Общая информация о ЮТУ

Пушкарский приказ, а затем Разряд, контролировавшие ход продажи питий в крае, постоянно требовали от воевод надзирать за тем, чтобы питейная прибыль росла из года в год, а «недобору отнюдь не было». Для усиления борьба с ввозом корчемных питий в 1702 году на устье Мертвого Донца была учреждена застава, однако, тайный провоз и торговля ими продолжалась. Впрочем, несмотря на непрекращающееся корчемство, казенная продажа вина, пива и меда оставалась важнейшей статьей приазовских доходов вплоть до 1710 года, когда первое место заняли доходы от бахмутских солеварен. Полученная казной по Азову и Таганрогу суммарная прибыль от продажи питий составила в 1701 году 5007 рублей, в 1703–6067, в 1705 году – 13107 рублей.

Квасной промысел в Таганроге сдавался на откуп, а в Азове сбор с продажи кваса был возложен на выборных целовальников с одновременным предписанием Разряда «буде сверх того збору откупчики учнут давать откупу больше и тот збор отдать на откуп»

На кружечных дворах первоначально осуществлялась и казенная продажа табака. Но вскоре, с 1 сентября 1700 года, его продажа была передана английской компании, получившей монополию на торговлю табаком и табачными трубками в России. Однако все попытки английской компании добиться фактического установления своей монополии на продажу табака в Приазовье закончилось неудачей. В начале 1705 года вновь была введена продажа табака казной, для чего было велено, в том числе в Азове и Таганроге, его остатки у англичан «принять на кружечные дворы и продавать при кабаках, смотря как прибыльнее».

Помимо питий, соли и табака предметами казенной торговли в Приазовье являлась продукция казенных виноградников, садов, огородов, а также лес, кирпич, рыба. Однако доходы от этих статей, вместе взятых, никогда не составляли сколь-нибудь существенной части в общей сумме казенных доходов. Казна так же закупала лошадей, скот, птицу, икру, мед-сырец, солод, хмель, строительные материалы, различные ремесленные изделия и некоторые другие товары.

Наряду с организацией в крае внутренней торговли, в связи с выходом России на берега Азовского моря, главной задачей становится установление прямых связей с континентальным турецким и средиземноморским рынками для развития внешней торговли через Приазовье. Еще с конца XV века русская торговля с Турцией через Азов становится традиционным явлением. Причем, в этой торговле водный путь по Дону, Азовскому и Черному морям играл большую роль, чем сухопутная дорога через территорию Крымского ханства. В зависимости от военно-политической обстановки с различной степенью интенсивности торговые сношения с Турцией и Крымом через Приазовье имели место быть вплоть до Азовских походов.

Реальные условия для нового развертывания иностранной торговли в крае сложились с установлением в 1699 году мирных отношений с Турцией и стабилизацией обстановки в Приазовье, обусловленных Карловицкими соглашениями. Это стремление русского правительства находит свое выражение в многочисленных мероприятиях по ее организации и регулированию.

В результате переписки приазовской администрации с турецкими «градодержавцами» Кафы, Керчи и Ачуева, вслед за плаванием русской эскадры в Керчь и поездкой посла П. Украинцева в Стамбул на русском корабле «Крепость» ситуация начала меняться, создались определенные условия для возобновления прерванных в годы Азовских походов торговых связей. Начало иностранной торговли в городах-крепостях Азове и Троицком – как сухопутной, так и морской – относится к июлю-сентябрю 1699 года.

Первым документом, определявшим некоторые условия иностранной торговли, стал указ от 27 июля 1699 года, изданный боярином и Большого полка воеводой, судьей Пушкарского приказа А.С. Шеиным в связи с приездом в Азов группы торговцев во главе с Симановым. Шеиным было «велено у приезжего с Кубани у иноземца у армянина Минаса Симанова с товарищи товары их, осмотря, описать таможенному голове, а пошлины с них, иноземцев, с Минаса с товарищи, с тех их привозных покупных товаров имать не велено». Однако этот указ по частному случаю еще не определял правовые нормы всего комплекса вопросов осуществления иностранной торговли в крае.

Между тем, практика не заставила себя долго ждать. 14, 16 и 17 сентября к мысу Таганий Рог подошли первые турецкие торговые суда. Вот как эти события описал в своем отчете в Пушкарский приказ от 10 октября 1699 года воевода Егор Янов: «В нынешнем государь 208 году сентября в 14 пришло под Таган Рог одно судно турецких людей с торгами с Кафы и Керчи торгаши с товарищи десять человек… и те турецкие люди торговали два дня и поехали в Азов». Для контроля за иностранцами «… стоял у них на берегу караул с начальным человеком с порутчиком Семеном Нелидовым целое капранство стояло. И выбраны были лучшие люди». 16 сентября пришло еще одно торговое судно с восемью купцами, которое «… приставало к берегу, а торгу у них не было на Таган Роге», так как они «…поехали прямо в Азов». Со слов тех купцов «… торгаши многия под Таган Рог ехать збираются с товары». 17 сентября «… пришло 2 судна турок из Кафы торгаш Кашин с товарищи дватцеть три человека с товары… И поставлены они на берегу в том же месте, где прежние стояли». «А велел я, холоп твой, кружечного двора целовальнику для продажи, а с рынка харчевнику, снести к ним для того, чтобы им не самим ходить для покупок».

В Азов первые турецкие суда «с 55 турецкими, армянскими и греческими торговцами… с товары для торгового промыслу» прибыли 15-17 сентября. Выяснилось, что не все привезенные товары могут быть проданы в Азове и в связи с этим торговцы запросили разрешение выехать в Черкасск. Осуществление торговли затруднялось и тем, что, по словам торговцев, «они де с теми товары выехали для обмену на товары ж или на ефимки, а не на деньги продавать, для того, что у них в землях русские серебреные мелкие деньги не ходят». Не в силах самостоятельно решить возникшие вопросы азовский воевода С.Е. Салтыков 29 сентября обратился в Москву, в Пушкарский приказ, за указаниями «о покупке впред у тех торговых людей товаров, о купецких людях и о пропуске их мимо Азова в Черкасск и взятье с них пошлин».

Следствием доношений азовского и троицкого воевод явились направленные в Азов и Таганрог 31 октября 1699 года схожие по содержанию грамоты Пушкарского приказа, разъясняющие общие принципы иностранной торговли в крае и имеющие ряд конкретных указаний: «…для приезду и постою иноземцев турецких, армянских и иных торговых людей» построить в Азове «за полцатами против казацкой слободы Афанасьева полку Колошина», а под Таганрогом «на низу в горе против рынку… специальные огороженные дворы, ...привозные товары у тех иноземцов осматривать и описывать таможенному голове, а после описи тем иноземцам теми своими привозными товары …велеть торговать и всякие товары им, иноземцам, покупать, а пошлин с них, иноземцов, с товаров их до вашего, Великого государя, указу не имать».

В целях недопущения использования торговли для шпионажа и диверсий в грамотах большое внимание уделялось регламентации правил пребывания в Азове и Таганроге иностранных торговцев. Местные власти обязывались «для караулов и для осторожности выбрать к приезжим торговым людям из начальных людей человека добра и для караулов дать ему солдат, сколько человек пристойно». «Начальный человек» должен был находиться с иноземцами в течение всего времени их пребывания в Азове и Таганроге. Резко ограничивалась и их свобода передвижения: «в город Троицкой и на пристань отнюдь не пущать». «Запрещалось и посещение иностранцами Азова». «Начальному человеку», помимо иных обязанностей, поручалось вести учет «привозных и отвозных товаров», «смотреть накрепко, чтоб тем иноземцам в приезде и в отъезде обид никаких и теснот не было и с теми иноземцы никакие люди не отъезжали». Троицкому воеводе разрешалось отпускать купцов к Азову, а азовскому воеводе – в Черкасский.

Таким образом, грамоты Пушкарского приказа от 31 октября 1699 года стали первым нормативным документом, определявшем внешнеторговую деятельность на Юге России. В последующие годы, в период «мирного состояния», правила, установленные этими грамотами, дополнялись, уточнялись и частично изменялись. Несмотря на то, что в середине 1701 года торговля иностранцев в Таганроге из-за режима военно-морской базы была запрещена, общая линия русской внешнеторговой политики в Приазовье, направленная на всемерное развитие торговых связей с заграницей, оставалась неизменной. Петр I настойчиво добивался налаживания внешней торговли в крае. Как он заметил по этому поводу в своей записной книжке: «К Азову торговать и место дать».

В 1701-1702 годах правительством были предприняты меры для организации в крае ярмарочной торговли. Надеясь на скорое заключение русско-турецкого договора о торговле через Черное море, 17 января 1701 года Петр I указал учредить в Азове ярмарку. В этих целях предписывалось «гречанам цареградским и иных тамошних и малороссийских городов жителей… чтоб они впредь ездили с товары и торговали в Азове, а ярмарке быть с Петрова дня». Указом Петра разрешалось торговать в Азове «…туркам, татарам, грекам, жидам и армянам, торговая пошлина для поощрения торговли через Азов и привлечения торговых людей устанавливалась…против московских купцов». Таким образом, Азов должен был превратиться в важнейший торговый центр на юге страны, а Азовская ярмарка стать важным средством для резкого усиления внешней торговли России через Приазовье.

В 1702 году в Алексеевском «за слободою конные службы Афанасьева полку Колошина и за полцаты » был построен «для съезду с товары торговых людей на азовскую ярмонку» гостиный двор, резко увеличивший число торговых помещений. На гостином дворе была выстроена новая таможня, представлявшая собой двухэтажное строение. Оно было покрыто «шатровою кровлею по лубью тесом». Был покрыт «по лубью тесом шатром» и сарай, «где быть терезям» (большие базарные весы).

Однако, несмотря на то, что первые два года работы «казались обнадеживающими», вследствие недоброжелательной позиции турецкого правительства в отношении приазовской торговли, задуманная с большим размахом азовская ярмарка не получила должного развития. В 1705 году она прекратила свое существование.

Для налаживания внешней торговли Петр, видя упорный саботаж торговли через Азов со стороны турок, решил дать взятку– «бакшиш» и в 1702 году приказал азовскому воеводе «склонить начальников турецких и татарских нарочитою суммою денег». Турки перестали задерживать иностранцев, желающих торговать в Азове, но по-прежнему препятствовали выходу русских купцов в Азовское и Черное моря. Россия продолжала наталкиваться на упорное сопротивление со стороны Турции, заявлявшей, что Черное море для иностранных кораблей будет свободно лишь тогда, «когда Турское государство падет и вверх ногами обратится». Русским посланникам «везирь велел отвечать: свободную торговлю между обоими государствами диван с радостью позволяет; но хода Московских торговых кораблей по Черному морю никогда не позволит; лучше султану отворить путь во внутренность своего дома, чем показать дорогу Московским кораблям по Черному морю; пусть Московские купцы ездят со своими товарами на Турецких кораблях куда угодно».

Внешняя торговля через Приазовье свелась главным образом к торговым связям в одном бассейне Азовского моря. Приезды в Азов турецких купцов из Стамбула, как и поездки туда из Приазовья торговых людей, так и не приняли регулярного характера и с различной степенью интенсивности продолжались вплоть до 1711 года. Немало было проблем и с сухопутной торговлей с Кубанью и через Кубань с Турцией, которая нередко прерывалась вследствие враждебных действий татар и крымских правящих кругов. Таким образом, масштабы и экономическое значение внешней торговли через Приазовье в то время были сравнительно невелики.

Ведущей формой торговли в крае стала внутренняя рыночная торговля, получившая, как свидетельствуют данные о сборах таможенных и других пошлин, значительное развитие. В Приазовском крае в конце XVII–первом десятилетии XVIII веков сложился емкий товарный рынок, способный поглотить обширные массы сельскохозяйственной продукции, промышленно-ремесленных и иных изделий с земли Войска Донского, из Москвы, Воронежского и Поволжского районов, Слободской Украины. В оживленную торговую магистраль превратился Дон, резко возросла нагрузка по линии Царицын—Паншин, соединявшей Приазовье с Поволжьем, возникла новая транспортно-экономическая магистраль Приазовье— Слободская Украина. Приазовье постепенно вовлекалось в систему всероссийского товарооборота.

Принятые правительством в 1698–1699 годах меры по становлению таможенной службы в крае начинают приносить результаты. В Таганроге, в отличие от питейных сборов, начатых с 1698 года, таможенных пошлин на первых порах было «имать не велено», что диктовалось стремлением стимулировать торговлю в городе. Здесь внутренние таможенные пошлины были введены позже, о чем свидетельствуют записи в Книге учета таможенных и питейных пошлин в Азове и Троицком, заведенной с 1 января 1701 года. Начиналась книга стандартной записью : «В прошлом, 1701 году января с 1 числа по указу Великого государя Царя и Великого князя Петра Алексеевича всея Великия и Малыя и Белыя России самодержца думной дворянин и воевода Степан Богданович Ловчиков с товарищи приказали у збору его Великого государя таможенных пошлин и питейной прибыли в Азове и Троицком быть азовским посадским людям Степану Мартюшеву головой, Данило Шестакову ларечным, да по выборам из жилых… полков солдатам Андрею Сараникову ларечным, а остальным в рядовых целовальниках. Велено им таможенные пошлины и питейную прибыль збирать по его Великого государя указу и по торговому уставу». Первая запись о полученных таможенных сборах в Троицком произведена за апрель: «А таможенными и конскими пошлинами в прибыли 84 рубля 31 алтын 2 деньги без четвертой доли полуденьги».