Демосфен - величайший греческий оратор

Для усиления общественного внимания к произносимой речи и вовлечения слушателей в творческую, размышляющую и переживающую атмосферу Демосфен охотно использовал прием риторического  вопроса. Например: "К чему это  я говорю? - для того, чтобы..." Или: "Что же именно? - это то..." В  некоторых случаях оратор как  бы забрасывал своих слушателей вопросами , оставляя их безответными, на размышление аудитории. Пользуясь вопросно-ответным приемом, то есть фактически диалогической формой, Демосфен драматизировал собственную речь, как бы воссоздавал живую картину характеризуемых им событий, и тем самым воздействовал на собрание в образной форме. Диалогический прием оратор временами дополнял рассказами, иногда ссылаясь на игру Федора, Аристодина и других популярных в его время актеров (исполнителей первых ролей). А в патетических местах речи оратор декламировал стихи трагиков: Эврипида, Софокла и других известных поэтов античного мира.

Излюбленным ораторским приемом Демосфена  было восклицание, например восклицание: "Хорошо! Отлично!". Но он восклицал  и при отрицании: "Нет, никогда!" - в категоричной форме, или: "нет, нет, о все боги!", или же: "Но это не так, да, не так!" - двойное отрицание. Демосфен пользовался также другими формами того же отрицательного восклицания: "Да нет же!" или: "Ничуть не бывало!" Оратор применял также восклицание-вопрос. Например: "Кто бы мог подумать, что это случится?" или: "И после этого вы еще спрашиваете, почему дела государства все решительно пошли прахом?" И так далее. Не нужно обладать большим воображением, чтобы представить, как такие варьируемые восклицания, да еще произносимые в различных интонациях - в соответствии с конкретной ситуацией или настроением собравшихся, - должны были в одних случаях эмоционально активизировать ораторскую речь, в других - интриговать слушателя или помочь ему яснее осознать характеризуемое явление.

Большое впечатление на слушателей производили клятвы Демосфена или  его призывы к богу (богам). Так, например, как бы прерывая плавное  течение собственной речи, оратор произносил: "Нет, клянусь Зевсом!" или "Клянусь богами, я выскажу  вам откровенно всю правду и ничего не утаю!" В речи "О делах  в Херсонесе" Демосфен обращался  к собравшимся с такими словами: "Уж разрешите мне, ради богов, когда дело идет о наилучших мерах для государства..." Он клялся Зевсом и всеми богами Олимпа, он молил всех богов и богинь: "Да помогут все боги!" - поддержать его в достижении правды, истины и нужных Афинам свершений. Временами оратор как бы призывал к коллективной клятве: "Клянемся Зевсом!" В редких случаях Демосфен не обращался к авторитету богов. Взывание к ним было приемом, как можно судить по текстам его речей, психологического воздействия на собравшихся, почитавших своих богов. Он, очевидно, был рассчитан и на внешний эффект, которому античная риторика придавала немаловажное значение.

Речи Демосфена аргументированы, ясны по изложению; фразы в них, как  правило, краткие, исполненные патетики и страсти. Сравнения, метафоры и  другие речевые элементы, о которых  говорилось выше, усиливали впечатляемость демосфеновских впечатлений. Сильная  выразительность его речей, исполненная  глубокой и всегда общественно важной и нередко злободневной мысли, не могла не возбуждать людей. Успех  речей Демосфена, уверенного, неподкупного и смелого, определялся также  их интонационной гибкостью, хорошо отработанной жестикуляцией и продуманным  во всех отношениях артистическим поведением на трибуне. Эти характеристики базируются не только на анализе его речей, но и на свидетельствах античных авторов  и позднейших исследователей его  ораторского искусства.

Демосфен был далеко не безразличен  и к теории риторики: развил ряд  принципиально важных мыслей о сущности красноречия и личности оратора. В некоторых публичных выступлениях он как бы отступал от прямой их темы, говоря о риторике, как об ответственном  деле, достойном исключительного  общественного внимания и серьезного отношения. Так, например, в речи "О  мире" Демосфен говорил о своей "политической и ораторской деятельности" как об определенном единстве. Он не представлял красноречия вне  политики и общественных интересов, свое же ораторское искусство рассматривал как острейшее оружие политической, по существу патриотической деятельности.

Демосфен постоянно говорил  о принципах и правилах своего красноречия. В речи "О делах  Херсонеса" он утверждал, что оратор не может руководствоваться враждой  к кому-либо или желанием мстить кому бы то ни было, что всякий оратор должен высказывать то, что считает наилучшим. Он осуждал демагогические речи, а также выступления, обнаруживавшие угодничество, отмечал, что не должно быть разрыва между речью оратора и его практической деятельностью. "Не только наши речи, - подчеркивал он, - но и наши свершения должны быть достойны предков". "Лживые речи, - говорил Демосфен в своем выступлении "О распространении средств", - весьма вредны для государства". Всякая ораторская речь, утверждал он, должна соответствовать гражданскому достоинству говорящего. "Не слова и не звук голоса составляют славу оратора, а направление его политики", подразумевая под "политикой" те цели, к которым стремился оратор своей деятельностью.

Таким образом, Демосфен подчеркивал  взаимосвязь (единство) красноречия  и политической деятельности, а значит социальную направленность красноречия. Он вместе с тем обосновывал определенные морально-этические принципы и нормы, которыми должны руководствоваться  те, кто пользуется публичной речью. Эти положения великого оратора  древности не потеряли своего смысла и значения для нашего времени, хотя они и сформированы идеологом рабовладельческого общества, с учетом конкретных условий его развития. Известно, что на демосфеновских речах учились не только ораторы разных поколений не только в Элладе, но и далеко за ее пределами, особенно в Риме.

Демосфен - вершина древнегреческого красноречия, являвшегося острейшим  оружием политической борьбы и вместе с тем высоким достижением  духовной культуры. Без этого красноречия  нельзя представить не только ораторскую практику, но и античную теорию риторики, разрабатывавшуюся в те времена. Для этой теории примечательно прежде всего то огромное значение, которое придавалось слову, способному утверждать как прекрасное, так и безобразное, как истину, так и ложь.

Заключение

После долгих и упорных  усилий Демосфен достиг своей цели: он стал выступать перед народом  и снискал себе славу великого оратора. Демосфен никогда не говорил  без подготовки, всегда строго держался предмета своей речи, не любил пустой болтовни. В его речах необыкновенная простота выражения соединялась  с величайшей силой чувства и  мысли: то он говорил спокойно, действуя на разум слушателей, то покорял  их силой чувств.

До наших дней дошли его выступления: 61 текст речей, 56 "выступлений" к речам и несколько писем. Некоторые его речи, например "О  преступном посольстве" и "За Ксенофонта о венке", имеют по сто с лишним страниц. Это значит, что не 2-3 часа, а больше длились эти речи привлекая внушительную массу людей. Речи Демосфена насыщены разнообразным фактическим материалом, содержат немало личных наблюдений и подмеченных в гуще жизни характерных деталей. В редких случаях оратор обходился без лаконичной и временами образной характеристики людей, их поступков и намерений. Некоторые оценки людей и описания событий, даваемых Демосфеном в речах, воспринимаются как типизации по законам художественных обобщений.