Из истории создания Санкт-Петербургской консерватории

Из истории создания Санкт-Петербургской  консерватории

"Консерватории  суть высшие специальные музыкально-учебные  учреждения, имеющие целью образовать  оркестровых исполнителей, виртуозов  на инструментах, концертных певцов, драматических и оперных артистов, капельмейстеров, композиторов и учителей музыки". 
Первый Устав СП6К, п. 1. 1866

140 лет Консерватории в  Санкт-Петербурге! Дата, которая ознаменовалась  важным событием в жизни нашего  вуза: обновлением прекрасного Концертного  зала, носящего имя выдающегося  русского композитора, дирижера, уникального ректора и музыкально-общественного деятеля Александра Константиновича Глазунова, - зала, прекрасного по архитектуре и акустике, зала, принимавшего на своей сцене самых великих, самых достойных музыкантов на протяжении всего XX века. К этому залу ведет парадная мраморная лестница, последний поворот которой не может не остановить внимания мраморной доской с именами лучших выпускников Консерватории: среди них на первом месте Петр Ильич Чайковский, удостоенный большой серебряной медали в 1865 году. И, наконец, взору открывается безупречно прекрасный во всех деталях, залитый светом хрустальных люстр истинный храм искусства, увенчанный изображением Аполлона с золотой лирой. Именно здесь вновь и вновь приходят на память слова основателя и первого артистического директора Петербургской консерватории Антона Григорьевича Рубинштейна, призывавшего быть "смиренными и неутомимыми служителями того искусства, которое возвышает душу и облагораживает человека", "обязывает стремиться к высшему совершенству... выходить из этих стен не иначе как истинными художниками".

Это вдохновенное напутствие великого музыканта впервые прозвучало в его Речи на открытии консерватории 8 (20) сентября 1862 года.

Трудно представить, чтобы  в небольшой статье на сайте возможно было бы сколько-нибудь подробно остановиться на сложившихся традициях композиторской и исполнительских школ Петербургской консерватории, получивших мировую известность и ранее освещавшихся в исторических обзорах, посвященных различным юбилейным датам (наиболее подробно - к 100-летию Консерватории).

Тем не менее невозможно обойти вниманием ее лучших представителей, составивших славу и гордость первой в России Консерватории, заветов  нескольких поколений музыкантов, направлявших ее деятельность без малого полтора столетия, и, конечно, знаменательных событий, этапных в истории старейшего музыкального вуза.

Петербургская консерватория  основана Русским музыкальным обществом (РМО) по инициативе и благодаря активной организаторской деятельности выдающегося пианиста и композитора с мировой известностью А. Г. Рубинштейна.

Официальное открытие Консерватории  состоялось через пять лет после  смерти первого классика русской  музыки М. И. Глинки и через три  года после открытия РМО (Русского музыкального общества), под патронатом великой княгини Елены Павловны. Речь первого артистического директора Консерватории А. Рубинштейна содержала провидческие слова, приведенные выше.

Еще десятью годами ранее  Рубинштейн подавал прошение об открытии Музыкального института на базе Академии художеств (при ней с 1764 г. существовало Воспитательное училище с преподаванием музыки и танцев). Однако новое учебное заведение при РМО удалось открыть лишь после сбора по всей России необходимых средств. Консерваторией оно было названо впервые императором Александром II, что значительно возвысило его статус по сравнению с прежним (Музыкальное училище РМО).

Резонанс этого события  был столь велик, что даже в  частных домах преподавание музыки приняло совершенно иной характер.

Не будучи государственным учебным заведением, Консерватория в некоторых отношениях была приближена к ним: выдавались дипломы на звание свободного художника и право окончивших Консерваторию на причисление к почетным гражданам. Первым артистическим директором был назначен А. Рубинштейн (1862-1867, 1887-1891), которому сразу же был пожалован чин действительного статского советника ("штатского генерала"). И он оправдал это высокое звание, посвятив себя упорядочению профессионального образования для музыкантов.

Масштаб личности А. Рубинштейна всесторонне раскрылся также в его композиторском творчестве, явившемся точно на середине XIX века. Величие исполнительского облика Рубинштейна признавалось прижизненно и не померкло поныне. Его портрет за роялем, выполненный выдающимся художником И. Крамским во время вдохновенного музицирования, и сейчас является символом исполнительской мощи, как бы благословляя новые поколения музыкантов, выступающих в Малом зале Консерватории.

Уникальность Исторических концертов фортепианной музыки, проведенных Рубинштейном в 1885-1886 гг., сохраняет непреходящее значение грандиозностью концертного цикла, в котором он "создавал своих предшественников" и заканчивал старшими современниками: Шопеном (с неповторимой трактовкой Сонаты си-бемоль минор), Шуманом, Листом (всего было исполнено 877 пьес 57 композиторов XVI - 2-й пол. XIX вв.).

В дальнейшем Консерваторию  возглавлял Н. Заремба, авторитетный ученый в области музыкально-теоретических  предметов, М. Азанчевский - ему принадлежит  честь создания научной библиотеки Консерватории на основе коллекции раритетных зарубежных изданий. Более десяти лет был директором выдающийся музыкант К.Давыдов (1876-1887) - основоположник петербургской школы виолончелистов, прославленный исполнитель - солист и ансамблист, организатор классов оркестровой игры и квартета, а также оперного класса (в Музее Консерватории есть прекрасная фотография его руководителя со студентами в театральных костюмах). Карл Давыдов вошел в историю Консерватории и как автор Устава 1878 г., который считают главным достижением его директорства. Но еще ранее, с первого года существования нового учебного заведения, он был приглашен не только как профессор класса виолончели, но и истории музыки - что было связано, очевидно, с его университетским образованием, полученным в Москве по физико-математическому факультету, оконченному в 1858 г.

Диплом Петербургского университета по той же специальности имел и  его преемник А. Фаминцын - профессор истории музыки и эстетики в 1866-1872 гг. Эта традиция поддерживалась и в дальнейшем - вспомним имена Л. Саккетти, В. Каратыгина, а в советское время - А. Оссовского, Б. Асафьева, Ю. Тюлина, И. Соллертинского, преподававших историко-теоретические предметы на специальном факультете, организованном в 1925 г.

В первый год существования Консерватории было принято 179 учеников, в дальнейшем - более 200. Профессорами были выдающиеся музыканты: фортепиано - А. Рубинштейн, Ф. Лешетицкий, А. Герке; скрипки - Г. Венявский, Л. Ауэр; виолончели - К. Шуберт, К. Давыдов, флейты - Ц. Чиарди, арфы - А. Цабель; вокальные классы - Г. Ниссен-Саломан, К. Эверарди; теории композиции - Н. Заремба и др. Гордостью русского исполнительского искусства явились воспитанники Консерватории: пианистка А. Есипова, виолончелист А. Вержбилович, певица Е. Лавровская, бас Ф. Стравинский и многие другие.

И не будет преувеличением сказать, что именам первых выпускников  Петербургской консерватории суждено  было войти и остаться в истории  мировой культуры.

Первым выпускником-композитором, окончившим Консерваторию с большой серебряной медалью в 1865 г., был великий русский композитор П. Чайковский - его имя высечено первым на почетной мраморной доске в преддверии Малого зала (Зала квартетных собраний), а в фойе Оперной студии установлена скульптура В. Беклемишева, изобразившего сидящего композитора с раскрытой партитурой в руках.

О студенческих годах Чайковского  так вспоминал его соученик - композитор и первый критик с консерваторским  образованием Г. Ларош: "В музыкальных классах, т. е. с 1861 по 1862 год, Петр Ильич у Зарембы прошел курс гармонии по [Адольфу Бернгарду] Марксу, а в первый год консерватории (с 1862 по 1863 г.) строгий контрапункт и церковные лады по Беллерману. В сентябре же 1863 года он поступил в так называемый класс форм (также у Зарембы) и, одновременно с этим, в только что открывшийся класс инструментовки, профессором которого был Антон Рубинштейн... На Чайковского... Рубинштейн произвел действие магическое... Привязанность эта началась в нем едва ли не до личного знакомства... и как ни далеко впоследствии разошлись жизненные пути двух русских музыкантов, сохранилась в Чайковском до самой его смерти".

Известно, однако, что с  Петербургской консерваторией для  Чайковского были связаны лишь годы ученичества, а интенсивнейший период творчества, начиная с Первой симфонии ("Зимние грезы", 1866), был связан с переездом в Москву и приглашением его в качестве одного из первых профессоров Московской консерватории.

В 1888-1889 гг. А. Рубинштейном впервые проведен блистательный курс по истории фортепианной литературы, который предназначался не только для пианистов старших курсов, но также для теоретиков, преподавателей частных школ и посторонних (с последних взималась плата).

Плеяду первых музыкантов-ученых открывает в Консерватории Николай  Иванович Заремба (1821-1879), преподававший теорию композиции (1862-1871) и давший миру Чайковского. Очевидна основательность гуманитарной образованности Зарембы (окончил юридический факультет Петербургского университета) и музыкальной (занимался как пианист у А. Герке и как виолончелист у И. Гросса). Фундаментальное теоретическое образование получил в Берлине, у мэтра теории музыки, автора известного учебника, А.-Б. Маркса, преданность которому иногда вызывала неудовольствие учеников. Но судя по сохранившимся в нашем Музее документам, это был уважаемый человек, 50-летие которого было отмечено в Консерватории роскошным альбомом с фотографиями и автографами сослуживцев (1871), а также избранием его Почетным членом РМО (1874).

Один из первых его учеников, Александр Иванович Рубец (1837-1913), в год окончания Петербургской консерватории начал преподавать элементарную теорию музыки и сольфеджио (1866-1895), а также руководил хоровым классом, за что был удостоен звания профессора II степени.

Историю музыки и эстетику (1866-1872) после К. Давыдова преподавал Александр Сергеевич Фаминцын (1841-1896), окончивший Петербургский университет, физико-математический факультет, имевший музыкальное образование и два года стажировки в Лейпцигской консерватории (1862-1864).

С приглашением Римского-Корсакова в Консерваторию  в 1871 г. начинается новый этап в формировании профессионального композиторского  и теоретического образования. Молодой  профессор (27 лет!) кафедры теории композиции и инструментовки, руководитель оркестрового класса оказывал исключительное влияние на все стороны консерваторской жизни. Хочется отметить его стремление к упорядочиванию специальных курсов гармонии (первая программа и первый учебник, переиздававшийся много раз!), программу по теории композиции, о которой его современник, французский коллега А. Брюно, отозвался так: "Трудно себе представить более простую, разумную и естественную программу; следовало бы пожелать, чтобы этот метод обучения был принят повсюду". И, наконец, поражает блестящая плеяда учеников, сразу же по окончанию его класса вступившая в число консерваторской профессуры: А. Лядов (1876-1914), Л. Саккетти (1878-1916), Я. Витол (1886-1918), М. Штейнберг (1908-1946) - все "долгожители" в стенах нашего вуза, преподававшие около сорока и более лет.

Вот некоторые из заповедей  Римского-Корсакова, которые были восприняты его продолжателями: "Музыкальное  творчество есть высшая область проявления музыкального таланта и высшая отрасль  деятельности в музыкальном искусстве". Эти слова Римского-Корсакова являются основополагающими в толковании его взглядов и методов профессиональной подготовки композиторов. Он считал, что "всякий талантливый художник должен быть одновременно и техником и поэтом", что "одною техникою нельзя создать настроения, но ведь и одним поэтическим чутьем нельзя создать произведения". Им подробно была разработана система профессионального образования композиторов. Основополагающими в ней можно считать два положения: о решающем значении для формирования музыканта жизненной практики и непременной индивидуализации обучения одаренных учащихся. Теория композиции по сути отождествлялась с практикой композиции, "результаты которой... собраны в учебник".

К счастью, сохранились воспоминания многих учеников Николая Андреевича, столь непохожих друг на друга в своем творчестве, но безусловно высоко ценивших своего Учителя. Может быть, наиболее трепетное чувство преклонения и благоговения перед ним выразил А. Лядов - превосходный мастер тонких фортепианных миниатюр и оркестровых сказок (он был одним из первых учеников Римского-Корсакова в 1870-х гг.): "Помните, милый, что каждая Ваша нотка... - драгоценна... Все Вами сделанное надо в вату и под стекло - чтобы не пылилось и сохранялось как можно дольше" (письмо от 4 июля 1905 г.).

А вот свидетельство представителя  совсем другого, антиакадемического лагеря - молодого "бунтаря" С. Прокофьева, занимавшегося в классе прославленного мэтра в последний год его жизни. Весной 1907 г. он не просто посетил генеральную репетицию и подряд три премьерных спектакля оперы "Сказание о невидимом граде Китеже и деве Февронии", но отнесся к ним с величайшим восторгом и, по его словам, "отхлопал ладоши, вызывая автора", в то время как в своих суждениях о чужой музыке он был преимущественно резок, невзирая на лица...

И. Стравинский, который был приватным учеником Римского-Корсакова, так охарактеризовал своего наставника: "Немногие были так близки мне, как Римский-Корсаков, в особенности после смерти моего отца, когда он стал мне вроде названого отца... После урока я обычно обедал с семьей Римского-Корсакова... Римский был строгим человеком и строгим, хотя в то же время и очень терпеливым, учителем". Друзьями юности Стравинского были сыновья Римского-Корсакова: Андрей (старший) и Владимир. В память о Н. Римском-Корсакове была написана "Погребальная песнь" для духовых инструментов, исполненная под управлением Блуменфельда. Об этой партитуре Стравинский впоследствии говорил как об одной из лучших в ранний период и "наиболее передовой по использованию хроматической гармонии".