Доказательство внещнего бытия

Мур начинает свою работу с заявления о том, что было бы скандалом для философии принятие  на веру существовании внешнего мира. Именно на веру и именно для философии – об этом говорил еще Кант. И вряд ли бы существовало бы более-менее удовлетворительное доказательство, включая и предложенное Кантом, которое от считал единственно возможным. И тем не менее Мур считает это именно компетенцией философии и пытается осуществить задуманное построение доказательства.

Забегая немого вперед, процитирую слова одного из критиков: «Среди великих  аналитических философов бытует один-очень британский по духу –  способ пошутить, а именно предоставить буквально то, что их просят, прекрасно  зная, что хотят от них совсем не этого».

В дальнейшем Мур будет действовать именно так, когда приступит непосредственно к своему доказательству. Но прежде он отталкивается от позиции Канта и объясняет свою собственную позицию.

Мур пишет, что для Канта доказательство «существование вещей вне нас» синонимично доказательству «объективной реальности внешней интуиции». Он также отмечает, что выражение «вещи вне нас» требует дополнительного пояснения. Было бы более привычно если бы мы говорили «внешние вещи», и именно так делают многие философы, подразумевая «вещи, внешние нашим сознаниям». Но Мур не может сказать, что данные выражения эквивалентны друг другу.

Далее он ссылается на кантовское предположение о том, что выражение  «вне нас» двусмысленно и с одной  стороны обозначает объекты в  трансцедентальном смысле, которые  принадлежат внешнему явлению и  существуют как нечто в себе и  отличное от нас. С другой стороны  это выражение может обозначать эмпирически внешние объекты, которые  «должны встречать в пространстве».

Мур заключает, что именно вещи, встречающиеся в пространстве, напрямую имеют отношение к нашему доказательству. Он понимает под этим выражение любые материальные предметы и даже тени, трактуя его понимание в широком спектре значений. И здесь он приступает к первому шагу своего доказательства – если мы найдем доказательство существования двух различных теней, то как минимум две вещи будут встречаться в пространстве (как некие два физические объекта, независимо от их рода). И если такое доказательство возможно, что нам нужно четко выяснить о каком выражении идет речь в доказательстве. Для этого философ сравнивает выражение «физический объект» с выражением «вещи, которые встречаются в пространстве».

Кант же употребил эквивалентно последнему выражению выражение  «вещи вне нас». Он трактует объект как внешний, если он представлен  в пространстве. Иначе говоря, Кант наделяет одним и тем же смыслом  выражение «представлен в пространстве»  и «должен встречаться в пространстве». Мур приводит контраргументы и доказывает противоположное, поскольку предмет его изучения именно вещи, встречающиеся в пространстве.

Есть много вещей, по мнению Мура, которые встречаются в пространстве, но не представлены в нем. Например, это «негативные остаточные образы», как белое пятно на темном фоне. Но его видит именно тот человек, который до этого долгое время смотрел на белое пятно не черном фоне. И даже если другой человек повторит подобный опыт, он не будет видеть точно тот же самый остаточный образ.

А высказывание о том, что  какая-то вещь встречается в пространстве, постулирует, что каждый человек  после выполнений определенных условий  может воспринять ту же самую вещь. Иначе говоря, этот же самый предмет  может воспринять любой другой человек.

 Мур приводит еще два примера, связанные с «двойным образом» и болью. Смысл тот же – два человека не могут чувствовать ровно одну и ту же боль, как и не могут видеть точно так же раздвоение вещей. Философ добавляет еще один класс вещей – остаточные ощущения. Многие философы считают сомнительным их возможность быть представленными в пространстве, поскольку они появляются при закрытых глазах, а значит – в ином пространстве.

Делаем вывод – не все  вещи, представленные в пространстве, могут быть теми вещами, что встречаются  в пространстве. И наоборот.

Мур доказывает, что выражение «встречаться в пространстве» означает, что вещь может быть воспринята. Однако из этого не следует, что она является воспринятой – а если она не воспринята, то она не будет представлена в пространстве.

И для вещей, встречающихся  в пространстве характерно существование  без восприятия кем-либо,  существование  в другом времени опять же без  восприятия и отсутствие необходимости  быть воспринимаемой.

Мур подводит черту – он не считает внешними вещами остаточные образы и любые образы, доступные только нашему умственному взору.

Но он не  до конца проясняет  значение выражения «внешние нашему сознанию» (пример с небом и зеркалом). Ведь многие бы не стали утверждать о том, что отражения в зеркалах объективно встречаются в пространстве. Но небо и отражения отличаются о остаточных образов, поскольку остаточные образы по идее не могут встречаться в пространстве.

Из суждения о том, что  какая-то вещь встречается в пространстве, следует, что существуют вещи, встречающиеся  в пространстве. Это второй шаг  к доказательству – если мы доказываем  существование двух вещей, то ipso facto доказываем существование вещей, встречающихся в пространстве. Но Мур отрицает ,что если мы докажем существование двух вещей, мы докажем и существование вещей, внешних нашему сознанию. Например, собака, которая встречается в пространстве, может быть и не внешним объектом для нашего сознания. Требуется отдельное доказательство.

Философ не верит, что внешний  объект синонимичен объекту, встречающемуся в пространстве. Тем более можно  ли доказать, что встречающиеся в  пространстве объекты синонимичны объектам внешним для нашего сознания?

Он снова обращается к  Канту – тот трактует выражение  «вне нас» в двух смыслах. Один из них  трансцедентальный  - существующий как отличная от нас вещь, существующая в себе». Не совсем ясно, как он пытается отличать объекты «эмпирически внешние» от вещей, которые должны встречаться  в пространстве.

Мур пытается подойти к проблеме с другой стороны и противопоставляет вещам, внешним для нашего сознания, вещи, которые «в» наших сознаниях. Боль и остаточный образ таким образом «в» нашем сознании, а тело-нет.

Что касается  зрения, слуха, обоняния, осязания и телесной боли , то Мур называет  их ментальными событиями ,как и воспоминание, мышление или воображение.

Таким образом высказывания о теле (и о любом предмете), внешнем для нашего сознания, не следует, что в этот момент кто-то из нас имел какое-либо восприятие.

И отсюда нельзя сделать  вывод о том, что, например,  страдания  и остаточные образы животных не являются внешними для их сознания, каковыми они являются для нашего сознания. Мы видим, что понятие внешнего объекта для нашего сознания отличается от понятия «встречаться в пространстве», поскольку если что-либо существует вне нашего сознания, то это не означает существование этого в пространстве. «Внешний нашим сознаниям» и «встречаться в пространстве» – два различных понятия.

Третий шаг Мура – из суждения о существовании вещи следует суждении о том, что существует хотя бы одна вещь, встречающаяся в пространстве (пример с мыльным пузырем).  Если он существует, то он будет встречаться в пространстве. Его существование логически независимо от моего восприятия. Он является внешним для моего сознания.

Но если мы можем доказать существование двух вещей разного  вида, то уже доказываем по крайней  можем существование двух вещей  вне нас. И тут Мур приводит пример с двумя человеческими руками – если он сумеет доказать существование любой из них, то докажет существование вещей вне нас.

Он настаивает, что подобное доказательство существует – ведь выполняются все 3 условия: посылка  отличается от заключения, заключение следует из посылки и посылки  истинны. Так он доказывает существование внешних вещей в настоящий момент, но упоминает, что возможно подлобное доказательство и для прошедшего времени.

Однако он ясно понимает, что многие философы не примут его  доказательство – ведь оно не решило проблему доказательства истинности посылок. Философы не ищут доказательство именно этих суждений, но скорее всех подобных суждений. А Мур такого способа не предоставил. Также они не могут смириться с тем, что без доказательств истинности посылок мы можем их действительно знать. Кант тоже думал, что мы не можем знать то, что не можем доказать. Именно поэтому он называет скандалом простое принятие на веру, а ведь именно так поступает Мур. Однако он утверждает, что знает их даже без доказательства. Сам пример муровского доказательства состоит в намеренном игнорировании принятых канонов философского суждения.

В своей лекции «Достоверность»  Мур приводит практически такие же посылки – «Вы можете видеть, что в данный момент я стою в комнате, а не на открытом воздухе; я стою, а не сижу или лежу; я говорю громким голосом, а не шепчу» и т.д. Среди свойств, присущих его суждениям есть такие, которые нетипичны для философского дискурса. Можно также сказать, что они взяты из обыденного языка и расчитаны на понимание обычного человека. Это суждения, которые известны кому-то. Введение модуса знания об истинности суждения изменяет перспективу рассмотрения понятия возможности ложности этого суждения. Но понятие истинности отличается этим от понятия достоверности.  А Мур вводит также понятие достоверности и начинает говорить о дополнительных условиях истинности рассматриваемых посылок.  Доказывая внешний мир, он основывает достоверность посылок на очевидности ощущений. И именно отказ Мура от доказательства суждений-посылок дает скептикам возможность говорить о слабине его аргументации и доказательства в целом.