Понятие, сущность и значение права

2. Право – это не простая система норм, а система норм, установленных или санкционированных государством. В мире существует множество систем различных социальных норм. Но только система правовых норм исходит от государства. Все остальные создаются и развиваются различными негосударственными – общественными, партийными и иными органами и организациями. Создавая нормы права, государство действует непосредственно, через свои, уполномоченные на то органы, или же путем передачи отдельных своих полномочий на издание некоторых нормативно-правовых актов негосударственными органами или организациями, т.е. дачи разрешения государством на осуществление ограниченной правотворческой деятельности этими негосударственными институтами.

3. Право всегда выражает государственную волю как основу права, которая в свою очередь, согласно различным, существующим в отечественной и зарубежной юридической науке концепциям, воплощает в себе волю класса, правящей группы, народа, общества или нации. Мировой опыт существования и функционирования государства и права говорит о том, что в праве выражается, прежде всего, воля властвующих. Вместе с тем неопровержимым фактом является и то, что она, опасаясь социальных взрывов и утраты своего привилегированного положения, зачастую вынуждена считаться с волей и интересами подвластных.

4. Право представляет  собой систему норм или правил  поведения, имеющих общеобязательный характер. Общеобязательность означает непременность выполнения всеми членами общества требований, содержащихся в нормах права. Она возникает вместе с нормой права. Вместе с нею развивается и изменяется. И одновременно с отменой акта, содержащего нормы права, прекращается. Общеобязательность как специфическая черта и требование права распространяется не только на рядовых граждан, должностных лиц, различные негосударственные органы и организации, но и на само государство, цивилизованное, правовое государство, если оно не на словах, а на деле является таковым, непременно самоограничивает, “связывает” само себя и все свои органы общеобязательностью требований норм права, организует всю свою деятельность строго в рамках требований закона и следует им до тех пор, пока они вместе с содержащими их нормами в установленном порядке не будут изменены или отменены. Обязательность соблюдения правовых требований государством и его органами, наряду со всеми иными субъектами права, не подвергалась сомнению юристами ни в прошлом, ни в настоящем. Общепризнанным считается тезис, согласно которому право есть обязательное правило поведения для всех. Оно “должно быть соблюдаемо и самою властью его устанавливающею, пока оно не будет заменено новым правилом. Если же власть, установившая правило, не считает нужным его соблюдать, а действует в каждом конкретном случае по своему усмотрению, то право сменяется произволом”.

5. Право, составляющие его  правовые нормы всегда выступают  в определенной, официально выраженной  письменной форме. Это могут быть  установленные в государстве  нормативно-правовые акты (законы, декреты, указы, постановления и т.п.) допускаемые законодательством нормативные договоры, санкционированные государством обычаи, признаваемые в некоторых странах правовые прецеденты. Такая официальная письменная форма придает правовым нормам необходимую формальную определенность (точность формулировок) и подтверждает их определенную юридическую силу, т.е. их место и значимость в иерархии нормативно-правовых актов. Все это позволяет хоть и формально, но, тем не менее, достаточно точно отграничить право от других разновидностей социальных норм.

6. Право охраняется и обеспечивается государством, а в случае нарушения требований, содержащихся в нормах права, применяется государственное принуждение. Государство не может безразлично относиться к актам, издаваемым им или санкционируемым. Оно прилагает огромные усилия для их реализации, охраняет их от нарушений и гарантирует. Одним из широко используемых методов при этом является государственное принуждение. Оно должно применяться только уполномоченными на то организациями, действующими строго в рамках закона, на основе закона, а также в соответствии с предусмотренными законом процессуальными правилами.

7. Право, как системная  совокупность правовых норм характеризуется  динамизмом, изменчивостью, которые обусловлены непрестанным развитием регулируемых правом общественных отношений. Если каждая в отдельности правовая норма отличается статичностью (любое ее изменение означает появление новой нормы), то системная совокупность норм так или иначе изменяется, но не обновляется сразу и целиком. В этом смысле и идет речь о динамизме права, который не только отражает развитие общественных отношений, но и характеризует право как постоянно обновляющуюся систему, способную эффективно содействовать социальному прогрессу. В этом свете и с этих позиций становится очевидной несостоятельность попыток сторонников социологической концепции характеризовать систему правовых норм, систему законодательства как «застывшее», как «мертвое» право. Таковым оно просто не может быть, ибо изменяется непрестанно.

Таковыми, в общих чертах являются основные признаки права, определяемые его сущностью и значением.

Действие, развитие, преемственность, обновление и рецепция права.

В научно-правовой литературе используются различные категории для обозначения правопреемства. В юридическом смысле в него входят такие понятия, как «переход права» и другие, которые рассматриваются законодателем как взаимозаменяемые, означающие замену лица в правоотношениях, что представляет лишь некоторые аспекты проблемы преемственности в праве. Соподчинение категорий снимает споры по их определению, так как устанавливается логически непротиворечивая связь между ними как отношение части и целого.

Правопреемство с точки зрения логики является приемом ограничения понятия с целью его актуализации для регулирования определенной группы правоотношений, а именно отношений по поводу собственности. Поэтому преемственность и правопреемственность соотносятся друг с другом как общее и особенное, и в этой связи сомнения в полезности правопреемства выглядят несостоятельными, так как понятие правопреемства выводится из родового понятия преемственности, а следовательно, будет всегда иметь определенную сферу приложения как в теории права, так и в его отдельных отраслях. Независимо от изменений конкретных социальных условий преемственность имеет свое основание в форме перехода от одной правовой системы к другой и т.д., а поскольку трудно предположить утверждение всеобщей правовой системы, поскольку само правопреемство представляет собой непрерывный и нескончаемый процесс, в основе которого лежит вечно развивающееся общественное бытие. Отражение этого бытия составляет предмет юридической науки.

Критерием преемственности выступает та часть перенесенного из старого права, которая находит свое место в новой правовой системе, и чем эта пропорция больше, тем преемственность очевиднее. Например, при смене власти политических элит в условиях двухпартийной системы осуществляется почти полная преемственность, поэтому такая модель не играет заметной роли в действующем праве, и, напротив, например, при переходе от президентской республики к парламентской (СССР, РСФСР) – ослабляется преемственность, так как множество законов, закреплявших авторитарный характер власти, просто отбрасывается победившей демократией, которая укрепляет свою власть через новую систему законов и законодательства. Примером этому служит Украина, где переход президентской республики к парламентской привел к подъему правотворчества, которое сделало ненужной старую правовую систему тоталитарной или автолитарной власти. При этом происходит сохранение (преемственность) того, что действительно обеспечивало демократию и народовластие, так как именно они позволили одержать верх в борьбе с антинародным режимом.

Современные реформы – это не эволюционный процесс, на этом пути возможна прерывность, сопровождающаяся попятным движением, замедлением или даже приостановлением проводимых реформ. Поэтому процесс преемственности в истории права не имеет полной завершенности, так как, достигнув одной цели, он продолжается дальше до тех пор, пока существует человечество как субъект права. П. Сорокин по этому поводу писал: «Каждое последующее поколение становится наследником предыдущего. Живя и действуя, потомки, в свою очередь, вносят в это наследство результаты своей жизни и труда». В этом заключается смысл принципа преемственности в правовой истории и культуре.

Главной задачей правовой системы любого государства является выработка такого правопорядка, который бы заставлял человека трудиться, делая акцент при этом либо на принуждение, либо на заинтересованности, либо на сочетании того и другого. Капиталистический труд потому производительный, что он свободный, так как построен на взаимном интересе, выраженном в трудовом договоре, который является как бы разновидностью – правового договора, но в отношении специфического товара – труда и в той или иной степени отражает интересы сторон. На этом вся свобода системы организации капиталистического труда и заканчивается, так как ее место заступает принцип экономического (а иногда и внеэкономического) принуждения.

В отличие от рабовладельческого, феодального принуждения к труду новый правовой принцип соединения работника со средством производства привел к стабилизации производственных отношений и к более высокому уровню жизни, являющемуся в конечном счете главной целью любого производства и любой человеческой деятельности вообще. Проследить, как революционизм переходит в демократизм, и призвана теория преемственности, являющаяся общей родовой категорией для целого ряда понятий, связанных с правопреемством. Правовые категории существуют в том или ином виде со времени возникновения государства и цивилизованного общества, но для их осознания и введения в научный аппарат требуются и определенные уровни развития общества, общественного сознания правовой культуры.

История права выработала научные подходы к рассмотрению отдельных периодов его развития, таких, как римское право, феодальное права Нового времени и т.д., тогда как пограничные области между ними часто охватываются научным анализом. Но именно в них происходит переход права из одного состояния в другое с отказом от устаревших институтов и норм с возникновением правоотношений, отвечающих потребностям изменившегося общества, а порой и вновь созданного. Преемственность в праве позволило выявить процесс, как из недр феодального права постепенно возникали точки роста нового правосознания и новых правоотношений, которые базировались не только на изменениях способа производства, но и на приспособлении определенных конструкций феодального права к новым реалиям. Именно этот процесс менее всего исследован в истории права, тогда как гипотетически он сыграл важную роль в преемственности права как идеологии и формы общественного сознания, в которых происходят осмысление, оценка, приспособление и выработка конкретных норм материального права, отражающих новые общественные отношения.

Процесс обогащения опыта одних механизмов право другими, как будто бы общественные  процессы происходят изолированно друг от друга.  Исторически правовому методу изложения материала присуща излишняя локализация процессов, которые почти всегда носят не национальный, а интернациональный характер. Диоген Лаэртский, свидетельствует, что, начиная с глубокой древности научные школы обменивались друг с другом и идеями, и контактами в пределах сложившегося в то время цивилизованного мира. Философы, к которым тогда относились и правоведы, часто получали образование и «повышали квалификацию» в школах индийских гимнософистов, египетских магов, восточныхы волхвов и т.д., перенося тем самым опыт одних школ в другие. Особенно отчетливо это выразилось в преемственности греческих правовых традиций в римском праве, которая изменила процесс правотворчества, придав ему научный характер. Право от казусов переходит к абстрактным понятиям, которыми можно оперировать как средствами юридической техники. Другие народы, стоящие на более низкой ступени правового развития, органически воспринимали римское право как более развитое, что явилось началом преемственности как способа развития мирового права. Мусульманское право, испытавшее комплексное влияние как Греко-римской, так и египетско-аравийской правовой культуры, вылилось в создание системы права, в котором переплелись юридические конструкции, относящиеся к разным правовым культурам, но востребованные в условиях разнаукладности экономики арабского мира. Те страны, которые не были вовлечены в процесс преемственности, долгое время находились в условиях изоляции от мирового развития права, что приводило к консервации норм обычного права и росту его не соответствия складывающимся реалиям уклада народной жизни и хозяйства. Впоследствии, например, странам Юго – Восточной Азии и бывшим колониям пришлось просто позаимствовать правовые конструкции сложившихся в Европе систем права. Япония из альянса с Германией позаимствовала ее права, включая конструкции Конституции Пруссии 1850г., тогда как Индия, например, восприняв английскую систему права, не смогла превратить ее в действенное орудие общественного прогресса, заключавшегося в стремлении взять самое лучшее из правовых систем и конституций разных стран. Правопреемство выразилось в удержании всего того, что способствовало и закрепляло институт частной собственности, свободу обмена, интересы государственно - административной системы, тогда как вопросы частной жизни перестали интересовать государство и из права перешли в другие формы идеологии.

Преемственность и обновление - это две стороны одного и того же процесса - процесса становления и развития национальной правовой системы. Пропорции, удельный вес каждой из сторон в каждом конкретном случае и на каждом историческом этапе могут быть различными, что зависит от таких факторов, как: а) собственная логика развития права как социального феномена; б) социально-экономический строй общества; в) религиозно-этические традиции; г) историческая обстановка; д) внешнее влияние; и др.

Рецепция права является необходимым инструментом развития правовой системы. Применение рецепции можно найти в государствах с различным правовым режимом и в различных формациях. Такие "закрытые" правовые системы, как, например, право Древней Спарты, не могли обходиться без реципированных "чужеземных" правовых институтов. История свидетельствует о критском происхождении многих спартанских институтов, включая систему воспитания и общественных обедов. Не являются исключением из правила и государства, чья идеология по каким-либо причинам полностью отрицает рецепцию иностранного права. Социалистические и фашистские правовые системы, хотя декларативно и выступали против рецепции "буржуазного", "царистского", рабовладельческого римского права, ратуя за построение нового - "пролетарского" (РСФСР, СССР), за возвращение к национальному немецкому праву (Германия), но в действительности активно используя этот механизм усовершенствования права. И в настоящее время государства также по различным причинам либо не всегда сообщают общественности о произведенной рецепции либо, наоборот, афишируют данное явление. Необходимо признать, что ни один инструмент и институт права (за исключением, пожалуй, права собственности) не приковывал к себе такого внимания и не вызывал жарких споров как в самой науке, так и в обществе. С рецепцией связывались надежды на построение правового государства, на обретение государственного могущества, на обоснование привилегированного положения среди государств, имперские амбиции, на выход из кризиса, на упрощение подчинения колоний и оккупированных государств, на разграбление природных ресурсов и прочих богатств страны, на уничтожение вражеской державы либо стратегического противника. Рецепцию обвиняли и в уничтожении национального права, в его радикальном упрощении, в потере самостоятельности и самобытности общества, в уничтожении, в ухудшении его нравов, правовой ментальности.

Как правовое явление, рецепция является самым востребованным (особенно для современности) инструментом модернизации права. Это объясняется, прежде всего, тем, что правовые системы всех стран никогда не существовали и не существуют изолированно. Они тесно взаимодействуют друг с другом. Правовая культура отдельных стран подвергается постоянной "бомбардировке" со стороны попадающих в нее случайных фрагментов других правовых культур, юридических текстов, процедур и правовых конструкций. Такая "бомбардировка" позволяет государству оценить собственный опыт правовой жизни, обрести "зеркало" для его рассмотрения, возможность развивать, совершенствовать отдельные элементы своей правовой системы, наполняя их новыми смыслами. Такая рецепция особенно актуальна для всего постсоветского пространства. Известно, что новые конституции Казахстана, Армении и Молдовы заимствовали всю систему органов власти из конституции Французской Республики. В России, Беларуси, Кыргызстане воспринята на концептуальном уровне французская модель сверхсильного президента-арбитра, стоящего над властями. Конституция США во многом концептуально повлияла на новый Основной Закон Грузии, где впервые на постсоветском пространстве отказались от правительства как обособленного от главы государства органа. Иными словами, рецепция выступает в роли "цивилизационных прививок", с помощью которых развивается современный мир. Известен феномен "многослойности" культур, возникающей как следствие рецепции культурных ценностей. Эта "многослойность" характерна для любого человеческого общества, даже живущего крайне обособленно. Типичный пример - древнейшая культура Месопотамии. По мнению А. Оппенхейма, как бы ни углублялись в историю Месопотамии, вряд ли доберемся до такой стадии месопотамской культуры, которую по праву можно было бы назвать "примитивная", т.е. изначальная. Однако есть и обратная сторона медали. Полномасштабная рецепция почти всегда приводит к ухудшению правового климата в обществе реципиента, к серьезнейшим кризисным явлениям. Этот факт объясняется тем, что каждая комплексная правовая традиция прилагает колоссальные усилия по упорядочению человеческой жизни, причем делает это на протяжении весьма длительного времени. Укорененная правовая традиция обеспечивает людям столь многое и в таком объеме, в котором другие социальные институты сделать это не в состоянии. Кроме того, зачастую настоящие желания правящей элиты, проводящей модернизацию права, радикально расходятся с упованиями общественности. Силовое насаждение чуждых народу как по форме, так и по содержанию правовых ценностей приводит к сильнейшей деформации правового общественного сознания и закономерной утрате доверия к государству и политической элите.