Анонимные Алкоголики

 

Следует отметить еще одно важное обстоятельство, касающееся вовлечения в движение больных наркоманиями. Ячейки анонимных наркоманов формируются  с гораздо большим трудом и функционируют менее стабильно, чем ячейки анонимных алкоголиков. Это связано с тем, что больные наркоманиями менее, чем больные алкоголизмом, склонны к организации сообществ с позитивной социальной направленностью, таких как общество Анонимных Алкоголиков и Анонимных Наркоманов. Они сохраняют подверженность влиянию своих сверстников, партнеров по так называемым референтным группам, нормы и ценности которых могут резко отличаться в худшую сторону от норм и ценностей основной части общества. Поэтому большинству этих пациентов влиться в движение Анонимных Наркоманов не удается. Они лечатся в обычных наркологических центрах.

 

В конце 40-х годов XX века в США  была предложена так называемая Миннесотская модель помощи больным с зависимостью от ПАВ. Данная система интегрирует  усилия работников медицинских учреждений и активистов общества АА, хотя это  и противоречит духу двенадцати традиций этого общества. Миннесотская модель допускает даже прием бывших больных  алкоголизмом и наркоманиями в качестве консультантов в штат государственных наркологических (психиатрических) учреждений.

 

В соответствии с принципами работы данной модели наркологические больные  параллельно проходят как медицинское (биологическое) лечение, так и воздействие  на их духовную (психологическую) сферу, осуществляемое по методам АА. Участие  в лечебном процессе активистов общества АА начинается уже на этапе стационарного  лечения. Хотя внедрение данной двойной  схемы всегда вызывает определенные трудности из-за трений, возникающих  между представителями этих двух групп персонала, Миннесотская модель получила определенное распространение  в мире.

 

Один из наиболее сложных вопросов – эффективность деятельности общества АА. Это связано с тем, что члены общества всегда очень активно (даже агрессивно) рекламируют свои успехи. В среде общественности Запада считается чуть ли не кощунством усомниться в преимуществах данного метода перед какими-либо другими. Тем не менее, был проведен ряд исследований, в которых делались попытки сравнить эффективность работы общества АА и традиционных наркологических центров (Батищев В. В., Негериш Н. В., 2001).

 

Эти работы показали, что результаты лечения наркологических больных, посещающих ячейки общества АА, действительно  выше, чем результаты лечения пациентов, их не посещающих. Но при этом некоторые  исследователи отмечали, что сравнение  между обществом АА и обычными наркологическими центрами является не совсем корректным, поскольку в группах  АА отсев пациентов намного больше, чем в контингентах, проходящих лечение  в наркологических центрах. Так, среди наркологических пациентов, обратившихся за помощью в ячейки общества АА, через несколько дней или недель может отсеяться подавляющее  большинство новичков. В то же время  специалисты, работающие в наркологических  центрах, вынуждены удерживать в  лечебных программах большинство включенных в них больных. Делаются попытки  довести до конца даже лечение  лиц с грубыми дефектами поведения  и слабыми установками на воздержание  от ПАВ. Это приводит к искажению  впечатления о сравнительной  эффективности двух указанных подходов.

 

Оценивая перспективы  деятельности общества АА в России, необходимо отметить, что в последние 15 лет и, особенно в середине 90-х годов, предпринимались активные попытки создать сеть ячеек общества в крупных городах нашей страны. Россию посещали активисты движения из США с целью обмена опытом. Очень много внимания данной проблеме было уделено в средствах массовой информации, особенно либеральной направленности. Авторы публикаций отзывались о движении АА, как правило, в восторженных тонах и объявляли его чуть ли не панацеей в борьбе со злоупотреблением алкоголем и наркотиками.

 

Сообщения об успехах общества АА увязывались с критикой государственной  системы помощи наркологическим  больным в России. Высказывалась  даже точка зрения о том, что наркологическую  службу надо расформировать, а дело помощи больным алкоголизмом и наркоманиями передать в надежные руки координаторов  общества АА. Эта идея не была, однако, реализована, и наркологическая  служба сохранилась в том же виде, что и прежде.

 

В наркологической литературе была опубликована серия материалов, в  которых анализировался опыт работы общества АА (Валентик Ю. В., 2001; Дудко Т. Н., 2002; Дудко Т. Н. с соавт., 2005; Зыков О. В., Цетлин М. Г., 2001; Москаленко В. Д., Валентик Ю. В., 1989 и др.). Их авторы положительно оценивали деятельность общества АА, хотя их суждения и не были столь восторженными, как высказывания авторов статей в средствах массовой информации. В некоторых из профессиональных публикаций было отмечено, что метод имеет такие особенности, которые серьезно ограничивают его возможности (о них уже говорилось выше в данном сообщении). Кроме того, научные статьи носили обзорный характер и не основывались на собственном опыте их авторов.

 

Исключение составила монография В. В. Батищева и Н. В. Негериша (2001), в которой были изложены данные о применении в течение ряда лет в одной из наркологических больниц города Москвы Миннесотской модели помощи больным с зависимостью от ПАВ. Указанная система была модифицирована авторами работы, исходя из специфики российской действительности. У больных, прошедших экспериментальный курс лечения, результаты терапии были выше, чем у пациентов, подвергшихся обычному лечению.

 

Ранее в данном сообщении уже  были изложены аргументы, которые приводили  некоторые западные специалисты, подвергавшие сомнению достоверность подобного  сопоставления. Эти аргументы могут  быть использованы и в данном случае. Результаты лечения больных, согласившихся  пройти экспериментальный курс лечения  и не выбывших из программы, надо крайне осторожно сравнивать с результатами лечения основной массы наркологических  пациентов. Тем не менее, применение указанными авторами модифицированной Миннесотской модели лечения наркологических  больных следует считать успешным.

 

Но при этом возникают сомнения в возможности ее широкого и повседневного  применения в наркологических учреждениях  страны. Программа очень сложна, ее внедрение требует создания органами здравоохранения особых условий  для исполнителей, в частности, дополнительного  финансирования. Едва ли в рядовом  наркологическом учреждении можно  будет найти такое большое  количество высококвалифицированных  специалистов, а также энтузиастов  из общественности, готовых принять  участие в работе.

 

Однако накопленный указанными авторами опыт, безусловно, окажется полезным для отечественных специалистов, а отдельные фрагменты программы  могут быть внедрены в наркологическую  практику.

 

Пока же описанная практика использования  Миннесотской модели в России является единичной. Более характерны традиционные ячейки общества АА, работающие в амбулаторных условиях (они созданы в ряде крупных  городов). В деятельность городских  наркологических учреждений эти  ячейки не интегрированы. Среди наркологов активисты общества АА распространяют списки телефонов, по которым можно  связаться с ними.

 

В настоящее время необходимо, однако, констатировать, что общество АА независимо от форм его работы не получило в  России сколько-нибудь значительного  развития. Для наркологов, через которых проходит основной поток больных алкоголизмом и наркоманиями, деятельность общества АА в России практически незаметна. Ячейки общества АА функционируют крайне нестабильно, легко организуются, но так же легко распадаются.

 

Автор данного сообщения непосредственно  перед его подготовкой опросил  полтора десятка врачей наркологов, которые пролечили в последние  годы сотни больных алкоголизмом и наркоманиями. Большинство из этих пациентов наблюдаются опрошенными врачами постоянно, исчезая по разным причина на более или менее продолжительное время и вновь возвращаясь к ним. Опрошенные врачи сообщали больным данные о ячейках общества АА.

 

В результате проведения мини-исследования оказалось, что подавляющее большинство  наркологических больных, получивших координаты активистов общества АА, постоянными  посетителями его заседаний так  и не стали. Съездив по полученному  адресу один или несколько раз, пациенты, как правило, туда не возвращались. Из 100 больных, посетивших ячейки общества АА, максимум 2-3 человека задерживались  в них на более или менее  продолжительное время.

 

Автор сообщения рискует предположить, что плохая приживаемость движения АА в России объясняется отличиями в менталитете западного (в первую очередь, американского) и российского жителя. Во-первых, у нас мало истинно верующих людей. Во-вторых, и это является, видимо, решающим, двенадцатишаговая программа основывается не на нашей, восточной, а на западной ветви христианства – протестантизме.

 

Деятельность ячеек общества АА проникнута духом так называемой протестантской этики с ее прагматизмом, рационализмом, индивидуализмом (несмотря на декларации о взаимопомощи), нежеланием подчиняться авторитетам, культом  жизненного успеха, который понимается преимущественно с меркантильных  позиций и другими известными качествами. Наш человек более  эмоционален, открыт, доверчив, альтруистичен. Кроме того, он больше ориентируется  на авторитеты, нуждается в опеке  и духовном наставничестве.

 

В России плохо приживаются даже внешние формы деятельности ячеек  обществ АА. Наркологические пациенты в нашей стране едва ли способны, подобно западным товарищам по несчастью, приученным к долгим собраниям протестантской общины, обсуждать тему их приближения  к Богу по шесть часов в день, несколько раз в неделю. Поэтому  большинство из вновь организованных ячеек обществ АА быстро прекращают свое существование. Есть, конечно, отдельные  примеры их длительного функционирования. В таких случаях лидер группы, как правило, врач-психотерапевт, удерживает объединение пациентов от распада. Но при этом религиозная идеология  двенадцатишаговой программы выхолащивается, а сообщества уже следует квалифицировать как обычные устойчивые психотерапевтические группы (Гузиков Б. М. с соавт., 1980). Безусловно, длительное поддержание функционирования групп само по себе является большим достижением психотерапевта.

 

Если речь ведется о сообществах  пациентов на религиозной основе, то в большинстве случаев более  успешной их деятельность оказывается  в тех случаях, когда они созданы под эгидой традиционных для нашей страны религиозных организаций. Наиболее известны сообщества наркологических больных при Русской православной церкви. Они оказываются более жизнестойкими и стабильно функционирующими, чем ячейки общества анонимных алкоголиков и наркоманов. Примером такого рода является деятельность Душепопечительского центра во имя святого праведного Иоанна Кронштадтского в г. Москве, руководимого отцом Анатолием (Берестовым).

 

Следует учитывать еще одно обстоятельство. Экспансия движения АА на Россию, при  безусловной позитивной направленности движения, способствует приобщению российского  населения к западным религиозным  течениям. Общий смысл духовных текстов  двенадцатишаговой программы, а также формы заседаний и других мероприятий общества АА соответствуют традициям западных религий.

 

Необходимо также отметить, что  в России имеется позитивный опыт организации сообществ наркологических  больных, деятельность которых не имеет  религиозной основы. Одним из первых и наиболее известных в стране сообществ такого рода является реабилитационный центр, организованный Б. М. Гузиковым и другими сотрудниками Научно-исследовательского психоневрологического института им. В. М. Бехтерева в г. Санкт-Петербурге (Гузиков Б. М. с соавт., 1980, 2000). Главные компоненты воздействия на наркологических больных в рамках деятельности этого центра те же, что и в обществе АА. Высококвалифицированные специалисты проводят групповую психотерапию (психотерапию «в малой группе»). Кроме того, функционирует семейный клуб. Идеологической основой деятельности клуба является простое и естественное стремление семей наркологических больных вернуться к здоровому образу жизни, восстановить утраченные интересы и увлечения, обрести поддержку в решении житейских проблем. Естественно, что создается специфическая социальная среда, резко уменьшающая риск для бывшего больного алкоголизмом вернуться к употреблению спиртных напитков.

 

Опыт организации сообществ  наркологических больных на нерелигиозной  основе имеется также в Томске (Прядухин Ю. И. с соавт., 1981), Москве (Бурно М. Е., 1982), Владивостоке (Михалева Л. Д., 1988), Калининграде (Аменицкий В. Е. с соавт., 1998), Тольятти (Михайлова Л. А., 2000) и ряде других городов России. Такого рода организации обычно создаются под эгидой государственных наркологических учреждений вне рамок движения АА. В них проводится групповая психотерапия и, так же как в Санкт-петербургском центре, функционируют семейные клубы. Многим из специалистов, работающим в упомянутых сообществах, удается добиваться больших успехов. Но, к сожалению, об этом мало знают даже специалисты, не говоря уже о широкой общественности.

 

Следует отметить, что в последние  годы в стране появилось много  новых негосударственных реабилитационных центров, в работе которых используются как раз указанные выше методические приемы. Создание таких центров является, несомненно, положительным явлением, хотя уровень работы сотрудников  многих из них оставляет желать лучшего. Из-за отсутствия квалифицированных  специалистов акцент делается на традиционных (иногда крайне упрощенных) медицинских  методах, а достичь интенсивного социально-психологического воздействия  на пациентов, как правило, не удается. Кроме того, плата за лечение в  таких центрах оказывается слишком высокой для того, чтобы ими могли воспользоваться широкие слои населения.

 

Заключение

 

Общество Анонимных Алкоголиков (Анонимных Наркоманов) нашло широкое  применение на Западе (в первую очередь, в США) и добилось больших успехов  в деле помощи наркологическим больным. Оно предлагает им идеологию (на религиозной  основе), позволяющую преодолеть недуг. Достижение этой цели облегчается в  условиях группового взаимодействия пациентов  на заседаниях ячеек общества АА. Члены  сообщества создают также особую антиалкогольную (антинаркотическую) социальную среду, которая уменьшает неблагоприятное воздействие на больных ситуаций, связанных с употреблением алкоголя (наркотиков).

 

Следует, однако, отметить, что, несмотря на активные попытки создать сеть ячеек общества АА в России, к  особому успеху эта деятельность не привела. Такого рода организации  в нашей стране пока малочисленны и далеки от стабильного функционирования.

 

Вероятно, плохая приживаемость ячеек  общества АА в России связана с  тем, что менталитет россиян отличен  от менталитета американцев. Кроме  того, жители нашей страны исповедуют иную религию либо являются агностиками. Более успешна деятельность сообществ  наркологических больных при  традиционных для России религиозных  организациях, в первую очередь, при  Русской православной церкви.