Психологическая работа с детьми в условиях депривации

Кроме того, Л. И. Божович обращает внимание на то, что источником депривации выступают как внешние запреты, так и внутренние, которые подросток налагает на самого себя.

Д. Б. Эльконин и Т. В. Драгунова связывают остроту протекания кризиса с депривацией стремления к взрослости. Если возникающее у подростка «чувство взрослости», понимаемое как желание быть, казаться и действовать как взрослый, не находит отклика у окружающих, это ведет к внешним и внутренним конфликтам, затрудняет решение экзистенциальных проблем [46].

Формирование идентичности предполагает принятие подростком системы ценностей, существующей в обществе. Бывает, что по каким-то причинам общество не может предложить достойную целостную систему высших ценностей. Депривация высших ценностей – одна из основных причин экзистенциальных фрустраций человека любого возраста. В подростковом же возрасте данная депривация, а также другие, описанные выше, депривационные факторы обусловливают экзистенциальный кризис, который может привести к неврозам, депрессиям, попыткам решить проблемы путем употребления алкоголя, наркотиков и даже путем суицида. Возможно формирование самоопределения по негативному сценарию: уход в криминальные группировки, увлечение псевдорелигиозными течениями и т. п. Другой вариант – нежелание решать экзистенциальные проблемы, бегство от них («диффузия идентичности», по Э. Эриксону), что проявляется в инфантилизме.

В молодости человек ориентирован на получение профессии, создание семьи. Основная задача возраста, по Э. Эриксону, – научиться общаться с людьми, строить близкие отношения, не боясь потерять свою идентичность. Корни экзистенциальной депривации лежат в противоречивости двух тенденций. С одной стороны, у человека в этом возрасте есть стремление к построению близких отношений, с другой – возникает желание оградить «свою территорию», свое «Я». Последнее может привести к избеганию межличностных отношений, к излишней поглощенности собой, что является психологической основой для возникновения чувства одиночества, экзистенциального вакуума и социальной изоляции.

Чувство экзистенциальной изоляции возникает, когда человек остается один, и повседневные ориентиры внезапно исчезают – возникает чувство «недомашности» мира, как его называет Ялом. Его можно пережить, оказавшись в чужом городе, чужой стране, заблудившись в лесу и т. п.

Экзистенциальный кризис может настигнуть человека в некоторых жизненных ситуациях:

• ситуации резкого изменения социального статуса, причем не только в сторону понижения, но и в сторону повышения. В последнем случае в результате удачного стечения обстоятельств человек попадает в социальный слой, с представителями которого у него нет опыта общения, и он не готов выполнять какие-либо значимые роли в данном сообществе.

Фрустрации, возникающие по этому поводу, могут привести к экзистенциальной пустоте;

• ситуации, связанные с невозможностью достижения значимой цели; разрыв между уровнем притязаний и достигнутым может привести к разрушению сетки смыслов;

• ситуации, связанные со слишком быстрыми изменениями в жизни человека, к которым он не успевает адаптироваться. В результате у него возникает ощущение зыбкости и ненадежности жизни, которые становятся причиной экзистенциальной тоски по порядку и устроенности;

• противоположные ситуации, когда стабильность жизни настолько высока, что вызывает ощущение ее серости, бесцветности. С человеком «ничего не происходит», и это активизирует экзистенциальную тоску существования;

• в ситуациях достижения цели, особенно высокозначимой, к которой человек стремился долгое время. Находясь на вершине успеха, получив желаемое, человек часто переживает чувство экзистенциальной пустоты («А что же дальше?»).

Экзистенциальная депривация вытесняется выполнением различных социальных ролей.

И. Ялом описывает проводимое им упражнение «растождествления»: участники записывали на карточках ответы на вопрос «Кто я?», а затем должны были постепенно отбрасывать исполняемые роли (например, мужчина, отец, сын, зубной врач, католик и т. п.). По реакции людей было очевидно, что лишение ролей активизирует переживание экзистенциальной изоляции [48].

Потеря ролей может происходить в условиях социальных изменений, войн, революций, то есть в те периоды, когда исчезает то, что считалось непреложным, ценным, незыблемым, когда рушится существующий порядок. И именно этот факт, а не только сам по себе ужас разрушений влияет на психологическое состояние человека, вызывая переживание экзистенциальной депривации. Э. Эриксон связывает такие ситуации с потерей идентичности, что, на его взгляд, обусловливает массовые неврозы эпох бурных социальных перемен.

Для эпох перемен как нельзя более подходят слова Э. Фромма о том, что человеческая агрессивность провоцируется не столько раскрепощением инстинктов, сколько подавлением экзистенциальных потребностей: в свободе, в чувстве идентификации, в ценностных ориентациях и объекте почитания, в ощущении исторических корней, в чувстве единения, в возможности реализовать свои творческие способности [40].

Ситуация переходного периода в современной России приводит к депривации экзистенциальных потребностей значительной части населения, в том числе молодежи. Отсутствие общей, стабильной системы ценностей, недейственность закона, сложности экономической адаптации – все это создает ценностный вакуум, приводит к потере смыслов. Как следствие – появление «альтернативных» ценностей, реализующихся в форме криминальной деятельности, в том числе и так называемых идеологических объединений – скинхедов и т. п.

3. Особенности национальной культуры

Источники экзистенциальной депривации, по мнению некоторых исследователей, могут крыться и в особенностях национальной культуры. Так, И. А. Хоменко приходит к выводу, что в процессе развития, в результате жизни в том или ином обществе у ребенка формируется одна из трех установок в освоении мира: опора на высшие силы, опора на внешние источники или опора на себя [44]. Последний вариант в большей мере соответствует идеям экзистенциализма, который, по словам В. Франкла, отдает каждому человеку во владение его бытие и возлагает на него полную ответственность за существование.

Если же обратиться к ментальности русского народа, продолжает И. А. Хоменко, то его национальный характер можно назвать амбивалентным: с одной стороны, это склонность к самокопанию и поиску смысла жизни, с другой – стремление к зависимости, то есть нежелание взять на себя ответственность за свою жизнь. Данное противоречие приводит к тому, что, понимая свои реальные запросы, человек тем не менее не может реализовать себя. «Тоска по себе истинному» в результате не рождает продуктивную и жизнетворческую личность. Такое состояние переживается человеком как потеря смыслов. И в нем он может находиться в течение длительного времени.

* * *

Таким образом, источники экзистенциальной депривации могут быть разнообразными: и социальными, и индивидуальными, и внешними, и внутренними.

По словам В. Франкла, полная потеря смысла жизни возможна тогда, когда в жизненном мире нет ни одного значимого сущностного мотива; только сущностные мотивы адекватны согласию человека с миром, только в сущностных сторонах жизни он становится самим собой [38].

В целом, можно сказать о том, что, чем больше в жизни человека сущностных мотивов и чем лучше они осознаны, тем он меньше склонен к экзистенциальной депривации.

Глава 7. Депривация в современном обществе

1. Образовательная депривация

О депривации в образовательном процессе можно говорить в тех случаях, когда в образовательном учреждении складываются условия, неблагоприятные для личностного развития ученика, то есть условия, ограничивающие возможности его самореализации [2].

Депривация становится одной из главных причин отчуждения учащихся от учебной деятельности. Вызывает тревогу тот факт, что в последнее время термин «отчуждение в образовании» все чаще используется в педагогике. В широком смысле отчуждение в образовании связывается с процессом обучения, в котором ребенок испытывает психологический дискомфорт. Естественной реакцией на дискомфорт становится сопротивление. Основные симптомы отчуждения: негативное отношение к школе, отвращение к учебному труду [2; 4 и др.].

Однако отчуждение не сводится только к нежеланию учиться. Оно затрагивает более глубинные переживания ребенка. Отчуждение возникает главным образом вследствие рассогласования ценностей ребенка и школы.

М. Мид следующим образом определила разницу между обучением в примитивных и цивилизованных обществах: в примитивном обществе дети учатся тому, что необходимо, чтобы быть взрослым, а в индустриальном обществе дети учатся тому, что, как кто-то полагает, они должны будут делать. Образовательный мир примитивного ребенка реален, образовательный мир цивилизованного ребенка «поверен» [25].

Среди причин отчуждения называют в первую очередь характер отношений школьников и педагогов: отсутствие субъектсубъектного общения учителя с учениками; формальный характер взаимодействия; неумение и нежелание учителей выстраивать демократические отношения, с одной стороны, и неподготовленность учащихся к демократическим отношениям, с другой стороны.

Существенным барьером на пути раскрытия творческого потенциала учащихся является стереотипизированное восприятие ученика педагогом. Основная причина такого восприятия усматривается в том, что учителя не имеют достаточно четкой конкретной цели постоянного наблюдения и изучения своих учеников, а также средств и способов осуществления такого наблюдения [2].

По данным исследований Л. М. Митиной, схематическая типизация сводится к следующим пяти типам:

1) ученики-отличники, сотрудничающие с учителем;

2) ученики, которых учитель считает способными, но в определенном смысле трудными;

3) так называемые хорошие (послушные) ученики, но считающиеся малоспособными, со слабой успеваемостью;

4) явно проблемные ученики;

5) ученики, которые могут быть обозначены как неопределенная, слабо дифференцируемая группа [26, с. 29–30].

С каждым типом учащихся учителя ведут себя по-разному, что, естественно, влияет на успеваемость, поведение, развитие личности учеников. Общение строится по некоторому шаблону, что, безусловно, ограничивает возможности самореализации ребенка, препятствует его активности. При этом в депривационных условиях оказывается представитель любой из пяти групп.

Многие исследователи отмечают как примету времени рост психических расстройств и трудностей в обучении у детей в период получения школьного образования. В педагогической психиатрии, возникшей на стыке психиатрии и педагогики, используется термин «дидактогении» для обозначения психических расстройств, вызванных неправильным поведением педагога [10]. По данным исследований, нарушение педагогического такта со стороны учителя является частой причиной неврозов, школьных фобий и т. п.

Описанные явления говорят о том, что образовательная система содержит ряд депривационных факторов, которые ограничивают реализацию потенциальных возможностей ребенка и становятся причинами глубоких аффективных переживаний у детей.

В образовательной депривации можно выделить несколько аспектов. Один из них – эмоциональная депривация со стороны педагога. Такая депривация возникает в тех случаях, когда педагог (учитель, воспитатель) пренебрегает нуждами обучающегося, игнорирует его личность, не позволяет проявляться его индивидуальности.