Антирыночные доктрины социалистов-утопистов (К.Сен-Симон,Ш.Фурье,Р.Оуен)

Историческое направление в  политической экономии пыталось наметить третий путь между крайностями экономического либерализма и утопического социализма.

Можно было ослабить этот разлад между  действительностью и теорией  двумя способами: или с помощью  анализа воссоздать но­вую, более гармоничную и доступную теорию или прибегнуть к еще более решительным мерам, отбросить всякую абстрактную теорию и сде­лать изображение действительности единственным предметом на­уки - этот путь был избран с самого начала, и по нему пошла исто­рическая школа.

Фридрих Лист

(1789-1846) является наиболее видным  идеологом немецкой буржуазии  первой половины XIX в. В своем  основном сочинении “Национальная  система политической экономии”  Лист заявил себя поборником  национального единства Германии  и превращения ее под опекой  протекционизма в перворазрядную  индустриальную державу, способную  к экономической и политической  экспансии на мировой арене. Попытка обосновать эту экономическую программу привела Листа к резкой оппозиции классической школе и политической экономии с ее ориентацией на фритредерство как естественную экономическую политику государства.

Центральное место в системе  “национальной экономии” Листа  заняло его учение “о воспитательном протекционизме”. Оно сводилось  к тому, что государство должно обеспечить быстрый индустриальный рост страны путем установления правительственных таможенных пошлин. Обоснованию этой идеи посвящена вульгарная схема Листа о стадиях хозяйственного развития. Лист утверждал, что в “экономическом отношении” нации должны пройти через следующие стадии развития: первоначальная дикость, пастушеская, земледельческая, земледельческо-мануфактурная и, наконец, земледельческо-мануфактурно-коммерческая, последняя представляется Листу хозяйственным идеалом, достижение которого невозможно без политики промышленного протекционизма. Лист утверждал, что наибольшей производительной силой, наибольшим богатством обладает нация, которая до совершенства развивает на своей территории все отрасли фабричной промышленности; которая размерами своей территории и уровнем сельскохозяйственной производительности обеспечивает фабричному населению наибольшую часть необходимых ему пищевых продуктов и сырья. Лист считал глубоким заблуждение классической школы то, что она предметом своих исследований сделала лишь материальные богатства или меновые ценности и считала производительною силою лишь физический труд. Лист указывал, что Смит вообще не понимал сущности производительных сил.

Перечисляя “источники” производительных сил наций, Лист указывал на христианство, единоженство, уничтожение рабства  и крепостного права, престолонаследие, изобретение, книгопечатание, прессу, почту, монетную систему, меры веса и  длины, календарь и часы, полицию  безопасности, введение свободного землевладения  и пути сообщения. Лист вообще считал, что трудно представить себе закон или государственное учреждение, которые не оказывали бы влияния на производительные силы.

Лист отвергал утверждение Смита  в его учении о производительном труде, что сфера так называемого  нематериального производства является непроизводительной. Тем самым Лист отвергал прогрессивную идею Смита  о том, что затраты на государства, на церковь и т.д. должны быть ограничены до минимума.

Лист “высшее разделение труда” в стране видел в разделении труда  умственного и труда физического. Оба эти вида разделения труда  находят в тесном взаимодействии. “Наисовершеннейшее разделение труда” и “наилучшая комбинация производительных сил”, по мысли Листа, оказываются в материальном производстве, в земледелии и фабрично-заводской промышленности, находящихся во взаимодействии.

Карл Книс (1821-1898). По мысли Книса, хозяйственный строй общества в данное время, так же как и теоретические представления, суть результаты определенного процесса исторического развития. Одно и другое тесно связаны с состоянием общественного организма в данное время. Они развиваются вместе с ним и вместе проходят через ряд стадий. Ни одна форма организации общества не является абсолютной и совершенной, все они закономерно сменяют друг друга. Точно так же следует глядеть и на экономические учения. По мнению К. Книса, в экономической эволюции различных народов речь может идти разве лишь об аналогиях, а не о законах. Таким образом, Книс не признает ни идей Гильдебранда и Рошера, ни классических идей. Политическая экономия превращается у него в простую историю экономических мнений в разные эпохи в связи с совокупностью исторического развития наций.

Историческая школа обвиняла классическую школу политической экономии в “космополитизме”. Историческая школа обрушивалась на абстрактный метод, применявшийся  классической школой. В самом деле, немецкие авторы, поставив во главу  угла проблему метода экономического исследования, по существу выдержали  научный спор с классиками и внесли в методологию политичес­кой экономии новые позитивные элементы, которые легли в ос­нову методологических особенностей зародившегося благодаря им социально-исторического направления экономической мысли. Суть же этих особенностей методологии может быть сведена к следую­щим трем положениям:

1) учет влияния на экономическое  развитие страны, социаль­ной среды, в том числе «человеческого фактора»;

2) выявление взаимосвязи и взаимообусловленности  экономических и неэкономических  факторов и категорий;

3) определение места и роли  неклассовых критериев в иссле­довании фаз и этапов развития общества.

 

Первая методологическая особенность  исторической школы Гер­мании позволяет  раскрыть несостоятельность одной  из централь­ных методических позиций классиков, согласно которой в эконо­мической науке приоритетное значение имеют якобы главным образом экономические законы, факторы и категории и их дей­ствие объявляется универсальным и неотвратимым во все време­на и для всех народов (государств). Ведь немецкие авторы «опираются на факт многообразия и динамичности исторической жизни и отсюда отрицают возмож­ность абстрактных законов политической экономии вообще и за­конов экономического развития в частности», и их заслугой, на его взгляд, является обоснованная аргументация «в пользу отно­сительности законов хозяйственной жизни» и попытка «дать кон­кретные эмпирические законы развития хозяйства».

Представители исторической школы  исходят из того, что экономические  законы не следует отождествлять  с природными законами (например, законы химические, физические и т.п.), которые  неизменно проявляют себя благодаря  стабильному харак­теру вызывающих их действие заранее известных элементов и ком­понентов. Поэтому, наперекор классикам, они указывают не­ на универсальный характер политической экономии и зависимость результативности экономических процессов не только от эконо­мических (базисных), но и от многообразных факторов неэконо­мического (надстроечного) свойства, включая «человеческий фак­тор», т.е., как принято говорить, от факторов социальной среды. Причем в числе последних чаще всего ими упоминаются:

 

• национальные особенности и традиции;
• своеобразие исторического развития нации, ее менталитет;
• историческая случайность;
• географические условия страны;
• особенности национальной культуры, психологии, религии и др.

В связи со второй методологической особенностью исторической школы необходимо вспомнить, что у классиков неэкономические  факторы обусловлены влиянием экономических  факторов, из чего, например, вытекает, что чем выше уровень производительных сил общества, тем более развитой будет социальная среда (сфера), в  том числе уровень культуры, искусства, науки и т.д., и наоборот. Немецкие авторы этой каузальной парадигме классиков  противо­поставили функциональную, и в их трудах значение в процессе эволюции хозяйственной жизни экономических и неэкономичес­ких факторов рассматривается, как правило, во взаимосвязи и взаимообусловленности.

Третья методологическая особенность  исторической школы отражает итог ее противостояния классической школе  по поводу места и роли в экономической  науке исторического мето­да. Как известно, у классиков историзм проявляет себя прежде всего через критерий выделения на различных этапах эволюции наро­дов и государств так называемых высших и низших, главных и неглавных классов общества. Немецкие же авторы, обосновывая фазы, этапы и схемы экономического развития общества на всем протяжении исторического пути нации, классовому критерию противопоставили сугубо хозяйственный.

Благодаря неклассоформационному историзму, как важнейшему инструменту для научных изысканий и обновления экономичес­кой науки, немецкая историческая школа достигла несомненных позитивных результатов. Подтверждение тому — не просто сам факт издания ее авторами ряда крупных фундаментальных историко-экономических монографий, а скорее то, что результаты этих иссле­дований вызвали в дальнейшем весьма полезные дискуссии по мно­гим актуальным социально-экономическим проблемам.

Одновременно следует подчеркнуть, что новизна исторического метода немецких авторов из-за их оторванности от уже достигну­тых в ту пору научных основ экономической теории так и не позво­лила исторической школе Германии занять лидирующее место в мировой экономической науке и опровергнуть основные теорети­ко-методологические упущения классической политической эконо­мии. Последнее стало возможным лишь на рубеже XIX—XX ни., когда появились вначале маржинальные концепции субъективистов и неоклассиков, а затем социально ориентированные концепции американских институцианалистов. Также заслуга историков состоит в том, что они положили начало рождению экономической социологии, обосновав единство социальных и экономических отношений, тесную взаимосвязь между ними.

 

 

 

Заключение

Огромной заслугой утопического социализма является фундаментальная критика  капиталистического способа производства. Великие социалисты-утописты впервые  указали, что отношения не вечны  и не естественны. Они внесли ценный вклад в экономическую науку, рассматривая развитие человеческого  общества как исторический процесс, где одна стадия сменяется другой, более высокой по сравнению с предшествующей. По существ они поставили вопрос о переходящем характере капиталистического способа производства. В этом их отличие от представителей буржуазной политэкономии, которые считали вечной и естественной формой производства. Сен-Симон, Фурье и Оуэн показали на противоречия капитализма, бедность и нищету трудящихся и.т.д.

Общий вывод социалистов-утопистов  из критики капиталистического способа  производства заключается в том, что этот строй не может обеспечить счастье для подавляющего большинства  людей и что на смену капитализма  должен прийти новый общественный порядок.

В отличие от создателей предшествующих утопических теорий великие социалисты-утописты в своих планах не ограничивались требованием реорганизации потребления  и распределения, а ставили вопрос о реорганизации самого производства. В новом обществе у них отсутствует  частная собственность, а если где  сохраняется то не играет особой роли. Социалисты-утописты исходили из того, что при новом общественном строе не будет эксплуатации, противоположности между умственным и физическим трудом.

В учениях  социалистов-утопистов  отражалась также тревога за судьбу мелкого производителя, который  находился на грани разорения. В  теориях социалистов-утопистов содержаться  мелкобуржуазные элементы, которые  переплетаются с предвосхищением  социалистического идеала. Основные черты, о которых шла речь, характерны большинству теоретиков утопического социализма. Но взгляды отдельных  его представителей различаются, что  обусловлено исторической обстановкой, уровнем развития капиталистических отношений и классовой борьбы в странах, где они жили.

 

В целом, даже с учетом ошибочности  многих выводов и неудачи коммунистических экспериментов, великие социалисты-утописты сыграли выдающуюся роль в развитии общественной деятельности. Давая оценку их деятельности Ф. Энгельс писал, что  «теоретический социализм никогда  не забудет, что он стоит на плечах Сен-Симона, Фурье и Оуэна –  трех мыслителей, которые несмотря на всю фантастичность и весь утопизм их учений, принадлежат величайшим умам всех времен и которые гениально предвосхитили бесчисленное множество таких истин, правильность которых мы доказываем теперь научно».

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

Список литературы

  Всемирная история экономической  мысли, т.1,2., МГУ, Издательство  «Мысль», М., 1988г. 574 стр.

  Утопический социализм, Издательство  политической литературы, М., 1982г. 511 стр.

История экономических учений: Учебник  для экономических специальностей вузов/Рындина М. Н., Василевский  Е. Г., Голосов В. В. и др. – М., Высшая школа, 1993г. – 559 с.

Я.С. Ядгаров «История экономических учений» Учебник М. «Инфра-М» 1999 г. 340 с.

Жид Ш., Рист Ш. История экономических учений: Перевод с фр. – М., Экономика, 1995. – 544 с.