Политическая модернизация

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

Контрольная работа

Тема: Политическая модернизация

 

 

 

 

Выполнил:

 

 

Проверил:

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

Оглавление

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

Введение

Исторически модернизацию можно обозначить как процесс изменений в сторону того типа экономической, социальной и политической системы, который сложился в Западной Европе и Северной Америке в период XVII —XIX вв., а затем распространился на другие европейские страны и в XIX —XX вв. на такие континенты, как Азия, Африка и Латинская Америка.

Модернизация — это особый вид надежд, пронизывающий все революции прошлого и все высокие человеческие устремления. Динамический аспект модернизации при изучении политики может быть выражен общим утверждением, согласно которому модернизация есть процесс растущей сложности человеческих проблем, с которыми сталкивается система политического устройства.

Теории модернизации, связанные с движением общества от традиционных общественных укладов к индустриальной и постиндустриальной фазам развития (их приверженцами являются Дж. Гэлбрейт, У. Ростоу, Д. Белл, С. Хантингтон, 3. Бжезинский), носят детерминистский характер. Они предполагают, что все человечество придет к единой, универсальной для всех модели постиндустриализма, которой будет соответствовать одинаковая для всех либерально-демократическая схема организации политической жизни общества, по достижении которой в мировом масштабе исчезнут все противоречия и наступит "конец истории" (термин Ф. Фукоямы).

Главные проблемы при модернизации состоят в определении характера политических институтов, которые, с одной стороны, обеспечивают наибольшую эффективность социально-экономических преобразований, а с другой — содействуют стабильности при резко возрастающей вследствие модернизации динамичности социальных процессов1.

1. Сущность политической модернизации, ее критерии и типы

Теория политической модернизации входит в рамки общесоциологического направления, получившего название «социология развития». Ее методологическая основа заложена концепциями Ф. Тенниса, М. Вебера и Т. Парсонса. Социология развития выделяет два основных типа обществ: традиционное и современное.

В основе традиционного общества лежат привычка, инерция, традиция, что объясняет его относительную устойчивость, неподвижность.

В современном обществе: местнические представления заменяются универсальными ценностями; основным элементом общества и политики становится индивидуум, а не группа; сообщества, в которых люди живут и работают, основаны на выборе, а не на происхождении; индивидуум сам выбирает образ жизни и цели -- они не предписываются и не утверждаются его группой; работа отделена от семьи, места жительства и не зависит от бюрократических структур.

В центре теории политической модернизации - обоснование общей модели глобального процесса цивилизации, суть которой в описании характера и направлений перехода от традиционного к современному обществу в результате научно-технического прогресса, социально-структурных изменений, преобразования нормативных и ценностных систем. Можно выделить два основных этапа развития теории политической модернизации.

1950-1960-е гг. - модернизация понималась  как вестернизация, т. е. копирование западных устоев во всех областях жизни; в этот период господствовала идея однолинейного развития: одни страны отстают от других, но в целом они движутся по одному пути модернизации. Политическая модернизация воспринималась, во-первых, как демократизация развивающихся стран по западному образцу, во-вторых, как условие и следствие успешного социально-экономического роста стран «третьего мира» и, в-третьих, как результат их активного сотрудничества с развитыми государствами Западной Европы и США.

1970-1990-е гг. - связь между модернизацией  и развитием была пересмотрена. Модернизация стала рассматриваться  не как условие развития, а  как его функция. Приоритетной  целью было названо изменение  социально-экономических и политических  структур, которое могло проводиться  и вне западной демократической  модели. Появились концепции «частичной  модернизации», «тупиковой модернизации», «кризисного синдрома модернизации»; более детально стали исследоваться  конкретные политические процессы  с учетом специфических исторических  и национальных условий, культурного  своеобразия различных стран2.

К числу важнейших факторов модернизации относятся следующие:

в экономике - расширение индустриальных технологий, основанных на использовании капитала и научного знания, широком освоении природных ресурсов, расширении вторичного (переработка, торговля) и третичного (услуги) секторов хозяйства, развитие рынков товаров, капиталов и труда;

в социальной сфере - ослабление прежних предписанных типов социальности и расширение сферы новых целерациональных связей, основанных на профессиональных или рыночных критериях, что сопровождается ростом дифференциации, в особенности классовой и имущественной, разделением между производством, политической и общественной деятельностью;

в политике - образование централизованных национальных государств, в рамках которых формируются различные социально-политические движения и группы, отстаивающие свои интересы;

 в культуре - дифференциация духовных систем и ценностных ориентации, секуляризация и плюрализация общественного сознания и образования, распространение грамотности, формирование национальной культуры и языка, многообразие идеологических течений, развитие средств массовой информации и коммуникации.

В политологической литературе выделяют следующие типы модернизации.

Первичная модернизация - охватывает эпоху первой промышленной революции, разрушения традиционных наследственных привилегий и провозглашения равных гражданских прав, демократизации (Западная Европа, США, Канада). Сначала произошла модернизация духовно-идеологической сферы (Возрождение, Реформация, Просвещение), затем трансформировалась экономика, т. е. вызрели реальные интересы в обществе и произошла дифференциация форм собственности. В результате образовалась некая горизонтальная структура -- гражданское общество, и тогда уже изменилась политическая система, в ней закрепились представительства реальных социальных интересов.

Вторичная модернизация («отраженная», модернизация вдогонку) возникает как результат социокультурных контактов отставших в своем развитии стран (Россия, Бразилия, Турция и др.) с уже существующими центрами индустриальной культуры.

При этом типе модернизации предполагается, что одни элементы общества «убежали» вперед, более или менее соответствуют развитию в передовых странах, а другие еще отстают в своем развитии или вовсе отсутствуют. Развитие общества при вторичной модернизации напоминает, по мнению бразильского историка Н. Вернек Содре, «движение квадратного колеса», в разных странах варьируются лишь систематичность «встрясок», глубина «ухабов» да скорость движения. Это сравнение удачно иллюстрирует цикличность «догоняющей» модернизации, когда чередуются эволюционные и революционные начала. Успех этого типа модернизации зависит от эффективности общественно-политических институтов, которые могут адекватно реагировать на изменения и амортизировать толчки, т. е. от государственно-правовой системы, партий и движений, практики непосредственных контактов руководителей страны с бизнесом, интеллектуалами, народом, от вооруженных сил, средств массовой информации и т. д3.

Как показывает мировой опыт, переходные общества могут застревать на стадии частичной модернизации, когда традиционность и рациональность как принципиально противоположные способы поведенческой ориентации человека и общества, от которых зависит формирование экономических, технических, административных навыков и соответствующих организационных структур, институционализируются в рамках одного и того же общества. Отдельные традиционные институты отнюдь не являются неизбежным препятствием модернизации, а наоборот, о чем свидетельствует опыт многих стран, могут способствовать успешному политическому развитию. Однако вторжение готовых образцов, произведенных модернизированным миром, в социально-исторический контекст общества, не успевшего модернизироваться за счет внутренних процессов, приводит к одновременному сосуществованию непреодоленных остатков прошлого вместе с новыми элементами, проявившимися вследствие реформ, что вызывает их взаимное обострение. Внедренные в новый контекст элементы модернизированного общества перестают функционировать как рациональные, и в то же время не модернизированные элементы не могут функционировать как традиционные. Симбиоз оказывается неплодотворным4.

 

 

 

2. Переход от авторитаризма (тоталитаризма) к демократии

Ведущей тенденцией второй половины XX века является переход от тоталитарных и авторитарных систем власти к демократии. Как правило, этот процесс происходит в результате глубоких внутренних кризисов экономических, политических структур общества, краха идеологии и системы ценностей и поэтому напрямую связан с проблемами модернизации и является ее инструментом. В разных странах смена авторитарных режимов происходит различными путями, и именно особенности путей перехода формируют основные черты новорождающейся демократии5.

В СССР политика перестройки переросла в стихийную демократизацию, которая смела на своем пути прежние институты власти. Партийно-номенклатурные власти, выступившие вначале инициаторами перемен, в ходе реальной перестройки оказались неспособными к самодемократизации, что вызвало саморазрушение всей социалистической системы.

Первое. Парадоксально, но факт: в республиках бывшего СССР (за исключением, пожалуй, лишь некоторых из них) и без того крайне ослабевшие или только вновь созданные независимые государства взяли курс на тотальное невмешательство в экономические реформы. Все эти годы подряд реформаторы этих стран, под диктовку международных финансовых организаций, пытались создавать рынок наперекор государству, всячески разрушая его институты и уничтожая рычаги его воздействия на экономику. Минимизация государства в решении коренного вопроса реформ — разгосударствления и приватизации собственности привела к неуправляемости, стихии рынка и созданию условий для первоначального накопления капитала в самых диких и скандальных формах. При слабом развитии малого и среднего бизнеса, особенно в сфере производства товаров, гипертрофированную роль приобрел олигархический капитал, тесно связанный с государственными структурами и орудующий главным образом в финансово-банковской сфере. Основной же массив экономики — промышленность, сельское хозяйство, строительство — претерпел беспрецедентный спад и прозябает в подавленном, полурыночном состоянии, оставаясь, за исключением отдельных лакомых кусков, присвоенных олигархическим капиталом, во власти старой хозяйственной элиты и свойственных ей методов хозяйствования6.

Второе. Демократизация в этих странах осуществлялась форсированно, но крайне непоследовательно. В результате так и не сложились дееспособные аппараты истинно демократического государства, поэтому его некоторые структуры, особенно правоохранительные, продолжают действовать так же, как и при советской власти. Отсюда — преступность, коррупция, все остальное. Выборы проводятся, есть свобода слова и собраний, в общем-то права уважаются, в какой- то мере соблюдаются демократические процедуры, но приемлемые и предсказуемые демократические формы полностью не выкристаллизовываются, исподволь идет бюрократическая реставрация, усиливается всевластие чиновников. Такое политическое явление ныне в мировой демократической литературе выражается неологизмом — демократура. Как свидетельствует прошедший десятилетний опыт, демократура оказалась источником перманентной неконсолидированной власти, хронической борьбы между ее различными ветвями. Фактически каждые новые выборы проводятся по новым правилам.

Третье. На фоне беспрецедентного ослабления роли государства во всех сферах общественно-политической жизни либерализация и демократизация осуществляются одновременно. «Демократия общественного мнения», то есть свобода слова и другие «вольности», бьют буквально через край. Государственническая идеология, особенно патриотизм, объявляется «последним прибежищем негодяев». В результате главными врагами демократии становится уже не тоталитаризм (авторитаризм), а формальность и нестабильность самой демократии. А между тем, история развития реальных демократий однозначно подтверждает, что они будут существовать, если есть государство. Выдающиеся современные политологи Ал Стефан и Хуан Линц определили шесть основных элементов для стран, которые переходят от авторитарных или посттоталитарных режимов к демократии. Анализируя опыт последних трансформаций, они пришли к выводу, что если нет государства, то ничего больше нет и не о чем больше говорить. Но либеральные демократы и сегодня настаивают — сначала индивидуальные права, а лишь потом государство. Это их кредо лучше не выразишь, чем Вацлав Гавел: «Восславление национального государства, — пишет он, — как пика развития каждого национального сообщества, как то единственное, во имя чего разрешено убивать и за что стоит умирать, уходит в небытие. Поколения демократов и ужасы двух мировых войн привели человечество к пониманию того, что человек важнее государства. Права человека стоят выше прав государства. Гражданские свободы представляют большую ценность, чем государственный суверенитет». И возникает вопрос: кто должен обеспечить и гарантировать эти индивидуальные права, когда у нас нет государства? Ведь за прошедшие годы кто только не убедился в том, что при слабом государстве господствует, по меткому выражению В. Третьякова, анарходемократия, угрожающая самому существованию этого государства7.

 

 

3. Концепции модернизации

Современный этап развития концепции политической модернизации характеризуется возникновением теорий “частичной модернизации”, “тупиковой модернизации”, “кризисного синдрома модернизации”. В них речь идет о неизбежности острого столкновения старых, традиционных для данной политической культуры ценностей и норм политической жизни и новыми, модернизированными институтами, которые не могут без серьезных перемен прижиться в обществах “догоняющего” развития. Стала обосновываться концепция “нового авторитаризма”, суть которой заключалась в отказе от либеральных подходов к политическому развитию и демократизации. Высокий авторитет завоевала концепция политической модернизации Данкварта Растоу, который воспринимал ее как процесс быстро увеличивающегося контроля над природой с помощью тесного стотрудничества людей. В его теории политической модернизации выделены три главных цели этого феномена: 1) национальное единство; 2) стабильная власть; 3) равенство. Наиболее приемлемыми вариантами модернизационных преобразований он считает модели 2 >1>3 или 1>2>3, в соответствии с которыми и были реализованы все успешные модернизации. Согласно Растоу, равенства следует добиваться не ранее достижения национального единства и устойчивости власти, ибо при отсутствии любого из этих элементов велика вероятность распада политического режима и последующей анархии8. Исторический опыт политических модернизаций и их теоретическое осмысление позволяет выделить среди них следующие типы: спонтанные модернизации, которые возникали и протекали естественным путем самопроизвольных преобразований социально-экономической структуры общества и, как следствие, его политических институтов. Так обстояло дело в Великобритании, США; направляемые модернизации в обществах “позднего старта” (Германия, Италия, Россия, Япония), где фактически не оформились независимые от политической власти агенты такого типа развития. В обществах “второй волны модернизации” четко просматривалась закономерность: чем ниже была точка старта (то есть исходный для модернизации уровень), тем насущнее была необходимость государственного вмешательства в общественные процессы; национальные варианты модернизаций, среди которых выделяется опыт Великобритании, где впервые в истории человечества формировались гражданские отношения и институты гражданского общества. Здесь возникает индустриально-капиталистическое общество, которое в политической науке принято называть современным; модернизации так называемых переходных обществ – конгломерата наций и государств, куда входят сегодняшние развивающиеся страны, “новые демократии” восточной и Центральной Европы, государства южно-европейского региона (за исключением Италии), где процессы политической модернизации приобрели устойчиво необратимый характер лишь с середины 1970-х годов.