Военные угрозы России в 21 веке

В итоге, к современности мы подходим уже в новом состоянии:  однополярности. Все страны, включая Россию, находятся  в магнитном поле США. Какие силы и куда приложить, чтобы получившиеся вектора равномерно расставили баланс  в мире? Таких сил – полюсов – должно быть несколько. Вариантов расстановки – множество, но результат единственный: создание не однополярного, а многополярного мира, сохранения разнообразия и плюрализма культур.

Существуют другие сценарии глобализации, которые могут строиться на обмене, а не поглощении культур.

Такие процессы рассмотрены в теориях  глобализации современных социологов.

1. Модель глокализации

Придя еще в 1968 г. к выводу о том, что сфера культуры имеет решающее значение для «систематизации» мира, позже, в середине 1980-х гг., Роланд Робертсон выдвинул тезис о том, что глобальная взаимозависимость национальных экономик и государств, концептуализированная, например, в модели «системы обществ» Уоллерстайна, является лишь одним из аспектов глобализации, тогда как второй аспект – глобальное сознание индивидов  - столь же важен для превращения мира в «единое социокультурное место».

В глобализации Робертсоном выявляются две направленности: глобальная институционализация  жизненного мира и локализация глобальности.

1) Глобальная институционализация  жизненного мира - организация повседневных  локальных взаимодействий и социализации  непосредственным (минующим национально-государственный  уровень) воздействием макроструктур  мирового порядка. Действие трех  факторов: экспансия капитализма, западный империализм, развитие глобальной системы масс-медиа. Отсюда экспансия «общечеловеческих ценностей» через распространение стандартных символов, эстетических и поведенческих образцов глобальными сетями СМИ (например, CNN и MTV) и ТНК (например, Coca-Cola и General Motors).

2) Локализация глобальности - становление  глобального не «сверху», а «снизу»,  то есть через локальное –  через превращение взаимодействия  с представителями иных государств  и культур в рутинную практику, через включение в повседневную жизнь элементов инонациональных, «экзотических» локальных культур.

Чтобы подчеркнуть двухуровневость  глобализации, соотносительность и  взаимопроникновение глобального  и локального, сочетание тенденций  к гомогенности и к гетерогенности, Робертсон даже вводит специальный термин: «глокализация».

2. Модель обмена

Начало этому типу моделей положил  в 1990 г. Аржун Аппадураи в статье «Разъединение и различие в глобальной культур-экономике», идеи которой затем  развил в вышедшей в 1996 г. книге «Современность в полный рост: Культурные измерения глобализации». Глобализацию он рассматривает как детерриториализацию – утрату привязки социальных процессов к физическому пространству⁹.

В ходе глобализации формируется «глобальный  культурный поток», который распадается на пять культурно-символических пространств-потоков: этнопространство  образуется потоком туристов, иммигрантов, беженцев, гастарбайтеров; технопространство – потоком технологий; финанспространство  – потоком капиталов; медиапространство – потоком образов; идеопространство  – потоком идеологем. Эти текучие, нестабильные пространства являются «строительными блоками» тех «воображаемых миров», в которых люди взаимодействуют, и взаимодействие это носит характер символических обменов¹⁰.

Замещение дихотомии «локальное/глобальное» дихотомией «территориальное/детерриториализованное» обнаруживается в работе Малькольма Уотерса «Глобализация» (1995). Глобализация трактуется как совокупность тенденций, ведущих к детерриториализации социального, обусловленной экспансией символических обменов. Фундамент теории глобализации – концепция отношения между социальной организацией и территориальностью. Отношение это в каждый исторический момент детерминируется одним из трех типов обмена: материальным (экономическим), политическим, символическим.

Материальные обмены имеют тенденцию  к локализации социальных отношений (производство товаров предполагает концентрацию в одном месте рабочей  силы, капитала, сырья).

Политические обмены имеют тенденцию  к интернационализации – территориальной экспансии социальных отношений (осуществление власти предполагает контроль над подчиненным населением, занимающим данную территорию, и гарантии суверенности этого контроля, получаемые посредством взаимодействия с инстанциями власти за пределами данной территории).

Символические обмены имеют тенденцию  к освобождению социальных отношений  от пространственной референции (процесс  создания и трансляции интеллектуальных и эстетических символов может относительно легко перемещаться и осуществляться между территориально удаленными индивидами / группами).

3. Консервативная парадигма

Глобализацию в рамках консервативной парадигмы рассмотрел современный  французский социолог Ален де Бенуа.

Бенуа рассматривает глобализацию как завершение эпохи модерна и наступление постмодерна. Этот феномен представляет образцов жизни;

- десакрализация – отказ от  крупных метафизических нарративных  систем в пользу прикладных  теорий

- рационализация образа жизни  – использование инструментального  разума

- универсализация – расширение одних и тех же систем мышления и ценностей.собой 5 больших процессов¹¹:

- индивидуализация – индивидуумы  отрезаны от всего, что их  окружает;

- массификация – принятие стандартных

Глобализацию он также называет «царствованием экономического человека», коммерческих ценностей и западной идеологией как универсальной.

Последствием глобализации стала  гомогенизация – однородность образов, способов жизни, поведения в ущерб  народной культуры, сокращение человеческого  разнообразия, становление идеологии «одинаковости». Поэтому Бенуа выделяет главный вопрос современности: униполярный или многополярный мир? Униполярный – одинаковый, унифицированный, легко контролируемый и управляемый. Многополярный– разнообразный, интересный, развивающийся. Бенуа считает, что разнообразие человечества – это его богатство. Таким образом, он говорит о трех мощных центрах в современном мире: США, Китай, Россия. «Родную» Европу он «обделяет» политической силой, хотя в коммерческом плане Европа мощна. Бенуа указывает на ряд ошибок, совершенных Европой в процессах объединения.

По версии Алена де Бенуа, существует «другая глобализация», не такая  как сейчас, глобализация, основанная не только на экономическом и торговом взаимопроникновении, но и на диверсификации народов, их культур¹².

 Итак, модель глобализации как  становления многополярности теоретически  существует: «Гуманитарная глобализация  допускает многообразие социально-политических  и экономических систем, имеет  пацифистский характер, ведет к  ядерному вооружению всех стран, включая США, или (как промежуточная фаза) созданию нескольких ядерных полюсов, ограничивающих друг друга, и может быть названа многополярной».

 

1.3. Поиски цивилизованной идентичности

 

Новый этап цивилизационного развития, связанный с глобальными трансформациями и нарастающими противоречиями, резко обострил проблему идентичности и самоидентификации. Кризис идентичности коснулся всех уровней человеческого бытия.

В современной России именно она  является доминантной, так как выражает и определяет отношение общества, народа, граждан, личности к доминирующему политическому институту – государству. Общероссийская идентичность формируется на основе представлений о месте страны в мире, о её геополитическом пространстве, цивилизационном развитии, о ресурсах страны, её достижениях в культуре. «В государственной идентичности для многих достигается концентрация важнейших жизненных устремлений граждан, она – результат действия интегрирующих центростремительных сил. Поэтому степень укоренённости государственной (общероссийской) идентичности в сознании и действиях россиян – залог политической, духовной консолидации, единства российского общества»¹³.

В результате происшедших в России в 90-е гг. трансформаций российский народ живёт в совершенно другой стране, с иным названием, политическим устройством, в другой реальности и с другими планами на будущее. В результате значительная часть населения страны с трудом идентифицирует себя с этими новыми, «другими» реалиями, перед ними стоит проблема выбора и обретения новой идентичности. Однако, несмотря на сложности выбора современной идентичности, основой любых изменений настоящего и будущего всегда остаются непреходящие ценности российского прошлого, характеризующие менталитет народа.

У России есть константы, которые на протяжении веков составляли её ядро и отличали российское государство и его народ от других.

К таким базовым элементам российской идентичности относятся¹⁴:

1. географический (самая большая страна мира с суровыми природными условиями);
2. религиозный (многоконфессиональное население, с подавляющим большинством православных);
3. политический (авторитарная форма правления, независимо от режима власти, при отсутствии развитого гражданского общества и демократических свобод);
4. ментальный, заключающийся в противоречивости и в высшей степени поляризованности русского национального характера, вобравшего в себя черты Юга (Византия), Востока (татаро-монголы и тюрки), Запада (Европа); державность (желание видеть своё государство великим).

Вместе с тем Россия обладает такими геополитическими, экономическими, демографическими, ценностно-нормативными особенностями, которые, в некотором смысле, усложняют процессы самоидентификации российского народа, общества и государства. К таким особенностям относятся, в частности, промежуточное положение России между цивилизациями Запада и Востока; полиэтничность и поликонфессиональность российского народа; длящаяся со времён Петра I парадигма «догоняющего развития»¹⁵.

В России на протяжении длительного  времени формировался неповторимый тип политической, духовно-нравственной, религиозной жизни, ментальности, что позволило многим зарубежным и отечественным мыслителям выделять нашу страну и её народ в самостоятельную цивилизацию. В зависимости от того, какой признак был положен в её основу (национальный, религиозный, политикоформационный), она называлась «русской», «российской», «православной», «советской». Но в любом случае за Россией признавался особый цивилизационный код, характеризующий её самобытную идентичность, то что отличает «нас» от «других», от всех остальных.

Сильным ударом по государственной, социально-политической, идеологической идентичности в нашей  стране явился распад СССР. Обрушение  старого не было заменено концептуально  сформулированными целями будущего. Большинство граждан и сегодня  не знает ответов на вопросы: «Кто мы такие?», «Во имя чего разрушено прошлое?», «Куда идём и что строим?» и т.п. Национальное самосознание народа, которое всегда было великодержавным, унижено и оскорблено тем, что ещё недавняя сверхдержава за короткий срок была превращена в страну «проблемную, геополитически изолированную, и, как в начале XX в., страну периферийного капитализма.

Идентичность включает в себя, как  известно, и такое понятие как  «самоидентификация». Последнее означает то, как мы – государство, общество, отдельный человек – оцениваем себя сами или соотносим себя с другими. Не менее важно и то, как эти другие воспринимают нас. В данном случае идентификация и самоидентификация не совпадают. У русского народа, наряду с тенденцией самоотрицания, очень высокое самомнение. И наоборот, на Западе, например, современную Россию нередко воспринимают негативно. Причём амплитуда рациональных и эмоциональных оценок в разные исторические периоды была очень большой¹⁶.

Существует ряд важных факторов, которые обусловливают продвижение страны вперёд, её самоидентификацию и место в будущем мире. Прежде всего:

1. это поиск алгоритма развития, отличного от развития догоняющего;
2. укрепление позиций страны на мировой арене;
3. решение проблем реализации долгосрочной демографической программы и обновлённая миграционная политика.

 

 

 

Выводы по главе 1

 

В представленной главе нами были рассмотрены вопросы:

1. Глобализация мировой экономики
2. Фиксация однополярности
3. Поиски цивилизованной идентичности.

В ходе теоретических исследований мы определили, что глобализация   мировой   экономики  является объективным процессом, отражающим реальности современного этапа хозяйственного развития зарубежных стран и потребности крупного транснационального производства.

Процессы  глобализации   мировой   экономики  постепенно охватывают все сферы общественной жизни стран: производство (в форме транснациональных компаний), торговлю, включая фондовые и инвестиционные рынки. Эти процессы определяются тремя основными факторами:  отход от государственного регулирования в пользу рыночных механизмов; преодоление национальных границ в ходе интеграции отдельных экономики; развитие информационных технологий.