Девиантное поведение как социальная проблема

Достаточно  представить себе работу авиадиспетчеров, чтобы понять, что такой вид  девиации может парализовать деятельность всей организации. Копи девиация становится коллективной, девиантная группа приобретает большее влияние в обществе, чем ее представители, действующие в одиночку. В связи с этим власти сталкиваются с новыми сложными проблемами. Во-первых, это может способствовать изменению отношения общества к поступкам всей группы.

Поведение, которое считалось девиянтным, может оцениваться теперь как несколько отличающееся или слегка отклоняющееся по мере того, как оно становится социально признанным. Нарушения социальных норм могут быть серьезными и несерьезными сознательными и неосознаваемыми, Все серьезные рушения сознательные они или нет, подпадающие под категорию противоправного действия, относятся к делинквентному поведению. Алкоголизм и наркомания - типичный вид девиантного поведения.

Алкоголик и наркоман не только больной человек но и девиант, он не способен нормально выполнять социальна роли. Самоубийство, т.е. свободное и намеренное прекращение своей жизни, девиация. Но убийство другого человека преступление. Девиантное и делинквентное поведение можно различить следующим образом первое относительно, а второе абсолютно. То, что для одного человека или группы отклонение, для другого или других может быть привычкой. Высший класс считает свое поведение нормой, а поведение

представителей  других классов, особенно низших, отклонением. Девиантное поведение относительно, ибо имеет отношение только к культурным нормам данной группы. Но делинквентное поведение абсолютно по отношению к законам страны. Уличное ограбление представителями социальных низов может с их точки зрения считаться нормальным видом заработка или способом установления социальной справедливости.

Но  это не отклонение, а преступление, поскольку существует абсолютная норма  юридический закон, квалифицирующий  ограбление в качестве преступления. Районы города, где чаще других происходят преступления, называют криминогенными, а категории населения, более  других склонные совершать девиантные или делинквентные поступки, группами риска. К ним относится, в частности, молодежь. Источником такой склонности служит расхождение между степенью биологической и социальной зрелости,

между требованиями, предъявляемыми подростком к самому себе, и требованиями, предъявляемыми к нему обществом. В силу физиологических  особенностей формирующегося организма  подросток отличается повышенной активностью, но вследствие недостаточной социальной зрелости он, как правило, еще не готов к самоконтролю. Он не умеет  прогнозировать все последствия  своих поступков, неправильно понимает свободу и независимость личности. Социологи установили, что человек  тем больше усваивает образцы  девиантного поведения, чемчаще с ними сталкивается.

Особенности аномии в современном российском обществе

  Современное российское общество, пребывая уже достаточно длительное  время в условиях глубочайшей  трансформации, так же как и  другие в подобных ситуациях,  не может не испытывать, дисфункциональные напряжения. И российский социум в настоящем своем качестве, разумеется, также ориентирован на некие общие потребительские стандарты, которые свойственны любому другому обществу, основанному на рыночных

механизмах. Это делает возможным в определенной мере применение к анализу всего происходящего в нашем социуме мертоновской аналитической схемы. И все же сравнительно поздний переход к рынку, своеобразие исторических, ментальных характеристик российского социума, многие другие аспекты его реального функционирования предопределяют специфические черты проявления аномии. Во-первых, аномия российского социума реально проявляется в процессе перехода общества от некоего целостного

состояния к фрагментарному, автоматизированному. То есть, аномия современною российского общества происходит в условиях, противоположных тем, которые исследовал Дюркгейм. Сказанное нуждается в пояснении. На наш взгляд, советское общество путем весьма болезненных социальных травм выросло до относительно целостного образования, что, конечно, не исключало наличия в нем и разного рода конфликтов и идейных разночтений, особенно в последний период его существования.

К примеру, фиксация появления новой  исторической общности - советского народа - была, конечно, во многом идеологизированным актом. Данная идеологема, выступавшая в качестве предписания власти, в свою очередь, породила понятийное клише, которое применялось в оправдание нивелирования этнических различий. И все же общие духовные черты, характеристики правовой, политической, экономической, технической культуры можно было отметить у представителей по сути всех слоев, групп, в том числе и национальных, составлявших

наше  общество. Относительная закрытость общества, специфика его социально-политической подсистемы порождали неразвитость, своеобразную наивность восприятия реальности у миллионов и миллионов  людей, их беспомощность в ее оценке, самоотчуждение от политики. Надо к тому же иметь в виду, что несколько поколений людей формировались в духе коллективизма, едва ли не с первых лет жизни воспитывалось сознание некоего долга перед другими, всем обществом. Одновременно целые поколения принуждались к весьма своеобразной адаптации

к обстановке, когда востребованными  оказались такие черты индивида, как социальная пассивность при  разрешенной показной активности, доносительство при его официальном оправдании необходимостью укреплять безопасность страны и повышать бдительность в  условиях враждебного окружения. Несколько  поколений социализировались при  непрекращающихся разоблачительных идеологических кампаниях, когда каждое последующее  политическое руководство начинало свою деятельность с развенчивания, как говорилось,

недостатков, подлинных и мнимых, предшественников. Можно, вероятно, выделить и иные ментальные черты, получившие закрепление в  массовом сознании в отмеченный период, но в данном случае важно подчеркнуть  лишь то обстоятельство, что такая, во многом идеологически удерживаемая целостность общества в период смены ценностных предпочтений оказалась в ситуации серьезного испытания. А многие характеристики ментальных структур, казалось бы, столь устойчивые прежде при непрочности,

ненадежности  их внутренних оснований, стали достаточно быстро уступать место иным корыстолюбию, индивидуализму, циничному прагматизму. Атмосфера разоблачительства, осмеяния политической элиты породила ситуацию, скажем так, изверия. Индивиды, сцепленные друг с другом и удерживаемые в связанности, помимо прочего, и элементарным страхом, внутренне были готовы к крайней индивидуализации социальной жизни. Ныне общество все больше воспринимается людьми как поле битвы за сугубо личные интересы.

При этом оказались деформированными пусть  порой и непрочные механизмы  сопряжения интересов разного уровня. Переход к такому атомизированному обществу и определил своеобразие его аномии. Вероятно, с некоторой долей гипотетичности можно говорить о том, что нечто подобное переживают и другие страны, входившие прежде в социалистическую систему, хотя они и много позже вступили в свое время на путь масштабного утверждения коллективистских начал социальной жизни.

Во-вторых, специфика аномии российского общества состоит в его небывалой криминальной насыщенности. Конечно, и прежние  этапы развития нашего социума нельзя считать стерильными в этом отношении. Вероятно, можно указать целые периоды в истории России, когда степень криминальности была исключительно высокой .Но общество всегда имело потенциал сдерживания избыточной криминальной активности, понижало ее уровень до социально приемлемого. Скажем, в начале 50-х годов минувшего века в сознании людей даже

карманная кража восприеималась как чрезвычайное происшествие, чего, естественно, нельзя сказать применительно к нынешним условиям функционирования социума .Кроме того, надо иметь в виду, что преступный социальный мир долгое время воспринимался массовым сознанием как сугубо негативный, находился на периферии социальной жизни. Что касается современной ситуации, то аномия выступает в наших отечественных условиях фактически в форме криминализации всего социума. Разумеется, любое нарушение моральной и правовой регуляции вызывает

нарастание  числа преступных поведенческих  актов индивидов. Еще Дюркгейм тесно  увязывал аномийное состояние общества с ростом в нем преступности. Под криминализацией мы понимаем не только и не столько увеличение числа зарегистрированных преступлений и лиц, которые их совершили, а более сложный социальный феномен. Сводить только к таким статистическим параметрам это социальное явление, на наш взгляд, нельзя.

Как нельзя и излишне изолированно рассматривать  все социальные феномены невозможно, к примеру, отделять экономические  неурядицы, социальные катастрофы целых  регионов страны, растущую обездоленность многих подростков и молодежи от значительного  влияния криминалитета, то есть преступного  социального мира. Криминализация общества - это такая форма аномии, когда  стирается сама возможность различения социально позитивного и негативного  поведения, действия. Преступный социальный мир уже не находится на социальной

обочине, он - на авансцене общественной жизни, оказывает существенное воздействие  на все ее грани. Кроме того, криминализация означает появление таких поведенческих  актов, которые прежде лишь в единичных  случаях фиксировались в нашей  стране либо не отмечались вовсе. Речь идет, к примеру, о заказных убийствах, криминальных взрывах, захвате заложников, открытом терроре против тех представителей власти, которые не согласны жить по законам преступного социального  мира.

Криминализация  на поведенческом уровне выражается и в ускоренной подготовке резерва  преступного мира, что связывается  нами со все большим вовлечением в антисоциальные действия молодежи, подростков, разрушением позитивных социализирующих возможностей общества. Криминализация проявляется и в духовной сфере. Здесь особенно угрожающим предстает растущий нигилизм в отношении к праву, механизмам его действия. Право как ценность, регулятор поведения все больше замещается своеволием, групповой целесообразностью,

утрачивает  свою привлекательность. Разумеется, и  в советский период истории право  не являлось атрибутивным свойством  нашей социокультурной системы. Тем не менее сейчас даже непрочные барьеры по сути неправового сознания утрачиваются. Неустойчивость положения средних слоев - основы стабильности и позитивной социальной активности любого общества, декомпозиция социальной структуры российского социума в целом выражаются и в том, что роль среднего класса в наших условиях фактически играют определенные группы преступного

социального мира. На наш взгляд, есть основания  считать криминализацию современного российского общества весьма специфической  формой такого социального феномена, как аномия.

Темпоральные характеристики самоубийств

Более половины всех зарегистрированных в  обследованный период суицидальных покушений - 725 50,5 - были совершены молодыми людьми в возрасте от 14 до 29 лет, 699 48,6 - представителями старших возрастных категорий и 13 0,9 - детьми и подростками, не достигшими 14-летнего

возраста. Среди лиц, пытавшихся покончить  с собой, 726 чел. 50,5 - мужчины и 711 чел. 49,5 - женщины. Помимо демографических  характеристик суицидентов, в исследовании фиксировались временные параметры самоубийств сезон, месяц, день недели, время суток и др а также алкогольная переменная и способы совершения суицидов. Время года. Данные медицинской статистики по г. Иваново за три обследованных нами года 2000-2002 гг. свидетельствуют

о существовании явно выраженных сезонных колебаний в распределении самоубийств. Временные вариации незавершенных самоубийств выглядят так январь - 7 февраль - 6 март - 9 апрель - 10 май - 8 июнь - 9 июль -11 август - 9 сентябрь - 9 октябрь - 9 ноябрь - 6 декабрь - 6. Чаще всего попытки суицидов совершаются летом 29. Затем по нисходящей следуют весна 28 и осень 24, а

минимум самодеструктивных поступков приходится на зимний период 19. Самым суицидальным месяцем года, судя по полученным данным, является июль, а наиболее благополучным - февраль. По сравнению со среднегодовым показателем число суицидальных покушений в пик лета возрастает на треть индекс июльской сверхсуицидальности составляет 1,321. Вместе с тем в апреле попытки самоубийства совершаются ненамного реже, чем в июле всего на 4,5.

В целом же по уровню суицидов весна  и лето различаются очень незначительно, а потому есть смысл говорить скорее не о летнем, а о более широком  и продолжительном, летне-весеннем пике суицидальной активности. Что  же касается осени и зимы, то наблюдаемый  здесь спад по сравнению с летними  месяцами вполне очевиден в сентябре-ноябре число покушений на самоубийство в среднем сокращается на 22, а  в декабре-феврале - еще на 25. С  другой стороны, зимние показатели суицидальности существенно ниже осенних.

Выявленные  тенденции в целом неплохо  вписываются в общероссийскую закономерность, характеризующую вариации в распределении  завершенных суицидов, ранее обнаруженную Я.Гилинским в значительной степени подтверждают правомерность сделанного им вывода о существовании верхнего и нижнего пиков самоубийств, приходящихся соответственно на весенне-летний и осенне-зимний периоды. Полученные нами результаты хорошо согласуются и с материалами исследований ряда зарубежных социологов

по  другим странам мира, и в частности, по США и Австралии. Вместе с тем  наши данные существенно расходятся с трендами, выявленными в российских региональных исследованиях, согласно которым наибольший удельный вес  суицидов наблюдается в декабре-мае  с верхним пиком в весенние месяцы Декады месяца. По декадам каждого  месяца случаи распределены следующим  образом 31 - первая декада, 33 - вторая 36 - третья. Как следует из данных, количество самоубийств в течение месяца монотонно нарастает,

достигая  максимума в последней десятидневке. Индекс сверхсуицидальности для последних десяти дней месяца по сравнению с первыми составляет 1,159. Следовательно, суицидальная активность в третьей декаде почти на 16 выше, чем в первой. Данные по молодежной когорте еще более выразительны соответствующий показатель здесь составляет 22,2 в старшей возрастной группе - лишь 9,5. Общая закономерность очень хорошо просматривается и в группе мужчин уровень самоубийств у них резко