Субъективная социология в России

2.1 П.Л.Лавров

Заметное влияние на становление и развитие общественной мысли в России оказала социология народничества. Виднейшими ее представителями были П. Лавров (1823-1900) и Н. Михайловский (1842-1904). Они придерживались так называемого субъективного метода в социологии, который получил всестороннюю разработку в их многочисленных трудах. Суть этого метода П. Лавров раскрывает так: «Волей или неволей приходится прилагать к процессу истории субъективную оценку, т. е. усвоив тот или иной нравственный идеал, расположить все факты истории в перспективе, по которой они содействовали или противодействовали этому идеалу, и на первый план истории выставить по важности те факты, в которых это содействие или противодействие выразилось с наибольшей яркостью». В развитии нравственного идеала он видел «единственный смысл истории» и «единственный закон исторической группировки событий».

Основную задачу социологии П. Лавров усматривал в изучении мотивов деятельности личностей и их нравственных идеалов. При этом особое внимание уделялось  анализу «солидарных», как он писал, действий людей, направляемых их общими интересами. Социология, по словам Лаврова, изучает и группирует повторяющиеся факты солидарности между людьми и стремится открыть законы их солидарных действий. Она ставит себе теоретическую цель: понять формы солидарности, а также условия ее упрочения и ослабления при разном уровне развития людей и форм их общежития.

Под солидарностью Лавров понимал  «сознание того, что личный интерес  совпадает с интересом общественным»  и «что личное достоинство поддерживается лишь путем поддержки достоинства  всех солидарных с нами людей». Солидарность -это «общности привычек, интересов, эффектов или убеждений». Все это обусловливает сходство поведения и Деятельности людей.

Разумеется, поведение и деятельность людей определяются многими объективными обстоятельствами - природными и социальными. Этого Лавров не отрицал. Однако главными факторами, направляющими деятельность людей, он считал их внутренние мотивы, их идеалы и волю. А потому «объективный» анализ явлений общественной жизни, т. е. постижение «правды-истины», легко соединялся с субъективным, оценочным подходом к ним. Данный подход заключался в нахождении «правды-справедливости», призванной осветить путь к обществу, в котором бы гармонически сочетались интересы всех людей. В этом и заключается, так сказать, социальная направленность субъективного метода в социологии.

В своих работах П. Лавров ставил и по-своему решал целый ряд  фундаментальных проблем социологии, в том числе о движущих факторах исторического процесса, его объективной  и субъективной сторонах, роли личности в истории, механизме и направленности общественного прогресса. Он размышлял о «социологических законах» развития общества, которые он пытался истолковать с позиций того же субъективного метода. Для этого, пояснял он, надо стать на место страждущих и наслаждающихся членов общества, а не на место бесстрастного постороннего наблюдателя происходящих в обществе событий. Только тогда станет ясной закономерная направленность воли людей и их действий.

Основным двигателем истории, по мнению П. Лаврова, являются действия критически мыслящих личностей, составляющих передовую часть интеллигенции. «Развитие критической мысли в человечестве, ее укрепление и расширение есть ... главный и единственный агент прогресса в человечестве», - писал он.

2.2 Н.К. Михайловский

В социологии Михайловский стремился, как он сам подчеркивал, слить воедино правду-истину и  правду-справедливость, правду, добытую  беспристрастным объективным путем, и правду субъективную, соответствующую  нравственным понятиям и представлениям человека.

Правда-справедливость, нравственные принципы ученого имеют определяющее влияние на формирование метода социального исследования. Она устанавливает, что желательно для социолога, к чему он стремится. В противоположность естественным наукам, где субъективные стремления проявляются слабо, «социолог, - писал Михайловский, - напротив, должен прямо сказать: желаю познать отношения, существующие между обществом и его членами, но кроме познания я желаю еще осуществления таких-то и таких-то моих идеалов, посильное оправдание которых при сем прилагаю. Собственно говоря, сама природа социологических исследований такова, что они и не могут производиться отличным от указанного путем». Михайловский утверждал, что, в отличие от естественно-научных истин, которые не задевают интересы групп или сословий, положения, высказанные в отношении общества, всегда касаются жизни семьи, государства или отдельных его институтов. Поэтому в социологии объективный подход необходимо дополнить субъективным. Люди всегда приступают к изучению общества с предвзятым мнением, которое зависит от прошлого опыта исследователя и от его нравственного уровня. Каждый воспринимает происходящие события по-своему, сообразно симпатиям и антипатиям, своей национальной, государственной или сословной принадлежности.

Рассматривая предпосылки  формирования социально-философских  воззрений народника, следует также  определить особенности его общественно-политической позиции, которая, безусловно, влияла на социальную философию мыслителя. Вопрос об общественно-политических взглядах Михайловского обсуждался как в дореволюционной, так и в советской историографии.

Михайловский спорил с идеями Спенсера, доказывая, что  мы не можем относиться к событиям истории также как к «гипотезе  туманных масс», т.е. бесстрастно, поскольку  отношения между людьми от отношений человека с природой тем, что целесообразны. Человек, писал Михайловский в книге «Что такое прогресс?», ставит цели, вырабатывает правила морали, одобряет и порицает явления действительности». Оспаривая марксистские тезисы о прямолинейной заданности законов общественного развития, Михайловский, ссылаясь на аргументы В. Зомбарта, подчёркивал, что воля личности составляет её неотъемлемое свойство и не может быть сведена к социологической необходимости. Михайловский, как и Лавров, конструируя субъективный метод, таким образом, отправлялся от исходного пункта, общего для обоих, – принципа социально-активной, преобразующе-созидательной деятельности личности.

Тем не менее, в трактовке  источников целеполагающей деятельности у Лаврова и Михайловского наблюдались некоторые различия.

Так, Лавров выводил побудительные  мотивы и стремления человека к созиданию  и преобразования среды из объективной  основы заложенных в человеческой сущности потребностей и стремлений. Одни потребности, по мнению Лаврова, коренятся в «психическом и физическом устройстве человека, как нечто неизбежное», другие – в привычках, преданиях, культурных формах. Особенное значение придавал Лавров третьей группе потребностей – потребностей «лучшего, влечения расширению знания, к постановке себе высшей цели, потребностей изменить всё данное извне сообразно своему желанию, своему пониманию, своему нравственному идеалу, влечения перестроить мыслимый мир по требованиям истины, реальный мир – по требованиям справедливости».

В отличие от Лаврова, Михайловский не имел всесторонне разработанной  теории, объясняющей причины активности личности; он выводил её, по сути дела, из нравственного самосознания, хотя и не отрицал при этом огромного  воздействия на неё социальной среды, «всей социально обстановки». В этом смысле, конечно, Михайловский был большим, чем Лавров, субъективистом.

Этический субъективизм народнических социологов у обоих  приобретал форму всеобъемлющей  философской конструкции, которая  концентрировалась вокруг главного пункта – идеи нравственного суда над жизнью, историей, «естественным ходом» вещей. В своих «Исторических письмах» Лавров говорит, что вся история человечества – лишь прелюдия, приготовление к подлинному бытию человечества.

Личность, наделённая способностью страдать и наслаждаться, не может быть сведена, полагал Михайловский, к функции бездушного винтика. Страдания и наслаждения должны быть введены в формулу прогресса. Идею прогресса Спенсера Михайловский считает неверной потому, что движение цивилизации противоречиво – есть два вида прогресса: прогресс личности и прогресс общества, которые «не всегда совпадают и в сумму цивилизации входят иногда неравномерно». Лишь тогда, заключал Михайловский, когда «возьмём за центр своего исследования мыслящую, чувствующую и желающую личность», то, естественно, признаем прогрессивным только такое движение, которое «увеличивает массу наслаждений этой личности и уменьшает массу её страданий. Как и Лавров, Михайловский смотрел на историю с позиций должного. Нравственный идеал становится у него мерилом ценности истории.

Обращаясь к теме прогресса  в русской субъективной социологии, трудно обойти стороной, вопрос о критике  Лавровым формулы прогресса Михайловского, поскольку прояснение её характера  даёт возможность выявить особенности научной системы Михайловского. Лавров не согласился с её главным теоретическим аргументом, который заключается в том, что условием обретения личностью целостности и самоидентичности является уменьшение общественного разделения труда в социальном организме при увеличении такового между органами личности.

По мнению Лаврова, формула  прогресса должна быть применима  ко всем фазисам истории. Михайловский же отстаивал идею недифференцированного  общества (простая кооперация), по сути дела, согласно Лаврову, отстаивал неисторическую точку зрения, поскольку факты простой кооперации (т.е. социально однородного общества) редки в жизни человечества.

Кроме того, Лаврову казалось ошибочным мнение Михайловского  о том, что условие прогресса  заключается в уменьшении разделения труда в обществе, ликвидации специалистов, дифференцированность общественного организма.

Лавров считал такой  подход Михайловского защитой регресса, поскольку «идеал равенства должен быть достигнут у Михайловского  всеми возможными средствами, даже с ограничением успехов знания и техники», которые были достигнуты благодаря специализации.

В связи с этим непременно надо отметить, что под категорией «разделение труда» Михайловский понимал  качество социальных отношений, полноту  пребывания человека в социуме. Смена органического прогресса социально однородным обществом, по существу, означала снятие социально-исторического отчуждения личности, обретения ею подлинной целостности, гармонического единства её биологической сущности с социальными условиями.

В основании социологических  доктрин обоих мыслителей лежал  нравственный идеал, идея целостной  личности. Именно она, индивидуальность, с производимым из неё нравственным обустроением мира, становилась мерилом  сущего. Поскольку действительные тенденции  жизни вступали в нравственный конфликт с реальностью, то задача социолога и историка менялась. Учёный должен был исследовать мир не в его реальных тенденциях и противоречиях, а в их будущих формах. Мыслитель был призван исследовать не жизнь, а факторы её улучшающие, отыскать основы человеческого счастья.

Сила для общественных преобразований принадлежит народу, и только он сам может её употребить. Личность противостоит общественным формам только тогда, когда за ней стоит  большинство, масса, сплочённая своими потребностями и интересами. Михайловский замечал: один герой ничего не сделает, не совершит в истории, если его не поддержит большинство.

Массовые движения отличает нераздельность индивидуальных и общественных интересов. Личность только тогда способна повести за собой массы, когда хотя бы на словах выражает интересы этой массы, толпы. В этом случае личность выступает как сила действующая, как воплощение сознательного.

Массы же, казалось бы, являются образцом бессознательного. Но Михайловский не упрощает проблемы, а пытается затронуть её глубинные пласты: дело не в героях, считает он, а в особенностях настроения, в характере явлений культурной среды в данный момент и в положении масс в данной стране.

Таким образом, Михайловский воспользовался «субъективным методом», предложенным ранее Лавровым; он оснастил его рядом аргументов, дополнений и пояснений. Их основной смысл таков: в естественных науках, прибегающих к объективным методам изучения стихийных материальных явлений, при строгом соблюдении приёмов сбора, описания, классификации и обобщения материала, возможно, получить общепризнанный истинный результат (он его называет «правда-истина»); в обществоведении в силу специфики изучаемых явлений (наличия в самих объектах сознательного и бессознательного элементов, объединяемого людьми в цели их поведения) требуются другие приёмы и методы, и результат получается более сложным («правда-справедливость»).

Эти приёмы и дают нам  субъективный метод, который при  сознательном и систематическом  применении не просто вскрывает причины и необходимость исследуемого процесса, но и оценивает с точки зрения «желательности», «идеала». Михайловский так пояснял эту мысль: «Коренная и ничем неизгладимая разница между отношениями человека к человеку и к остальной природе состоит, прежде всего, в том, что в первом случае мы имеем дело не просто с явлениями, а с явлениями, тяготеющими к известной цели, тогда как во втором цель эта не существует. «Мы не можем общественные явления оценивать иначе как субъективно», то есть через идеал справедливости.

Речь идёт о методе понимания идей, чувств, ценностей  как важнейшей составляющей социального  пространства, о роли «сочувственного  опыта», как его называл сам  Михайловский. Без интроспекции, сопереживания, субъективного подключения к  нему этот мир становится в известной мере «невидимым».

Люди в познании социального  мира всегда остаются невольными рабами своей групповой принадлежности, оценивают мир только через эту  принадлежность с учётом её интересов. Корреляция групповых установок  с общечеловеческим идеалом, который характеризуется признанием, оценкой желательности и нежелательности ряда явлений, путь изучения условий для осуществления желательного и устранения нежелательного, т.е. соотнесения с идеалом «общей справедливости», с которым должен согласиться каждый, в независимости от своей групповой принадлежности. Таким надгрупповым идеалом он считал «равномерное развитие всех сил и способностей человека», достигаемым, по его глубочайшему убеждению, только при особом однородном общественном устройстве «простой кооперации» человеческой деятельности.

Социология для Михайловского  представлялась наукой, исследующей  желательное в общественной жизни  и то, насколько оно возможно, т.е. исследующая общественные отношения  с позиции сознательно выбранного общественного идеала.