Русская политическая мысль

ГОУ ВПО Кубанский  Государственный Технологический  Университет

 

Кафедра организации  перевозок и дорожного движения

 

 

 

 

Реферат 
 
на тему 

«Русская политическая мысль»

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

Выполнил: 
Шахов А.А.

                                                    Проверил: 
Лакербай Ц.К.

Краснодар 2012

В пореформенный период теоретически оформилось и направление консервативного (охранительного) либерализма как  программа умеренной интеллигенции, стремящейся закрепить и расширить  начатые общественные преобразования на основе диалога с властью, участия в земском самоуправлении и работы по просвещению народа. Крупнейшим теоретиком этого направления на рубеже веков был Б.Н. Чичерин (1828-1904) - видный философ, правовед, историк, публицист, политический деятель, автор фундаментальной пятитомной "Истории политических учений". Суть его консервативно-либеральной концепции заключалась в стремлении синтезировать принципы личной и общественной свободы с политическими традициями и нравственно-культурными началами народа. 
 
В концепции Чичерина, оригинально интерпретирующей философию права Гегеля, опорными стали понятия гражданского общества и государства, посредством анализа которых обосновывается принцип свободы личности. Гражданское общество, гарантируя равенство всех людей перед законом и создавая необходимые предпосылки для личной инициативы и предпринимательства, реализует право личности на достоинство и свободу. В свою очередь государство, как высший этап в развитии общества, призвано устранять противоречия в обществе и обеспечивать условия для обретения людьми благ собственными силами. Государственная власть выступает посредником между законом и свободой, пресекая проявления анархии и произвола и гарантируя безопасность граждан. Такое разделение функций между гражданским обществом и государством, по мнению Чичерина, создает необходимое равновесие в отношениях между личностью и обществом, гражданином и государством. 
 
Наиболее разумной формой правления для России, с точки зрения мыслителя, является конституционная монархия, которая "имеет то великое преимущество перед всеми другими образами правления, что она без всяких коренных изменений может приспособиться к изменяющимся потребностям народной жизни". Будучи "высшим символом" единства России, монархия должна быть обновлена посредством введения представительного правления, чтобы соответствовать пересоздающемуся на новых началах обществу (имелось в виду введение гласного суда, земских учреждений, свободы печати как первых шагов по "водворению гражданской свободы" в пореформенной России). Таким образом, политический идеал консервативного либерализма Чичерина, примирявший начала власти и начала свободы, представлял собой попытку синтеза "патриархально-отеческой" модели отношений между властью и подданными с принципами правового государства: государство, добровольно ограничив свою власть, разрешало обществу выражать свое мнение и иметь политические партии, а обществу, в свою очередь, необходимо было осознать меру своей ответственности и участия в подготовке и проведении реформ, позволяющих мирно совершенствовать государственность и социальные отношения. 
 
"Концу века", "смене веков" обычно сопутствует не только подведение итогов, но и оживление эсхатологических ожиданий и предчувствий. Конец XIX, не являясь исключением в этом отношении, стал временем возрождения интереса к нравственно-религиозной проблематике, которая во второй половине ХIX в. была временно оттеснена на периферию русского философского и общественного сознания, где господствовали позитивистские и рациональные ценности. 
 
"новый" (социальный) либерализм начала ХХ в., предпринявший попытку синтезировать либеральные принципы и некоторые идеи социализма в русле традиций европейской социал-демократии (П.И. Новгородцев, П.И. Кареев, Б.А. Кистяковский, С.И. Гессен и др.). Защищая идею правового государства от критики как справа, так и слева, теоретики "нового" либерализма создают концепции, в которых осмысливаются основные принципы и перспективы развития конституционализма и правовой государственности, прежде всего в российском контексте.

Революционный радикализм являлся одним из основных направлений общественно-политической мысли России XIX - начала ХХ в., включая  в себя политические концепции декабризма, революционного демократизма, народничества  и марксизма. Будучи специфической  идейной и практической реакцией интеллигенции на процессы модернизации России, на противоречивые условия ее социально-экономического и политического развития, русский радикализм был критически настроен на преодоление несправедливых и антигуманных сторон как феодально-крепостнических, так и новых буржуазных отношений. Недооценка эволюционных факторов социального развития, революционаризм, а также нигилизм, атеизм, волюнтаризм и антиисторизм - вот основные характерные черты, присущие радикальному мышлению. Стремясь любой ценой ускорить социальные преобразования и реализовать на практике свой метафизически сконструированный общественный идеал, представители русского радикализма уповали на особую роль отечественной интеллигенции в этом процессе, призванную, с их точки зрения, организовать и возглавить движение общества в сторону прогресса. В этой связи политическая теория разрабатывалась как совокупность знаний о способах воздействия на массы и их организации. В целом же направление русского радикализма, постепенно утрачивая демократические и гуманистические черты, эволюционировало закономерно к волюнтаристским и тоталитарным концепциям (анархизм, большевизм).

 
С точки зрения представителей славянофильства, российская государственность в  отличие от европейской основана не на завоеваниях, а на добровольном признании власти. Если в основе западной государственности лежат насилие, рабство и вражда, то в основе русского государства - добровольность, свобода и мир (К.С. Аксаков). "Призвание варягов" заложило основы двух начал, существующих и действующих почти независимо друг от друга: "земли", т.е. народа, предоставляющего государству всю полноту власти и не вмешивающегося в его дела, и государства, обладающего абсолютной властью в сфере политики, призванного защищать народ от внешних врагов и обязующегося воздерживаться от вмешательства в жизнь "земли". За народом сохраняется полная свобода внутренней жизни и мысли, за государством - полная свобода в сфере политической жизни. Оценивая русский народ в целом как безгосударственный и аполитичный, славянофилы не считали, что он лишен творческой инициативы: эта инициатива направлена, по их мнению, не на достижение "внешней правды" путем насилия, а на поиск "внутренней правды" через верность исконным ценностям общинного бытия и самосовершенствование духовной жизни на основе православия. При этом наилучшей формой политической власти для России с учетом ее самобытности объявлялось самодержавие, построенное по принципу "царю - силу власти, народу - сила мнения". Иные формы государственной власти (конституционная монархия, республика), так или иначе вовлекая народ в политическую жизнь, совращают его с пути "внутренней правды" и формируют вместо живого народа "государственную машину из людей" (К.С. Аксаков).

Славянофильство, представляющее собой один из вариантов консервативной утопии, оказало тем не менее впоследствии большое влияние на развитие теории и практики русского либерализма: например, земская реформа - одна из важнейших реформ 60-х гг. XIX в. - в определенной степени была результатом пропаганды славянофильских идей. С другой стороны, в пореформенный период под непосредственным влиянием этих идей сложились такие направления отечественной мысли как неославянофильство (Н.Я. Данилевский) и почвенничество (Ф.М. Достоевский, Ап. А. Григорьев, Н.Н. Страхов).

 

С середины XIX в. проблема "Россия -Европа" постепенно из сферы мысли переходит в  сферу практической политики, а убеждения  славянофилов в особой общечеловеческой миссии русского народа трансформируются у некоторых авторов в "политические мотивы борьбы с Западом" (В.В. Зеньковский). К наиболее характерным сочинениям этого типа следует отнести работу неославянофила Н.Я. Данилевского (1822-1885) "Россия и Запад", в которой им была задолго до О. Шпенглера и А. Тойнби сформулирована теория "культурно-исторических типов", отвергавшая идею исторического единства человечества: всемирная история предстала как развитие отдельных, хронологически сменяющих друг друга замкнутых культурно-исторических типов. На платформе этой теории Данилевским разрабатываются еще два корпуса идей: во-первых, политическая программа панславизма; во-вторых, проблематика соотношения политики и нравственности.

Было разрушено  представление об европейской культуре как образце для подражания и  отвергнута правомерность выдвинутой ранними славянофилами задачи синтеза России и Запада. В результате Россия становится центром особого славянского культурно-исторического типа, имеющего свои собственные задачи и интересы. Более конкретно Данилевский предлагал образование Всеславянской федерации (со столицей в Константинополе), членами которой должны были стать не только славяне, но и три неславянских народа - греки, румыны и мадьяры.

При этом его  построения выражали и созвучную  времени геополитическую позицию: на Европу необходимо смотреть с особой, русской точки зрения, применяя к "европейским делам" всякий раз один критерий - как то или иное решение или действие скажется на славянских делах. Отрицая духовное и историческое единство человечества, Данилевский предпринял попытку десакрализации политической культуры, исключив из сферы действия "правил христианской нравственности" политико-правовые аспекты, прежде всего в области международных отношений, где приоритет им отдавался государственно-национальным интересам.

Дальнейшее  переосмысление славянофильской проблематики продолжил консервативный мыслитель, создатель теории "русского византизма" К.Н. Леонтьев (1831-1891). Исходя из своего триединого закона развития, которому подчинены история и судьбы народов и государств, мыслитель оценивал их роль и перспективы в мировом историческом процессе. Европа, уже прошедшая стадию цветущей сложности, находится с XVIII в. в состоянии вторичного смешения и уравнительности, отстаивая ценности либерализма и демократии. Противостоять этому уравнительному буржуазному прогрессу, мещанскому торжеству "срединности" может, по его мнению, только Россия с ее византийским консерватизмом самодержавия, православным идеалом спасения от земных соблазнов, в том числе соблазнов земного всеравенства и всесвободы. Цель спасения самой России от буржуазности и сохранения ее, в том числе и в интересах Европы, как самобытного оплота христианской цивилизации диктует установку на политический консерватизм, задачу которого Леонтьев видел в том, чтобы "подморозить" Россию.

В отличие  от славянофилов, преимущество России перед Европой Леонтьев усматривал не в национальных особенностях народного  духа, а в консерватизме ее государственного строя, заимствованного из Византии. При этом, признавая себя "учеником и ревностным последователем" Данилевского, Леонтьев не стал апологетом идеи славянства: политике "славянской плоти" он предпочел политику "православного духа". По его убеждению, предназначение России, "давно уже не чисто славянской державы", состоит в создании особой русско-азиатской цивилизации и выработке своеобразного стиля "культурной государственности". В результате византизм Леонтьева, который можно определить как политико-историософскую утопию, явился способом постановки и осмысления проблемы "Россия-Восток", впоследствии получившей развитие в идеологии евразийства.