Правовой плюрализм в современной правовой политике

Правовой плюрализм в современной правовой политике

В юридической антропологии уже утвердилось общее понятие правового плюрализма как правовой ситуации, при которой правовое бытие человека определяется одновременно и нормами официального (государственного) писаного права, и нормами так называемого «традиционного», или обычного, права, и другими квазинормативными регуляторами.

Иногда различают плюрализм «государственного права», когда доми­нирующий правовой порядок допускает существование другого вида права, т.е. когда государственное право признает существование другого права и включает его в государственную правовую систему. Второй, «проника­ющий» правовой плюрализм, предполагает сосуществование двух или более правовых систем, каждая из которых имеет свой собственный ис­точник легитимности и юридической действительности» [15]. Иными сло­вами, в рамках правового плюрализма право не считается исключитель-ной прерогативой государства, так как и другие правовые порядки могут также расцениваться в качестве права в полном значении этого слова.

По существу, данный подход отрицает однолинейную эволюцию пра­ва и признает изначальную множественность форм его существования, которая никогда не будет утрачена. Словом, здесь нет ни «высших», ни «низших» правовых форм, так как все культуры равноценны.

Причем понятие правового плюрализма стремится исключить какие-либо оценочные суждения в отношении тех или иных правовых систем. Как отмечает тот же ученый, «серьезное восприятие правового плюрализ­ма и местного права вовсе не подразумевает одобрение каждой существу­ющей правовой нормы или же одобрение какой-нибудь правовой нормы вообще <...> использование такого аналитического подхода не предпола­гает вынесение априори положительной или отрицательной оценки в от­ношении любого вида права, будь то государственное право или местное право. Серьезное восприятие правового плюрализма означает признание того, что он существует, что он влияет на поведение людей и на то, как практически выполняются законы. Правовой плюрализм позволяет лучше понять происходящее, ответить на вопрос: почему так часто действие того или иного закона не приносит ожидаемых результатов»

Данная тема начала обсуждаться в западной науке в начале 1970-х годов. Основные положения концепции с каждым годом находят отклик у многочисленной аудитории ученых: юристов, антропологов, политоло­гов и т.д.

«Правовой плюрализм глубоко укоренен в современных обществах, – подчеркивает К. фон Бенда-Бекманн и продолжает: – Мы не можем просто игнорировать его путем выделения государства и его законов как абсолютно уникальных и, по определению доминирующих институтов, никоим образом не сопоставимых с другими нормативными системами, такими как обычное право и социополитические институты, не опирающиеся на авторитет или поддержку государства и законов национального государства»

известного антрополога В.А. Тишков пишет: «Правовой централизм или государственное право обычно отражают доминирующий интерес или доминирующую волю, за которыми стоит господствующая сила, господствующая идеология и господствующая культура, которые стремятся создать так называемое «единое правовое пространство» на контролируемой территории. Поэтому почти всегда имеет место ситуация, когда централизованное право наталкивается и вступает в противоречие с местной традицией, с локальной спецификой или просто с непредвиденной, новой и еще некодифицированной ситуацией».

Речь идет о механизмах «обычного права», о культурно-правовых нормах контактирующих или просто сосуществующих групп населения в рамках одного государства. Эти нормы есть и, конечно, они не могут рассматриваться как «пережитки» и как угроза государственной легитимности.

Коллизии между этими нормами и официальным правом разрешимы. Для них применима политика согласования и даже благоприятствования другому праву.

Плюрализм правопонимания в современной юридической науке обуславливает необходимость проанализировать те недостатки нормативистской теории права, которые выдвигают представители других типов правопонимания.

Нормативизм критикуется представителями многих концепций правопонимания. Прежде всего, утверждается, что для юридического позитивизма (нормативизма) характерно отношение к правовой норме как к догме, ибо она признается правильной и истинной до тех пор, пока она действительна; вешается ярлык, согласно которому юридический позитивизм характерен для тоталитаристских, диктаторских, этатистских подходов к праву, он нормативно выражает авторитаризм.

нормативное определение права не связано с некими умозрительными идеями, фиксируясь на нормативной эмпирике. Оно вполне реально, носит работающий характер и не устаревает.

Именно позитивному праву в первую очередь обучают юристов. Именно им должны руководствоваться судьи, адвокаты, юрисконсульты, должностные лица и граждане. Реальность, четкость и применимость – это неоспоримые достоинства позитивизма.

Так введение в 19 веке на Кавказе более прогрессивных и справедливых (с точки зрения российс­ких европеизированных властей) законов наталкивалось на полное непо­нимание их местным населением, выражавшим в связи с этим активный протест

Различия между российским законодательством и правосознанием кавказцев установил в ходе полевых исследований М. Ковалевский: «Нам не раз приходилось слышать жалобы на то, что тайные убийства возник­ли лишь со времени русского владычества, с тех пор, как введенные нами суды перестали признавать право кровного возмездия; в прежние же годы нападения на врага совершались открыто, а виновные всячески ста­рались огласить свои деяния, видя в них исполнение священного долга, налагаемого узами родства» [4, т. 1, с. 7].. Нередко конфликт правовых культур мог приводить и вовсе к конфузу. Например, известен случай, когда местный житель, отбывший наказание, обратился к судье с просьбой посадить его в тюрьму на новый срок за совершение того же преступле­ния. Причина была в том, что, понеся наказание за убийство по россий­

скому законодательству, он не был наказан по адату, и дома его ждали в лучшем случае выплата компенсации (плата за кровь), в худшем же —смерть.

Традиционное право коренных народов Севера, Дальнего Востока признавалось российской администрацией уже в начале XIX века. Фактически действовали нормы адата и шариата у мусульман. В Чечне созданы и действуют шариатские суды[9]. Закон Ингушской Республики о мировых судьях (подписан Президентом республики в феврале 1998 года) предусматривает применение по незначительным уголовным и гражданско-правовым делам нормы обычного и мусульманского права в качестве самостоятельных источников права. Следовательно, правовой плюрализм уже стал реальностью современной России.

Конфликт между этими нормами и официальным правом является необходимой чертой правового плюрализма, и политика интеграции невозможна. В рамках традиционного юридического подхода этот конфликт неразрешим, хотя бы потому, что доктрина пока «не замечает» этого феномена. Анализ эмпирического положения дел показывает, что в любом государстве внутри самых разных общественных образований существуют нормы и соответствующие им правовые порядки, не принадлежащие к единой системе официального права.

Отличительной чертой правовой теории США является ее плюрализм. Исходя из такого положения, в науке складывается довольно специфическая ситуация: наиболее приемлемым методологическим подходом выступает заимствование в переработанном виде концептуальных схем из различных теорий и слияние разнопорядковых методов. Сами американские исследователи признают, что в отличие от государств, в которых правовая теория находится под воздействием единой концепции, американская правовая мысль предстает довольно мозаично в качестве рациональной, эмпирической, позитивистской, реалистической, моралистской, индивидуалистической. Однако они полагают, что подобное совмещение не является отрицательным критерием, поскольку американские юристы и социологи анализируют и применяют правовые теории и методы не абстрактно, а с учетом исторического развития своей правовой системы, национальных традиций и потребностей практики.

В настоящее время создана Международная комиссия по обычному праву и правовому плюрализму (Commission on Folk Law and Legal Pluralism), объединяющая в своих рядах теоретиков права, антропологов и практикующих юристов. Существуют периодические издания, специ­ально посвященные данной проблеме, а в последнее время (с 1997 г.) ежегодно проходят конференции по правовому плюрализму.

Представляется, что выдвижение этой проблемы на первый план не случайно. Де факто она присутствовала в антропологии права с момента ее зарождения, хотя способ научного осмысления данного феномена за­висел от господствовавших в общественном сознании на тот момент вре­мени научных парадигм, которые, в свою очередь, во многом определя­лись общественно-исторической практикой.