нынешнем мире соображения о связях фигуры человека и политики выработались под множеством аспектов. Например таких, как   влияние двух ориентиров наук в политике.

 Первый из этих ориентиров – это  институциональный анализ, истоки которого находятся в классической политической мысли.

Второй ориентир – это, конечно же , поведенческий подход, разработанный примерно во второй половине 20 века. Вообще для институционального анализа характерен не только интерес к философским, нравственным, ценностным и многих других компонентов политики в их соотношении с природой человека. Такой анализ позволяет нам не только хорошо увидеть эти взаимоотношения, но и выделить две теоретические модели описания и  понимания взаимодействия человека и политики: подчинения и интереса. Каждая из этих моделей характеризует различные механизмы которые, прежде всего, включают  человека во власть. Во многих ситуациях функционирования модели подчинения, действующей в обществе с достаточно такой высокой степенью регламентации, происходит некое взаимодействие механизма отбора этого функционирования, а так же контроля и предписания. Необходимость такой модели мотивируется в основном природой человека: его  неразумностью, эгоистичной и нуждающейся в контроле натуре. Центральные элементы этой модели были замечены еще Аристотелем, который полагал, что властвование и подчинение не только необходимы в государстве , но и полезны, так как они оказывается заложены в самой природе людей, среди которых одни от рождения предназначены к подчинению, другие к властвованию. 
  Главные же начала ее были разработаны еще Т. Гоббсом, который мыслил, что этот врожденный инстинкт человека – это его вечное и бесконечное желание большей власти.

Власть определяется как ключ всех моральных норм. И именно настоящая идея Гоббса находилась в прохождении на выручку и освидетельствована как элитаристами, сообразно их мнению именно подобное типичное функционирование социума мыслимо там, где обладает зона наличие осведомленной власти меньшинства над большинством, так и эгалитаристами , то есть сторонниками демократических традиций, именно по их утверждению отдельные индивиды для коллективной независимости должны отказаться от жажды власти и руководствоваться только в соответствии с совокупной волей общества.

   Последние доводы, поясняющие надобности соподчиненного утверждения персоны возводят нынешние политологи, которые во-первых, оправдывают ее управленческие вопросы, так как нынешний круг возникает в развившейся меритократией, где вся власть в основном сформирована на признании лидера. Ну и во-вторых, снабжением неизменной и устойчивой демократии в круге, в базе которой лежат запрос политики для политиков и наконец, в-третьих, можно сказать, что это достижение большего равенства . Таким образом, данная фигура в модели представляет нам в роли какого- то пассивного объекта управления, который нуждаются в неких механизмах, способных смирить ее несовершенную природу. 
  Другая модель была разработана изначально в произведениях самого А. Смита и Г. Спенсера, в которых связи власти и личности они рассматриваются просто , сквозь призму частной заинтересованности как источника общественной энергичности личности и государства. В такой модели связей социальный и политический налаженность систем возможна только в результате обобщения интересов в разнообразных группах социума. Поэтому, очень важна не сила усмирения его, а наоборот, его рациональное понимание людьми личных выгод от союзных совместных стараний.

 Существует два типа этой модели: 
  1. в основание этого учения рассудительных увлечений любая власть - источник притеснения человека; 
  2. в основании учения соперничающих вниманий покоится налаженность как непроизвольное дознание взаимодействия между индивидами. 
  Ключевое в такой модели рассмотрение личности как субъекта политической деятельности. 
  приверженцы поведенческой направления в анализе связей человека и власти мыслят , что устремление к верхам власти - это один из природных качеств человека, его эмоций и инстинктов, отображающих отношения господства.  

Метаморфоза человека в социальное существо заявляет о появление у него нужды в статусе, в этой численности и в такой ипостаси, как и инстинкт власти или потребность власти. Потребность в власти имеет прежнюю исследовательскую традицию в политической психологии.    
 Изучая такие мысли как Платона и Аристотеля, заметно, что для древнего мира существовало необходимость в растворение политического человека, гражданина, в державе, в полисе. Но эти же построения систем демонстрируют и четкое создание зачатков нынешних взглядов о независимости и ответственности гражданина, идеи гражданственности, гражданского долга у человека. Конфуцианская система в античном Китае, политические теории и европейская практика средневековья показывают патриархальную картину связей человека и власти. там прочий ключевой политический статус - человек представляется не как гражданин государства, а собственно будто подданный  державы, а  лучше сказать самодержца. Взгляды самодержца и подданного базируются по образу взаимоотношений отца и сына. В первостепенном преобладает традиционно-пассивное, отстраненное отношение к власть, ориентирование , прежде всего идет на покорность ей и ожидание от нее знакомых зол, а также заключений, указаний, опасение перед властью. Власть - с отцовской строгостью «заботится» подданного-дитя, некрепкого и беспомощного без этого попечительства.

Тем не менее уже в средние века в Европе поблизости с повиновением власти возрастает и проявляется ситуация этого подчинения рядом именитых ситуаций. 
  В новейшей период, в период Просвещения складывается другая модель связей человека и власти, проявленная в учение гражданских прав человека и гражданина, паритетности и партнерства людей и власти и в конце концов в односторонности власти законом.  
  В сегодняшний день наиболее немаловажными моделями связей человека и власти являются либеральная, тоталитарная и современная демократическая модель. Либеральная модель, как известно, исходит из безусловного приоритета прав человека, над правами власти. При полной ее привлекательности и красноречии у нее раскрывается немало изъянов. Идея равноправия и партнерства власти и человека прослеживается в ней еще очень некрепко, они, как это бесспорно, скорее параллельны в своих взаимоотношениях, что показывалось в 17-18 в. только непринужденной реакцией и обращением давних подчиненных связей, тоже различных, с полезностью власти. Либеральная форма почти что без остатка заостряет внимание на политических и до некоторой степени гражданских правах, немаловажно меньше уделяя интерес социально-экономическим правам гражданина. Независимость признается либералами как нечто преимущественно отрицательно, то есть как невмешательство верха в личные дела гражданина, снабжение его потенциала функционировать по его выбору, "как ему захочется", лишь бы при этом не сорвался закон. В не видении остается важность снабжения многих положительных предпосылок, ситуаций , для того чтобы эта возможность вошла в действительность, то есть с тем чтобы независимость была осуществлена. В известном всем смысле можно изречь, что либеральная власть ограждает человека от произвола судьбы, поручая на него полную ответственность не только за себя, но и за битву с его судьбой, обязываясь дать ему защиту законом,  и это едва лишь в очень ограниченном количестве ситуаций. В этом немалая сила либеральной модели, однако в данном же и ее немалая подавленность. Она слишком индивидуальна. Однако не все всегда намерены в одиночестве противостоять миру. Обществу необходима поддержка, и содействие власти в том числе тоже . 
  Возвратной ответом на крайности либерализма 19в. возникла такая последняя форма связей человека с властью как тоталитарной, сформированной на бесспорном главенстве прав администрации над правами граждан и нерушимом отсутствии свободы. Нельзя сказать , будто она играть роль попытки к возвращению к до либеральной, патриархально модели верха над индивидуумом, но без всяких обстоятельств. Данная модель глубока разногласиями. Изменяя обязательства,  предоставляя отчетливо акцентированные социально-экономические гарантии , власть целиком и полностью берет у индивида политические права. Под обликом отождествления субъекта и объекта властвования, между людьми и властью проистекает как раз их безусловное противоположение, совершенный разрывной канал взаимоотношений между ними,  отход власти от абстрактного индивида. Потому что в этом месте власть - воля множеств, представляется от имени их. По сопоставлению с множеством каждая отдельная фигура превращается ни в что. властвует абсолютизированный коллективизм власти. 
  Нынешняя демократия делает акцент на внимание долг власти снабжением экономические и социальные соглашения для осуществления индивидом их бесспорных политических прав. Подобной ролью она стремится с немалым или меньшим успехом ликвидировать несовершенства либеральной модели при ее грамотных сторонах , наполняет ее опытом социал- демократической концепции, старания не положить ложного выбора обществом тоталитарной модели, широко располагавшейся в 20 в. Эта система понимается как система в равноправных прав и, что более существенно, взаимных обязательств человека и власти, симметричных отношений между ними, сбалансированности вызвал индивидуализма и коллективизма. 
  нынешний доступ к данной теме вобрал в себя наилучшие достижения предыдущих теорий.

Исторические модели связей между властью и человеком.

В исторических политических размышлениях в основополагающем изображены 3 ключевые модельные взаимоотношения государства и личности. центральная из них в первостепенном отрекомендована Конфуцианистами и Платонистами, Аристотелистами и другими построениями, аргументирующими режимы власти, в каковых государство имеет неопровержимым главенством перед человеком.

Легисты сообщали о необходимости компетентного деспотического государства, которое проверяло бы все стороны людской бытие и базировалось на бессердечные законы, затребованные регулировать непременную и неизменную войну между повелителями и подданными. Конфуций, который боролся с доминированием государства, он останавливать свой выбор истолковывать его как крупную патриархальность , в каковой аристократические слои, чиновники и тем большим элементарный человек должен безответно покоряться повелителю. особь  рассматривается как особь, не имеющая самостоятельный в своем развитии прав. По существу подобные убеждения защищал и Платон, превозносив обще социальные функции державы и обелявший его главенство над особью. Аристотель едва ли не обожествлял державу, полагая , что его наивысшей  конфигурацией социального общения.

Свойственно, что идентичность во взгляде государства у Платона и Аристотеля заправлялась мыслями по его очищению от непригожих для тех, кто мог надломить могущество и преступить безмятежность государства, от вандалов, которые не достойны жизни в государстве. Ясно, что апробация ключевой идеи — совершенное преобладание государства изымало вероятность постановки проблемы о политических правах и независимостях человека, признании особи в свойстве гражданина и полноправного компаньона государства. Государству следует целиком устанавливать статус и права человека, каналы его политической инициативности.

Такого рода мысли превратились в соображении государства как истинное олицетворение социального ума, источника и гаранта, прав человека. Законоправные государства провозглашались наивысшим проявлением знания и мощи, формулированием общенародных увлечений. Из средних веков остались изображения о государстве как целостном источнике людских прав и обязанностей. Собственный отпечаток в обоснование государственного преобладания внес и марксизм, разбиравший индивида в особенности звена режима господства класса, чей духовный мир и права определяются, предназначаются увлечениями целого. Обоснование всевластия доминирующего класса добавил и образ одномерного человека, чья личность раскрыта в группе, а его права на сто процентов и полностью зависят от групповых пожеланий.

В истории политики подобные теоретические установки красочно сказались на практике деспотических и тоталитарных держав, целиком сдержаны права и свободы личности. Причем  многие страны отвергают критику любых попыток признания вне государственного происхождения прав человека.

Другая модель связей государства и человека опирается

на популярности того, что на основе государства и его политики обязаны

возлежать права и натура человека. Либеральные напирали на то, что наивысшей социальной ценностью обнаруживается фигура, на базе тех необходимостей, на которых и должна твориться вся государственная система власти.

Государственному верховенству противополагались невозбранные граждане.

Признавалось, что объединенная и субъективное бытие индивида не

обязана создаваться на политическом принудительности со стороны центров

власти. данные ученые и их сторонники формировали завязавшиеся снова

в афинском континенте и римском праве мысли суверенитета фигуры. И стремясь к обоюдной ответственности индивида и государства,

все же главный акцент сооружали на ограничении и обуздании политической власти, на установлении ее подчиненности от личности. объявив политическое равноправие, либералы полагали, что надобно, чтобы люди приобретали гражданские права автономно от происхождения, обладания и прочих статусных и социальных характеристик. 

                                                                                                                                             

                                    Заключение.

 

Таким образом, государство объявлялось результатом соглашения беспрепятственных свободных индивидуумов, граждан, которые ограничивают его возможности вмешательства в их частную жизнь. В силу этого, реализовывая лишь те функции, которыми одаривают его граждане, государство становилось подконтрольным народу, гражданскому обществу. Главной же диапазоном реализации человека считалось гражданское общество, область самостоятельных от государства горизонтальных связей индивидуумов, межличностного общения, деятельности общественных объединений. Иначе говоря, либералы распознавали личность скорее источником, чем участником власти.

В разнообразных трансформациях подобная форма отношений личности с государством наступила в ряде нынешних стран Запада. И , конечно, идти до безупречной модели демократии еще далеко, все же эти самые государства представили, что личность может подлинно стать целью государственной политики.

Третья модель взаимоотношений человека и власти тоже происходит из древности. Отстаивали идею компромисса и меры в отношении прав того и другого субъекта власти семь греческих мудрецов. Не малую лепту в формирование идеи пополовинчетости привнесли древнегреческие мудрецы — приверженцы концепций  «золотой середины» в отношениях данных сторон, все те, кто требовал утверждения слаженных связей между государством и личностью.