Автор работы: Пользователь скрыл имя, 22 Марта 2012 в 14:14, реферат
Менталитет [от лат. mens, mentis — ум и alis — другие] — система своеобразия психической жизни людей, принадлежащих к конкретной культуре, качественная совокупность особенностей восприятия и оценки ими окружающего мира, имеющие надситуативный характер, обусловленные экономическими, политическими, историческими обстоятельствами развития данной конкретной общности и проявляющиеся в своеобычной поведенческой активности.
Исходя из определения «менталитет» можно выделить несколько волнующих нас вопросов: Какие факторы влияют на формирование менталитета у молодежи? Куда идет российская молодежь? С какими ценностями и установками молодые люди вступают в жизнь? С каким духовным багажом они будут преодолевать начавшийся финансовый кризис? Что надо делать, чтобы изменить ситуацию к лучшему?
Введение
Исходя из определения «менталитет» можно выделить несколько волнующих нас вопросов: Какие факторы влияют на формирование менталитета у молодежи? Куда идет российская молодежь? С какими ценностями и установками молодые люди вступают в жизнь? С каким духовным багажом они будут преодолевать начавшийся финансовый кризис? Что надо делать, чтобы изменить ситуацию к лучшему?
Факторы, влияющие на формирование менталитета у современной молодежи.
На формирование понимания мира, бытия (менталитета) современной молодежи влияет ряд факторов, которые непосредственно и направляют молодежь на создание собственной модели понимания действительного.
Специалисты — психологи в области менталитета и ментальности подчеркивают: "отражая специфику психологической жизни людей, менталитет раскрывается через систему взглядов, оценок, нормы и умонастроений, основывающуюся на имеющихся в данном обществе знаниях и верованиях и задающую вместе с доминирующими потребностями и архетипами коллективного бессознательного иерархию ценностей, а значит, и характерные для представителей данной общности убеждения, идеалы, склонности, интересы, социальные установки и т. п., отличающие указанную общность от других. Отраженные сознанием взаимоотношения между явлениями действительности и оценкой этих явлений действительности достаточно полно зафиксированы в языке, который является в силу этого одним из объектов анализа при изучении менталитета. Относясь к когнитивной сфере личности, менталитет наиболее отчетливо проявляется в типичном поведении представителей данной культуры, выражаясь, прежде всего, в стереотипах поведения, к которым тесно примыкают стереотипы принятия решений, означающие на деле выбор одной из поведенческих альтернатив. Здесь следует выделить те стандартные формы социального поведения, которые заимствованы из прошлого и называются традициями и обычаями и так же, как устойчивые особенности поведения индивида называются чертами его личности. Типовое поведение, характерное для представителей конкретной общности, позволяет описать черты национального или общественного характера, складывающееся в национальный или социальный тип, который в упрощенном и схематизированном виде предстает как классовый или этнический стереотип" Говоря о формировании развития и динамике менталитета, следует остановиться еще, как минимум, на двух моментах.
Во-первых, во многом порождаемый и подкрепляемый традициями, обрядами, направленными воспитательными воздействиями ближайшего референтного окружения, средствами массовой информации менталитет, кристаллизуясь уже на достаточно ранних этапах восхождения личности к социальной зрелости, является и показателем, и средством, и результатом процесса передачи социального опыта от поколения к поколению, по сути дела, доказывая факт их преемственности.
Во-вторых, в условиях кардинальных социальных изменений менталитет, не будучи поддержан устоявшимися правилами, обычаями и традициями, может качественно меняться и человеческие представления о жизни общества, подходы к оценке самих себя, других людей, социальных явлений могут претерпевать неожиданные и при этом качественные деформации, существенно перемещаясь в континууме "иррациональный подход — рациональный подход". Подобные качественные сдвиги нередко носят болезненный, порой личностно разрушающий характер.
Более того, как считают многие исследователи, именно особенностями менталитета объясняется "пробуксовка" реформ в российском обществе, ностальгия значительной части населения "по сильной руке" в сочетании с массовыми проявлениями инфантилизма и социальной апатии. Так, по справедливому замечанию социолога Л. Гудкова, "сегодня становится все более очевидным, что блокирующими дальнейшее развитие России оказываются не особенности политической организации или тип экономической системы, а наиболее значимые, ядерные структуры культуры, важнейшие, наиболее ценимые национальные символы и представления, базовые составляющие национальной идентичности и самосознания русского человека, его антропология — то, во что верят, чем гордятся сами люди"[1].
Заметим, что перечисляя факторы, отчетливо укладывающиеся в определение менталитета, Л. Гудков предпочитает оперировать термином "национальная идентичность", что отражает тенденцию последних лет, в рамках которой не только социальные психологи, но и представители других гуманитарных наук все чаще используют данное понятие как более психологичное и точное по сравнению с понятием "менталитет". Как отмечал А. В. Толстых, "в терминах теории идентичности Эриксона весьма удобно и поучительно говорить о некоторых актуальных проблемах наших соотечественников. Когда серьезные аналитики, политологи и “колумнисты” пишут о кризисе ценностей целых поколений, о потере нравственных и прочих ориентиров для масс и отдельных личностей, то не лучше ли было бы назвать это кризисом идентичности.... В терминах Эриксона можно было бы выразиться и круче и обсудить расползание в нашем обществе “массовой патологии идентичности”"[2]. Концепция Э. Эриксона особенно привлекательна для социальных психологов, изучающих особенности национальной ментальности, позволяет отслеживать и анализировать взаимосвязь индивидуального и коллективного сознания, "законсервированного" в содержании и смыслах базисных институтов общества. В целом, в рассматриваемом контексте понятия "национальная идентичность" и "менталитет" являются фактически синонимичными.
Пожалуй, наиболее масштабным эмпирическим исследованием особенностей российского менталитета является программа, реализованная группой сотрудников ВЦИОМ под руководством Ю. А. Левады в конце XX — начале XXI вв. Данное исследование, позиционированное авторами, естественно, как социологическое, носило, по сути дела, полидисциплинарный характер и, в частности, отчетливо показало стабильность специфических характеристик "советского менталитета", выделенных А. В. Петровским в современных условиях. При этом, "блокадное сознание" и "социальная ксенофобия", к которой в последние годы явно добавилась ксенофобия этническая, отнюдь не являются уделом маргинальных слоев общества, но приобретают массовый характер и более того, становятся для многих необходимым атрибутом "национальной гордости" и собственной значимости. Так, "мониторинговые исследования, проводимые во ВЦИОМ, показывали становящуюся все более явной после 1994 года взаимосвязь между высокими самооценками публики, вновь утверждающейся в своем великом прошлом и необыкновенных национальных достоинствах, и нарастающей ксенофобией, изоляционизмом, невротическим отказом от сравнения себя и других стран, особенно тех, которые считаются “нормальными”, то есть благополучными....
Восстановление на публичной сцене фигур "врага" (не только мятежных “варваров” — бандитов-чеченцев, но и американцев, НАТО и пр.), их присутствие в качестве “горизонта” происходящего стало условием повышения всеобщего тонуса в 1999—2000 годах. Добавим, что в последнее время в рамках навязчивых призывов возврата к якобы традиционным ценностям "ханжеская десексуализация" на глазах обретает второе дыхание в российском обществе[3].
Исследования социологов выявили и эмпирически подтвердили еще одну характерную особенность российского менталитета, а именно, склонность к пассивности и тотальной зависимости, прежде всего, по отношению к государству и власти: "Основная конфигурация черт русских в представлении о самих себе — это соединение партикуляристского набора характеристик с пассивным авторитарным комплексом зависимости и подчиненности. Эти определения составляют образ русских “для себя” — пассивных, терпеливых, простых (не претендующих на высокий уровень запросов, автономность и самодостаточность, сложность ценностного набора), открытых для внешнего социального контроля, замкнутых в аффективных неформальных группах и структурах взаимоотношений, которые обеспечивают необходимые требования адаптации и выживания при репрессивном режиме, ограничивают агрессию или давление извне"[4].
Представляется, что именно эта особенность национального менталитета является родовой по отношению к выделенным А. В. Петровским деструктивным комплексам, свойственным "советскому сознанию"[5]. Именно ее следует рассматривать как глубинную психологическую причину постоянного "соскальзывания" общества к авторитаризму, изоляционизму, ксенофобии, поскольку "...подобные структуры представлений являются механизмами систематического разрушения позитивной гражданской солидарности, единства в зависимости, страхе, сопротивлении любым побуждениям и стимулам к большей продуктивности или интенсивности достижения, открытости, доброжелательности, повышению качества и ценности действия. Это солидарность зависимых и слабых людей в халтуре, пассивности и тревогах, которые порождаются без достаточного реального основания, но благодаря которым поддерживается коллективная идентичность низости. “Когда нечем гордиться, можно жить, понося и принижая других”. Загаженные подъезды и лифты, привычно обшарпанные дома, нелюбовь к себе и близким непосредственно коррелируют с централизованным бюрократическим государством и великой державой, вечно угрожающей кому-то".
Следует отметить, что все перечисленные факторы влияют на формирование менталитета современной молодежи и дают толчок для созерцания картины мира с отрицательной точки зрения, понимая, что ничего доброго на свете нет и быть не может. Данное понимание приводит к тому, что современная молодежь находит свое самовыражение, реализацию своего «Я», понимание современной действительности – менталитета в создании субкультур. Молодежные субкультуры практически всегда отличаются стремлением закрепить наиболее важные для них мировоззренческие смыслы в яркой экспрессивной форме, возможно, непонятной основной массе людей в обществе, но вызывающей интерес.
Молодежь, организованная в общность в результате единения вокруг какой-либо идеи, достаточно часто проявляет склонность к созданию новой эстетической реальности. Она естественным образом, по-своему осмысливает и эстетические качества мира, наполняя новым смыслом старые понятия, такие, как красота, художественный вкус, эстетический идеал. Она пытается изменить пространство, в котором существует, эстетизировать его с позиции ее представлений «о прекрасном».
Выраженное эстетическое начало в молодежной субкультуре воплощается в его игровой природе. В молодежной субкультуре нередко слияние границ между игрой и деятельностью. Это проявляется в театрализации, «карнавальности», импровизационности жизни. Эстетическая игра в молодежной среде становится способом самовыражения членов субкультурных групп. Как в театральном искусстве, так и деятельности молодежных групп существует некоторая драматургия[6].
Некоторые субкультуры очень опасны с точки зрения наличия в понимании их носителей в силу сложившегося у них «менталитета» неприязни к другим нациям и народностям, субкультуры, которые специализируются на мелких грабежах, хулиганстве, кражах, вымогательствах (гопники), употреблении наркотиков, убийствах, самоубийствах (готы, эмо) и прочих безнравственных и незаконных деяниях, субкультуры, которые провозглашают принесение жертв, как ее участников, так и других людей, дабы улучшить жизнь всех. Тем самым понимание мира, ментальность современной молодежи посредством объединения в субкультуры опасна для всего общества, и так неумолимо «захватывает» все новых и новых «жертв» день за днем. Данное проявление менталитета современной молодежи ведет к увеличению преступности в обществе и государстве.
Вместе с тем, было установлено, что в современной России налицо тенденция к позитивному психосоциальному развитию на индивидуальном уровне у значительной части молодежи, а также наличие определенного числа индивидов с качественной идентичностью среди взрослого населения. Причем в ряде высокозначимых сфер общественной жизни и профессиональной деятельности, таких как наука, образование, бизнес, они играют достаточно заметную роль. Это подтверждается и результатами социологических исследований. Так, Л. Гудков отмечает, что проявления комплекса пассивности и зависимости существенно различаются у представителей различных социальных и возрастных групп: "Чем он (респондент) старше и чем менее образован, тем сильнее выступают у него черты зависимого и пассивного субъекта. Напротив, с увеличением социальных и культурных ресурсов (образования, проживания в столицах или крупных городах, особенно если это молодые респонденты, соответственно более обеспеченные и реже связанные с госсектором) растет негативная и критическая оценка пассивно-зависимых черт в русском характере"[7].