Основные этические проблемы и «соблазны» практической психологии

ВВЕДЕНИЕ

1. Основные этические проблемы и «соблазны» практической психологии

2. Основные документы, регулирующие  поведение психологов

3. Этический кодекс профессионального психолога

ЗАКЛЮЧЕНИЕ 
ВВЕДЕНИЕ

 Профессиональная деятельность  психолога – это весьма сложная и ответственная область профессиональной деятельности. Она требует соответствующего образования, профессионального мастерства и может затрагивать судьбы людей.

 Профессиональная деятельность  психолога связана с познанием  сугубо индивидуальных личностных особенностей людей, их глубоких внутренних переживаний и состояний. В процессе работы психолог оперирует информацией, небрежное использование которой может нанести непоправимый вред отдельным людям, семьям, коллективам, авторитету самой психологии. В то же время психолог должен вырабатывать предложения и рекомендации должностным лицам, предоставлять им необходимые данные о работниках в интересах принятия управленческих решений, обеспечения учебной и воспитательной работы с ними, самостоятельно осуществлять целенаправленное вмешательство в их мысли, чувства, мировоззрение, поведение.

 В этой связи к психологам  предъявляется ряд социально-этических  и профессиональных требований, соблюдение которых позволяет  специалисту сохранять доверие  людей, правильно ориентироваться в ситуациях конфликта между нормами субординации и нравственности, потребностями и интересами отдельных людей и различных групп.

 В данном реферате освещаются  вопросы специфики профессиональной  деятельности, а также рассматриваются  этические и квалификационные требования к специалисту-психологу.

1. Основные этические проблемы и «соблазны» практической психологии

Можно выделить следующие специфические проблемы и «соблазны» в практической деятельности психолога, в его взаимоотношениях с клиентами, коллегами и администраторами:

1. Проблема (она же — «соблазн») власти над сознанием клиента, когда психолог входит в доверие  к клиенту и буквально «вьет  из него веревки», принимая за  него важнейшие жизненные решения, а то и «круто меняя жизнь клиента» своими советами и рекомендация. К сожалению, немалая часть клиентов именно так и представляет себе «помощь» со стороны психолога, как бы перекладывая на них всю ответственность за свои действия.

2. Проблема самокрасования психолога  на работе (перед клиентами и даже перед коллегами). С одной стороны, психолог все–таки должен уметь «производить впечатление» на клиентов, иначе ему сложно будет установить с ними эмоционально–доверительный контакт и сформировать по отношению к себе уважение как к специалисту. Но, с другой стороны, если доводить «очаровывание» клиентов до абсурда, то вся работа превращается в «театр одного актера». Многие клиенты это даже чувствуют и не всегда воспринимают такого психолога как своего реального помощника.

Как отмечал Г. Мюнстенберг, психолог должен быть воодушевлен «благородной идеей», а С. И. Гессен писал, что такие идеи и сам метод научного познания должны передаваться от учителя к ученику «путем заразы», через живое общение. К сожалению, многие психологи и педагоги уже давно превратились в «пупсиков», не реализуя творческих возможностей своей профессии.

Главная причина этого — отсутствие в образовании идеи и смысла (отсутствие разнообразных, но все–таки благородных смыслов). Именно смысл составляет «душу» образования. Но, как отмечал В. П. Зинченко, «души» в образовании и в «родной психологии», скорее всего, нет» (Зинченко, 1995. — С. 13), и школа будущего, прежде всего, «должна учить мыслить, в том числе, мыслить о смысле» (там же. С. 21). А она все больше превращается в «школу самокрасования»… И, вероятно, эта тенденция — «театрализации всей жизни», ведущая к искажению в понимании мира, носит глобальный характер. Но тогда тем более это требует от психологов и педагогов активного поиска средств, позволяющих органично соединять смысл и форму, содержание и артистизм…

3. «Соблазн» следования «методическим  модам», когда психолог, приобретая  и осваивая очередную новомодную  методику, как бы самоутверждается  среди своих коллег (или среди  впечатлительных клиентов), как бы  заявляя, что «я на высоте», «я использую самые–самые лучшие методы работы»… Хотя известно, что и новомодные методы не всегда оказываются действительно лучшими. С одной стороны, понять такого психолога можно, поскольку он реально стремится улучшить свою профессиональную деятельность, а иногда и повышает этим свою профессиональную квалификацию… Но, с другой стороны, в погоне за очередной новомодной методикой или технологией психолог часто затрачивает слишком много сил, времени и денег (известно, как много ловких «продавцов» новых и не до конца апробированных методик делают себе на этом целые состояния). А главное, в погоне за методическими «новинками» психолог не осваивает по–настоящему одну методику, как на «рынке методик» появляется следующая мода и т. д., и все это в итоге нередко приводит к поверхностности в работе.

4. Проблема платности психологических  услуг, проблема «денег–подарков». Эта проблема является в условиях коммерциализации образования и психологии крайне важной в этическом плане. Проблема платности психологических услуг является своеобразной проверкой готовности психолога к внутреннему компромиссу и уровня его профессионального достоинства.

В самом общем плане проблема заключается в том, что, с одной стороны, многие клиенты не мыслят себе психологическую «услугу» без оплаты (с точки зрения таких клиентов, «за все надо платить»), а с другой стороны, есть небольшая группа клиентов (обычно это люди с развитым чувством собственного достоинства и высоким общекультурным уровнем), для которых проблемы личностного развития, человеческого откровения, сопереживания и подлинной эмпатии, духовного роста и самосовершенствования как–то не увязываются с идеей «оплаты». Для психолога этическая сложность заключается в том, как отличить одних от других и как при этом никого не обидеть, ведь по–своему каждый клиент прав — и тот, кто воспринимает «только оплаченную услугу», и тот, кого оскорбляет сам факт оплаты сферы духовного развития личности.

5. Проблема близких отношений  психолога с клиентом. Проще всего  сделать вид, что эта проблема надуманная и надо просто не допускать никаких отношений за пределами профессиональной деятельности. В некоторых этических кодексах и стандартах работы психиатров и психотерапевтов налагается категорический запрет на какие–либо близкие отношения психолога со своими клиентами и пациентами, и нарушение этого запрета наказывается, вплоть до дисквалификации. Но реально взрослый клиент и взрослый психолог имеют право на развитие таких отношений, что они иногда и делают. Это видно хотя бы по тематике некоторых зарубежных фильмов: появился даже особый жанр, где, с одной стороны, он или она — пациент, а с другой стороны — он или она — психоаналитик, психотерапевт или просто психолог.

Если такие отношения все–таки возникают, то действует негласное правило: сначала должны быть решены психологические проблемы клиента, и лишь затем можно позволить себе перевод отношений «психолог–клиент» в сферу неформальных отношений, или же просто передать данного клиента другому специалисту–психологу. Но совмещать позиции «психолога» и «близкого человека» обычно не удается, так как между клиентом и психологом все–таки должна существовать определенная деловая дистанция. Отчасти в связи с этим, кстати, психологу не рекомендуется работать профессионально с близкими ему людьми.

Другое дело, когда психолог насильно вынуждает клиента к таким отношениям — это никак недопустимо. Часто возникает другая проблема, когда клиент сам влюбляется в психолога и буквально требует от него близости (иногда даже шантажируя его в случае отказа). К достойному поведению в таких ситуациях психолог (особенно молодой, начинающий специалист) должен быть готов.

Необходимо быть чрезвычайно корректными в построении профессиональных отношений с детьми и подростками, поскольку они еще социально (и физиологически) незрелы, они еще только учатся любить и легко увлекаются такими «умными», такими «интересными» психологами, тем более что психологи, затрагивая вопросы межличностного общения, развития и планирования перспектив своей жизни, легко могут увлечь своих молодых и впечатлительных воспитанников и клиентов…

6. «Соблазн» работать с полной  отдачей, забывая о своих личных  интересах и здоровье («синдром  эмоционального сгорания»). Поскольку  работа психолога реально не  нормирована и не сформулированы психогигиенические нормы и ограничения, психолог может легко потерять «меру», эмоционально и морально истощиться (так называемый «эффект выгорания»), решая сложные конфликты своих клиентов, и сам со временем превратиться в пациента психиатрической клиники. К сожалению, таких случаев известно немало. А ведь так хочется показать всем, что вы не щадите себя и своего здоровья ради интересов своих подопечных. Но при этом такой «самоотверженный» психолог забывает о своих родных и близких, которые за него переживают, а потом еще и расплачиваются за психолога своими нервами, бессонными ночами и искалеченными судьбами.

7. Проблема «неинтересного» и  «скучного» клиента, к сожалению, также встречается достаточно  часто и к тому же недостаточно  освещена в психологической литературе. В самом общем плане проблема эта заключается в том, что, с одной стороны, люди (клиенты) не одинаковые, кто–то, например, может и не обладать высокой интеллектуальной, эмоциональной или коммуникативной культурой, быть просто примитивным человеком, с которым просто «неинтересно» общаться. Но, с другой стороны, такой человек все–таки обратился к психологу за помощью, и вполне может оказаться, что одной из причин его личностных проблем как раз и является начинающееся осознание своей «неинтересности» для окружающих. Тогда психолог просто обязан пересилить в себе первоначальную неприязнь (презрение, высокомерие и т. п.) и хотя бы попробовать организовать с таким человеком диалог.

8. Проблема «раннего прозрения  клиента». Суть проблемы в том, что построение жизненного и профессионального «успеха» часто бывает связано с определенными жизненными компромиссами и даже с неблаговидными делами. К сожалению, иногда человек добивается «успеха», кого–то вовремя предав (или продав), нарушив законодательство и т. п. Получается, что для оказания помощи самоопределяющемуся человеку, например, помогая ему планировать «успешную» карьеру, психолог должен (или может) давать ему соответствующие «нехорошие» рекомендации (как кого обмануть, продать, как эффективнее «разобраться» со своей совестью и т. п.). Или же молодой клиент самостоятельно сделал для себя эти открытия («прозрел») и тогда получается, что психолог якобы обязан морально поддержать его в столь «нехороших» намерениях. Естественно, психолог должен сам себя уважать и не превращаться в фактического соучастника будущих негодяев.

9. Проблема «позднего прозрения»  клиента выражается в том, что  человек обращается за помощью  к психологу в надежде осознать, насколько удачно или неудачно  была прожита его жизнь (или  часть жизни). Заметим, что сам факт обращения по такому вопросу уже свидетельствует о некотором внутреннем сомнении клиента в том, что его жизнь «состоялась». Если психолог, выслушав клиента, обнаруживает, что жизнь данного человека трудно назвать удачной (состоявшейся, наполненной каким–то значительным смыслом и т. п.), то далеко не всегда следует открыто говорить об этом данному клиенту. Если клиент — сильная личность, способная «пережить» правду о себе, то иногда стоит и рискнуть, рассчитывая на то, что он сможет собрать свою волю и использовать энергию внутреннего кризиса для того, чтобы оставшиеся годы прожить достойно и продуктивно. Если же психолог чувствует, что перед ним слабый, «уставший от жизни человек», то лучше не травмировать его своим мнением, а просто подыграть ему, сказав, например, что его «жизнь в целом состоялась», а «отдельные неудачи и нереализованные планы имеются у каждого», особенно у тех, кто «способен ставить перед собой сложные, а значит, труднодостижимые цели». А всегда говорить в глаза только то, что думаешь, всем подряд — это и неэтично, и непрофессионально. И тут нет никакого противоречия, так как для каждого человека — своя правда.

10. «Прозрение» самого психолога, когда он «вдруг» осознает  для себя, что его профессия  «дурацкая», что он занимается «никому не нужными делами» и т. п. С одной стороны, недовольство собой и своей работой — это признак творческого, требовательного, рефлексирующего субъекта труда. Но, с другой стороны, такая «рефлексия» может привести к развалу собственной работы, отразиться на благополучии клиентов и привести даже к разрушению личности самого психолога. Проблема в том, как использовать энергию этого внутреннего кризиса не только для совершенствования своей работы, но и для личностного развития в своем труде. И если психолог почувствует, что такой кризис для него непреодолим, то лучше признаться себе в этом и просто поменять профессию.

11. Неверие в возможности клиента  самому разрешить свою психологическую  проблему. Это как бы «оправдывает»  недопустимую тенденцию психолога откровенно манипулировать сознанием клиента, превращая его в «пассивный объект» своих воздействий, и вместо него решать его жизненные психологические проблемы.

12. Работа без должной теоретической  и методической подготовки, когда  психолог берется за решение сложных проблем, а сам не имеет для этого ни опыта, ни квалификации. К сожалению, в условиях массовой подготовки психологов, когда невозможно проконтролировать образовательный процесс, выпускается довольно много специалистов, которые не обладают фактической готовностью к оказанию квалифицированной помощи клиентам и «выкручиваются» в основном с помощью своего жизненного «обаяния», «здравого смысла» или обыкновенной «наглости» и «напористости».

13. Проблема критериев оценки  эффективности психологической помощи, когда сложно оценить, действительно ли хорошо поработал психолог. Обыкновенная ссылка на то, что «клиент остался доволен», часто бывает неубедительна, поскольку клиент не всегда понимает суть оказываемой помощи (он ведь не специалист). Даже в тех редких случаях, когда с клиентом удается организовать реальное взаимодействие и степень его субъектности повышается, все равно сразу оценить истинный эффект помощи также бывает затруднительно, так как помощь в решении сложных психологических проблем часто вообще предполагает отсроченный эффект, который будет по–настоящему осознан клиентом лишь много позже, уже за рамками консультации.

Например, в таком сложнейшем виде психологического консультирования, как оказание помощи в планировании перспектив личностного и профессионального развития (в профконсультации), подлинный эффект может быть оценен лишь после того, как человек сумеет прожить действительно полноценную трудовую жизнь, да еще будет упомянут благодарными потомками (по этому поводу Е. А. Климов даже говорит, что «профконсультация по сути своей обращена в будущее»). Использование так называемых «оперативных критериев оценки эффективности» помогает лишь отчасти решить эту проблему и, в лучшем случае, позволяет спрогнозировать (экстраполировать) эту эффективность на будущее, но опять же неясно, где критерии успешности таких прогнозов? Но поскольку психологу хочется уже сейчас доказать всем (и клиенту, и коллегам, и самому себе), что его работа очень «полезная» и очень «квалифицированная», то иногда он просто умело внушает клиенту, что у него «осуществился личностный рост», что он «стал иным» и т. п. Нередко такие клиенты, отвечая на вопрос, чем Вам помогла консультация (или психотерапевтическая группа), отвечают фразами и цитатами из учебника по психотерапии. Клиентов по–своему можно понять, ведь им трудно осознавать, что до реального личностного роста еще далеко (для этого нужно еще самостоятельно «созреть» и проверить себя в реальных личностных «поступках» в ответственные моменты жизни) и они зря заплатили свои деньги за посещение психотерапевта. Но психотерапевту проще бывает создать иллюзию «психологического роста» и сделать так, чтобы клиент хотя бы этим был «доволен».