Политическая культура и политическая идеология. Абсентеизм: его причины и последствия

Усложнение процесса принятия решений лишило правительства  возможности гибко и быстро реагировать  на возникающие перед обществом  проблемы. В кризисных, чрезвычайных обстоятельствах, требующих быстрой  и действенной реакции, управленческо- бюрократический аппарат особенно демонстрирует поразительную беспомощность. Государству, обремененному собственной  бюрократией и оказавшемуся как  бы в точке пересечения глубоких изменений, охвативших разные сферы  и уровни общественной жизни, становится все труднее интегрировать и  реализовывать различные, порой  конфликтующие между собой интересы.

Это во многом определяется тем, что способность политических деятелей и организаций, правительств и государств контролировать события, принимать и реализовывать решения  зависит не только от их возможностей и прерогатив внутри собственных  стран, как это было в прошлом, но и от их способностей учитывать  положение во внешнем мире и воздействовать на него.

 Немаловажное  значение в данном контексте  имеет то, что разнообразие, переплетение, децентрализованный характер множества  проблем, возникающих в различных  центрах и точках пересечения  государственных и негосударственных  акторов, часто не позволяет  решать их традиционными официальными  методами (переговорами о заключении  договоров, установлением или  разрывом дипломатических отношений  и т.д.), используемыми преимущественно  официальными государственными  инстанциями и структурами. 

Очевидно, все более  значительную роль приобретают действия и решения, принимаемые далеко за пределами национально- государственных  границ, другими правительствами  или разного рода международными организациями. Так, на эффективность  реализации государством своих прерогатив и полномочий сильное влияние  оказывает все расширяющаяся  сфера деятельности транснациональных  корпораций и других транснациональных  акторов в лице региональных и  всемирных межправительственных и  неправительственных организаций  и институтов. Такие вопросы, как  снижение или повышение цен на нефть и газ, кофе и молоко и  т.д., решаются не правительством какой- либо отдельно взятой страны, а на уровне ОЭСР, ОПЕК, ЕС и других международных  организаций. То же самое можно сказать  и о проблемах, связанных с  обеспечением рынков для производимых и экспортируемых товаров, с условиями  получения кредитов, привлечения  инвестиций, с передачей технологий и т.д. Трудности, с которыми сталкивается правительство каждой отдельной  страны, еще более усугубляются с  выдвижением на передний план целого комплекса глобальных проблем, таких  как охрана среды обитания человека, истощение невозобновляемых ресурсов, угроза термоядерной катастрофы и т.д.

Благодаря прогрессирующему размыванию границ между национальными  экономиками проблемы, ранее считавшиеся исключительно внутриполитическими, все больше приобретают международно- политический характер. Имеет место беспрецедентное взаимопроникновение внутренней и внешней политики. Причем такое взаимопроникновение наблюдается во всех важнейших сферах жизни общества. Как отмечал американский экономист У.Р.Смайзер, «финансовый мир больше не проводит границу между внутренней и внешней экономической политикой. Обе они проникают друг в друга и формируют друг друга по мере того, как глобальные рынки переносят последствия внутренней политики любой страны также на экономики других стран». Политические, да и не только политические отношения, пересекающие государственные границы, приобрели и продолжают приобретать настолько большое значение, что идея об исключительной юрисдикции того или иного государства над определенной территорией де-факто оказывается все менее соответствующей реальному положению. С одной стороны, становится все труднее утверждать, что именно является сферой компетенции внутренней, а что - внешней политики. С другой стороны, растет значимость внутриполитических последствий внешней политики и внешнеполитических последствий внутренней политики.

Данная проблема требует особого внимания из-за ставшего очевидным факта, что внутриполитические вопросы включают в себя неотъемлемый международный компонент. Результатом  этого является то, что общепринятые нормы, обычаи и практика политического  управления становятся уже недостаточными для того, чтобы правительства  сами могли решать проблемы. Их способность  адаптироваться к изменениям снизилась  из-за недостаточности ресурсов для  разрешения всех возникающих перед  обществом проблем, а также вследствие растущей зависимости государства  от состояния дел за рубежом и  сотрудничества с иностранными акторами. Эффективность государства сокращается  в результате роста значимости разного  рода подгрупп и готовности последних  отстаивать свои интересы.

В силу того, что  масштабы самостоятельности и возможностей государства уменьшаются, сложность  и динамизм окружающих условий каждого  из них интенсифицируются. Соответственно для них становится все более  трудным поиск поддержки и сотрудничества за рубежом.

Причем каждое новое  доказательство сокращения масштабов, легитимности и эффективности подталкивает субнациональных и транснациональных  акторов игнорировать общепринятые рамки власти и авторитета и выдвигать  собственные кодексы поведения. Все меньше остается сфер, где правительство  могло бы принять чисто внутристрановые  решения, не оказав то или иное влияние  на внутреннюю политику других стран. Темпы технологических изменений, особенно в сфере информатики  и телекоммуникаций, способствуют ускорению  этого процесса. Новые проблемы, связанные с суверенитетом национальных экономик, создают становящийся все  более актуальным свободный поток  информации. Национальные правительства  оказываются неспособными эффективно контролировать расширяющиеся информационные отрасли индустрии в форме  многонациональных конгломератов. Система спутниковой связи также  может создать подобные проблемы для национального контроля над  потоком информации.

В итоге, если раньше внешнюю политику можно было осуществлять в относительной изоляции от внутренней политики, то теперь все труднее  провести между ними более или  менее четкую линию разграничения. Все эти процессы и тенденции способствовали определенному сокращению роли отдельно взятых государств как акторов международной политики. В современном мировом сообществе выделяются как минимум три комплекса отношений: государств с государствами, государств с корпорациями и международными организациями, а также корпораций с корпорациями. Можно сказать, что международная система, в которой в качестве основной единицы действия выступало суверенное национальное государство, претерпела глубокие изменения. Снижение эффективности национальных правительств интенсифицировало тенденции к децентрализации и ослабило властные иерархии в силу наметившегося сокращения масштабов правительственной власти и компетенций. Это в свою очередь способствовало образованию своеобразного вакуума, который, с одной стороны, облегчил появление на общественно-политической арене новых негосударственных акторов, а с другой стороны, усилил роль и значимость субгосударственных подразделений. Другими словами, рост интернационализации и взаимозависимости сопровождается одновременной фрагментацией на субнациональные единицы внутри отдельно взятых стран.

Происходит транснационализация  важнейших экономических, социальных, экологических, политических и иных проблем. Разворачиваются процессы, в ходе которых международные  отношения, осуществляемые правительствами  государств, дополняются отношениями  между частными лицами, группами и  обществами, что не может не иметь  далеко идущих последствий для положения  в мире. Изменения, стимулированные  технологическими нововведениями и  поддерживаемые постоянными успехами в коммуникациях и транспорте, вывели на политическую арену новые  ассоциации и организации, усилия которых, направленные на задействование внешних  ресурсов или взаимодействие с себе подобными за рубежом, расширили  и интенсифицировали динамику международных проблем.

Дальнейшее распространение  информационных и телекоммуникационных технологий приводит к существенному  изменению международного политического  ландшафта. Политические лидеры или  группировки получают возможность  прямо апеллировать к общественности других стран. Это в свою очередь  создает условия для формирования в беспрецедентных масштабах  транснациональных аудиторий.

Именно в этом контексте во многих странах высказывается  озабоченность, связанная с желанием сохранить национальные культурные ценности и культурную идентичность. Поэтому неудивительно, что правительства  многих стран уже разработали  разного рода меры, направленные на защиту национальных традиций, культуры, языков и т.д. Все эти процессы дали повод Дж.Розенау говорить о  «двух мирах мировой политики»: одном, состоящем из суверенных национальных государств, и другом, состоящем  из негосударственных организаций, объединений, корпораций и т.д.

По словам Розенау, в создавшейся ситуации сами понятия  «международная политика» и «международные отношения» выглядят устаревшими перед  очевидными тенденциями, при которых  растущее число взаимодействий, составляющих мировую политику, осуществляется без  прямого вовлечения государств или  наций. Он предлагал заменить эти  понятия другим, призванным адекватно  отразить новые структуры и процессы. Наиболее приемлемым, по его мнению, было бы понятие «постмеждународная»  политика, по аналогии с такими понятиями, как «постиндустриальное», «постсоциалистическое»,  
«постидеологическое» общество или «постмарксизм», «постмодернизм» и т.д.

6. Транснациональный мир или сообщество суверенных стран?

Противоречие между  возрастающей экономической и политической взаимозависимостью стран и народов, с одной стороны, и сохранением  за национальным государством суверенитета и соответственно роли активного  субъекта международных отношений, с другой - все больше обостряется. Роль государства и как главного субъекта политической власти, и как  основного носителя монополии на легитимное насилие, и как важнейшего субъекта международных отношений  с соответствующими модификациями  в  
обозримой перспективе не только не ослабнет, но в некоторых аспектах усилится. Одной из главных сущностных характеристик современного государства является суверенитет, т.е. принцип, согласно которому конечная, высшая власть на подвластной государству территории и над населением, проживающим на этой территории, принадлежит государству и только государству. Альтернатива суверенитету - мир, в котором нет конечной, высшей власти в пределах данной территории, либо мир, в котором отсутствуют сколько-нибудь четко очерченные государственные границы. Очевидно, что отдельно взятые государства в совокупности составляют мировое сообщество, но каждое из них имеет лишь ограниченное влияние на его действия и должно, исходя из собственных возможностей, приспосабливаться к логике конкурентной борьбы на международной арене. Здесь нельзя упускать из виду тот факт, что оборотной стороной усиления интернационализации и взаимозависимости стран и народов является усиление конкуренции и трений между ними в экономической и иных сферах. Например, при перенесении по той или иной причине предприятий, производящих  
те или иные товары, на новую территорию, а тем более в другую страну, служащие, оставшиеся на прежнем месте функционирования предприятия, теряют работу. В результате возникают проблемы, которые рыночные механизмы сами по себе не могут решать без вмешательства государства. В этом смысле можно согласиться с Я.Накасоне и его коллегами, по мнению которых «по мере углубления взаимозависимости между государствами, а также по мере расширения трансконтинентальной  экономической деятельности роль правительств в урегулировании различных разногласий не снижается, а скорее возрастает».

Государства ищут приемлемый баланс между растущей экономической взаимозависимостью и достижением национальных целей в международной экономике. А это предполагает растущую политическую координацию крупных индустриальных держав. Государства реагировали на экономическую глобализацию посредством расширения международного сотрудничества. Но ирония состоит в том, что это сотрудничество базируется на принципе сохранения твердого контроля в руках того государства, на территории которого действуют фирмы. В противном случае фирмам на основе международных соглашений не разрешают действовать за пределами своих национальных границ. Это особенно четко видно в банковской системе, где глобализация достигла беспрецедентно высокого уровня. Международное сотрудничество между центральными банками зиждется на соглашениях о многонациональном или наднациональном сотрудничестве, но при сохранении материнской страной контрольных функций, т.е. ответственность за регулирование деятельности национальных финансовых институтов возлагается на государство. Иначе говоря, интернационализация и глобализация вовсе не приводят к полному отчуждению национальных банков от своих государств. Более того, в некоторых аспектах влияние государства даже несколько усиливается. Сейчас крупные государства способны оказывать существенное влияние на динамику финансовых рынков путем, например, открытия или закрытия доступа к своим финансовым рынкам. Контроль материнской страны заставляет государства взять на себя ответственность за реализацию тех стандартов регулирования, которые приняты в данной стране или на международных форумах. При отсутствии наднационального центрального банка или иного регулирующего органа, обладающего полномочиями вводить в действие принятые решения, только государственные органы могут наказать банки за противоправное поведение и заставить их соблюдать внутристрановые и международные нормы. При отсутствии гарантий соблюдения этих норм национальным банкам будет закрыт доступ в другие страны. Как отмечал вышеупомянутый Э.Кэпстайн, «международное сотрудничество, базирующееся на признании контроля страны пребывания, представляет собой политическую структуру, созданную государствами для обеспечения глобальной финансовой системы рамками, в которых она может действовать». В рассматриваемом контексте особо важное значение имеет тот факт, что большинство транснациональных акторов, не обладающих суверенитетом, за исключением военных блоков, не располагают официально признанными легитимными инструментами насилия. У них нет территории, нуждающейся в защите, поскольку границы, отделяющие их от окружающей среды, носят абстрактный характер и зависят от экономической деятельности и социальных связей.