Империя как форма государства

Мы видим в истории, что империи только тогда состоялись, когда их скрепляли единство веры, общие духовные ценности. А потому нет логики в утверждении А. Буровского о том, что отсутствие общей идеи взорвало языческую империю. Если общая идея отсутствовала, то империи просто не было, а если империя существовала, то только при условии, что была объединена общими религиозными верованиями, даже древними.

При определенных обстоятельствах духовной средой, скрепляющей многообразие народов и культур, все же могут на некоторое время становиться и светские идеологические постулаты, как произошло в СССР - марксистско-ленинская идеология обладала в определенный период даже определенными чертами религии. А поскольку это дополнялось конкретными действиями по собиранию «разрушенного здания империи», то о существовании российской государственности в форме советской империи говорить уместно и правильно.

Отсюда понятно, почему потерпела исторический провал гитлеровская Германская империя: для ее огромных пространств идеология расовой исключительности арийцев не могла быть скрепляющей. Удивительно, но нацизм начисто игнорировал территориальное мировоззрение. Территория рассматривалась лишь как место проживания высшей расы. Принцип нордической крови заглушал все.  

На примерах России и США особенно наглядно видно, что империя расширяется не только через завоевание территорий, но и через включение в свой состав добровольно попросивших этого народов, которые не могли более хранить свою национальную государственность перед лицом внешних опасностей.

Империей называют порой национальное государство, имеющее в своем владении колониальные территории. Форма правления при этом роли не играет: и в середине ХХ века колониальной империей называли Францию, которая к тому времени давно была республикой. Наличие колоний далеко не единственный и даже не главный признак империи в подлинном смысле этого слова.

2.2. Территориальная организация  империй 

Империя - сложное государство, степень зависимости составных частей империи бывает различной. В прошлом входящие в империю образования при неразвитости транспортных средств и средств связи мало соприкасались с имперской властью. Некоторые государствоведы пришли к выводу, что у составных частей империи никогда не было единого государственно-правового статуса.

Политико-территориальное устройство империи основывается на специфическом сочетании самых разнообразных принципов территориальной государственной организации. В устройстве империи соседствуют и сочетаются элементы унитаризма и федерализма, централизации и децентрализации, автономии и местного самоуправления, конфедерализма и протектората.

При этом основным направлением эволюции имперской государственности является стойкая тенденция к унитаризму, посредством использования различных промежуточных форм для большинства или некоторых территориальных подразделений, входящих в ее состав или находящихся в орбите ее влияния: союзов, содружеств, автономий, муниципий и т. д. Данная тенденция никогда не достигает своего логического завершения. Радикальная централизация и унитаризация политико-правового пространства «подтачивает» имперскую организацию и в конечном счете разрушает ее, что подтверждается историческими фактами.

Имперское единство всегда в какой-то степени проблематично и должно достигаться посредством использования не только сугубо политико-правовых средств, но и идеологических инструментов, включая мифологическую идею сакральной всемирной державы, которая в идеале может охватывать весь окружающий мир. Поэтому империя рассматривается как высшее состояние государства, вырастающее из иерархии человеческих союзов, перерастающего свои национальные границы и объединяющего под одной, единой верховной властью различные этносы и народы, государства и политико-территориальные образования. При этом суверенные права верховной власти империи по отношению к некоторым региональным частям юридически по своему объему могут быть, даже уже, чем во многих федеративных государствах, чаще всего будучи ограничены вопросами обороны и внешней политики. Хотя на практике, они, как правило, осуществляются в более полном объеме. По отношению к другим территориям суверенные правомочия имперской власти не ограничиваются.

Понятие империи предполагает, поэтому, прежде всего, определенную форму государственного устройства, где территория включает в себя, кроме административных единиц, разностатусные этнополитические образования (протектораты, доминионы, субъекты федерации, автономии и т. д.), находящиеся в различной степени политической, административной и правовой зависимости от имперского центра.

Охарактеризуем территориальное устройство Российской империи.

Административно-территориальное деление как Российского государства, так и европейских стран складывалось исторически на протяжении многих столетий. Исторические факторы - природные, экономические, личностные, а чаще всего политические - оказывали влияние на формирование административно-территориальной системы в государствах.

Входя в состав Российской империи, территории не теряли своего самоуправления. Право на территориальное самоуправление содержится в Судебниках 1497 и 1550 гг., Соборном Уложении 1649 г., Своде законов Российской империи. Однако территории в Российской империи были неравны в вопросах широты своего самоуправления. Разнообразие форм децентрализованного управления регионами России расширяло возможности политического маневра центральной власти, обеспечивало гибкость управления, не разрушая при этом унитарного характера Российского государства.

Другой особенностью административно-территориального устройства Российской империи до 1917 г. было территориальное несовпадение зон ответственности органов административного управления с районами действий финансовых, судебных и военных ведомств (за исключением генерал-губернаторов). Это обеспечивало независимость правоохранительных органов, финансового и судебного контроля от нарушений законности и произвола местных органов власти. Такая система препятствовала развитию сепаратизма и коррупции.

Можно выделить три типа территорий в Российской империи, различающихся степенью самостоятельности.

1. Губернии Российской империи. 7 ноября 1775 г. было обнародовано так называемое «Учреждения для управления губерний Всероссийской империи». Первая часть «Учреждений о губерниях» содержала и раскрывала основные положения реформы местного самоуправления. Вторую часть «Учреждений о губерниях» правительство обнародовало 4 января 1780 г.

Согласно императорскому «Учреждению о губерниях» государство делилось на губернии или наместничества, именно они становились основными административно-территориальными единицами империи. Основой политического и территориального статуса губернии или наместничества становилась численность населения, а именно губернией считалась территория с 300 - 400 тыс. душ.

Этот тип был характерен для территорий, на которых проживало в основном русское население, а также Прибалтики, Закавказья, Туркестана.

На этих территориях при наличии управленческой системы унитарного государства (генерал-губернаторства) имелись и органы самоуправления: сначала сословного, а позже - земского. Эти структуры занимались вопросами местного самоуправления, и их существование было вполне совместимо со структурами унитарного государства, так как их функции не пересекались. Имперские структуры ведали вопросами фискальными, промышленными, правоохранительными, в то время как структуры самоуправления занимались вопросами ведения и организации местного коммунального хозяйства, культурной жизни. Так, в Прибалтике действовали органы местного бюргерства - городские магистраты, а также приходские собрания, конвенты, ландтаги и комитеты. В самой России вопросами местного самоуправления занимались земства.

Нерусское население пользовалось широкими правами и участвовало в управлении в тех губерниях, в которых оно составляло большинство. Так, значительные права были даны различным сословиям Закавказья: грузинские дворяне получили права русских дворян, знать за участие в военных действиях получала высокие чины и должности в центральных и местных органах власти Империи. Широкие права имело высшее мусульманское сословие Закавказья. Поэтому нет оснований для суждений о дискриминации нерусского населения.

2. Автономии Российской империи. Второй тип управления в унитарной  России представляли собой автономии  Польши и Финляндии. Польша имела  собственную Конституцию и законодательную  власть - Сейм, который состоял из  Короля (российский император), Сената и Посольской избы. Финляндия также имела свои органы власти и управления, свою судебную систему. Ее законодательство было обособлено от законодательства Российской империи.

3. Протектораты Российской империи.

Под протекторатом в теории права и государства и в международном публичном праве понимается международный договор, по которому одно государство обязывается оказывать помощь другому, более слабому государству. Более сильное государство осуществляет его представительство во внешних делах, обеспечивает вооруженную защиту, а иногда и оказывает экономическую и культурную помощь. В своих же внутренних делах государства, имеющие статус протектората, остаются самостоятельными.

Российская власть имела договоры о покровительстве с Хивинским ханством, Бухарским эмиратом. В обмен на покровительство российской власти передавались права внешних сношений и военной защиты этих территорий, а русские купцы получали права на льготную торговлю.

Последним территориальным приобретением Российской империи была Тува. В XIX в. и в начале XX в. Тува находилась под влиянием Китая. После ряда дипломатических ходов в 1914 г. Россия объявила о протекторате над Тувой. В отличие от Бухарского и Хивинского ханства, Тува обладала гораздо меньшей самостоятельностью и фактически вошла в состав Империи на правах автономного образования. Тува под названием Урянхайского края была включена в состав Енисейской губернии. Краем управлял комиссар, подчиненный енисейскому губернатору. В то же время в Туве был сохранен местный аппарат управления. Осталось прежним и административное деление Тувы на хошуны, суманы и арбаны. Начальники этих административных единиц назначались и смещались комиссаром из представителей тувинской знати, пользовались значительной самостоятельностью при решении местных дел, но были лишены права решать внешнеполитические вопросы.

До февраля 1917 г. сильных сепаратистских движений, имевших массовую поддержку, в Российской империи не было. Из 160 депутатов IV Государственной думы от национальных районов 150 поддерживали идею «единой и неделимой России». Тенденции к распаду возникли одновременно с разрушением «центра», с самоликвидацией монархии. Инерция распада нарастала в течение всего 1917 г. В конце года региональные политические группировки начали декларировать государственную независимость. Возникли республики Армения, Азербайджан, Грузия, Эстония, Латвия, Литва, Украина, Белоруссия, Башкирская автономия и казахская Алаш Орда. Большого влияния на этот процесс смена власти в Петрограде в октябре 1917 г. не оказала, хотя сам факт очередной смены центральной власти сепаратизму способствовал.

Характерной чертой имперского суверенитета является то, что он практически всегда формируется в рамках культурно доминирующей национальной политико-правовой традиции. Это придает верховной имперской власти сакральный характер даже в секуляризированном, светском обществе. Поэтому в основании всякой имперской организации находится принцип безусловного духовно-идеологического авторитета и легитимности верховной власти империи, что позволяет ей править с минимально необходимой степенью принуждения и насилия.

Основной особенностью осуществления верховной власти империи является господство непрямых форм и методов властвования (правления). Верховная власть империи всегда осуществляет непосредственное управление какой-то достаточно обширной частью территории - национальным ядром имперской организации и некоторыми другими территориями.

В отношении остальных периферийных частей имперский центра позволяет существовать двум важным элементам непрямого правления:

1) сохранение их государственного  либо иного политического статуса;

2) признание их формальной независимости  и существующего в них образа  правления (организации власти и  управления).

Однако, в любом случае, конкретные варианты распределения суверенных полномочий между верховной имперской властью и местными властями весьма сильно разнятся от территории к территории в соответствии с ее спецификой и статусом в рамках империи. К суверенным правам имперской власти всегда относятся вопросы обороны (вопросы войны и мира), внешней политики (международные дела) и все, что с ними связано. Достаточно глубокой унификации подвергается культурная политика империи, основными инструментами которой являются: единообразная система образования: унифицированная во многих (но не во всех) сферах и областях жизни система права; общая идеология и контроль над символами; господство единого общегосударственного языка. Во всех остальных вопросах вполне возможна существенная степень автономии многих территориальных подразделений империи.

В то же время суверенные прерогативы имперского центра в отношении внешней политики позволяют ему достаточно эффективно контролировать также внутреннюю политику своих «союзников», протекторатов и сателлитов непрямыми методами, при помощи установления и навязывания им определенной политической программы действий, практически без использования прямого принуждения и насилия.

Заключение

Проведенное исследование позволяет сформулировать следующие выводы.

Империя представляет собой такое политико-территориальное устройство, которое сочетает жесткий стратегический централизм (единая вертикаль власти, централизованная модель управления вооруженными силами, наличие общего для всех гражданского правового кодекса, единая система сбора налогов, единая система коммуникаций и т.д.) с широкой автономией региональных социально-политических образований, входящих в ее состав (наличие элементов этноконфессионального права на локальном уровне, многонациональный состав, широко развитая система местного самоуправления, возможность сосуществования различных локальных моделей власти - от племенной демократии до централизованных княжеств или даже королевств).